Читать книгу Номер люкс: тайны включены в стоимость - - Страница 3

– Ахтунг!! Шеф!

Боровички вытягиваются в почетном карауле, Марь Петровна замирает с кипой бумаг в руках, я тоже приподнимаюсь. Начальство мы уважаем, ценим. И даже неуместно боготворим. Шефиня улыбается и проплывает к лифту. Как будто и не обратила внимание ни на что, только радостно с нами поздоровалась. Как бы не так! Через пять минут уже две уборщицы драят входную дверь, боровички пыхтя переставляют сдвинутый за ночь диван на свое место. А мне велено в парикмахерскую.

Плетусь к Натке. Она сегодня не в настроении. Ясно, пламенный возлюбленный денег вчера опять не принес.

– И ты представляешь! – возмущается она, разъяренно размахивая одной рукой, потому что второй крепко держит меня за волосы, – еще требует, чтобы в доме было мясо! Мясо! Это за такие-то деньги! Это на мои-то пельмени с капустой! Я ему так и сказала…

Что она сказала, я уже не слушаю. С Наткой давно все ясно. Семь лет она пилит одного и того же мужика за то, что он не зарабатывает. Он неплохо готовит, водит Наткину машину, строит ей всякие бани на даче. Но работать не хочет. Утверждает, что не нашел работу по себе. Время от времени они разводятся и, в зависимости от того, кто организатор, сценарий меняется. Брошенная половина начинает следить, ревновать и закатывать сцены родственникам и близким друзьям. Потом следует бурное примирение, и все становится на круги своя. Если бы они завели себе детей, он бы безропотно их выращивал, и Натка была бы счастлива. Но… этого им Всевышний не дает.

– Ну и как? – заботливо спрашивает Натка, придирчиво поправляя башню на моей голове.

– Класс. Хоть сейчас на шабаш. Все бандиты будут мои.

– Да ладно тебе! – добродушно отмахивается она и тянется своим крепким нерожавшим телом. – Какие еще бандиты? Васятка, что ли?

Вот уж не к ночи будь помянут! С уголовными элементами у нас заключен негласный билль о правах: мы ничего не видим, не слышим, не знаем, а они работников комплекса не обижают. Потому что сегодня ты покуралесил в пьяном угаре, а завтра тобой заинтересуются. Хотя без маленьких и больших неувязочек тоже не бывает. Место у нас такое, эмоционально раскрепощающее, так что иногда даже очень сдержанные граждане могут натворить такого, после чего вряд ли будут и дальше являться нашими товарищами. Кто это придумал, что администратор обязательно должна носить строгую, залаченную прическу?

Гордо шествую на свое место. И налетаю на Сан Саныча.

– Тамара, что, по парикмахерским шляемся в рабочее время, а? Кто со стеклом разбираться будет? Когда хоть порядок наведете? А еще женщины!

Марь Петровна возмущенно трясет буклями.

– Ну, знаете, не ожидала от вас услышать!

– А вы вот послушайте! Сауна, уважаемая Мария Петровна, не отмыта. В прачечную половина белья не сдана. В ресторане нет апельсинового сока! Витражи в грязных разводах!

– А мы тут при чем! – вопим мы уже хором. Иногда помогает, но не сегодня. Сан Саныч неумолим.

– Либо мы все вместе, единым фронтом. Либо они нас.

Они – это враги. За его спиной тихо, на цыпочках, крадется экспедитор. В руках увесистая упаковка с двенадцатью коробками апельсинового сока. Ему можно только посочувствовать. Сегодняшний скандал скрыть не удастся. Сан Саныч приближается к стойке и тут, нам на беду, на нее, как чертик из табакерки, выскакивает здоровенный таракан.

– А-а-а! – не своим голосом взвывает начальство и начинает бить по столешнице служебной рацией. – Миллионы, мать твою так! А он… здесь. Как прыгнет!

