Читать книгу Гадюка - - Страница 7

METALLICA, TURN THE PAGE

Чувство страха сопровождало каждый удар моего сердца.

За двадцать лет жизни я часто испытывала самый разный страх. Я боялась темноты и грома, боялась бешеных волн, накрывающих с головой, и треска флуоресцентных ламп, боялась качающихся ветвей деревьев в безветренную погоду.

Сейчас мне был двадцать один, и я боялась лишь одного человека.

Я находилась в его логове почти два часа. С того момента, как я выскочила на улицу и увидела высоко подвешенный дорожный указатель, мой разум, а вместе с ним и все мысли будто оцепенели и покрылись толстой ледяной коркой, по которой я лишь скользила, не в силах добраться до них.

Подняв голову, я посмотрела в ледяную синеву его глаз, в которых по-прежнему плескалась неистовая мощь. Он сидел на кожаном диване рядом со мной, надменно вздернув подбородок, и наблюдал за мной с мрачным выражением лица, не предвещавшим ничего хорошего.

– Кто ты такая? – Его вопрос прозвучал так резко, как будто он выпустил в меня смертоносную пулю. – И какого черта ты украла мою карту?

Он задавал этот вопрос снова и снова, и с каждым разом его голос звучал все более жестко и остро. Меня это пугало. В голове царил настоящий хаос, словно кто-то опрокинул там коробку с бисером, и мне казалось, что мой разум витает где-то в другом месте и здесь одновременно.

Мое молчание только сильнее разозлило его. Он метал в меня взглядом молнии, и если бы они вдруг оказались настоящими, я бы точно не выжила.

– Послушай, я не самый терпеливый человек, – снова сказал он, и мой пульс мгновенно ускорился. – В последний раз спрашиваю: кто ты такая и что моя карта делает у тебя?

– Моя бабушка дала мне карту, – прошептала я.

– Твоя бабушка? – На его лице появилось растерянное выражение. – Никогда в жизни не слышал такой ереси. Даже жалкие трусы не говорили мне таких глупостей.

– Но это правда! – Я посмотрела на свои руки, пытаясь укрыться от его свирепого взгляда. – Меня здесь быть не должно, – выпалила я как сумасшедшая.

Я не могла взять себя в руки. Не могла понять, что происходит. Я помнила лишь то, где была в последний раз, поэтому остро нуждалась в докторе, который бы помог вернуть мне память или официально диагностировал амнезию. Могу поклясться, что я просто открыла книгу и увидела там надпись, сделанную тем же самым почерком, что и на дорожном указателе.

– Меня здесь быть не должно.

– Но ты здесь, – отрезал он, и я посмотрела на него.

Незнакомец стиснул челюсть так, что на скулах заиграли желваки. Его лицо было отмечено какой-то мрачной, суровой красотой. Я сильнее вжалась в кресло и уставилась на него, чувствуя себя так, будто затерялась посреди опасного лабиринта.

Да, я просто свернула не туда. Всего-то.

Но я все равно не могла найти выход. Казалось, дверь была совсем рядом, и я могла открыть ее и выйти наружу, но мужчина, буравящий меня взглядом, мешал сделать это. Тем самым говоря мне, что все не так просто, как кажется на первый взгляд.

– Но я здесь, – пробормотала я, вторя ему.

– Хватит повторять за мной, как попугай, и скажи уже, что происходит, – с такой яростью произнес он, что мне захотелось промолчать. – Ну, ты будешь говорить или нет? – Его голос звучал угрожающе. – Или ты хочешь, чтобы я сам разговорил тебя?

– Что? – сердито переспросила я.

Он резко выдохнул и запрокинул голову назад, уставившись в потолок. Видно было, что его терпение на исходе. Его черные ресницы с такого ракурса напоминали ветви деревьев, устремленные в синее небо.

– Если ты сейчас не заговоришь, мне придется развязать тебе язык. И поверь мне, тебе это не понравится.

Я еще раз внимательно изучила незнакомца. Его лицо не выражало никаких эмоций, разве что острый, выдающийся вперед подбородок был напряжен, а синие глаза гневно сверкали.

Но, несмотря на все это, он был ужасно красив.

Мы не мигая смотрели друг на друга.

Когда он схватил меня тогда у развалин, его глаза в тусклом свете излучали такой смертельный холод и жестокость, что я почти поверила, что он вот-вот убьет меня. Таилась в них какая-то дикая, необузданная сила, будто сама смерть застыла на его ресницах. И только завораживающая красота отличала его от бешеного зверя, готового к нападению.

– Послушай, – прошептала я, и его взгляд потяжелел, заставляя меня сжаться. – Я не знаю тебя, как и не знала того, что карта принадлежит тебе. Ее мне подарила бабушка. Да и как ты можешь быть уверен, что это именно твоя карта? Как будто других таких карт Таро не существует.

– Эта уникальная колода Таро, – не задумываясь, ответил незнакомец. – Я скорее поверю в то, что ты – спустившееся с небес божество, чем в то, что ты владеешь этой картой. Это моя карта, а ты – воровка.

– Я не воровка, – тихо возразила я. – Ты правда не понимаешь…

– Тогда объясни мне.

– Нечего больше объяснять, – призналась я. Мне хотелось выговориться, рассказать обо всем, что случилось, и наконец выбраться отсюда. – Я просто… хочу, чтобы все происходящее оказалось сном, потому что во всем этом нет никакого смысла.

Он вскочил с дивана и оказался передо мной так быстро, что я даже не поняла, как это случилось. Он схватил меня, и я застряла между креслом и стеной. Я понятия не имела, как ему удается так быстро передвигаться и откуда в нем столько силы. Мои глаза расширились от удивления. Он сфокусировал взгляд своих бездонных синих глаз на мне, и я почувствовала его дыхание у себя на лице. Внутри меня снова появилось чувство, будто с каждым днем моя жизнь ускользает все дальше и дальше от меня.

– Убери от меня свои руки, – только и смогла прошептать я, наблюдая за тем, как играют желваки у него на челюсти. Я видела в нем жажду крови, жажду смерти, которые пугали меня до ужаса. Я растеряла последние остатки смелости. – Чего ты добиваешься? – заикаясь, спросила я. Черт подери! Возможно, сейчас мне стоило бы пойти на компромисс и начать умолять его отпустить меня. – Ты не можешь так со мной обращаться!

Но его это мало волновало. Он выглядел пугающе, как будто мог одним движением обезглавить меня. Неужели гнев подпитывает его силу?

– Почему не могу? А как еще я должен относиться к воровке? – спросил он, и его дыхание, несущее в себе ароматы свежести и сигарет, проникло в мои легкие. – Не ищи у меня пощады, – процедил он сквозь зубы, и в его глазах взметнулось синее пламя, готовое расплавить меня. Я с трудом сглотнула, чувствуя, как начинают дрожать ноги. – Меня боится каждый уличный сброд, напускающий на себя важный вид, – проговорил он каким-то потусторонним голосом. – Настоящая опасность скрывается не снаружи, а здесь, внутри этого дома, и ты сейчас в объятьях этой опасности.

На мгновение я замерла. Если он считал себя опасным, значит, он и правда был ужасным человеком. И о каком уличном сброде он говорил? Мне хотелось расплакаться то ли от того, как сильно он сжимал мою руку, будто собирался оторвать ее, то ли от безысходности. Но я из последних сил подавила этот порыв и выпрямилась. По какой-то причине он тоже видел во мне опасность. Другого объяснения его поведению я не нашла.

– Отпусти руку. – Хотя я говорила спокойно, в моем взгляде бурлил гнев. Он уставился на меня, но слегка ослабил хватку. – Мне больно, – твердо сказала я. – Перестань вести себя как мерзавец. Между прочим, перед тобой женщина. Ты что, животное?

– Женщина? Передо мной воровка. – Он сделал паузу. – И это ты меня называешь животным? – Он нахмурил черные густые брови, и я забеспокоилась еще сильнее. Сильнее сжав мою руку, но не причиняя боли, он резко притянул меня к себе так близко, что наши носы практически соприкасались. – Ты еще не знакома с моим внутренним зверем, – предостерегающе сказал он. – На твоем месте я бы не стал будить его.

– Мне все равно, кто ты, – злобно прошипела я. – Отпусти меня!

На мгновение в его глазах появилось странное выражение, и он ослабил хватку. Я почувствовала, как по его телу прокатилась дрожь, но потом он снова сдавил мое запястье.

– Я никуда тебя не отпущу… – он навалился на меня всем телом, прижимая к стене, – пока не узнаю, кто ты такая.

– Оставь меня в покое, – срывающимся голосом произнесла я, на находя других слов. На большее я все равно была не способна в тот момент.

– Если не расскажешь, кто ты такая, зачем украла карту и что задумала, то поверь мне: я всю душу из тебя вытрясу. – И его глаза подтверждали, что он вовсе не шутит.

Как бы мне ни было страшно, я посмотрела ему в глаза, мысленно задаваясь вопросом, удастся ли мне вырваться и спастись. Или обезоружить его и сбежать. Мне и раньше приходилось драться, вот только все мои прошлые противники были мне равны. До этих пор никто и никогда не превосходил меня по силе и размеру. Я прекрасно умела причинять боль, но против такой мышечной массы, которая вжимала меня в стену, я была бессильна.

