Читать книгу Лайк на смерть - - Страница 7

В МОЕЙ КВАРТИРЕ ТИХО.

Слишком тихо. Момент полной тишины редко встречается в квартире на Манхэттене, как бы поздно ни было. Даже когда я иду в ванную в три часа ночи, я обычно слышу, как кто-то веселится прямо за моим окном. Вот почему меня тревожит тишина, когда я открываю дверь.

"Привет?" Я кричу хриплым голосом.

В ответ тишину разрывает сирена, проносящаяся по улице прямо за моим окном. Я стою там какое-то время, ожидая, пока блеющий звук исчезнет вдалеке, прежде чем испустить легкий вздох облегчения.

Здесь все нормально. Злоумышленников нет, следов взлома и проникновения нет. В городе свой обычный уровень шума. Не о чем беспокоиться.

Я вхожу в свою маленькую квартиру. И под маленькой я имею в виду крошечную. Квартира на Манхэттене считается большой, если на кухне можно разместить стол. На моей кухне стол не поместится. Туда с трудом помещается человек. Моя самая большая мотивация снизить вес – это осознание того, что я не смогу поместиться на кухне или в ванной, если наберу слишком много лишних килограммов. Но, с другой стороны, это не из тех микроквартир, где даже стоять прямо невозможно, а духовка выполняет функцию холодильника.

Я бросаю свою сумочку на ее обычное место на книжном шкафу рядом с входной дверью, который забит дрянными любовными романами, главные герои которых очень похожи на Таинственного Человека. Любовные романы дают вам крайне нереалистичную концепцию романтики. Если бы я была персонажем одной из этих книг, за нашей милой встречей быстро последовал бы Таинственный Человек, срывающий с себя футболку, обнажая блестящий, твердый пресс, а затем прижимающий ко мне свои пульсирующие поясницы.

В моей квартире тихо, нет никаких признаков того, что кто-то подстерегает меня, чтобы убить. Гостиная скудно обставлена: диван из ИКЕА, широкоэкранный телевизор и письменный стол с ноутбуком, которым я пользуюсь все чаще с тех пор, как во время изоляции я начала в основном работать дома.

Моя первая остановка – ванная, чтобы я могла осмотреть повреждения на лбу. Сам порез небольшой, но из-за моих дефектных факторов свертывания крови идет довольно сильное кровотечение. Я выгляжу довольно устрашающе – неудивительно, что Таинственный Человек поспешил удалиться.

Поскольку это частое явление, у меня есть хорошо укомплектованная аптечка. Я хватаю марлю и продолжаю давить на лоб. После того, как я впитаю большую часть свежей крови и убираю то, что уже засохло, я накладываю давящую повязку. Надеюсь, к завтрашнему дню кровотечение остановится настолько, что я смогу обойтись пластырем.

Глупый Кевин. Я собираюсь написать Синчу длинную жалобу. В конце концов, мне следовало позвонить в полицию.

После того, как повязка наложена, мои глаза опускаются на остальную часть лица. Я выгляжу бледной и усталой. Недавно мне исполнилось тридцать четыре года, хотя большинство людей думают, что мне около двадцати пяти лет, но сейчас мне могло бы сойти за сорок. Я не такая красивая, как Бонни, но многие мужчины находят меня привлекательной. У моих каштановых волос естественные светлые пряди, глаза интригующего серого цвета, а небольшого количества туши достаточно, чтобы выделить мои обычно невидимые светло-коричневые ресницы. Когда я улыбаюсь, у меня появляются ямочки на щеках, а мои зубы – приятный результат трех лет ношения брекетов с одиннадцати до тринадцати лет.

И все же мне не удается найти достойного парня.

У меня такое ощущение, что Бонни придирчива, но это не так. Я не ищу самого великолепного парня на планете. Я не пытаюсь выйти замуж за миллионера. Все, что мне нужно, – это порядочный мужчина, у которого нет проблем с алкоголем или азартными играми, с которым весело общаться, у которого приятная улыбка и который любит меня так же сильно, как я его.

Неужели это такая несбыточная мечта?

