Читать книгу Открытие Америки - Группа авторов - Страница 7

В мае, когда уральская природа открывала новый цикл, напряжение в подготовке к отъезду достигло предела. Я ждал паспорта с проставленной визой или, в альтернативном сценарии, с жестоким отказом.

Мне приснился сон: я бегу по городу, торопясь на самолёт, вылетающий в Нью-Йорк, оказываюсь в аэропорту и успеваю забежать в огромный лайнер, в последний момент перепрыгнув через пропасть между люком и отходящим трапом. Пробегаю мимо стюардесс в синих костюмах, на ходу раздаю приветствия, и вот – я в салоне. Взлёт!

На следующий день я получил от агентства паспорт с визой и поздравления.

* * *

Согласно одной из трактовок общей теории относительности Эйнштейна, после прояснения намерений и определения в планах ключевой даты пространство и время начинают схлопываться в сингулярность.

Чтобы успеть на правильную пересадку в Москве и присоединиться к группе таких же студентов, направляющихся в США работать и путешествовать, следовало вылетать из Еката в первых числах июня, в четверг, в середине дня. И конечно же, на этот четверг пришёлся день выдачи дипломов!

Перед отлётом я должен был закрыть все дела, раздать друзьям более-менее ценные вещи, попрощаться с родителями и младшим братом, упаковать зелёные наличные в незаметный кошелёк на груди и быть готовым к небесному перемещению, а дальше – ко всему!

Хорошо бы ещё связаться с Димоном в Москве, может быть, удастся пересечься с ним прямо в аэропорту в ожидании пересадки на Нью-Йорк!

Утром, в день сингулярности, со старым автостопным рюкзаком за спиной, но в этот раз без гитары, я заглянул в деканат, чтобы лично попрощаться с преподавателями, поддерживавшими меня последние пять лет. Это прощание оказалось тёплым, большинство из них были людьми в возрасте, и они искренне желали мне удачи в путешествии на другую сторону земного шара.

Вскоре вся наша смешанная группа переместилась в актовый зал главного корпуса, объединившись с выпускниками других факультетов. Меня, в джинсах, с хаером и рюкзаком, неожиданно усадили в первый ряд перед сценой, недалеко от ректора, среди одетых в парадные костюмы студентов с цветочками в петлицах. Рюкзак мне любезно позволили спрятать под сиденьем.

Ну что, вот так торжественно снаружи и неформально внутри меня завершались годы учёбы и всего того, что её сопровождало! Доподлинно неизвестно, чему я больше научился за университетские годы – энергетике, музыке, дружбе, готовности к приключениям или всему этому вместе, но я явно отличался от того наивного шестнадцатилетнего первокурсника, что восторженно шагал по проспекту, стараясь не опоздать к первой паре!

Мой красный диплом состоялся, и я ждал вручения. Неожиданно перед церемонией на сцену поднялся ректор, прокашлялся и помпезно объявил, что университет празднует выпуск юбилейного 150-тысячного студента, и каждый факультет будет представлен одним таким знаковым выпускником.

В этом заявлении пряталась забавная квантовая неопределённость: в натуральном числовом ряду набралось штук десять юбилейных выпускников – по числу факультетов! Но математика – точная наука исключительно в пределах определяемой человеком вселенной, так что этот трюк зал воспринял, не заметив подвоха, позитивно и с аплодисментами.

Таким образом, помимо диплома мне, представителю теплофака, вручили ещё и серебряную медаль с тиснёной надписью «150-тысячный выпускник УГТУ-УПИ», без упоминания квантовых двойников! Я получил полное право считать себя в этом ряду официально уникальным, единственным и неповторимым!

Ну, и в качестве завершения я не мог обойтись без чего-то близкого моему сердцу! В ожидании выпускного я написал «Гимн теплофака», который мне дали исполнить на подготовленной гитаре – перед полным залом выпускающихся студентов любимого универа!

Исполнив гимн, я вытащил из-под сиденья рюкзак, засунул в него диплом, проверил загранпаспорт с заветной визой, нагрудную сумку с долларами и незаметно выбрался из зала в фойе главного корпуса. Там ещё раз, уже заочно, попрощался со всеми в зале, с родным универом и бегом спустился к памятнику Кирова на проспекте Мира, где поймал частника.

– В аэропорт!

Если в автостоп я отправлялся на рельсовой катапульте Екатеринбург – Череповец, то теперь транспорт и расстояния были посолиднее: меня ждал международный авиалайнер, рассчитанный на десять тысяч километров беспосадочного перелёта.

Мчась в Кольцово, я смотрел на город. За окном пролетали знакомые улицы, зелёные парки. Рассматривая людей на тротуарах, я мысленно прощался с ними, вроде бы и понарошку, но на всякий случай – навсегда.