– Мне здесь не место, – сказала я не своим голосом. – Отпусти меня! Мне надо уйти.

– Что ты о себе возомнила?

– Мне здесь не место. – Нахмурившись, я отчаянно замотала головой. – Мне нужно вернуться в Стамбул. Туда, откуда я родом… И в Турции нет города под названием Варта. Пойми ты уже, мне правда здесь не место.

– Ты сумасшедшая, – произнес он, и в его глазах промелькнула тень недоверия. Казалось, у него впервые появились сомнения на мой счет. Он явно был сбит с толку.

– Я понятия не имею, что произошло, но, как я уже сказала, мне здесь не место, ясно? Я была в своей комнате и просто открыла чертову книгу. Остальное не помню. Когда открыла глаза, я была уже здесь, с тобой.

Несколько секунд он просто смотрел мне в глаза.

– Тебе пора лечиться.

– Можешь мне не верить, но это правда, – настаивала я.

Наконец он отошел от меня в другой конец комнаты, и я обратила внимание на еще одну занимательную деталь: у него были очень длинные ноги. Если бы я попыталась сбежать, он бы в два счета нагнал меня и схватил за шею. От этой мысли я нахмурилась.

– Я должна идти. – Я медленно оттолкнулась от стены и вышла в коридор. – Надо убираться отсюда как можно скорее, – прошептала себе под нос. – Можешь оставить карту себе. Я ухожу.

– Стой где стоишь. – От приказного тона в его голосе я резко остановилась. – И не двигайся. Думаешь, вернешь мне карту – и я прощу тебя? Думаешь, я просто позволю тебе уйти из моего дома, не узнав, кто послал тебя сюда и с какой целью?

Я уставилась на дверь, чувствуя, что мое сердце тревожно замерло, будто совсем забыло, что ему следует биться.

– Никто меня не посылал! Отпусти меня. Я никому ничего не скажу.

Я услышала, что он идет ко мне.

– Ты никуда не пойдешь, – отрезал он, и я напряглась всем телом, – пока я тебе не позволю.

– Да кто ты такой, черт возьми? – яростно закричала я. Это стало последней каплей терпения. Я резко развернулась, уткнувшись ему грудь, но сразу в ужасе отпрянула назад и посмотрела на возвышающегося надо мной незнакомца с искаженным от гнева лицом. – Я ухожу, понятно? Если думаешь, что сможешь удержать меня силой, то ты глубоко ошибаешься. Я тебя не боюсь, – процедила сквозь зубы. – И вообще, откуда мне знать, что это не твои уловки? Варта или как там это называется? Может быть, ты торговец органами.

Его губы едва заметно дрогнули. Мне казалось, что он сейчас рассмеется, но выражение его лица не изменилось. Он медленно поднял указательный палец и, вскинув брови, ткнул в меня.

– Закрой рот, – прошипел он, и в его льдисто-синих глазах отчетливо читалась угроза. – Или я зашью твои пухлые губки.

– Не говори так со мной! Мы не в чертовой армии. – Я попыталась толкнуть его в грудь, но откуда мне было знать, что этот короткий момент отваги станет моим предсмертным мигом? Он молниеносно схватил меня за запястья и сжал так, что мне показалось, что они сейчас рассыпятся. – Нельзя так грубо и отвратительно вести себя с женщиной!

– Если не желаешь, чтобы я разрубил тебя на сорок частей и закопал по отдельности в горах, то ты расскажешь мне, кто тебя послал, – сказал он, нависая надо мной как дьявольская тень. Мои запястья в его безжалостной хватке начали пульсировать от боли и неметь. Я нахмурилась, превозмогая страх. Он несет какую-то чушь. Не мог же он в самом деле думать, что меня кто-то специально послал сюда? Я не понимала, в какую передрягу угодила, но меня эта ситуация уже начинала порядком раздражать.

– Никто, – сердито рявкнула я. – Ты психопат, другого объяснения я не нахожу.

– Говори нормально! Я не верю ни единому твоему слову. – За считаные секунды он развернул меня, прижавшись грудью к моей спине, и зажал мою шею между своими локтями. На самом деле он не собирался причинять мне вреда, несмотря на все его язвительные слова и крепкую хватку, но я чувствовала, что меня наполняет смесь ярости и страха. – Я могу воплотить твои самые потаенные страхи, прекрасная рептилия. Заводи свою песнь.

Я тяжело сглотнула, и в сердце снова закопошился страх. Мне казалось, что тени поглощают меня, а стены дома сжимаются. Я смотрела на дверь, ощущая себя беспомощной, оттого что она находится прямо передо мной, а я не могла к ней подойти.

Иногда ничего другого не остается, кроме как безвольно наблюдать.

– Пожалуйста, отпусти меня, – прошептала я; слова сами по себе сорвались с моих губ. Мне хотелось сломать себе шею за то, что покорилась ему, но другого выхода, похоже, не было. Он сильнее сжал мое горло, и я чувствовала его дыхание на затылке.

Я была в объятиях самой смерти.

– Смотри на меня! – Его голос холодной сталью врезался в мой разум. – Тебя прислал этот сукин сын, Семих?

Я и так уже прилично разозлилась на него за то, что он держит меня в заложниках, поэтому со всей силы впилась зубами во вздувшиеся вены на его руке. Он с рычанием отдернул руку, и я наконец-то сделала глубокий вдох. Если он еще раз попытается меня схватить, я точно врежу ему по лицу и сломаю этот красивый нос даже ценой собственного запястья.

– Семих? – удивленно переспросила я. – Ты реально из психушки сбежал или что?

– Ты что, укусила меня? – Он в неверии посмотрел на меня. – Не притворяйся дурочкой, – пробормотал он. – Неужели он думал одурачить меня с помощью красивой женщины? Решил, что все так просто?

Я быстро отошла от него и сказала:

– Я не знаю ни тебя, ни того, о ком ты сейчас говоришь.

Он снова потянулся ко мне и схватил за руки, притягивая к себе, но уже не так резко и быстро. Он явно был зол и опасен, но не собирался вредить мне.

– Ты не похожа на приманку Семиха, – задумчиво проговорил он. – Видимо, он подумал, что сможет обмануть меня, подослав невинную девицу.

– Ты подумай, – сказала я дрожащим голосом, – если бы меня подослал твой Семих, зачем бы я стала сбегать?

– Потому что ты не добилась цели. Тебя поймали с картой, которую ты пыталась украсть. Ну-ка, ответь мне, у Семиха была карта? Это он ее украл? Как давно у него эта карта? – Он внимательно посмотрел на меня, как будто хотел запомнить каждую черту моего лица. – Ты догадалась, что я раскусил тебя, и теперь пытаешься улизнуть, не так ли?

– Тебе бы сценарии для фильмов писать…

Он приподнял одну бровь. Он выглядел очень устрашающе, но стал вести себя менее агрессивно, чем в начале нашего знакомства.

– Ты и правда не имеешь к этому никакого отношения, – наконец произнес он. – Как давно она у тебя?

– То есть ты даже не знаешь, когда твоя карта исчезла? – дерзко спросила я.

– Не играй со мной, – прорычал он, – если, конечно, не желаешь усугубить ситуацию. Скажи, когда у тебя появилась карта?

– Я же сказала, что мне ее подарила бабушка.

– Хватит уже нести чушь про бабушку! – Он скрипнул зубами. – Ты сводишь меня с ума. Ты даже не знаешь, с кем связалась, да?

– Я и говорю, что совершенно тебя не знаю, – сказала я, выделяя ударением каждое слово.

На самом деле мне хотелось задать ему кучу вопросов, сказать тысячи разных слов, но его синие глаза наводили на меня практически смертельный ужас, заставляя молчать. Он вел себя так, будто имел какое-то право допрашивать меня.

– Скажи мне, откуда у тебя эта карта, и я отпущу тебя, – сказал он. – У кого ты ее взяла?

– Я уже рассказала все, что помню, – ответила я, раздражаясь еще сильнее. – Или отпусти меня, или же вызывай полицию. Расскажи, что я воровка, и пусть арестуют меня.

– Значит, ты настолько наивна, раз веришь, будто я вызову полицию, – сказал он, приподняв брови. – Ты же знаешь, что у меня с ними не самые лучшие отношения.

– Откуда мне это знать? Я ведь уже говорила, что совершенно тебя не знаю. Все случилось именно так, как я описала. Ни больше, ни меньше.

Я и сама была заинтригована всем, что было связано с картой.

Внезапно он снова обхватил руками мою шею, и я испуганно посмотрела на него. В этот раз он не давил на горло, пытаясь задушить меня, а просто слегка удерживал. Я отметила, какими горячими ощущались его металлические кольца. Словно его кожа горела огнем. Возможно, прикоснувшись ко мне, он хотел получить ответы на свои вопросы.

– Что ты делаешь? – прошептала я, чувствуя, как вокруг сгущается темнота подобно топкому болоту, волна паники накрывает меня, а я ничего не могу с этим сделать. Он продолжал смотреть мне в глаза, не убирая руки с моей шеи, и чего-то ждать.

Нас обоих напугал звук проворачивающегося замка, и мы оба вздрогнули. Когда дверь позади меня открылась, незнакомец уставился в проем поверх моего плеча, но так и не отпустил меня.

– Джейхун? – позвал он, глядя на мужчину за моей спиной. – Ты рано закончил.