В душе ору. Но ни единый мускул не дрогнет на моем мужественном лице. Таракан с инфарктом юркает в стопу списанных документов, и нет его. Сан Саныч требует воды и сосет валидол. Говорит, ему помогает. Помимо всего прочего, наш скромный руководитель, является поклонником всяких новых веяний. Он читает массу полуфантастической литературы о чудесных научных достижениях и пытается на нашей почве взрастить все самое новое, прогрессивное. Так импортная технология по борьбе с тараканами настолько потрясла его воображение, что он сумел убедить шефиню уплатить жуткое количество безналичных рублей за ее реализацию. Но получил высочайшее предупреждение, что любое насекомое, оставшееся после столь дорогостоящей акции, должно быть им самим поймано.

Теперь нам уже страшно за самого Сан Саныча. Он весь красный, дышит с трудом.

– Немедленно, – пыхтит он, – сию минуту. Если только я найду на рабочем месте.... Только одну крошку… хоть от чего-нибудь…

Мы осторожно осматриваем свои места. И вздрагивая, вспоминаем. Торт! Нам с прошлой смены оставили здоровенный кусок. С очень барского стола. Если он его найдет, нам крышка. А не найдет его только слепой. Мария Петровна берет быка за рога.

– Что вы так волнуетесь! Это вредно! Не нервничайте! Давайте, я вас чайком побалую. Тамарочка! – величаво обращается она ко мне – У нас цветочки в кувшине. Поди, принеси свежей водички.

Намек понят. Нет, старая гвардия – вариант беспроигрышный. Мне нужно немедленно избавиться от кремового угощения прошлой смены. Потому что неисполнение приказов и инструкций карается. Почти смертью. Или тремя часами инструктажа и криками, что мы все – женщины. Лучше смерть. Поэтому за одну секунду до облавы я залетаю в комнату отдыха, выхватываю букет и с размаху прихлопываю им кучу взбитых сливок. Прощай, сладкая радость! Цветы жаль, но шкуру свою еще больше. И торт, зараза, вкусный, наверное. Был.

Бегу быстрее, прыжками, с кувшином за водой. А как? Любимый начальник чая хочет выпить. Рада стараться. Да здравствует Комплекс, самый лучший гостиничный комплекс в области! Да и в мире, наверное.

К нам в каптерку Сан Саныч заходит осторожно, бочком. Не просто ему дались те годы испытаний, когда они с Квасей только привыкали друг к другу. Выгнать он ее не мог, нельзя было. И сейчас нельзя. А сдаться какой-то сопливой девчонке гордость не позволяла. Вот и ведут они до сих пор тихую партизанскую битву. Сан Саныч хищно принюхивается, но ничего из запретных ароматов не улавливает. Постанывая, усаживается за стол и с наслаждением тянет чудный чай с мятой. Ему очень хочется заглянуть за диван, но он стесняется. Как-то в Квасину смену он заглянул, после чего красный, как рак, вылетел из комнаты отдыха, даже не глядя по сторонам. А с Квасей после этого две смены не разговаривал.

– Это еще ничего! – грозилась она. В следующий раз положу туда использованные дамские принадлежности. Будет еще обыскивать!

Сегодня среда, на дворе осень и днем в комплексе тихо. Заезжать начнут ближе к вечеру. Обед проходит без происшествий. Кроме одного звонка. Мне.

– Это Миша, узнала? – журчащий голос. – Скучаю! Не доживу до завтрашнего вечера. Веду себя, как влюбленный подросток. Перед людьми стыдно. Но очень увидеть хочется.

Со скучным лицом слежу за Марь Петровной. Она сосредоточено перебирает счета. За более чем двадцатилетнюю службу в рядах коммунального хозяйства, она носом чувствует человека, желающего потратить немного денег. Не отрывая глаз от бумаг, тихо говорит:

– Не дури, соглашайся. Никто тебя силком в постель не потянет. Иди обедать. Только не здесь. В «Корейский».