Читать книгу Пламя и тьма: искра творения - - Страница 5

Он медленно тонул. Вода, словно безжалостный убийца, проникала внутрь тела, разрывая легкие. Он уже не сопротивлялся судьбе, позволив толще воды похоронить его в иле и водорослях. «Это конец! Конец! – думал он, мечтая сомкнуть веки. – Только взгляну в последний раз на нее и обрету покой. Покой…»

Серебряная луна была прекрасна в эту ночь. Сквозь водную пучину она танцевала и извивалась, словно пыталась завлечь утопленника в свои объятия. Он протянул к ней руки, надеясь прикоснуться к далекой невесте. Последние пузырьки воздуха покинули его легкие и вода полностью завладела телом. Илистое дно приняло утопленника, укрыв его от холодного течения. «Наконец-то», – последняя мысль посетила его разум, после чего он погрузился в темноту.

– Борись! – тихий шепот разорвал темное пространство. – Найди меня…

Эти слова вернули воздух в его легкие, он вновь почувствовал, что может дышать.

– Разбуди меня…

Он открыл глаза и все также лежал на илистом дне и смотрел на лунный танец.

– Кто ты? – задал он немой вопрос. – Ты луна?

– Борись! – шептал нежный голос. – Борись!

Он протянул руку к бледному свету, надеясь прикоснуться к холодной поверхности. Течение уносило его обессиленную руку прочь от света. Неожиданно его схватила маленькая тонкая женская ладонь – сколько жизни и тепла он почувствовал от этого прикосновения! Хотелось, чтобы это мгновение осталось с ним на всю жизнь, он невероятно желал увидеть лицо прекрасной дамы, чье прикосновение было столь нежным. Ее рука тянула тело к поверхности, и чем ближе к ней они были, тем легче ему становилось.

– Раймонд, – ласково назвала она его имя, – еще одно мгновение, и он увидит ее лицо…

– Виктор, проснись! Виктор! Сукин ты сын! Лыбишься так, словно бабу имеешь! Виктор!

Почувствовав грубый сапог на своем плече, он открыл глаза, с досадой увидев, что лежит в лесу на холодной земле. Поежившись под плащом из овечьей шкуры, приподнялся и посмотрел на тлеющий костер. Фыркнув что-то невнятное, вновь откинулся на землю. Высокие сосны царапали своими острыми кронами хмурое небо. Было тихо, даже слишком, птицы и лесное зверье попрятались в своих норах в ожидании дождя, который вот-вот должен был начаться. Мужчина положил руку на свой лоб, пытаясь насладиться тем видением, в котором пребывал.

– Что, опять баба таинственная снилась? – мужчина, сидевший напротив него, криво улыбался, отрезая дольки от яблока и смачно поедая их.

– С чего ты взял? – встряхнув головой, Виктор сел и протянул руку к яблоку, которым лакомился его друг.

– Когда тебе русалка эта снится, видок у тебя уж больно слащавый, аж блевать тянет.

– Русалка? – задумался Виктор. – Ты думаешь, русалка путает мои сны?

– Ясное дело! А кто ж еще в водной пучине руки протягивать к тебе может? Либо русалка, либо черт морской.

– В черта охотнее верится, его намерения всегда понятны. Но вот этот сон… Слишком уж часто я стал его видеть, – Виктор потер переносицу и широко зевнул. – Может, это знак и мне следует обратиться к провидцу, чтобы растолковал мне видение?

– Русалки или черт – это плохо, – протянув ему дольку, мужчина сдвинул брови. – Они несут смерть любому, кто их видит. Дурной знак, дурной сон. Это я тебе и без провидца скажу.

– Знаешь, за что ты мне нравишься, Орен? За твою проницательность, – жуя сочную дольку, Виктор всматривался в лесную даль. – Вот только она спасала меня и просила ее разбудить.

– Хе-хе, – засмеялся Орен. – Бабы давно у тебя не было, вот и снятся тебе всякие. Но вот что я тебе скажу, – мужчина направил на него походный нож. – Держись подальше от воды. Кто ж эту нечисть разберет? А тем более русалок. Прикидываются хорошенькими девицами, а потом – хоп! Затянет в пучину морскую, убьет и сожрет твои органы. Как думаешь, с чего она начнет? – мужчина попытался засмеяться, но вместо этого подавился и сильно закашлялся. – Может, первым она откусит твой член?

