Читать книгу Введение в философию науки. 15 лекций - Сергей Александрович Лебедев - Страница 8

Сначала неопозитивизм возник в форме логического позитивизма, а затем был дополнен философией лингвистического анализа. Основателями логического позитивизма были Б. Рассел, Л. Витгенштейн, М. Шлик, Р. Карнап, Г. Рейхенбах и др. Что не устраивало создателей неопозитивизма в эмпириокритицизме как предшествующей версии позитивизма? Прежде всего, сведение эмпириокритиками задач философии науки к теории научного творчества и описанию организационных механизмов функционирования науки и научного знания. Больше всего их не устраивали исторические и психологические методы анализа и решения эмпириокритиками проблем философии науки. Обвинив вслед за Э. Гуссерлем эмпириокритиков в психологизме, неопозитивисты утверждали, что методы эмпириокритиков являются слишком расплывчатыми для статуса такой строгой науки, какой должна быть философия науки. Из этой ситуации, с точки зрения неопозитивистов, есть только один выход: во-первых, ограничение предмета философии науки только языком науки, а во-вторых, построение эталонного (идеального) научного языка только с помощью методов таких строгих наук, как математическая логика и логическая семантика. К этому времени обе эти дисциплины были на подъеме и достигли замечательных результатов в решении проблем построения строгих логических доказательств и рассуждений. Логический анализ научного знания, структуры научных теорий, их доказательности, уточнение смысла и значения всех фундаментальных понятий реальной науки средствами математической логики и логической семантики – вот суть программы философии науки логического позитивизма. Однако мощные усилия логических позитивистов реализовать эту программу показали явную ограниченность заявленных ими методов реконструкции научного знания. Язык реальной и успешно функционирующей на практике науки явно не соответствовал тем стандартам и меркам, с позиций которых к нему подходили логические позитивисты. Он явно не укладывался в прокрустово ложе идеальных схем современной формальной (математической) логики. В итоге программа логического позитивизма оказалась реализуемой лишь частично – в самой логике, а также в математике (да и то с известными ограничениями – результаты А. Черча, К. Геделя, Б. Рассела и др.). Она оказалась плохо реализуемой в естественных науках (где попытки применить строгие формально-логические стандарты анализа и реконструкции языка этих наук оказались явным насилием над ним – показательными в этом отношении были работы А. Зиновьева по построению им систем «логической физики» и т. п.). И наконец, философия науки логических позитивистов потерпела полное фиаско в социально-гуманитарных науках, язык которых не только весьма далек от формально-логических канонов его построения, но и в том, что само социально-гуманитарное знание лишь частично и достаточно приблизительно выражается с помощью дискурса. Здесь существенную роль играют также такие средства и методы как понимание, когнитивные и не когнитивные коммуникации, неявное знание, в том числе личностное и др.

Эпистемологическую основу логического позитивизма составили следующие принципы:

1) научное знание имеет два основных уровня: эмпирическое и теоретическое знание; при этом второе частично сводится к первому и контролируется им;

2) научная теория – это дедуктивно организованная система высказываний об основных законах изучаемой предметной области;

3) из научной теории логически выводятся ее эмпирически проверяемые следствия;

4) единственным критерием истинности и обоснованности научных теорий должна быть степень их соответствия данным наблюдения и эксперимента.

Однако сравнение этих положений с реальной наукой и ее историей показало, что они явно не соответствуют структуре реальной науки. Она оказалась значительно сложнее представлений о ней логических позитивистов. Во-первых, структура научного знания любой науки состоит не из двух уровней: эмпирического и теоретического, а из четырех качественно различных по своему содержанию уровней: чувственного, эмпирического, теоретического и метатеоретического. Во-вторых, любая научная теория имеет собственное (идеальное) содержание, которое не сводимо ни полностью, ни частично к эмпирическому знанию. В-третьих, теории являются относительно самодостаточными когнитивными системами. Они не только не подчиняются данным наблюдения и эксперимента, но скорее сами контролируют и интерпретируют эмпирическое исследование. В-четвертых, только математические теории являются дедуктивно организованными и аксиоматическими системами научного знания. Подавляющее же большинство теорий как естествознания, так и социально-гуманитарных и технических наук организованы другим способом. В-пятых, из любых теорий самих по себе не могут быть логически выведены эмпирические следствия. Их можно вывести только из более сложной системы: «Теория + ее конкретная эмпирическая интерпретация». В-шестых, соответствие эмпирически интерпретированной теории некоторому множеству фактов является лишь одним из критериев ее истинности и успешности. Дело в том, что при оценке истинности (или приемлемости) научной теории используется также целый ряд других, внеэмпирических критериев (внутреннее совершенство теории, ее непротиворечивость, простота, согласие с другими теориями, доверие к ней со стороны членов научного сообщества, ее эвристичность и др.).

Мощная критика логического эмпиризма со стороны ученых и представителей других направлений философии науки за его несоответствие реальной науке, за неспособность логического позитивизма решить главные проблемы философии науки: проблему конкуренции научных теорий, а также проблему закономерностей развития науки и научного знания привели его к уходу с философской сцены уже в начале 70-х гг. ХХ в. Начиная с этого времени логический эмпиризм перестал быть влиятельным направлением в философии науки. Более жизнеспособным оказалось другое направление неопозитивизма – аналитическая философия, программа лингвистического анализа языка науки (Г. Райл, Дж. Остин и др.). Лингвистические аналитики разделяли позицию логических позитивистов о том, что главным предметом философии науки должен быть язык науки. Однако в отличие от логических позитивистов они считали, что а) это должен быть язык реальной науки, а отнюдь не его искусственно сконструированный образец с помощью средств математической логики; б) язык реальной науки – это специфический вид языковой игры с достаточно широким набором правил, применение которых в существенной степени определяется задачами общения субъектов научного познания и варьируется достаточно широко в зависимости от предмета, целей и контекста научного исследования. В 60–70-х гг. ХХ в. на смену неопозитивизму в западной философии науки приходит постпозитивизм.