Читать книгу Птаха - - Страница 8

Ты слишком быстро садишься, и вода выплескивается за борт ванны.

Ты там в порядке? – кричит Марджи.

Нормально. Просто экзистенциальный кризис.

Это может оказаться заразным. У меня тоже был.

Ты давишь рукой на грудь, пытаясь успокоиться.

Позови, когда я тебе понадоблюсь, говорит Марджи.

Ага.

Ты разрываешь зубами маленький квадратик мыла в мятом целлофане, заворачиваешь его в мочалку и трешь бедра, ноги. Вода сразу затуманивается как чай, куда налили молоко. Когда ты мылась последний раз? Голос у тебя в голове.

А если все-таки поверить, что ты уже жила в другой жизни, или других жизнях, и, складывая эту по кусочкам, вспоминаешь те?

Ты прижимаешься головой к стене. За ней гудят трубы. Ты водишь коленями из стороны в сторону. Тонкие волоски на ногах собирают крошечные пузырьки.

Ты делаешь три глубоких вдоха, потом еще три, но успокоиться не можешь. А если выяснится, что жизнь, которой ты живешь сейчас, все время повторяется?

Ты выходишь из ванны и заворачиваешься в полотенце. За дверью ждет Марджи. Она предлагает тебе помыть голову над раковиной. В зеркале ты видишь на волосах запекшуюся кровь и соглашаешься.

Потом кончиком полотенца протираешь запотевшее зеркало. Взгляд стал яснее. Марджи осторожно тянет спутанные волосы щеткой.

Этой краской я выбелила из них всю жизнь, правда? – говоришь ты.

Но ведь так модно?

В твоей памяти всплывает лицо Мии. Даже с обесцвеченными волосами ты совсем на нее не похожа.

Мне никто не звонил? Не приходил? – спрашиваешь ты.

Нет. Мы пытались связаться с твоей матерью, но она не подходит к телефону.

Ты вспоминаешь записку Мии на кухонном столе.

Она поехала на ретрит. Йога.

Правда? Куда именно?

Она не сказала.

А отец? У тебя есть его телефон?

Я не видела его ни разу в жизни.

Марджи какое-то время молчит, а потом спрашивает: Ты похожа на маму?

Нет. Она блондинка. Натуральная. Англосаксонский типаж. Бледная. Она утверждает, что у меня отцовская кожа.

Тебе известно его происхождение?

Если верить маме, он типа индиец. Из Индии.

Типа индиец?

Ну, Мия – так зовут мою маму, хотя я никогда не называю ее мамой, – рассказывала, это была мимолетная интрижка. Может, индиец, с которым она познакомилась в Пуне, а может, южноамериканец, с которым она познакомилась в Непале. Она много путешествовала в свое время.

Ты можешь сделать тест ДНК и послать одному из этих ребят. Если, конечно, не против, чтобы фирма имела твои персональные данные. Поэтому, если намерена и дальше вести преступный образ жизни, не стоит.

Я не собираюсь вести преступный образ жизни.

Рада слышать.

А ты бы сделала?

Тест? Уже сделала. Плюнула в трубочку и отправила. Через пару недель выяснила, что моя ДНК собрана со всех континентов, кроме Антарктиды. Марджи смеется, и из-под глаз исчезают тени.

Глядя на ее лицо в зеркале, ты представляешь, как нарисовала бы его. Высокий лоб, скулы, широкая улыбка.

Потом переводишь взгляд на свое отражение.

Как ты считаешь, я симпатичная? Вопрос буквально срывается у тебя с языка, и ты тут же жалеешь об этом. Прости. Не отвечай, пожалуйста.

Марджи кладет руку на твое здоровое плечо и смотрит на тебя в зеркало.

Я считаю, что ты девочка, которой следовало бы побольше заботиться о себе.

Ты опять смотришь на отражение Марджи, вспоминаешь ее вчерашнюю и говоришь:

Нам обеим, Марджи Шапиро.

Марджи молча ведет тебя обратно в палату, а охранник в скрипучих ботинках плетется сзади.

Потом она помогает тебе улечься на кровать и идет к занавескам.

Раздернуть или оставить?

Раздернуть.

Солнечный свет заполняет комнату. Ты потягиваешься с ощущением чистоты, а Марджи укрывает твои ноги простыней.

Вы можете принести мне часы? – просишь ты. – Хотелось бы понимать, который час.

Марджи внимательно смотрит на стены. Вообще-то, здесь должны быть часы. До конца смены разберусь.

Марджи идет к двери, но не выходит, а берет оставленную зеленую сумку и возвращается к кровати.

Еще еда? – спрашиваешь ты.

Из-под пустых контейнеров она достает что-то завернутое в целлофановый пакет.

Я нашла его в твоем рюкзаке. Думала, он поможет тебе вспомнить.

Марджи вынимает из пакета и вручает тебе альбом. Твой альбом. Ты узнаешь его.

Ты сгибаешь колени и, приладив альбом к бедрам, начинаешь листать. Везде рисунки пятерых девочек, карандашом и чернилами. Как правило, они стоят плечом к плечу в свете полной луны.

Я и правда умею рисовать, говоришь ты.

Да, умеешь. Я полистала, надеюсь, ты не против. Марджи наклоняется. Судя по всему, тебе нравится рисовать этих девочек. Хотя мне попался и один рисунок мальчика.

Марджи находит рисунок.

О, мой друг Т.

Вы вместе учитесь?

Нет, в школы ходим разные.

Ты переворачиваешь страницу и видишь очередной рисунок пятерых девочек.

Они тоже твои друзья? – спрашивает Марджи.

Ты смотришь в альбом. Что-то они должны для тебя значить, если ты столько раз их рисовала. Но голову заволок туман.

Я не знаю, кто это, говоришь ты и, захлопнув альбом, откидываешься на подушки. Простите, Марджи, кажется, мне нужно поспать.

Не буду мешать.

Оставшись одна, ты закрываешь глаза и ждешь, пока девочки наполнятся жизнью, выйдут из тумана или из той бесконечной дали, где живут воспоминания, и откроют тебе, кто они и откуда. Но перед глазами твои рисунки, просто рисунки. Карандаш и чернила на бумаге. Беззвучные, безмолвные.

Ты вспоминаешь слова Марджи. Просто отдыхай и жди.

Страх, охвативший тебя в ванной, прошел.

Ты мысленно сосредотачиваешься на одном рисунке. Серебристый и синий. Пять девочек стоят плечом к плечу в свете полной луны. Ты видишь, как они медленно поворачивают головы.

Поговорите со мной, просишь ты.

Но они молчат.

Пока молчат.