– Ну, тебе виднее, – Виктор вновь лег на землю, рассматривая серое небо и свинцовые облака. – Твой-то член, видимо, уже давно русалки сожрали.

Эти слова задели мужчину. Встав, он стянул штаны и продемонстрировал свое достоинство – сморщенный член, окруженный жесткими темными волосами.

– Ах ты, сопляк! Вот, смотри и завидуй! Любая баба готова ноги раздвинуть, едва увидев его.

– Мне нет дела до твоего члена, – не обращая внимания на выходку своего попутчика, Виктор вновь положил руку на лоб.

– Много ты понимаешь! – завязав штаны, Орен сел и продолжил есть яблоко. – Перед тобой мокрая девка скакать будет, ты и глазом не поведешь. Пора выезжать. Скоро дождь начнется, а до Калананта ехать еще несколько недель.

Виктор потянулся, хрустя суставами, широко зевнул и направился к своему коню. Достав из сумки чистую одежду, быстро переоделся, оставил на себе шерстяной камзол с кожаной курткой поверх него, штаны из шерсти и кожаные высокие сапоги, в которые поместил ножи.

– Ты чего там копаешься? – недовольно фыркнул Орен. – Давай живее! Этот ублюдок уже вонять начинает, – мужчина похлопал по окровавленному мешку, что висел на боку у его лошади. – Если не поторопимся, без награды останемся. Рожу его раздует, тогда как доказать, что работа сделана? У тебя есть лишняя сотня золотых? У меня нет!

– Перестань прибедняться, – седлая жеребца, ухмыльнулся Виктор. – У тебя золотых больше, чем у короля.

– Поговори мне еще! – огрызнулся мужчина. – Мои золотые нечего считать!

Осень выдалась ранней. Едва желтизна коснулась листьев, как задули холодные ветра, неся с собой частые дожди и первые заморозки.

Двое всадников не спеша выехали на лесную дорогу. Пошел мелкий холодный дождь, подгоняемый ветром, и мужчины поглубже закутались в свои плащи. Путь их лежал через густой, но проходимый лес. Десятки дорог и троп пересекались между деревьями: некоторые соединялись в одну, другие расходились в разные стороны. В обычные дни на пути можно было встретить отдыхающих путников и охотников у костра, но не в этот раз. Из-за резко наступивших холодов лес словно вымер – ни людей, ни зверья. Злой ветер гулял в вершинах сосен и многовековых кедров, продувая до костей. Чтобы хоть как-то согреться, мужчины передавали друг другу флягу с крепким вином.

– Я не поеду с тобой в Каланант, – делая глоток, сказал Виктор.

– Это еще почему? – Орен явно не понимал такого решения своего попутчика.

– Тебе какое до этого дело?

– Да, собственно, никакого, просто золото свое как забирать собираешься? Валамон не из тех, кто остается должен.

– Можешь забрать мою долю себе.

– Да ну! – в голосе Орена зазвучала жадность. – Неужели отдашь свою долю? Вот так просто?

– Ты за меня не волнуйся, – лукаво улыбнулся Виктор. – Я свое уже взял, – запустив руку под плащ, он вытащил увесистый мешочек, в котором было много золотых монет.

– Ах ты, черт! Когда успел? – явно восхитившись ловкостью Виктора, Орен слегка заерзал в седле.

– Ты любишь рубить головы, я же предпочитаю набивать карманы, – Виктор потряс мешочек. – Мне теперь нет нужды переться в Каланант.

– Ты как был мелким воришкой, так им и остался, – Орен вновь закашлялся. – Дело твое, но рубить головы для меня всегда было весело, особенно когда они начинают орать. Как он вопил, этот Дад Текс! «Прошу вас, пощадите, я сделаю, что хотите…» Свинья жирная, да и к тому же трус проклятый, – сплюнул он. – Не смог даже смерть встретить как мужчина, обосрался и сдох.

– Перед лицом смерти многие обсираются, особенно если это твое лицо, – Виктор спрятал улыбку в густой бороде.

– Мое лицо поцеловано Небесным Богом. Каждый, кто его видит перед смертью, должен быть благодарен. Ведь я – их благословение, – самодовольно заключил Орен.