– Да. – Я не видела обладателя голоса, но мое сердце снова затрепетало от страха, поскольку теперь мне угрожала опасность в двойном размере. – Кто это?

Рука с моей шеи медленно исчезла, и я почувствовала, как темнота перед глазами рассеивается словно дым. Я обернулась в сторону незнакомого голоса. Прямо передо мной стоял парень со светло-карими глазами и всклокоченными каштановыми волосами. Он осмотрел мое лицо, прошелся взглядом по всему моему телу, а потом обратился к безумцу, считавшему, что меня подослал некий человек по имени Семих.

– Кто эта девушка, Эфкен? – повторил вопрос Джейхун. Я на мгновение задумалась. Эфкен… Так его зовут Эфкен? Я никогда раньше не слышала подобных имен, но оно, как ни странно, будто всегда существовало в глубинах моего подсознания. Ощущение, что я откуда-то знаю его, затеплилось в моем разуме и сердце.

– Именно это я и пытался выяснить, – сказал Эфкен, и в его голосе по-прежнему отчетливо слышался гнев. Он снова схватил меня за левое запястье, в этот раз не так грубо, но я все равно вздрогнула. – А еще она неопытная воришка. Думаю, ее подослал Семих.

Только не снова. Разве мы уже это не выяснили?

Внезапно он толкнул меня, и мои глаза расширились от паники. Потеряв равновесие от резкого толчка, я упала на колени. На самом деле он сделал это, чтобы отпустить меня, но, поскольку в тот момент я уже не могла стоять на ногах, падение было неизбежным. Я не знала, намеренно он это устроил или нет, но лишь сильнее разозлилась на него.

Мои длинные темные волосы с рыжеватыми прядями, переливающимися на свету, упали на лицо, закрывая глаза. Падение не причинило мне боли, но я чувствовала себя так унизительно от того, что не могу сейчас стоять на ногах. Я стиснула зубы, пытаясь подавить яростный крик, потому что мне хотелось наброситься на человека, стоявшего позади меня. Но в то же время я понимала, что нельзя этого делать.

Почувствовав, что Джейхун приближается ко мне, я попыталась отползти подальше. Он остановился, и сквозь решетку темных волос я увидела, что он рассматривает меня так же, как я рассматриваю его. Его вопросительный взгляд еще больше напугал меня, но я старалась не показывать виду.

– Семих? – повторил он, не отрывая от меня светло-карих глаз. – Ты уверен?

– Не совсем, – задумчиво протянул Эфкен, и я поняла, что он хмурится, хоть и не видела этого. Чувствовала лишь, как его суровый взгляд прожигает мою спину.

– Если ты не уверен, Эфкен, зачем тогда толкаешь эту девушку? – Голос Джейхуна звучал строго. Он медленно протянул руку и, посмотрев мне прямо в глаза, кивнул головой, будто хотел успокоить. – Вставай.

– Я не толкал ее. Кроме того, я бы никогда так не поступил с женщиной, – сурово ответил Эфкен. – Но она воровка, говорю тебе. Никогда не догадаешься, что она у меня украла.

Джейхун перевел взгляд на Эфкена.

– Если это деньги, тогда отпусти ее. У тебя их все равно столько, что целый город купить можно.

– Говорю же, ты не догадаешься, что именно она украла, – только и сказал Эфкен.

Джейхун снова посмотрел на меня, покачав головой. Я же чувствовала себя ланью, ставшей добычей двух безжалостных львов, которые гнали ее навстречу собственной смерти. Сначала я мельком взглянула на его протянутую руку, а затем встретилась со светло-карими глазами. В них, как и в моих, теплилась растерянность.

– Не бойся, – спокойно проговорил он. – Я не причиню тебе вреда.

Я ничего не ответила, продолжая молча смотреть на него. Мне было страшно, и страх только разрастался, но я ничего не могла изменить. Казалось, что мое сердце находится в руках дьявола, что дьявол смотрит мне прямо в глаза, берет его и сжимает, превращая в прах или пыль. Я не знала, как преодолеть это страх. Будь рядом папа, он бы просто обнял меня и заставил страх исчезнуть.

Но папы рядом не было.

На мгновение у меня в голове всплыл телефонный разговор, который отец вел в темном коридоре. Как будто он должен был помочь мне разрешить эту проблему, но лишь запутывал и сбивал с толку еще больше.

– Прекрати, – сказал Эфкен. – Иначе я сверну ей шею. Она действует мне на нервы.

– Не будь таким непоследовательным. Говоришь, что не поступаешь так с женщинами, а сам до смерти пугаешь бедняжку, – сказал Джейхун. – Всем и так ясно, что ты этого не сделаешь.

Бедняжка? Это твой друг – бедняжка!

– Вот почему я думаю, что ее подослал Семих, – проворчал Эфкен. – Если ты закончила истерить, вставай, – сказал он, бросив на меня взгляд.

Джейхун казался более дружелюбным, чем Эфкен, но какая-то часть меня все равно боялась его не меньше. Вероятно, страх уже поселился в моем теле и начал расти, как огромная раковая опухоль.

– А ты так и не научился обращаться с женщинами, – вспылил Джейхун. – Неужели ты не видишь, как она напугана? Что ты за человек такой? Только нанесешь ей психологическую травму. А это гораздо, гораздо хуже. – Он снова посмотрел мне в глаза, всем своим видом показывая, что ему можно доверять. – Вставай.

– Полагаю, ты хочешь, чтобы Сезги надрала тебе задницу, – бросил Эфкен. Я медленно перевела на него взгляд, но он смотрел не на меня, а на Джейхуна. Тот лишь закатил глаза и отмахнулся, проигнорировав его слова. Как раз в тот момент, когда собиралась довериться и взять Джейхуна за руку, Эфкен взревел: – Не трогай ее. – Его голос источал чистый яд, как змея. – Пусть сама встает.

Джейхун поднял голову к потолку, словно молился о терпении, а потом сказал:

– Прости его. Он редко выбирается из своей пещеры. И всегда так реагирует на людей.

Какое-то время я смотрела на них обоих совершенно безумным взглядом.

– Эй, хватит, – резко сказал Эфкен, а затем наклонился и мягко взял меня за руку, помогая подняться на ноги, что стало для меня полной неожиданностью, учитывая его голос и пугающее выражение лица. – Скажи мне, кто ты такая, и не смей врать. Если я уличу тебя во лжи, а я точно уличу, то оторву эту прекрасную головушку. Знай это.

– Эфкен! – осадил его Джейхун.

– Не вмешивайся, она сейчас со мной. – Он снова посмотрел на меня своими синими глазами-омутами. – Говори, кто ты такая.

Нестерпимый страх иглой вонзился в меня, попав точно в вену, и медленно распространился по всему телу. Чувство было настолько сильным, что я могла лишь смотреть в его удивительно прекрасные глаза и проклинать их притягательную силу.

– Махинев, – прошептала я дрожащим голосом. – Меня зовут Махинев.

Я тонула в его невообразимо льдисто-синих глазах, напоминающих океан, на дне которого меня ждала одна лишь смерть. Мне казалось, что на мое тело обрушивается столько мощных волн, что даже океану не под силу их одолеть, и с каждой следующей волной смерть подступала все ближе и ближе. В его суровых голубых глазах словно проплывали блеклые строчки фраз, которые я никогда раньше не слышала, которые никогда не возникали в моем сознании. Когда он притянул меня к себе, выражение его лица напоминало маску убийцы из фильма, хладнокровного и бесстрастного.

– Это твое настоящее имя? – спросил он, тем самым подводя черту, как если бы перевернул последнюю страницу романа, где все слова умирают. На его лице не дрогнул ни один мускул.

– Да, – дрожа, ответила я.

Эфкен не моргая наблюдал за мной, словно хотел проникнуть в мою душу, а мне нестерпимо хотелось отвести глаза. В этот момент он был похож на ангела смерти Азраила, который пришел отнять мою жизнь. В конце концов я не выдержала и отвернулась.

– Что оно значит? – Его глаза, таившие в себе загадку, следили за мной, но я уже не смотрела на него. Нас разделяло всего десять сантиметров, но я все равно чувствовала его горячее дыхание, пронизывающее каждую черту моего лица.

– Новолуние, – прошептала я и медленно выпустила дрожащий вздох. Что-то внутри меня подсказывало посмотреть на него, и я тут же повернула голову. – Мое имя означает новолуние.

Когда наши взгляды встретились, я почувствовала себя так, как будто умерла давным-давно, плоть моя разложилась, а душа улетела на небеса, но осознала это я только сейчас. Я чувствовала, что Джейхун тоже смотрит на нас, но не могла отвести глаз от того, кто заставлял меня переживать столь странные ощущения. Эфкен мягко отпустил мою руку и, повернувшись, отошел в другой конец комнаты. Его тело вытянулось, как тонкая струна.

Я думала, что кризис уже миновал, но тут Джейхун произнес:

– Что будем с ней делать? Ты так и не сказал мне, что она украла.

При упоминании этого мои глаза расширились, и я в ужасе уставилась на Джейхуна.

– Пока ничего, – ответил Эфкен, по-прежнему стоя к нам спиной. Я не видела выражения его лица, но что-то подсказывало мне, что он пребывал в такой же глубокой задумчивости, что и я. Возможно, его мысли уже выскользнули за границы сознания и просочились в самую душу. – Я буду присматривать за ней, пока не узнаю, что она задумала. Никуда она отсюда не денется.

