Читать книгу Гадюка - - Страница 11

RED HOUSE PAINTERS, MEDICINE BOTTLE

ЭФКЕН КАРАДУМАН

Это была неплохая идея – оставить ее там.

Но от одной только мысли у меня сводило желудок, и я чувствовал себя так, будто мне дали под дых.

Я мог бы держать ее в своих теплых объятьях, не замечая леденящий холод кожи, и она бы ощущала себя в безопасности.

– Эфкен, беги! – кричала мама в глубине моего сознания. Ее голос звучал так же испуганно, как в ту далекую ночь, и дрожал, словно крылья охваченного беспокойством ангела. Компас жег мне ладонь. Гнев сковывал душу. Я закрыл глаза и резко выдохнул через нос. Из-за нее я выронил свой компас, и по центру стекла появилась огромная трещина.

Я взял свой гнев под контроль и сжал его.

Я взял свой компас в ладонь и сжал его.

Треснувшее стекло впивалось в кожу. Мне не хотелось подавлять гнев, но и избавить свой разум от него я тоже не мог. Я не желал ей смерти, но эта идиотка собиралась убить саму себя.

Почему я не хочу ее смерти?

Внезапно я побежал.

Холод в сердце леса был слишком безжалостен для ее тонкой кожи. Метель извещала о своем приближении, и скоро это место превратится в настоящий снежный апокалипсис. Время растекалось вокруг подобно чернилам, снег заметал мои следы, но мое тело посреди бури лишь крепло.

Шагая между деревьями, я размышлял о смерти. Вспоминал мертвое лицо матери и безжизненные глаза отца. И кровь… Она была повсюду. Крови было так много, что я даже не замечал кровь, текущую по собственным жилам, – она будто вышла за пределы вен. Дыхание с хрипами срывалось с губ, но я только прибавил шаг. Зверь внутри меня собирался разорвать мое тело на части и вырваться наружу, чтобы уничтожить всех живых существ на земле. Я не мог ненавидеть эту мысль. Иногда мне казалось, что тварь внутри меня гораздо сильнее, а сила для меня – все. Именно ради власти я готов был становиться чудовищем.

Я был очень силен.

– За все придется держать ответ перед Богом, – злобно прорычал я. Праведность этой фразы захлестнула меня, когда я вспомнил ее глаза, похожие на воды кровавой реки, в которые я вошел ребенком и из которых вышел взрослым. Я резко затормозил. Так вот чем она зацепила меня?

Ее глаза? Дело было вовсе не в ее красоте, скрывавшей множество тайн и секретов. Хотя, может быть, и в ней.

Я должен был найти хорошую причину, чтобы спасти ее, чтобы сохранить ей жизнь, чтобы жить самому. В этой жизни у меня не осталось ничего, кроме гнева. Никаких причин жить.

Я остановился посреди леса, когда из прошлого донесся голос матери:

– Ты не мог спасти меня, ты был всего лишь ребенком, – сказала она, и эхо ее слов устремилось прямо в сердце. Я только сейчас осознал, как сильно скучал по ее голосу, но вот ее слова привели меня в ярость. Я одновременно и ненавидел ее голос, и скучал по нему. Он одновременно и давал мне силу, и убивал меня. – Но ты можешь защитить ее, Эфкен. Ты хочешь ее защитить. Защищай же. Просто защити! Время убивает всех и всё. Но сегодня она не умрет, потому что ты вне времени.

Я сорвался с места, и теперь меня уже ничто не волновало. Меня волновала только она. Мне было важно, чтобы она выжила. К чертям меня и мои мысли! Меня волновала только она.

Она лежала там, такая изможденная, холодная и бледная, словно смерть.

Сердце бешено заколотилось. Как давно оно бьется у меня в груди? Я нахмурился и замедлил шаг. Я слышал ее пульс – слабый, но усиливающийся, как эхо в лесу. Я не понимал, почему вообще могу слышать его столь отчетливо. Просто слышал его, и все… Стук ее сердца звучал громче, чем живое в лесу.

Ее благородного сердца.

– Черт тебя побери, – выругался я и почувствовал боль в спине, словно позвоночник вжался в грудную клетку. Я едва удержал гнев, заметив, как ее темные волосы безвольно рассыпались по земле. Она взглянула на меня мутными глазами, и я чуть не утонул в этих кроваво-карих океанах. – Ты прошла и это испытание.

– Эфкен, – прошептала она, когда я подхватил ее на руки, а мой компас утопал в снегу.

– Все, Медуза, пора возвращаться домой.