Практически все его лицо покрывал зарубцевавшийся шрам в виде молнии. Будучи маленьким мальчиком, он играл в поле с другими детьми. Неожиданно набежали черные тучи, раскаты грома и молний без остановки сменяли друг друга. Пытаясь спрятаться от непогоды, мальчик побежал к своему дому, но удар молнии сбил его с ног. Он чудом выжил, с тех пор у него на лице и спине остались шрамы как напоминание о той встрече со стихией. Орен взял себе второе имя – Красавчик, и в миру его звали именно так.

– За их дерьмо нам должны доплачивать, ибо воняют эти сукины дети так, что глаза слезятся.

– Нам платят за их головы, а не за дерьмо, – подметил Виктор.

– Да, и это самое прекрасное в нашей работе, – Орен перекинул окровавленный мешок с головой на другой бок кобылы. – Если бы с нас требовали тащить еще и их тела, то пришлось бы взимать двойную оплату с богатых ублюдков. На их счастье, для доказательства этим великим лордам, – он скривил лицо, словно передразнивая, – нужны лишь головы. Кстати, куда золотишко спустишь, а, Виктор?

– Отдам жене, пусть сама разбирается, что делать с ним.

– Да-а… – протянул Орен. – Пожалуй, ты единственный головорез, который залез под юбку к одной бабе и никак не может вылезти из-под нее. Хотя, признаюсь, твоя женщина весьма хороша.

– А ты не пускай слюни на мою женщину, а то твоя голова будет болтаться на крупе моего жеребца.

– Смотрите-ка, как заговорил! Неужели променяешь голову старого друга на дырку между ног? – в голосе мужчины слышалась издевка.

– Ради Небесного Бога, который тебя поцеловал, Орен, закрой свой рот, а не то…

– А не то что?

– У тебя кровь кипит? Выпустить ее хочешь? Обожди и успокойся.

– Мне ничего не нужно ждать, – стуча зубами, выдал нервный смешок мужчина. – Я могу вспороть тебе брюхо прямо сейчас, затем вручить твои же кишки тебе в руки и оставить здесь на съедение волкам. Дождавшись, когда ты умрешь, я заберу себе и твое золото, и женщину.

– Ты слишком стар, Орен. Не утруждайся. Такого не случится, моя женщина сама вспорет тебе брюхо! – грубо выдернув флягу из рук своего напарника, мужчина отхлебнул из нее вина.

– Ты, сопляк хренов! – рявкнул Орен и остановил кобылу. – Считаешь меня старым? Я тебе сейчас покажу, чего я стою!

Орен спешился, но от долгой езды и крепкого вина его повело. От падения его спасли поводья, за которые мужчина успел ухватиться. Поймав равновесие, он обнажил свой длинный меч с кожаной рукоятью и стал в стойку, приглашая соперника к бою.

– Кончай с этим! Я не собираюсь с тобой драться.

– Что? Боишься, что старик тебя сделает?

– Нет, – равнодушно ответил Виктор. – Боюсь лишь, что сердце твое не выдержит такой нагрузки.

– Ах ты, гад! – Орен налетел на Виктора, потянул его за руку и сбросил с коня. – Обнажи свой меч! – молнии сверкали в глазах Красавчика.

– Я не буду этого делать.

– Тогда готовься к смерти!

Мужчина сделал выпад в сторону Виктора, но тот ловко увернулся от летящего в него острия. Он умело избегал атак, так как хорошо знал технику и манеры своего напарника. К тому же Орен был сильно пьян, что делало его движения замедленными и неповоротливыми. Нападающий вновь замахнулся своим мечом, чтобы атаковать Виктора сверху, но тот ловко выбил оружие из его рук. Стальной меч глухо упал на влажную землю, отчего рой мошкары поднялся вверх.

– Ты трус и слабак, Виктор! Не тому я тебя учил, ох, не тому. Я учил тебя быть мужчиной – сильным, отважным, решительным. Учил тебя брать то, что хочется, не спрашивая никого. Но кто из тебя вырос? – гневно сплюнул Красавчик.