– Это похищение, – проворчала я.

Джейхун резко выдохнул через нос. Он молча наблюдал за мной, прислонившись спиной к двери и сложив руки на груди, и выглядел так, будто ситуация забавляет его.

– Вот как здесь все устроено, – сказал он. – Если ты попала в руки Эфкена, считай, тебе не повезло. И молись, чтобы он не разрубил тебя на сорок частей и не закопал по отдельности в горах.

Хм, мне показалось или он таким не занимается?

Он точь-в точь повторил слова, которые мне совсем недавно говорил Эфкен, и у меня похолодела кровь. От одной только мысли, что он способен на такое, я замерла как вкопанная.

– Что? – заикаясь, пораженно пролепетала я.

На лице Джейхуна появилась лукавая улыбка, от которой мне стало еще страшнее.

– Это всего лишь одна из его угроз, не волнуйся. Он не способен на такую подлость.

Но он способен на что-то плохое, да? У меня пересохло в горле.

– Кончай уже, – сказал Эфкен, устраиваясь на кожаном диване и закидывая ногу на ногу. – Ты пугаешь мою маленькую добычу.

Он назвал меня добычей?

Джейхун рассмеялся и потер затылок, качая головой.

– Ты вляпалась по уши.

– Что ты хочешь этим сказать? – дрожащими губами спросила я.

– Он будет делать с тобой все, что захочет, пока не выяснит, кто ты такая и что задумала.

От услышанного мои глаза едва не выскочили.

Джейхун с жалостью посмотрел на меня.

Все, что захочет…

Внезапно мир передо мной потемнел, звуки исчезли, и я почувствовала, как сознание ускользает от меня, словно гонимое течением реки мертвое тело.

В теле чувствовался дискомфорт.

Мне казалось, будто в мои глаза закапали расплавленный воск. Веки вроде бы были открыты, но восковая корка не позволяла ничего увидеть. Я несколько раз попыталась открыть глаза, но в этой неравной схватке потерпела поражение.

Я не понимала, на чем лежу, но это было что-то очень колючее. Я явно находилась не там, где хотела бы быть.

У меня на душе стало неспокойно.

Я услышала звук чьих-то шагов по полу комнаты, в которой находилась. Мое сердце билось, как у новорожденного младенца – удары были такими частыми, словно мое тело не знало, как распорядиться этим органом. Эфкен лишил меня остатков мужества и отваги, и на их месте поселился лишь страх, леденящий душу.

Я чувствовала на себе чужие взгляды.

– Кто она? – спросил незнакомый голос, который, судя по всему, принадлежал молодой и красивой девушке, но я ее не видела. Когда ее голос проник в мое сознание, я неловко поерзала, отчетливо зная, что она наблюдает за мной. От понимания этого боль в моем теле начала нарастать.

– Позволь представить тебе новую игрушку Эфкена, – произнес знакомый моему сознанию голос. Через несколько ударов сердца я поняла, что он принадлежит Джейхуну. – Если этой бедняжке не удастся реабилитировать себя в глазах Эфкена, то он ее попросту уничтожит. Причем даже не прикасаясь. Жалко ее.

– Она правда что-то украла? – спросил тот же нежный женский голос. – Мне трудно в это поверить. Посмотри на ее лицо, не похожа она на воровку.

– Мне тоже так кажется, – отозвался Джейхун, испустив тревожный вздох. – Эфкен до сих пор не сказал, что она украла. Думаю, что бы это ни было, оно очень важно для него.

Карта… Почему эта карта так важна для него? Я чувствовала, что Эфкен говорил вполне серьезно, а не шутил. Он и правда думал, что я украла ее.

– Мы не можем позволить Эфкену погубить ее, ты же знаешь, каким он становится, когда злится, – прозвучал женский голос, в котором отчетливо слышалось беспокойство.

Это удивило меня. Неужели они боялись его так же сильно, как и я? Мое сердце бешено колотилось от страха, и его удары резонировали в моих костях, будто кто-то стучал по ним молотком. Мне также казалось, что в живот всадили острый нож и несколько раз провернули. Я продолжала молча прислушиваться к разговору. Глаза наконец-то привыкли к темноте, и я попыталась определить, откуда исходят их голоса.

– Как бы ни злился Эфкен, ты знаешь, что он никогда не причинит вреда женщине или любому другому невинному человеку. Но он считает, что за всем этим стоит Семих, поэтому ему не жаль ее, – сказал Джейхун. – В конце концов, Эфкен наносит не физический вред.

– Не верится мне, что Семих подослал к Эфкену именно такую женщину, – нервно сказала девушка. – Она не похожа на тех девиц, которые вечно ошиваются вокруг него. В последний раз, когда я видела этого парня, он был в компании надувных кукол. – От меня не укрылось прозвучавшее в голосе девушки отвращение. – Семих вечно держит при себе безмозглых мужчин и женщин. Джейхун, ты ведь прекрасно знаешь, что моим ощущениям можно доверять, и я говорю тебе: эта девушка не подходит под типаж Семиха.

– Я тоже считаю, что она не имеет никакого отношения к Семиху. – Я почувствовала, что Джейхун внимательно изучает мое лицо. – Она явно не похожа на женщину, которую Семих мог бы заполучить и удержать рядом с собой. Она точно не проститутка. Люди общаются с Семихом только из-за денег. Девушки, парни, даже его собака, спящая у его порога… Всех интересуют только его внешность и банкноты в карманах.

– Согласна, – ответила девушка. – Не думаю, что Эфкена на самом деле волнует Семих. Кто знает, может, эта красотка запала ему в душу, вот он и решил придержать ее для себя.

Мое сердце сжалось от волнения.

– Мы же говорим об Эфкене, – отозвался Джейхун. – Он бы не стал удерживать женщину у себя или для себя только потому, что запал на нее. Может, он и плохой человек, но не мудак. Тут что-то другое…

– Наверное, ты прав, в конце концов, Эфкен и правда нехороший человек. Как ты и сказал, – ответила девушка, и я почувствовала ее взгляд на себе. В их голосах слышалась одновременно и любовь к Эфкену, и жестокость по отношению к нему. Тем не менее я поняла, что они были его верными друзьями.

– Может, разбудим ее? Бедняжка, должно быть, проголодалась. Гляди, какое у нее бледное лицо.

– Даже несколько часов с таким человеком, как Эфкен, подобны смерти, – со смехом ответил Джейхун. – Мы обязательно накормим ее, когда она придет в себя. А затем выслушаем ее историю.

– Неважно, что она расскажет. Если Эфкен что-то вбил себе в голову, никто не сможет его переубедить, – прошептала девушка с таким отчаянием, что мне показалось, что я снова стою посреди зимней стужи и мою кожу обжигают ледяные снежинки. – Надеюсь, все сложится удачно.

– В любом случае, нам лучше не вмешиваться, – сказал Джейхун, а потом сменил тему: – Кстати, Ярен уже здесь? Я не видел ее.

– Нет, – ответила девушка, и в ее голосе все еще слышалось беспокойство. – Думаю, она опять с Ибрагимом. Если Эфкен узнает, им обоим несдобровать.

– Он знает, что в намерениях Ибрагима нет ничего дурного, – сказал Джейхун, шумно выдохнув. – Единственная проблема в том, что Ибрагим влюбился не в ту девушку.

– Я совсем не понимаю Эфкена.

– Это нормально. Речь ведь идет о Бессердечном Короле, – усмехнулся Джейхун. – Проще волка от леса отвадить, чем убедить его в том, что любовь существует. Я бы сказал, что это просто невозможно.

– Ибрагим научил тебя очень странным изречениям, – рассмеявшись, сказала она. – Иногда мне хочется верить Ибрагиму. Он знает столько всяких разных поговорок… Он как-то обмолвился, что мы украли некоторые идиомы с его родины. – Девушка снова рассмеялась.

В тот момент я не понимала, о чем они разговаривают. Возможно, из-за того, что мое сознание еще не прояснилось.

Я снова услышала смех Джейхуна, но он доносился словно издалека.

Меня снова начало затягивать в темный водоворот вместе со всеми словами, которые приходили на ум, и связными мыслями, но в этот раз я не сопротивлялась и отдалась на волю этой тьме.

– Ты слишком долго спишь. – Именно обладатель этого голоса зажег свет в моем сознании. Когда мне удалось наконец медленно открыть глаза, первым делом я увидела темный потолок комнаты. Во рту появился горький привкус, и я чувствовала, что болят даже корни зубов. Мой взгляд скользнул по потолку подобно падающей звезде и устремился в направлении голоса. Перед глазами сначала все было размыто, но постепенно мир обрел четкость, и я увидела красивую молодую девушку с безупречной кожей, сияющими, как огонь, зелеными глазами и ярко-рыжими волосами до плеч, струящимися по обеим сторонам лица. Она была похожа на богиню.

– Доброе утро, – сказала она, широко улыбаясь. Ее голос показался мне смутно знакомым, как будто я уже слышала его раньше. Сон наконец-то полностью развеялся, и я медленно села, прижавшись к изголовью кровати, и принялась растирать виски.

– Уже утро?

– Полдень, – энергично ответила она. – Наверно, Эфкен тебя утомил, да? Совсем извел тебя?

– Что?

– Ну, знаешь… – Ее улыбка стала еще шире. – Утомил?

