Читать книгу Бессмерный мир - - Страница 2

Чёрные тучи клубились, и в мгновение ока между небом и землёй воцарилась тьма. Беспросветный мрак обрушился вниз, словно саван смерти. В тот же миг пространство наполнилось леденящим душу ужасом, пронизывающим всё вокруг.

Сквозь ядовитые вихри чёрных туч проступал исполинский силуэт замка, забытого веками. Фонтаны алой крови, бьющие из его недр, рассекали тьму, окрашивая Харинову мглу в пронзительный пурпур. Вселенная затаила дыхание – ни шепота, ни вздоха, лишь первозданная тишина Апокалипсиса.

Замок, испещрённый морщинами времён, будто прорвался сквозь эпохи из глубины древности. Он стоял, словно водоворот смерти, втягивающий в себя мрачную энергию со всех сторон – тяжёлые клубы чёрного тумана медленно поглощались его ненасытной утробой.

Тьма рассеялась, но небеса стали лишь зловещее. Вокруг цитадели плыли бесчисленные кости, образуя море из останков. Призрачный замок возвышался над этим мертвенно-белым океаном, окутанный невыразимым ужасом и гробовой тишиной.

Из мрачных врат замка вырвались несколько человекоподобных скелетов с крыльями цвета пепла. Окутанные волнами первозданной смерти, они замерли в небе, уставив пустыми глазницами на одинокий остров, чернеющий в пучине океана.

Остров представлял собой дикий, необузданный мир.

Девяносто процентов его земли скрывали непроходимые джунгли – исполинские древние деревья вздымались к небу, их кроны поглощали солнечный свет, превращая день в сумрак. Воздух дрожал от рёва обезьян и рычания тигров, а между стволами мелькали тени хищных зверей и крики свирепых птиц. Казалось, здесь время застыло в эпохе первобытного хаоса.

И вот в этот момент леденящая душу волна смертного холода обрушилась с далёких небес. Рёвы диких зверей, ещё мгновение назад оглашавшие остров, постепенно затихли – воцарилась зловещая тишина.

Сяо Чэнь, лежащий без сознания на песчаном берегу, будто ощутил этот пронизывающий холод: его тело непроизвольно дёрнулось несколько раз, словно сопротивляясь незримому ужасу.

Только спустя долгое время зловещее дыхание смерти стало рассеиваться. Вдали, над бескрайним морем, таяла в молочной дымке белоснежная костяная пустыня, унося с собой древний замок, изъеденный веками.

Лишь тогда мир начал оживать: из глубин острова донеслись десятки звериных рёвов, и потихоньку жизнь вернулась в эти земли.

Солнце палило нестерпимо. Неизвестно, сколько времени прошло, но Сяо Чэнь наконец пришёл в себя. В ушах шумел прибой, а когда он с трудом открыл глаза, перед ним предстало бескрайнее синее море, волнующееся в такт ветру. Он лежал на раскалённом золотом песке, и каждый его мускул горел от боли.

Ослепительный свет бил прямо в глаза, вызывая тошноту и головокружение. Пересохшее горло, потрескавшиеся губы – каждое движение давалось с трудом. Собрав последние силы, он поднялся и начал осматривать эту чужую, безжалостную землю.

Знойное марево приносило порывы солёного ветра, пахнущего морской сыростью. Стаи чаек кружили над изумрудными водами, где время от времени исполинские рыбы выпрыгивали из пучины, вздымая фонтаны брызг.

Из глубин острова гремели звериные рёвы, раскаты которых напоминали удары грома. Сяо Чэнь почувствовал, будто перенёсся в эпоху первозданного хаоса!

У самого берега зеленела роща кокосовых пальм, чьи широкие листья создавали соблазнительную тень. Среди изумрудной листвы гроздьями лежали спелые золотисто-коричневые плоды – круглые, сочные, словно сама природа предлагала их усталому путнику.

Во рту, ещё недавно сухом как пустыня, появилась влага. Сяо Чэнь с усилием поднялся на ноги и, шатаясь, двинулся вперёд – к этому оазису жизни.

Солнечный зной отступил, и мучительное ощущение обжигающего огня наконец покинуло тело.

Легкий морской бриз колыхал изумрудные пальмовые листья, и Сяо Чэнь впервые почувствовал долгожданную прохладу.

Созревшие кокосы время от времени с глухим стуком падали на землю. «Бум… Бум…» – их тяжёлые удары звучали как биение сердца острова.

В горле пылал огонь, словно он проглотил раскалённые угли. Губы потрескались до крови, а каждое движение отзывалось болью во всём теле. Собрав последние силы, Сяо Чэнь набрал кокосов и рухнул на песок с глухим стуком.

Ударом Ци он расколол кокос и жадно припал к прохладной мякоти. Сладкий нектар, струящийся по пересохшему горлу, казался напитком богов – для Сяо Чэня, чьё тело вот-вот должно было воспламениться от жажды, этот момент стал откровением.

Неужели это… мир Бессмертных?!

Мысли Сяо Чэня метались в беспорядке. Где теперь Лань Нуо? Те легендарные личности прошлого – действительно ли они обитают в этом мире? Его сердце сжималось от неразрешимых вопросов. И конечно, он не подозревал, что Чжао Линьэр тоже ступила в эти земли.

В последний раз он опустился на колени – через время и пространство склонился перед образами родителей. Отныне мир смертных оставался за незримой гранью…

Человек решительных действий, он подавил тоску железной волей – теперь единственной целью было выживание в этом незнакомом мире.

Прислонившись к мощному стволу кокосовой пальмы, Сяо Чэнь сидел неподвижно. Его тело начало излучать мерцающий свет, окутываясь сияющим ореолом. Эссенция неба и земли струилась к нему, наполняя рощу плотной духовной энергией. В воздухе затанцевали полупрозрачные блики, словно шёлковые ленты рассвета.

Рёвы чудовищ не умолкали – этот мир не был тихой гаванью. Сейчас главной задачей стало восстановление тела. Сяо Чэнь запустил циркуляцию энергии по древней формуле, направляя силу растений на заживление ран.

Его искусство cultivation (термин-ориентир для фанатов жанра) происходило из таинственных каменных табличек, чьи письмена светились кровью драконов.

Он вырос на берегах Хуанхэ. В семь лет, когда реку сковала невиданная засуха, обнажив дно, перед деревней проступила гигантская каменная стела. Счистив вековую грязь, мальчик увидел древние письмена:

«УПРАВЛЕНИЕ ХУАНХЭ ВО ВЕКИ ВЕКОВ»

Когда стелу полностью очистили, на обратной стороне проступили загадочные узоры – непостижимо сложные, словно карта звёздного неба, сплетённая с венами земли. Деревенские, не понимая смысла, объявили их «Писанием Богов».

Для маленького Сяо Чэня эти мифы стали источником бесконечных грёз. Каждый день он приходил к стеле, вглядываясь в линии, пока два месяца спустя ливни не вернули Хуанхэ её воды, навсегда поглотив каменного хранителя.

Но таинственные узоры уже навеки врезались в память мальчика. Лишь годы спустя, когда Сяо Чэнь вступил на путь боевых искусств, он наконец понял их суть:

Это была древняя „Диаграмма Ци“ – дарованная самим Небом схема cultivation!

Сяо Чэнь не знал, могла ли та загадочная каменная диаграмма сравниться с легендарными «Небесными Писаниями». С десяти лет он начал неуклонно практиковать её методы – десять лет изучал новые боевые приёмы у мастеров, но сердцевину своего искусства никогда не менял.