– И я помню все твои уроки, – положил Виктор руку на плечо Орена. – Но мнения своего не изменю: ты старый и дряхлый, – засмеявшись, мужчина вернулся к своему жеребцу и, оседлав его, посмотрел на друга с явной ухмылкой.

– Мнения?! – скривил губы Красавчик, залез к себе в штаны, достал член и начал мочиться. – Вот что я клал на твое мнение!

Закончив, Орен вернулся к своей лошади, продолжая выражать недовольство поведением и укладом жизни Виктора.

– Все равно ты – мямля! – потянув за поводья рыжую кобылу, он продолжил свой путь. – Ты глупец, Виктор, берешь деньги у подонков, чтобы убивать других подонков, а потом тратишь их на одну женщину с глупой мечтой сажать цветы, – в его голосе слышался яд и агрессия к этой ситуации.

– По-твоему, я должен тратить свое золото на шлюх?

– А на кого же его еще тратить?! – выпучив глаза, отвечал ему напарник. – Ты хоть раз был в борделе? А? Виктор! Ты когда-нибудь стоял перед выбором между жгучей блондинкой с огромным задом и брюнеткой с пышной грудью? А рыженькие? Моя любовь… – мужчина закрыл глаза и предался прекрасным мечтам о женщинах, которых он поимеет в борделе на деньги, полученные за выполненный заказ.

– Как ни крути, ты тратишь деньги на женщин. Не проще ли найти одну и жить с ней? – подняв одну бровь, спросил Виктор.

– Ты рассуждаешь, как старик на пороге смерти, аж противно. Тебе сколько? Девятнадцать? Двадцать? Я в твои годы засыпал с одной, просыпался с другой, а в течение дня еще парочка могла смениться. А ты что? Женатый наемник, – он смеялся над ним и всячески пытался задеть его мужское самолюбие, но Виктор не подавал вида, что его слова имеют на него влияние.

Орен Красавчик Лоуб был известным головорезом. К сорока двум годам он заработал славу идеального убийцы. Своим главным достоинством он считал низкий рост и худощавость. Такое телосложение позволяло ему быть максимально подвижным в сражении и теряться в толпе при необходимости. Красавчик обладал грубыми чертами лица. Мелкие карие глаза горели сумасшедшим огоньком, а множество раз сломанный нос постоянно был опухшим. Мужчина всегда выполнял заказ чисто и без лишних хлопот. Никогда не спрашивал ни о чем, кроме имени жертвы и цены, которую платили за его голову. Остальное считал лишней информацией. Пятнадцать лет назад Орен Лоуб отправился на одно из очередных заданий в Виалосламские степи, что за Тигровым морем. Его жертвой была проститутка, водившаяся со знатными мужами. Кто она и кому перешла дорогу, Орену было безразлично. Представившись клиентом, мужчина легко оказался в комнате путаны. Быстро выполнив свою работу, хотел было уже уйти, но услышал шорох за дверью. Отворив ее, увидел невероятно худого, всего в шрамах и кровоподтеках мальчишку, одетого в рванину, от которой невыносимо пахло мочой. Помимо шрамов, на теле мальчика было несчетное количество укусов, оставленных блохами и вшами – они ползали по его телу, словно по псу.

Орен Красавчик ехал по лесной дороге, скользкой от мороси, и смотрел, как тот когда-то блохастый испуганный парнишка ехал впереди него. Мужчина до сих пор не знал, что случилось с ним в тот день, когда он решил забрать маленького Виктора с собой, но не было ни одного дня, чтобы он пожалел о своем решении.

– На востоке не все спокойно. Какой-то фанатик решил провозгласить себя королем, – разрушил затянувшуюся паузу Виктор. – Поговаривают, что он одерживает одну победу за другой и его цель – покорить Антарту. А прислуживает ему темный колдун.

– Не знаю… Да и насрать мне на этих правителей и их колдунов! Меня волнуют только те, кто больше платит. Остальное – не моя забота, – вновь отхлебнув вина, Орен передал флягу напарнику.

Виктор отказался. Снова повисла тишина, перебиваемая лишь завыванием осеннего ветра между деревьями и топотом копыт по сырой земле. Он продрог до костей, зубы стучали, а тело потряхивал озноб. Все, о чем он мечтал сейчас – оказаться дома, где его согрела бы своим теплом жена. Оставалось всего пару дней пути и он наконец окажется в милой его сердцу Суле – маленьком городке, расположившемся на берегу тихой реки. Все его мысли были там, но Орен Лоуб возвращал его обратно своей уже сильно захмелевшей речью.