Я уставилась на нее, не понимая, что она имеет в виду. Она приподняла брови, поджала губы и прошептала:

– Ох! Ты не так меня поняла… – Она слегка нахмурила аккуратные рыжеватые, как волосы, брови и улыбнулась. – Ладно, неважно. Ты голодна?

Хоть мне и хотелось есть, я отрицательно замотала головой, пристально глядя в ее зеленые глаза.

– Что это за место?

– То же, что и вчера.

Меня и так мучила сильнейшая головная боль, а слова незнакомой девушки усилили ее настолько, что я прижала пальцы к вискам.

– В каком именно городе мы находимся? – спросила я, круговыми движениями массируя виски. – Пожалуйста, скажи мне, в какой провинции или районе мы находимся? Я правда схожу с ума. Мне нужен настоящий ответ. Я начинаю представлять всякий бред, и меня это пугает, – в панике выпалила я, пытаясь игнорировать острую головную боль.

На лице девушки отразилось удивление, и она, вскинув брови, произнесла:

– Успокойся.

– Я не могу успокоиться! – ответила я, повышая голос. – Я хочу знать, где мы находимся.

– В Варте, – растерянно сказала она. – Мы сейчас в Варте.

– Вы что, тут все с ума посходили? – Я вскочила с кровати, взъерошив пальцами свои уже грязные волосы, и начала вышагивать взад-вперед по комнате. – Что еще за Варта? Это название округа? Или, не знаю, района? Но в Турции нет города с таким названием. Я вообще сомневаюсь, что существует хоть один такой район или округ. Вы все сговорились довести меня до ручки?

– Может, для начала успокоишься? – Девушка строго посмотрела на меня. Она была удивлена не меньше меня, но ей явно не нравилось, что я кричу на нее. – О какой Турции ты говоришь? Думаю, тебе нужна консультация врача. Мне кажется, у вас с Ибрагимом одна и та же психологическая проблема.

Я замерла.

– Разве мы сейчас не в Турции? – спросила я, убирая руки от головы.

– Турция? – Она в неверии взглянула на меня. – Вы выдумали какой-то город, потому что мы говорим на турецком и названия созвучны, да? Ты случайно не родственница Ибрагима?

– Это не город, а страна, – поправила я. – Почему ты притворяешься, что ничего не понимаешь? И да, ты говоришь по-турецки. Что за чертовщина здесь происходит?

– Я говорю по-турецки, потому что это мой родной язык. Только потому, что мы используем язык, который называется турецким, вы выдумали страну с похожим названием?

– Почему ты говоришь во множественном числе? – в отчаянии спросила я.

– У одного нашего друга такая же проблема, что и у тебя. Либо ты в самом деле пешка Семиха, знаешь о положении Ибрагима и хочешь обдурить нас, либо тебе пора обратиться к доктору. Это все, что я могу сказать. – Девушка смотрела на меня глазами, полными страха. – Ты нездорова.

– Кто твой друг? – Я в ужасе уставилась на нее. – Что происходит? Как ты можешь не знать…

– Это Варта, – медленно произнесла она, как будто объясняла что-то идиотке. – Ты из другой страны? Я знаю много стран, но на карте нет ни одной с названием Турция. Я не понимаю тебя.

– Варта?

– Мы находимся в Варте. Эти края еще называют Синий Берег. Мы находимся в синей части карты. Ты приехала из-за границы?

– Что?

– Ты начинаешь меня пугать.

– Это ты меня пугаешь, – сурово ответила я. – Что такое Синий Берег? Тут что, живут смурфики? Или синие существа вроде аватаров?

– Я не понимаю, о чем ты, – сказала девушка. – Тебя Ибрагим подослал, да? Он любит разыгрывать Эфкена и устраивать мелкие шалости.

– Ты свихнулась, – прошептала я и попятилась к двери, чувствуя, как витающий в воздухе страх растет с каждым моим шагом. Внезапно я натолкнулась на твердое тело и резко остановилась. Обладателем тела оказался Джейхун. – Скажи мне, что происходит! – яростно крикнула я, быстро отходя от него.

– Эй! – Девушка подошла ко мне, подняв руки в примирительном жесте. – Успокойся, ладно? Расскажи нам, что случилось. – Она перевела взгляд на Джейхуна. – Она говорит, что пришла из места под названием Турция. Оттуда же прибыл и Ибрагим.

Джейхун отпрянул назад.

– Меня здесь быть не должно, – снова повторила я, качая головой, и поморщилась. Мне захотелось расплакаться. – Что-то здесь не так, понимаете? Мне здесь не место. Вы уверены, что мы не в Стамбуле?

– Стамбул? – удивленно переспросил Джейхун, будто услышал что-то интересное.

– Да? – сказал я, быстро повернувшись к нему. – Стамбул?

– Ты оттуда родом?

– Да!

– Какого черта вы орете? Не даете поспать, – раздался рокочущий голос Эфкена, заполнивший комнату за несколько секунд до появления его хозяина. Я быстро перевела взгляд с Джейхуна на мужчину, стоящего в дверном проеме. Его льдисто-синие глаз покраснели. Черные брови были нахмурены, а на лице застыло суровое выражение. Кроме черных спортивных штанов, на нем снова не было ни единого предмета одежды. Я невольно задержала взгляд на четко очерченных кубиках его пресса. Почувствовав, как начинают пылать щеки, я тут же отвернулась.

– Ты не знаешь, как туда добраться? – спросила я Джейхуна.

– Брат, эта девушка говорит про Стамбул, – странным голосом сказал Джейхун.

– Она и вчера про него говорила. – Эфкен прищурился и, посмотрев на меня, спросил: – Что с этим Стамбулом?

– Эфкен, разве Ибрагим не говорил, что он из Стамбула? Он тоже упоминал о Турции…

На мгновение перед моими глазами блеснул свет надежды. Некий Ибрагим зажег этот луч надежды, но я совершенно не знала его. Кто он такой? Я посмотрела на Джейхуна полными мольбы глазами.

Эфкен глубоко вздохнул и насмешливо рассмеялся.

– Ибрагим блаженный, – саркастично сказал Эфкен, и его суровый голос поразил меня словно пуля. – Хотя эта ничем не отличается. Они оба сумасшедшие.

Я проигнорировала его слова. Человек, о котором они сейчас говорили, был моим единственным вариантом.

– Кто такой Ибрагим? – спросила я, и все уставились на меня.

– Сезги, – обратился Эфкен к рыжеволосой девушке, стоявшей рядом со мной. – Накорми ее. Мы скоро уходим.

– Я спросила, кто такой Ибрагим, – пискнула я, и взгляд Эфкена машинально нашел меня. В глубине его глаз я встретилась со всеми людьми, которых он когда-то погубил в этой бездне. И я могла бы стать одной из них. В глубине его глаз я увидела черный ствол, который он направил на меня.

– Ты слишком громкая, – сказал он, и угроза в его голосе заставила меня отпрянуть назад. – Я причиню тебе боль, и поверь мне, удовольствие, которое я получу от этого, не поддается оценке.

– Ты ничего мне не сделаешь, – возразила я. Я понимала, что играю с огнем, но не могла уступить ему, пусть даже он грозился меня убить. Интересно, а он смог бы меня убить? Стал бы это делать? Я точно не знала.

Он выглядел как человек, способный убить, не моргнув и глазом.

Когда он снова поднял палец, у меня появилась возможность получше рассмотреть его руки. Первое, что я заметила, – это татуировки на его крепких, длинных пальцах. Чуть выше костяшек было большими буквами выведено «УМРИ», а на фалангах были выбиты маленькие рисунки: миниатюрный бриллиант, странные буквы, миниатюрные весы, еще одни весы, снежинка в бриллианте, капля воды, кинжал и еще какие-то замысловатые фигуры, которые выглядели сложно, но эстетично. На другой руке в том же месте было написано: «ЖИВИ», а на татуированных пальцах, конечно же, красовались грубые кольца.

Во время нашей первой встречи я не смогла разглядеть татуировки на его смуглой коже. В комнате было довольно тускло, да и его руки практически закрывали специальные бинты. Но даже тогда, когда он уничтожал боксерскую грушу, их трудно было не заметить. А теперь я могла изучить их более досконально. Меня удивило, что он забил татуировками только ладони. Возможно, они были и на ногах, но верхняя часть туловища была чиста.

– От тебя и правда много шума, – сказал он, и я медленно перевела взгляд с его татуированных пальцев на его льдисто-синие глаза. – Ты испытываешь мое терпение. Хватить строить из себя недотрогу. Просто делай, что тебе говорят.

– Видимо, ты привык, что все тебя слушаются, – вырвалось у меня.

Голова закружилась, в животе появилась неприятная боль, а шею покалывало. Эфкен внезапно повернулся ко мне, и слова, которые сформировались у меня в сознании, разлились словно чернила. Он бросил на меня такой пронизывающий взгляд, что я едва удержала равновесие, а потом тяжело сглотнула и сделала шаг назад.

– Сезги, заткни ее, – сказал Эфкен, не сводя взгляда с моих глаз. – Иначе мне придется самому заткнуть ей чем-нибудь рот.

– Пулей? – спросила я, не отрывая глаз с его лица.

Его губы, казалось, изогнулись в ядовитой улыбке, но всего на мгновение, а потом он снова натянул на лицо ледяную маску.

