Читать книгу Василиса и город без звука - - Страница 4

Город начался внезапно. Словно не было никакой границы между дорогой и улицей. Один миг – они идут по мёртвому лесу, следующий – уже по каменной мостовой, выложенной плитами странной формы. Эти плиты были не квадратные и не прямоугольные, а будто вырезаны из перепутанных теней и снов. Под ногами они не издавали ни звука, но при этом вибрировали, как будто жили своей жизнью.

Первая улица называлась "Беззвучный Проспект" – табличка висела на пустом доме, в окнах которого не было ни стёкол, ни отражений. Василиса остановилась. Что-то было не так. В воздухе висело ощущение, будто кто-то взвешивает каждую их мысль. Они прошли вперёд, стараясь не смотреть в окна – даже пустые, они будто шептали что-то без слов.

Через несколько поворотов дорога вывела их к чему-то похожему на пропускной пункт. У ворот стоял один-единственный человек… или то, что осталось от человека. Его лицо было закрыто маской с застёгнутыми губами, и вместо глаз – зёрна чёрного стекла. Рядом стояла табличка: "Чтобы пройти – отдай."

На плите у входа – написано, выгравированное ногтями: «В этот город не входят с полным сердцем».

Василиса и Дрэганфрут замерли. Рядом с охранником стоял странный прибор – стеклянный сосуд, похожий на колбу, с мерцающей жидкостью внутри. Под ним – шкала. А над ней – кнопка. Рядом лежала выцветшая инструкция. Василиса прочитала:

"Для получения пропуска необходимо добровольно расстаться с одной эмоцией. Эмоция навсегда будет изъята. Предмет её хранения не подлежит возврату. Говорить запрещено."

Она сжала кулон. Это был выбор. Плата. Цена за вход. И нельзя было не платить.

– Не может быть… – прошептала она, но не услышала себя. Только ощутила, как сама мысль обрастает холодом.

Дрэганфрут посмотрела на неё, с тревогой. Затем достала блокнот и написала: «Что ты чувствуешь прямо сейчас?»

Василиса медлила. А потом написала: «Грусть. И… радость. Вспоминаю, как он смеялся."

Свинка посмотрела на неё долго. Потом снова написала: «Если отдашь радость – ты больше не вспомнишь это с улыбкой. Только с пустотой. Но если отдашь грусть – не сможешь плакать, даже если будет больно."

Это был страшный выбор. Словно выбирать, что потерять: воспоминания или слёзы.

Василиса подошла к колбе. Внутри – жидкость затрепетала. В воздухе появились слова, будто выдохнутые кем-то невидимым: «Назови чувство. Мысленно. Только одно.»

Она закрыла глаза. И подумала: «Радость». В ту же секунду что-то вырвалось из неё, как будто с хрустом. Лёгкость, что жила в груди, исчезла. Сердце стало тише. Колба окрасилась в янтарный цвет. Из прибора выдвинулась карточка. На ней было написано: "Пропуск оформлен. Радость удалена."

Василиса взяла карточку. Почувствовала, как будто у неё украли часть себя. Дрэганфрут держала её за лапу. Молча.

– Ты храбрая, – прошептала свинка глазами.

Пропуск открывал следующую дверь. Она сама распахнулась, стоило карточке коснуться замка. Внутри было темно. Но темнота – не главное. Главное – это пустота, которая теперь поселилась внутри Василисы. Тишина, в которой не было ни радости, ни облегчения. Только цель: найти Пухлого. И вернуть всё, что было отнято.