– Но вот что я знаю об этом хрене с востока, так это то, что он объявил награду. Он ищет какого-то мальчишку. Зовут Редмон… Ройндмон… Или как его там? Обещал награду в десять тысяч золотых тому, кто приведет его живым.

– Откуда такие сведения?

– Не твоего ума дело! – сделав очередной глоток, Орен отрыгнул.

– И как же найти одного маленького мальчишку в столь огромном мире? – скептически спросил Виктор и потянулся за флягой, терпеть холод он больше не мог.

– Раймонд! – закричал Красавчик и чуть не вывалился из седла. – Мальца зовут Раймонд. Вот его нам нужно найти, Вик. Десять тысяч золотых – это же охренеть сколько денег!

– Хм, – задумался молодой мужчина. – Одного имени мало, нужно что-то еще. Внешность, возраст, где обитает…

– Это все нужно тебе, – горделиво задрал подбородок Орен. – Мне достаточно только имени, остальное я узнаю сам.

– Может, расскажешь секрет бывалого?

– Я и так научил тебя всему, что знаю и умею сам. Тебе пора бы уже самому хоть немного начать разбираться в этой жизни.

– Я что-то не припомню урока поиска людей по имени.

– А он был, Вик. Ты просто слишком глуп, чтобы понимать столь тонкие вещи. Нужно уметь правильно смотреть и слушать то, что говорят люди, особенно, что говорят за твоей спиной.

– Понятно. Очередной ценный урок?

– Я найду его, клянусь тебе, найду и приведу к этому сраному ублюдку!

– И что ты собираешься делать с такой суммой? Купишь бордель? – усмехнулся Виктор.

– И даже не один! Я построю целый город из борделей, куда будут съезжаться распутные девки со всего света. Я буду шлюшьим лордом!

– Ты можешь думать о чем-нибудь другом, кроме женщин и того, как ты трахнешь их?

– Да, сейчас я думаю об этом Раймонде, как я выслежу и поймаю мой сундук с золотом, – практически пропел Орен. – А ты что? Не хочешь быть в доле? – мужчина вновь закашлялся и отхаркнул. – Как хочешь, мне больше достанется.

– Не хочу мешать тебе с твоей мечтой. Шлюший лорд – это сильная цель, – усмехнулся Виктор.

– Не понимаю, о чем ты думаешь? – продолжал Орен. – Я вижу, как на тебя пялятся девки, значит, они считают тебя красавчиком. И значит, ты можешь засадить любой! Мне кажется, они тебе бесплатно дать готовы. Когда ты проезжаешь мимо них на своем жеребце, ноги девиц сами раздвигаются, – оценив свое остроумие, Орен рассмеялся так громко, что спугнул птиц, сидевших на дереве.

– Ты просто никогда не любил, Орен. Тебе сложно представить, каково это – не видеть свою любимую месяц, а потом вернуться в ваш дом, где пахнет хлебом и ждет чистая постель, – Виктор нарочито говорил сладко, зная, что напарник не выносит нежностей. Ему доставляло удовольствие наблюдать, как закипает его друг.

– Меня сейчас стошнит от этой сладкой дичи! Ты можешь петь песни о своей любви сколько угодно! Мне насрать! Хочу тебе сказать, любая баба превращается в шлюху, как только запахнет золотом. И твоя беляночка – не исключение.

– Закрой свой поганый рот, Орен, или… – Виктор остановил своего жеребца и положил руку на эфес меча.

– Или что? Что ты можешь мне сделать? – расставив руки в стороны, с вызовом спросил мужчина. – Убьешь меня?! Потому что я сказал, что все бабы – шлюхи?! Давай! Вот только я прирежу тебя первым.

– Ты ничего не знаешь о ней и обо мне. И прежде, чем говорить подобные вещи, хорошенько подумай. Ты быстр и грозен, друг мой, но забываешь об одном: ты уже стар, а я молод, – Виктор снял руку с меча и пустил своего жеребца дальше.