– Ты меня совсем не знаешь, – угрожающе сказал он, и, хотя от его тона у меня бешено забилось сердце, я не собиралась позволять ему сломить меня и заставить отвести взгляд. – Если бы знала, то не говорила бы таких глупостей. Мой тебе совет: не задавай вопросы, на которые боишься получить ответ.

– Ты последний человек, которого я хочу узнать, – прошептала я, зная, что он меня хорошо слышит. Несмотря на охвативший меня страх, внутри разгорался самый настоящий гнев.

– Время расставит все по местам, – просто сказал он, и звук его голоса ветром прокатился по моим волосам, просочился в мысли и застрял у меня в сознании.

Если бы я попыталась убежать, он бы меня убил.

Я знала, что он может это сделать. Отчетливо видела это в его сверкающих льдисто-синих глазах.

Я молча смотрела на него, изо всех сил стараясь не сглотнуть. Его взгляд ненадолго задержался на моем лице, отчего к горлу подступила тошнота. Меньше всего на свете мне хотелось выглядеть в его глазах трусихой. Конечно, моя храбрость таяла с каждой проходящей минутой в этом месте, но где-то в глубине все еще жила и дышала бесстрашная часть меня.

Рыжеволосая девушка, которую, как я теперь узнала, звали Сезги, мягко притянула меня к себе и прошептала:

– Не обращай на него внимания. Он всегда был грубияном и пещерным человеком. – Она понизила голос так, чтобы ее слова слышали только мы двое, но меня это не обнадежило.

Когда Эфкен и Джейхун вышли из дома, сославшись на неотложные дела, я обратила все свое внимание на Сезги в надежде узнать хоть что-нибудь. Эта девушка с яркими зелеными глазами не отходила от меня ни на шаг. В какой-то момент мне даже стало интересно, оставит ли она меня в покое, если я попрошу ее об этом. Я знала, что должна убираться отсюда как можно скорее. Я не виновата в том, в чем меня обвиняли, поэтому не было смысла удерживать меня здесь, и в глубине души Сезги это понимала. Она ведь не позволит мне быть пленницей такого человека, как Эфкен, правда?

– Забудь об этом, – прошептала она, встревоженная моими намеками. – Пожалуйста, не доставляй мне хлопот, ладно?

Я услышала хлопок закрывшейся входной двери, и внутри меня затеплилась искра надежды, пламя свободы, и все, что мне сейчас требовалось, чтобы Сезги подбросила немного хвороста.

– Мне нужно уходить. Ты мне поможешь?

– Нет, – сказала Сезги, замотав головой. – Я не могу этого сделать. Иначе мне конец.

– Почему? Разве вы не друзья? Он поверит тебе, если скажешь, что я сбежала.

Сезги несколько секунд колебалась, глядя мне прямо в глаза. Казалось, она хотела помочь мне, но в то же время боялась нажить себе проблем.

– Ты даже не знаешь, куда идти. Как я могу тебя отпустить? – с искренним недоумением спросила она. – Эфкен найдет тебя еще до темноты. Он – превосходный следопыт. И когда он найдет тебя, все станет еще хуже. Даже Бог не сможет убедить его в твоей невиновности.

– Разве ты не видела тьму в его глазах? – спросила я. – Такой человек, как он, не верит в Бога.

– Так и есть, – прошептала Сезги, и я почувствовала, как по моей коже пробежала ледяная дрожь.

– По крайней мере, позволь мне воспользоваться телефоном.

– И кому ты собираешься позвонить?

– Точно не в полицию, – заверила ее. – Пожалуйста, Сезги.

– Ты ведь не имеешь никакого отношения к Семиху, да? – спросила она, будто разрывалась от противоречивых чувств. – Можешь считать меня бессердечной, но я не стану портить отношения с Эфкеном.

– Можешь остаться, пока я говорю по телефону.

Некоторое время она изучала мое лицо, а потом наконец-то дала мне телефон. Единственный номер, который я помнила наизусть, – это папин. Пока я набирала нужные цифры, у меня тряслись руки и бешено колотилось сердце. Я поднесла телефон к уху и стала ждать, но вскоре раздался сигнал, похожий на сирену, и женский автоматический голос сказал:

– Неправильно набран номер.

Мое сердце на мгновение замерло. Я посмотрела на Сезги, которая с любопытством наблюдала за мной, и от ее проницательных зеленых глаз не ускользнули изменения на моем лице. Она вопросительно взглянула на меня, но я лишь молча протянула ей телефон.

Должно быть, я попала в кошмар.

Иначе как объяснить все происходящее?

– Что случилось? – спросила она, опустив взгляд на экран телефона. При виде набранных мною цифр она нахмурилась. – Какой странный номер. – Она сделала паузу и снова посмотрела на меня. На душе стало очень тяжело. Вся эта ситуация казалась невыносимо сложной. Этого не могло со мной случиться.

Сезги вышла из комнаты, оставив меня одну. Я понятия не имела, куда она направилась, но явно куда-то недалеко, потому что входная дверь была заперта. Возможно, я могла бы воспользоваться ситуацией и ускользнуть через одно из окон, но я так мертвецки устала, что не могла даже сдвинуться с места. Кроме того, я не понимала, что творится со мной, и если бы попыталась сбежать в таком состоянии, то упала бы лицом в землю уже через несколько метров. Сезги не составило бы труда меня поймать. Может быть, я и справилась бы со Сезги, но все равно не представляла, куда ушли Джейхун и Эфкен. Возможно, они были совсем рядом, и Эфкен, если верить словам Сезги о том, что он превосходный следопыт, поймал бы меня в одно мгновение.

Стиснув зубы, я забралась на кровать и скрестила ноги перед собой. Головная боль немного поутихла, но меня все еще тошнило. В сознании крутилась тысяча вопросов без ответов. Я не знала, что делать, не знала, как сюда попала и как мне отсюда выбраться. Дома наверняка заметили мое отсутствие, и папа уже искал меня вместе с полицией. Я так отчаянно нуждалась в его надежных объятьях, в его любящей поддержке… Но вместо этого я была здесь, в цепких руках человека, который наслал смертоносную темноту на тень моего отца, стерев ее и накрыв меня, подобно ночи.

– Где ты, папа? – прошептала я, глядя на плотную черную штору, закрывавшую половину окна. Лес снаружи был укрыт снегом, но вскоре на белоснежную землю начал падать дождь. – Во что я вляпалась? Как мне выбраться отсюда? Как спастись от этого человека?

Капли дождя, медленно стекавшие по оконному стеклу, напоминали слезы, которые сейчас скользили по моим щекам.

Я-то думала, что не заплачу.

Зря только сдерживалась.

Забравшись под одеяло, я повернулась к окну и стала наблюдать за безмолвно падающим ледяным дождем. Я больше не видела лес, потому что его затянуло туманом. Когда внезапно прогремел гром, я дернулась и свернулась калачиком на кровати, пытаясь сжаться до размеров эмбриона. Мне уже исполнился двадцать один, но этот страх, казалось, никогда не покинет меня, сколько бы лет мне ни было.

Вскоре вернулась Сезги, держа в руках сверкающий серебристый поднос. Не вставая с постели, я проследила, как она пересекла комнату и, подняв брови, поставила его на прикроватную тумбочку.

– У тебя что-то болит? Ты в порядке? – обеспокоенно спросила она.

– Нет, – пробормотала я, слушая, как в ушах звенит зловещий раскат грома. – Ничего не болит.

– Ярен здесь, – сказала она и указала на поднос. – Съешь чего-нибудь.

Я взглянула на дымящийся в миске суп, но вместо аппетита почувствовала лишь подступившую к горлу тошноту. Я была голодна, но мне казалось, что если съем хоть один кусочек, то все тут же выйдет наружу, и я снова разревусь.

– Кто такая Ярен?

– Девушка Ибрагима, – прошептала она. – Знаешь, того парня, о которым мы говорили.

Я широко открыла глаза. Вновь забрезжила надежда.

– Я могу с ней увидеться?

– Конечно, – ответила Сезги. – Кстати, а как тебя зовут? Она знает о твоей ситуации, я вкратце все рассказала, пока варила для тебя суп.

– Махинев.

– Впервые слышу, – удивленно сказала она. – Странное, но очень красивое имя.

– Спасибо, – выдавила я; в голове снова царил настоящий бардак. С одной стороны, я злилась на Сезги за то, что она отказалась помочь мне сбежать. Но с другой, она искренне и по-доброму относилась ко мне, несмотря на все мои выходки, поэтому я не могла на нее долго злиться. В конце концов, она была подругой Эфкена. Чего еще от нее ожидать?

– А теперь бери суп, ты со вчерашнего дня ничего не ела, совсем ослабнешь.

Я долго смотрела ей в глаза. Мне совершенно ничего не хотелось, но и отвечать на ее искреннюю заботу очередной порцией нытья – тоже, поэтому я проглотила несколько ложек супа. Меня тошнило, и есть в таком состоянии было мучительно. Чудо, что меня не вырвало и я не расплакалась.

Мы с Сезги вышли из комнаты, и я впилась длинными ногтями в ладонь, оставляя небольшие полумесяцы на нежной коже. Я нервничала, как будто пришла в новый класс, где у меня не было друзей, а все девочки воспринимали меня как врага номер один. Пройдя через узкий темный коридор, мы попали в гостиную, и я увидела худощавую девушку с черными волосами и такими же черными глазами, сидящую на краю дивана.

