Читать книгу Журавлиные перья. Пьесы для любительского театра - - Страница 48

Музыка.

Быстрый танец.

В доме суета. Крики Фамусова за кулисами.

Фамусов: Эй, Филька! Фомка! Ну, ловчей! Столы для карт! Мел, щеток и свечей!

Лиза (за кулисами): Наталья Дмитревна, и с Мужем и к крыльцу! Еще подъехала карета!

(Входит Чацкий, затем Наталья Дмитриевна).

Наталья Дмитриевна. Не ошибаюсь ли?.. Он… точно, – по лицу…

Ах! Александр Андреич! Вы ли это?

Чацкий. С сомненьем смотрите от ног до головы…

Неужли так меня три года изменили?

(Берутся за руки, кружатся. Чацкий поочередно целует ее руки).

Наталья Дмитриевна. Я полагала вас далеко от Москвы…

Давно ли…

Чацкий. Нынче лишь…

Наталья Дмитриевна. Надолго?..

Чацкий. Как случится…

Однако ж кто смотря на вас не подивится? Полнее прежнего, похорошела! Моложе вы, свежее стали: огонь, румянец, смех, игра во всех чертах… (Оглядывает ее с удивлением).

Наталья Дмитриевна. Я замужем. (Кокетливо отталкивает Чацкого).

Чацкий. Давно бы вы сказали!..

Наталья Дмитриевна. Мой муж – прелестный муж, – вот он сейчас войдет. Я познакомлю вас. Хотите?

Чацкий. Прошу.

Наталья Дмитриевна. И знаю наперед, что вам понравится… Взгляните и судите!..

Чацкий. Я верю – он вам муж…

Наталья Дмитриевна. О нет-с! Не потому!

Сам по себе, – по нраву, по уму! Платон Михайлыч – мой единственный, бесценный!

Теперь в отставке. Был военный!.. И утверждают все, кто прежде его знал, —

Что с храбростью его, с его талантом, когда бы службу продолжал, —

Конечно, – был бы он Московским комендантом!.. (входит муж).

Наталья Дмитриевна. Вот мой Платон Михалыч!

Чацкий. Ба! Друг старый! Мы давно знакомы! (Обнимаются).

Платон Михалыч. Здорово, Чацкий, брат!

Чацкий. Платон, любезный! Славно – похвальный лист тебе, – ведешь себя исправно!

Платон Михалыч. Как видишь брат: московский житель и женат!

Наталья Дмитриевна. Платон Михалыч мой к занятьям склонен разным, – которых нет теперь, – К ученьям и смотрам, к манежу…

Иногда скучает по утрам…

Чацкий. А кто любезный друг, тебе велит быть праздным?

– В полк! – Эскадрон дадут… Ты обер или штаб?…

Наталья Дмитриевна. Платон Михалыч мой здоровьем очень слаб!

Чацкий (удивленно). Здоровьем? Слаб? Давно ли?

Наталья Дмитриевна. Все – рюматизм и головные боли!

Чацкий (бодро). Движенья более! В деревню! В теплый край! Будь чаще на коне! Деревня летом – рай!

Наталья Дмитриевна. Платон Михалыч город любит, – Москву, – за что в глуши он дни свои погубит?!

Чацкий. Москву и город… Ты, – чудак! А помнишь прежнее?..

Платон Михалыч (с сожалением). Да, брат! Теперь не так…

Наталья Дмитриевна. Ах! Мой дружочек! Здесь так свежо, что мочи нет, —

Ты распахнулся весь… И расстегнул жилет! (Застегивает, запахивает, гладит его, обнимая).

Платон Михалыч. Теперь, брат, – я не тот!..

Наталья Дмитриевна (хлопотливо). Послушайся разочек, застегнись скорей!

Платон Михалыч (послушно). Сейчас…

Наталья Дмитриевна. И отойди подальше от дверей!

Сквозной там ветер дует сзади!

Платон Михалыч (обреченно). Теперь, брат, – я не тот…

Наталья Дмитриевна. Мой ангел! Бога ради! От двери дальше отойди!

Платон Михалыч (глаза к небу). Ах, матушка!

Чацкий. Ну, Бог тебя суди, —

Уж точно стал не тот в короткое ты время!

А помнится, лишь утро, – ногу в стремя и носишься на борзом жеребце.

Осенний ветер дуй, хоть спереди, хоть с тыла…

Платон Михалыч. Эх! Братец! Славное тогда житье-то было!.. (Он печален. Уходит).