– Я таких, как ты, на своем херу вертел, сопляк ты не траханный! Я таких, как твоя шлюха, имел много раз! И знаешь, там, внизу они ничем не отличаются друг от друга, лишь мнят о себе невесть что и хотят за это золота. Помни об этом, друг, – сказал он, сделав акцент на слове «друг».

Виктор никак не отреагировал на его слова.

– Всего хорошего, Орен! – крикнул он напоследок и пустился рысью.

Красавчик был прав насчет своего друга. Виктор Иднис действительно был хорош собой. Высокий крепкий мужчина всегда привлекал внимание девушек. Из-под густых бровей на мир смотрели карие глаза. Высокие скулы добавляли мужественности. Непонятно как, но ему удалось сохранить свой нос прямым, несмотря на то, что тот неоднократно страдал в битвах. В густой бороде пряталась легкая улыбка. Когда он был мальчиком, Орен Лоуб забрал его к себе на воспитание. Со временем они сблизились, но лишь настолько, чтобы считаться близкими друзьями, не более. Когда Виктор в свои шестнадцать лет пришел к нему с вестью о том, что решил жениться на альбиноске, Орен принял это в штыки, решив, что мальчишка испортит себе жизнь. «У тебя было великое будущее, а ты променял его на юбку! Сейчас она еще понесет от тебя и все, считай, ты покойник!» – говорил он Виктору. Но, несмотря на все опасения Орена, его воспитаннику все же удалось создать крепкий союз со своей женщиной, вот только детьми боги их пока не одарили.

Виктор не видел свою супругу больше месяца. Когда жеребец вышел на знакомую дорогу, он ускорил шаг. До дома оставалось несколько миль и мужчина был в предвкушении встречи.

Городок Сула располагался в низовье двух высоких гор. Их называли Пиками Небес, так как вершины уходили высоко за облака. Густая растительность покрывала горы, в непроходимых лесах водилось множество диких зверей, которые любили выходить на тропу или заглядывать в городок, поэтому частенько на дорогах можно было встретить останки несчастных, встретивших на пути лесных жителей.

В город вели три дороги. Две из них проходили через лес, пользовались ими только местные жители, хорошо знающие путь. Еще одна дорога – ее называли главной – шла по полям и выходила к устью горной реки, торопливо текущей через Сулу. Виктор решил ехать по ней, так как путь был на несколько дней короче, чем по двум другим.

Уже вечерело, когда он подъехал к пока еще открытым деревянным воротам города. Виктор хорошо помнил тот день, когда они с Адеей впервые вошли через них, едва дав клятву перед богами и жрецом в главной часовне столицы. Будучи столь юными, они уже четко представляли, какой жизни оба жаждали. Еще не зная о трудностях и испытаниях, которые им уготовила судьба, они мечтали о большой семье и доме в тихом живописном месте, где не будет гонений и преследований. Виктор, пребывая под опекой Орена Лоуба, часто проезжал мимо дороги, ведущей в Сулу. Юному парню всегда было интересно побывать там. Женившись, он предложил своей супруге посетить это место. Только однажды оказавшись у ворот в город, они поняли, что нашли свой дом.

Городок растянулся вдоль реки. Неказистые дома поросли мхом, некоторые ушли под землю. В центре города стояла единственная постройка, некогда служившая часовней. В ней поклонялись первым богам, но после великого раскола это место превратилось в склад. Имена богов были стерты из памяти людей, традиции и празднества изменены или забыты. Теперь жители Сулы поклонялись богу гор, моля его о мягкой зиме и плодородном лете.

Виктор проехал половину города. Ветер стих, но продолжал моросить мелкий дождик. На его пути оказалась женщина с корзиной, полной винограда. Поскользнувшись на мокрой земле, она упала, рассыпав грозди по земле. Мужчина остановил жеребца, спешившись, подошел к женщине и помог подняться. Она была местной торговкой, продавала фрукты и овощи. Когда женщина увидела Виктора, на ее заветренном лице промелькнула хитрая улыбка.

– Вернулся?! – спросила она. – Ждет, ждет тебя твоя беляночка.

– Нужна помощь? Я мог бы проводить тебя до дома, – любезно предложил он.

– Нет, ступай, жена ждет.

Улыбнувшись во весь рот, он в один миг оказался в седле и пустился галопом туда, где ожидало его счастье.