У меня имелась отвратительная привычка закрываться от незнакомых людей, поэтому я мгновенно стерла с лица все эмоции и холодно посмотрела на нее. Она же растянула губы в полуулыбке, словно понимала, что мне не по себе.

Словно хотела сказать, что она мне не враг.

Следуя указаниям Сезги, я села на кожаное сиденье напротив девушки. Ее темные глаза неотрывно следили за мной, будто стрелка компаса.

– Ты правда приехала из Стамбула? – спросила Ярен, и меня поразила степень ее заинтересованности. Почему она спрашивала о Стамбуле с такой воодушевленностью, как будто слышала о нем лишь в сказках?

– Да, – ответила я, невольно взглянув на дверь. Если я прямо сейчас брошусь к двери, смогу ли сбежать? Заперта ли она? Может быть, они забыли закрыть ее, когда пришла Ярен? Сделав глубокий вдох, я посмотрела в темные глаза девушки. – Если честно, все было не совсем так. Я просто открыла глаза и оказалась здесь.

Сезги и Ярен быстро переглянулись.

– То же самое произошло и с Ибрагимом, – с волнением сказала Ярен.

– Правда? – спросила я. – Его тоже похитил Эфкен?

Ярен на мгновение оцепенела, а Сезги с трудом сдерживала смех. У меня не было настроения веселиться, поэтому я бросила на Сезги неодобрительный взгляд.

– Мой брат никого не похищает, – покачала головой Ярен, и меня поразило то, с какой уверенностью она это сказала.

– Эфкен твой брат?

– Да, – ответила Ярен. – Я его единственный родственник в этом мире.

– Вообще-то они двоюродные брат и сестра, но они росли как родные, – добавила Сезги.

Я приподняла одну бровь.

– И у него больше никого нет, кроме тебя?

Ярен внезапно погрустнела. Облизнув полные губы, она шмыгнула маленьким аккуратным носом и замотала головой. На меня она больше не смотрела.

– На наших родителей было совершено покушение, – пробормотала она и медленно подняла черные глаза. Когда ее острый взгляд пронзил меня точно осколки стекла, я невольно сглотнула. Поняла, что больно было не только мне. Беда рано или поздно приходила в каждый дом. – Мы с братом чудом спаслись.

– Он бы прирезала тебя, узнав, что ты рассказала такое незнакомке, – тихо сказала Сезги и рассмеялась. – Эфкен ненавидит, когда кто-то узнает столь личные подробности о его жизни.

– Мне жаль. – Не то чтобы я действительно жалела Эфкена, но было очень жаль Ярен, эту прекрасную девушку младше меня.

– Все в порядке, мы привыкли к такой жизни, – сказала она, а потом энергично вскочила с дивана и, быстро потянувшись, толкнула в плечо Сезги с заговорщической улыбкой. – Нам нужно отвести ее к Ибрагиму. Вот тут-то ты и пригодишься. Ты знаешь, что мне запрещено встречаться с Ибрагимом. Если он узнает о наших тайных встречах, то запрет меня дома, а Ибрагима изобьет до смерти. И на этот раз кулаком, на котором написано «УМРИ», а не «ЖИВИ». Тогда Ибрагим, как он сам выражается, «обретет милость Всевышнего».

На мгновение мне захотелось броситься Ярен на шею, но вместо этого я с благодарностью посмотрела на нее. Наш разговор получился коротким, но я многое узнала об Ибрагиме. Он появился здесь три года назад тем же самым путем, что и я, и совершенно ничего не мог понять. Мое любопытство росло в геометрической прогрессии, и каждый раз, когда Ярен что-то рассказывала о нем, я слушала с особым участием.

– Они скоро будут здесь. – Ярен взглянула на меня и предложила: – Хочешь принять душ? Я могу дать тебе чистую одежду.

Осмотрев тоненькую фигуру девушки, которая была вдвое меньше меня, я поджала губы, чтобы не рассмеяться. На одно мимолетное мгновение мне показалось, что я могу забыть об всех напастях и от души посмеяться.

– Не думаю, что твоя одежда мне подойдет, – прошептала я.

– Верно, – сказала Ярен. – Твоя грудь, вероятно, в два с половиной раза больше моей…

Мои щеки мгновенно вспыхнули, а Ярен улыбнулась.

– Как по мне, так пышные бедра, большая грудь и тонкая талия – мечта любой женщины. Особенно таких плоскодонок вроде меня…

– У тебя очень красивое тело, – пробормотала я.

– Я не очень женственна, что только на руку брату, – сказала Ярен. У нее было кукольное личико, а фигура лучше, чем у фотомоделей, которые для поддержания тела в форме суют два пальца в рот после каждого приема пищи.

Когда тишина плотным бархатом накрыла меня, я услышала звук открывающейся входной двери, а потом подняла голову и посмотрела в коридор, зная, что вернулся он. Первым в гостиную вошел Джейхун; на его темно-синем пальто виднелись капли дождя и снежинки, а сразу за ним следовал Эфкен. Я встретилась с его синими глазами.

– С ней были проблемы? – холодным голосом спросил Эфкен, переведя взгляд с меня на Ярен и Сезги.

Я стиснула зубы.

– Она ничего не сделала, Эфкен, – ответила Сезги. – Ты преувеличиваешь.

– Эта воровка непредсказуема, – сказал он, и я уставилась на него с нескрываемой ненавистью, желая испепелить его дотла. Он словно почувствовал это и отвел глаза.

– Я не воровка, – твердо сказала я, и он зажмурился. – Я уже говорила тебе, кто дал мне чертову карту, и ты единственный, кто мне не верит. Кроме того, это ты меня держишь в заложниках, так что в глазах закона единственный преступник здесь ты.

– Закона? – Эфкен с жалостью посмотрел на меня. – Это я устанавливаю законы, и я же вершу правосудие. Никто, кроме меня, не может вершить правосудие там, где я дышу.

– И это говорит тот, кто сейчас совершает великую несправедливость?

Эфкен смотрел на меня с такой властной яростью, что мой вопрос повис в воздухе. Я замолчала. Его испытующий взгляд пронзил меня, и внутри словно разразилась песчаная буря, набив горло песком и оставив меня задыхаться. Я молча встала с дивана, прошла мимо него в коридор и остановилась перед входной дверью, отрешенно уставившись на нее.

Мое сердце бешено заколотилось, когда я почувствовала, что Эфкен приближается ко мне. Он схватил меня за запястье и развернул лицом к себе.

– Даже не думай об этом, – процедил он, глядя на меня льдисто-синими глазами, которые затягивали словно омуты. – Я могу выглядеть спокойным, могу не трогать тебя, могу позволить и дальше нести всяческий бред, но если сделаешь еще один шаг, то встретишь свою смерть.

– Убьешь меня?

– Убью, – только и сказал он, прожигая меня твердым взглядом. Я знала, что он блефует. Но не потому, что хорошо знала его, а потому что он давно бы уже сделал это, если бы захотел. Да и то, что Джейхун рассказал мне о нем, все еще хранилось в глубине моего сознания. Как будто с помощью эмоций, изливающихся из его глаз, Эфкен хотел взрастить во мне новую «я», которая могла оказаться достаточно сильной и безрассудной, чтобы сжечь все его прошлое огнем, который он держал в своих руках.

– Меня ищут родители, – уверенно сказала я. Но я не смогла даже дозвониться до папы. – Если все происходящее здесь – какая-то игра, если вы удерживаете меня в заложниках шутки ради, то вы все сгниете в тюрьме.

Покачав головой, Эфкен приблизил ко мне свое лицо, и чудовищная разница в росте стала не такой заметной. Его горячее дыхание обожгло мою кожу, а в его глазах плескалась жажда убийства.

– Либо ты и правда сумасшедшая, – устало сказал он, отводя от меня взгляд, – либо наглая лгунья.

– Я не лгунья, – процедила я сквозь зубы.

– Значит, сумасшедшая?

– Если в ближайшее время всему этому не найдется логичное объяснение, то я определенно сойду с ума, – хрипло ответила я.

– Возвращайся в свою комнату, – сказал Эфкен, стоя в головокружительной близости от меня. Я хотела оттолкнуть его, но не могла, потому что он был гораздо сильнее меня, а ярость только подпитывала его силу. Если бы я оттолкнула его, он бы непременно ответил на мой выпад, а это было бы равносильно подписанию моего смертного приговора. Проходя мимо, я слегка задела его плечом, чтобы дать хоть какой-то выход собственному гневу, и даже это заставило его глухо зарычать.

Я вернулась в комнату, в которой очнулась в самый первый раз. Головная боль снова усилилась, и вместе с темнотой на поверхность выплыли мои страхи. Время текло быстро. Я услышала, как ушли Сезги и Джейхун, и ночь коварно опустилась на меня пронзительной тишиной.

Я смутно ощущала присутствие Эфкена в доме, но мне было гораздо спокойнее от того, что он не стоит у меня над душой. Мне даже дышалось легче, когда его темный образ не преследовал меня. Со вчерашнего дня я начала испытывать тягостные чувства, которые до этого момента были мне чужды. И я боялась захлебнуться этими эмоциями. Я так и просидела до поздней ночи в раздумьях. Несколько раз я отключалась, но сон был настолько чутким, что если в коридоре раздавался какой-то шорох, я тут же открывала глаза.

