Читать книгу Пучина - - Страница 5

Я зашёл к Полине крайне взволнованно. Я не стучал, у неё было открыто. Она сидела за столом и повернулась на меня. Я смотрел на неё широко открытыми, безумными глазами и задыхался.

Она взглянула на меня и горько заплакала; судя по её красным глазам – не первый раз за сегодня. За исключением глаз, было совсем бледное: выглядела Полина плохо, она была уставшая и, уверен, не спала всю ночь. Я попытался подойти и обнять её, но она меня оттолкнула. Сердце моё сжалось от жалости.

– Полиночка, ну что ты? Я же ни слова ещё не сказал.

– Николай, я всё поняла уже, и ждала, когда ты вот так вот зайдёшь. Ты можешь мне ничего не объяснять. Я её видела у тебя, – я сел на её кровать и смотрел на ноги, не в силах смотреть в глаза; она говорила дрожащим голосом и с остановками, – Молчала, ждала, пока ты сам всё расскажешь. Долго же ты… За меня не переживай, уходи. Спасибо за всё.

– Прости, Поля, я не хотел, чтоб так… – внутри всё перекрутилось, я даже схватился за грудь, пригнулся и сам заплакал. Стук сердца отражался в мочки уха, я боялся, что сейчас меня хватит удар. Может, я сейчас упускаю счастье? Наверное, так и есть. Но ничего с собой поделать не могу.

Полина молча смотрела на дверь, показывая мне направление. Я постоял в коридоре, пока не прошла краснота вокруг глаз, пошёл в магазин и купил сигареты и спички. Мне бы хотелось вставить тут меланхоличное описание дождя и серых туч, или совсем драматичное с ливнем и черным небом. Но как назло на небе не было ни единого облачка, и солнце опаляло мои черные волосы. Сел на лавочку, закурил и решил попытаться осмыслить, что происходит.

Полины больше нет. Есть Лилия. Получается, что я не просто порвал с Полиной, но ещё и сделал это из-за другой девушки, и изменил вдобавок. Полина всю мою институтскую жизнь была со мной, заботилась, любила. Я поступил с ней отвратительно. Но я не сожалел. Это было неизбежно, правда не в такой форме, но уже поздно об этом думать. Теперь надо думать только о Лилии. Почему она со мной такая откровенная? Это выглядит странно с учётом её характера. Надеюсь, она просто под влиянием чувств ко мне.

За короткий срок произошло слишком много всего, мне надо было отвлечься, например, в пивной. Там людно, шумно, я и мысли свои не услышу, а уж тем более, если напьюсь. Я пошёл в общежитие и вечером надел свой самый щегольский наряд, в первую очередь чтобы покрасоваться перед самим собой. Направлялся я в пивную, где собирались мои ребята по выходным.

Место было не самое приятное, но душевное. Ещё с улицы пахло чем-то между пивом и потом, висела облезлая вывеска на облезлых стенах. Рядом со входом стояла сама наливайка, протиснуться было тяжело; как ни странно, место это обладало огромной популярностью. Контингент был до жути странный и разнообразный. Вы могли тут встретить с одинаковой долей вероятности ветеранов войн, воров в законе, лучшего студента МГУ, одинокую маму четверых детей, и, не исключено, что всё это про одного человека.

Я встретил своих ребят и мы немного поговорили о моей жизни. Они меня подбадривали, было шумно и весело, но я всё равно чувствовал себя одиноко. То чувство, о котором я говорил про Лилию, – отчужденность. Я был с ними и мне было вроде и самому весело, но всё равно будто что-то не так, как бы не с ними душой, только телом, мозгом.

К нам подсел очень странный тип с выпавшими из глазниц глазами. Он представился Николаем, практически не разговаривал, и, вроде, и не слушал нас, только угощал почему-то выпивкой. Мы пытались у него что-то узнать, но он был в стельку пьян, хоть и с уверенной походкой. Мы решили отсесть от него и сели за столик, где сидел один высокий черноволосый молодой человек. Его аккуратные черты лица, карие, почти черные глаза и добрый умный взгляд создавали очень приятное впечатление. Он представился и решил рассказать о себе, пиво и вино развязали ему язык.

– Я студент шестого курса медицинского, пишу научные работы. Сейчас думаю насчёт такой темы. Вот смотрите. Один человек, представим, родился и изучил один язык, эсперанто, например, или английский. Другой человек же с детства говорит на японском, китайском или арабском. Как это влияет на этих двух людей. Ведь если одинаковые со старта люди (в теории, конечно) разговаривают на разных языках, они и по способностям будут разные. Насколько тяжелее изучить и говорить на японском, китайском, чем на эсперанто, английском. Каждый день человек напрягает мозги (пусть и подсознательно), чтобы узнавать иероглифы, учить иероглифы, формировать предложения. Не верю, что язык не влияет на характер и интеллект человека.

– Это очень интересно, и я тоже об этом часто думаю. К тому же, я тоже студент шестого курса медицинского, и тоже пишу научные работы. Николай.

Услышав это, молодой человек вздрогнул будто от холода, сказал, что у него неотложные дела, и поспешил нас покинуть. Выглядело это всё совсем неестественно, и вся наша компания с недоумением смотрела ему вслед.

– Как его звали? – спросил я у соседа по столу, не расслышав имени молодого человека.

– Егор, – значит, я не ошибся, это действительно он. Уверен, встреча эта не случайная. Почему же он так ушел, узнав мое имя? И откуда он знает, кто я такой? Вряд ли Михаил Павлович мог рассказать ему.