Их дом был самым крайним в городе. За забором гора начинала свой подъем, а вековые деревья нависали над крышей. Он увидел супругу, та работала в саду. Тонкая женская фигура торопливо укрывала растения перед грядущей зимой. Виктор заметил, что его любимая сильно похудела с их последней встречи и забеспокоился, не случилось ли чего с ней. Женщина тем временем распрямилась, вытирая тыльной стороной руки вспотевший лоб, и, словно почувствовав на себе чей-то взгляд, обернулась.

Адея Иднис была супругой Виктора уже четыре года. Ее внешность была настолько необычной и в то же время притягательной, что люди часто избегали общения с ней, опасаясь, что она – посланница ведьм. Миниатюрная женщина-альбиноска была старше своего мужа на два года, ей исполнилось двадцать два. В Суле многие поговаривали, что она продала свое лоно темным силам, чтобы сохранить молодость и околдовать Виктора. Ведь как бы они ни старались зачать дитя, у них не получалось. Но, несмотря на косые взгляды и укоры в ее сторону, Адея продолжала верить и молить богов о ребенке.

– Я чувствовала, что ты приедешь сегодня, – тихо сказала она, как только Виктор подошел к ней.

Муж запахнул шерстяной плащ на ней поплотнее, чтобы жена не замерзла. Проведя пальцем по ее белоснежной щеке, поцеловал ее и крепко обнял.

– Хлеб только испекла, еще теплый, – опустив белые ресницы, она взяла его за руку и потянула к дому.

– Ты не представляешь, как я проголодался!

Супруги вошли в дом и их окутал запах свежеприготовленной пищи, жар камина и домашний уют. Жилище их было ни маленьким, ни большим. Вместительная кухня с очагом и массивным столом первой встречала гостей. Хозяйская комната с кроватью была справа, а слева обустроили детскую. Именно в нее была вложена вся любовь супругов, но пока колыбель, стоявшая в центре комнаты, пустовала, расписные стены не слышали детского смеха, деревянные игрушки одиноко стояли на своих полках в ожидании того, кто поиграл бы с ними. Дверь в детскую всегда была открытой. Адея часто засыпала там на софе рядом с колыбелью, а Виктор, как заботливый муж, переносил ее на супружескую кровать.

Сняв с себя плащ, женщина стала суетиться на кухне, заботливо накрывая на стол. Виктор неторопливо снял грязную одежду и сел поближе к огню, чтобы согреть промерзшие кости. Как только к нему вернулась способность сгибать пальцы, отстегнул увесистый мешочек с золотом с пояса и положил его на стол.

– Этого нам должно хватить до конца зимы, – кивнул он в сторону денег.

В этот момент перед ним оказалась тарелка с еще горячей мясной похлебкой, ломоть теплого хлеба и поднос с нарезанным сыром.

– Ты не пострадал, пока был… на задании? – запинаясь, спросила Адея.

Ей не нравилось то, чем занимается ее муж. Провожая его в очередную поездку, она не знала, увидит ли его снова, но и выбора у них не было. В Суле с работой было сложно, поэтому мужчины зарабатывали, кто как мог.

– Тебе не стоит беспокоиться об этом, меня не так просто убить.

Отхлебнув ложку похлебки, он испытал истинное удовольствие – горячая жидкость обволокла желудок и вызвала еще больший аппетит. Ведь он больше месяца не ел нормальной еды, лишь то, что сам добывал и готовил на костре.

– Я рада, что ты дома, Раймонд, – улыбнувшись, сказала она и положила свою ладонь на ладонь мужа.

Он замер на короткое мгновение, словно не веря тому, что услышал.

– Как ты сказала? – переспросил он.

– Раймонд. Ты – мой Раймонд, и я рада, что ты дома, – нежно повторила она.

– Да-а, – протянул он, откусывая хлеб. – Я так долго не слышал своего имени, что начал забывать, как оно звучит.

– Тебя ищут, – улыбка тут же исчезла с ее лица, а на глаза навернулись слезы. – Еган Тсили, муж Лилии Тсили, торговки с рынка, вернулся несколько недель назад из Калананта и сказал, что за колдуна огня по имени Раймонд объявлена награда в десять тысяч золотых.