Полагаю, так и должно быть, иначе я бы сейчас не была одна.

Пока я жалею себя, в другой комнате звонит телефон. Я возвращаюсь туда, где оставила сумочку на столе рядом с входной дверью, и достаю телефон изнутри. На долю секунды я волнуюсь, что, возможно, Таинственный Человек отследил мой номер телефона и звонит, чтобы пригласить меня на свидание.

Но нет. Это худшая альтернатива этому – моя мать.

Я не могу придумать ничего, что мне сейчас хотелось бы сделать меньше, чем поговорить с мамой, но было бы жестоко не взять трубку. Она очень переживает, что я хожу на свидания, хотя я уверяю ее, что всегда встречаю мужчин в общественных местах и что они не знают, где я живу. Конечно, учитывая то, что произошло сегодня вечером, ее беспокойство небезосновательно.

Последние несколько лет она волнуется еще больше, так как мой отец внезапно умер от сердечного приступа. Раньше он сохранял ее спокойствие, но теперь, когда она ушла с преподавательской работы и живет совсем одна, я почти уверена, что все, что она делает, это сидит у себя дома и беспокоится обо мне. Если бы я жила где-нибудь, кроме Манхэттена, она наверняка продала бы свой дом в Коннектикуте и переехала бы по соседству со мной. Но она находит город пугающим, поэтому я могу быть в безопасности от того, что моя мать станет моей ближайшей соседкой – пока. Хотя, если бы я рассказал ей о Кевине, она, вероятно, завтра выставила бы свою квартиру на продажу.

"Сидней!" она плачет прежде, чем я успеваю поздороваться. – У тебя было свидание сегодня вечером?

"Да." Я беру телефон на кухню, чтобы взять бокал вина, которого мне так хотелось за ужином. «Но все кончено».

"Ой." Не могу сказать, чувствуется ли она облегчением или разочарованием. Наверное, и то и другое. "Как это было?"

«Эх».

«Это хорошо или плохо?»

Я выливаю примерно полчашки красного вина в пластиковый стакан – нет смысла придумывать, если я совсем одна. Эй, по крайней мере, я не пью прямо из бутылки. «Я не думаю, что второе свидание будет».

Преуменьшение всего.

«Я просто не понимаю этого», – говорит мама. «Ты такая красивая девушка. Мальчики должны выстраиваться в очередь на второе свидание с тобой!»

Интересно, сколько мне должно исполниться, прежде чем моя мама перестанет называть мужчин, с которыми я встречаюсь, «мальчиками». Я полагаю, что если я останусь одинокой, когда мне исполнится пятьдесят (что становится все более вероятным), она все равно будет называть их мальчиками. К тому времени она, вероятно, будет жить со мной. Вероятно, мы будем спать в одной постели.

«Это тайна», – бормочу я, делая большой глоток вина.

«О, но у меня есть хорошие новости!»

Пожалуйста, не подстава. Пожалуйста, не подстава. – Эм, что?

«У дочери моей подруги Сьюзан только что родился ребенок!»

Я делаю еще один глоток вина. "Ух ты. Фантастика.

«Нет, ты не понимаешь», – говорит мама. «Ей тридцать восемь! Ей тридцать восемь, и она еще могла иметь детей. А тебе всего тридцать четыре, так что у тебя есть как минимум четыре года в запасе. Еще больше, если ты заморозишь яйцеклетку.

"Замечательно." Я осушаю остаток бокала. – Слушай, я немного устала, поэтому сейчас пойду.

«Не злись на меня, Сидни. Я просто пытаюсь показать тебе, что у тебя есть варианты!»

«Я не злюсь. Я просто устала».

Еще минута ушла на то, чтобы успокоить маму и отвлечь ее от телефона. Хотя разговор с ней вызывает у меня легкую головную боль, когда я вешаю трубку, в квартире снова кажется оглушительно тихо.

Почему так сложно встречаться? Почему я не могу просто найти отличного парня, выйти за него замуж и жить долго и счастливо? Неужели это слишком многого, о чем я прошу?