В комнате было холодно. К тому времени, когда я пробудилась от неспокойного сна, рассвет уже окрасил небо бледно-голубыми красками, напоминающими о скорой смерти. Потерев глаза ладонью, я медленно села и встала с кровати. Когда я подошла к двери, то услышала слабый звук дыхания, но не смогла определить, откуда он доносится. Толкнув дверь, я обнаружила, что рассветные цвета проникли и в коридор.

Теперь звуки дыхания звучали совсем рядом, успокаивая меня, как если бы это работали мои легкие. Я посмотрела в другую сторону и увидела, как Эфкен, повернувшись ко мне спиной, подтягивается на дверном косяке. Его ноги были согнуты в коленях, а кроме спортивных штанов, едва держащихся на его бедрах, на нем снова ничего не было. Когда он подтягивался вверх, мышцы на его спине сокращались и бугрились, образуя соблазнительно красивый рельеф. Струйки пота, словно слезы, стекали по его позвоночнику в глубокие ямочки на пояснице, заполняя их, словно маленькие колодцы.

От удивления я даже приоткрыла рот. Я неоднократно наблюдала, как Мирач подтягивается на дверном откосе в нашей кухне, но его движения никогда не были настолько профессиональными, как у Эфкена. Эфкен же двигался до странного гармонично и пластично, и по сравнению с пугающим внешним видом его подтянутое тело выглядело эстетически привлекательным, как настоящее произведение искусства.

– Двести двадцать шесть, – на выдохе сказал он.

Услышав его голос, я испуганно отступила назад, и пол под моими ногами скрипнул. Эфкен подтянулся синхронно со скрипом и замер в этом положении. Я явно привлекла его внимание. Волна страха захлестнула меня, проникая в самое сердце, и я могла лишь безмолвно пялиться на его спину.

– Стой где стоишь.

Я не понимала, почему мое тело постоянно слушается его приказов. Я замерла как вкопанная, не в силах пошевелиться. Наверное, виной тому был всепоглощающий страх. Эфкен медленно опустился, сделал еще несколько подтягиваний, пока я завороженно следила за тем, как сокращаются мышцы на его спине. Потом он резко спрыгнул на пол и сурово посмотрел на меня. Половина его лица была сокрыта в тени, а другая хорошо освещалась, и я видела, как по ней стекают капельки пота.

В этот момент цвет его глаз практически совпадал с нежными оттенками рассвета.

Схватив полотенце со спинки деревянного стула, стоящего у стены, он промокнул шею и направился ко мне. С каждым его шагом мое сердце колотилось все сильнее и быстрее, грозясь вот-вот выскочить из груди. Его босые ноги шлепали по деревянному полу, и от этого звука у меня болезненно сжимался желудок. Когда расстояние между нами сократилось, он посмотрел на меня сверху вниз, даже не склоняя головы. Его взгляд пугал еще больше. Я заметила довольно старый шрам чуть выше брови, идущий горизонтально к виску, и испарина скапливалась в этой ложбинке, словно не могла найти выхода.

Мне захотелось промокнуть ему лоб, но я не посмела пошевелиться.

Пока я смотрела на него, внутри меня порхали вовсе не бабочки, а остроконечные звезды, которые больно врезались своими лучами в живот.

Эфкен поднял указательный палец. Я до смерти боялась, что он услышит бешеный стук моего сердца.

В глубине души я даже хотела, чтобы он убил меня. Пусть лучше убьет меня, чем услышит, как громко стучит мое сердце.

Он поднес длинный палец к кончику моего носа, но не коснулся его. Мой взгляд был прикован лишь к его синим бездонным глазам. Когда он медленно провел по ложбинке под носом, я замерла, чувствуя, как у меня подкашиваются колени. Ни на секунду не сводя с меня глаз, Эфкен прикоснулся пальцем к моей верхней губе. Я хотела вырываться, отступить, но была слишком потрясена, чтобы сделать хоть один шаг. Я оцепенела. Казалось, меня накрыло толстым слоем снега. Его рука была так близко, что я слышала пульс на его запястье, и это казалось очень странным.

Мои губы горели огнем.

Когда он медленно провел пальцем по моим зубам, я не успела среагировать – была будто парализована.

– Не прикусывай, – произнес он вкрадчивым шепотом. Только когда страх уступил место гораздо более мрачному, как его взгляд, чувству, я поняла, что прикусила нижнюю губу. Я тут же выпустила пораненную плоть и плотно закрыла рот. Эфкен убрал палец и посмотрел мне в глаза; выражение его лица стало еще более напряженным и пугающим.

– Ты боишься, – сказал он. Его голос отравлял словно яд смертоносной змеи, который она хранит в своих клыках. И каждый раз, когда пробовала его слова на вкус, я чувствовала себя еще на шаг ближе к смерти.

– Не боюсь, – соврала я.

Он бросил взгляд на мои губы, с которых только что слетела откровенная ложь, а потом снова посмотрел в глаза.

– Нет, боишься.

– Нет, – выдавила я.

– Ты боишься меня, – сказал он не терпящим возражения тоном, и у меня затряслись все поджилки. Да, я боялась. Чувствовала себя так, будто столкнулась лицом к лицу со всеми своими страхами разом, которые олицетворял стоящий передо мной человек.

– Нет.

Он подошел еще ближе ко мне, касаясь босыми ногами моих босых ног, отчего я содрогнулась всем телом.

Только я собралась отступить, как он обхватил меня за талию, не давая мне отодвинуться от него. Я снова пришла в смятение. Казалось, в меня ударила огромная волна и, протащив по берегу, бросила на отмель.

Он не имел права прикасаться ко мне, когда ему вздумается. Не в этом мире.

Я посмотрела ему в глаза, в которых полыхал дьявольский огонь. За окном полил дождь, отбрасывавший на рассветную синеву серые тени.

– Ты напугана, – прошептал он низким голосом. – Сейчас ты выглядишь такой чистой и невинной, что смогла бы одурачить даже смерть, если бы та пришла за тобой.

Слова…

В словах звучали души двух незнакомцев, идущих бок о бок по тротуару, но ничего не знающих друг о друге. В момент, когда они встречались взглядами, в их головах проносились идентичные мысли, но потом эти два человека расходились по разным сторонам, удаляясь друг от друга, и мысли превращались лишь в далекие воспоминания, которые уже никогда не воскреснут в памяти. Мне показалось, что я тоже заглянула в глаза незнакомцу, проходившему мимо по тротуару, подумала о нем, а потом оставила далеко позади и стерла все мысли о его существовании. Я и для Эфкена была лишь незнакомкой, и произнесенные им слова были плодом его мыслей, которые возникли сразу, как только он посмотрел на меня. И в тот момент, когда он покинет меня, все мысли безвозвратно исчезнут, и он обо мне больше никогда не вспомнит.

– Если я так невинна, почему бы тебе не отпустить меня? – прошептала я, и мой голос дрогнул от нашей внезапной близости.

– Я не доверяю тебе, – холодно ответил он, в то время как его взгляд и кожа пылали огнем.

– Я не крала карту, – повторила я. – Клянусь.

– Ты не смогла бы так просто подобраться к ней. – Его взгляд стал еще тяжелее, как и прикосновение. – Сейчас мне хочется тебя убить, понимаешь? – прошептал он бездушным голосом, и мне показалось, что мое сердце сейчас перестанет биться. Я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Мысль о том, что он убьет меня… По какой-то причине, хотя я его совсем не знала, в голове отчетливо запульсировали слова: «Руки этого мужчины обагрены кровью».

– Хочешь убить меня? – спросила я, а затем вызывающе приподняла бровь и, повысив голос, добавила: – Ну так и убей.

С моих губ сорвался крик ужаса, созревший где-то в глубине моего подсознания, и я вжалась в угол коридора. Казалось, душа моя отделилась от тела и теперь наблюдала со стороны, как в воздухе мелькают полупрозрачные разрозненные слова, которые я только что выкрикнула.

Я увидела, как он приподнял бровь, как ложбинка рядом с его шрамом переполнилась и капелька пота скатилась по виску. Эфкен обладал той сверхъестественной красотой, которая не свойственна ни одному смертному. Я не видела никаких недостатков, и это приводило в ужас. Даже его шрам, тянущийся от бровей до виска, выглядел по-особенному прекрасно и уникально – еще одна деталь, которая делала его совершенством. Его нос, глаза, полные губы будто вылепил искусный мастер, который много лет пытался создать настоящий шедевр. Я также заметила, что его верхняя губа была немного полнее и чуть выступала вперед.

– Медуза, – медленно произнес он, и это слово, смысл которого я почему-то никак не могла уловить, привлекло мое внимание. Оно проникло ко мне в голову, словно последняя капля лекарства, вытекающая из прикрепленной к запястью капельницы и смешивающаяся с кровью.

– Что?

– Теперь тебя зовут Медуза.

Мне хотелось, чтобы сердце остановилось.

– Я от тебя не имя хотела, а свободу.

Он смотрел на меня, смотрел и смотрел…

Смотрел на меня так долго, что мог бы заставить даже Бога забыть мой лик, но он сам никогда не забудет мое лицо.

– Отныне твоя свобода скрыта за скалами, которые ты возводишь вокруг себя, но ты заперта в них вместе со мной.