– Я знаю. Орен говорил об этом и предложил мне же организовать охоту на меня, – продолжая есть, ответил он.

– Что будем делать?

– Ничего, ведь никто не знает, что я тот, кого ищут. Для всех я – Виктор Иднис.

Расчувствовавшись, Адея встала из-за стола и принялась нарезать круги по кухне. Юбка серого шерстяного платья свободного кроя изящно колыхалась на ней, разыгрывая воображение и другой аппетит у ее мужа. Красная ленточка под большой грудью слегка приподнимала ее и делала форму еще более привлекательной. Белоснежные кудрявые волосы вились по хрупким плечам. Женщина часто моргала красивыми фиолетовыми глазами, чтобы не заплакать.

– Милая, – Раймонд подошел и обнял за плечи свою суетливую супругу. – Тебе не о чем беспокоиться, я могу позаботиться о нас. Если потребуется, сожгу полмира, чтобы ты больше не тревожилась.

– В том-то и дело, что сжечь половину мира не получится. Все изменилось, Рай, – она серьезно посмотрела в его карие глаза и тут же отвела взгляд, вновь заходив по кухне.

– Что случилось? – серьезно спросил он.

– Уф… – пытаясь собраться с мыслями, Адея заплакала.

– Адея, что случилось? Тебя кто-то обидел? Если да, то считай, что он уже покойник! – мысль о том, что кто-то может причинить вред супруге, разжигала в Раймонде огонь, который он всеми силами пытался сдерживать.

– Через семь ночей после твоего отъезда я пошла на рынок за продуктами, у меня закончилась рыба, – плача и задыхаясь, старалась рассказать она ему о чем-то важном.

– Адея…

– Нет, погоди, не перебивай, – она старалась успокоить свои эмоции, но у нее получалось плохо. – Так вот, я пошла за рыбой на рынок. Помню, день выдался солнечным и теплым. Я засмотрелась на Пики Небес. Клянусь, мне показалось, что я увидела их вершины. У меня закружилась голова и я потеряла сознание.

Раймонд хотел было что-то сказать, но она закрыла ему рот ладонью.

– Я очнулась у Язгул Мессат, местной знахарки, оказалось, провела у нее несколько дней. Она долго не могла понять, что со мной – я теряла сознание и меня постоянно мутило. Наконец она сказала мне, что я в положении.

Закончив свой рассказ, она медленно опустила руку и внимательно посмотрела на Раймонда. Когда смысл сказанных слов наконец дошел до него, он лишь тихо переспросил:

– Что?

– Боги услышали нас, у нас будет ребенок.

Чувства завладели мужчиной. Окрыленный новостью, он упал на колени перед своей любимой и аккуратно положил руки на едва округлившийся живот. В этот миг он почувствовал что-то родное, теплое и доброе, исходящее из утробы. Ребенок! Он невероятно долго ждал этой возможности – стать отцом, так долго, что, когда наконец получил это, не мог поверить своему счастью. Мужчина приложил ухо к животу в надежде услышать, как бьется сердце их малыша, но оно было еще настолько крошечным, что у Раймонда возникло всеобъемлющее желание защитить свою семью. Встав на ноги, он посмотрел в глаза своей жене и нежно поцеловал ее в лоб.

– Как думаешь, кто это? – спросил он, проведя рукой по ее щеке.

– Ты же знаешь, мне все равно. Самое главное, чтобы ребенок родился и был счастлив, – поцеловав его ладонь, тихо ответила Адея. – А ты кого хочешь?

– Девочку.

– Девочку? Почему? Мужчины обычно мечтают о сыне и чаще расстраиваются, когда рождается девочка.

– Я необычный мужчина, если ты заметила, – ласково поцеловав ее в губы, он потянул ее в сторону кровати. – Девочка – это милое и доброе создание, которое будет любить и отца, и мать, невзирая ни на что. Девочка никогда не оставит свою семью. А еще наша дочь будет невероятной красавицей, такой же, как ее мама.

– И такой же волшебной, как папа, – задыхаясь в вожделении, подытожила Адея.

Эта ночь была полна любви и нежности. Раймонд был чутким и аккуратным, таким, как никогда до этого в жизни. Наконец он почувствовал себя настоящим мужчиной: воином, мужем, защитником, а теперь и отцом.