Читать книгу Шпионские страсти. Посвящение - Группа авторов - Страница 4

Получив карт-бланш от генерала, Грач решил, что время полумер прошло. Его новый план по «Тауэрсу» был смел и технологичен. Он требовал филигранной работы и самых современных средств наблюдения. С этой мыслью он спустился в цокольный этаж – в святилище, известное в Институте как «завхозная». Это было не просто подвальное помещение; это был портал в прошлое, в мир, где время застыло где-то в районе 1985 года. Воздух здесь был густым и слоистым. У входа пахло озоном от гудящих серверов, чуть дальше – пылью и старой бумагой, а в глубине, у самого кабинета завхоза, витал неуловимый запах сургуча и высохшего силикатного клея. Вдоль стен тянулись бесконечные ряды серых металлических стеллажей, заставленных коробками с каллиграфически выведенными бирками: «Лампы накаливания 60Вт, 1000 шт., 1988 г.в.», «Скрепки канцелярские, оцинкованные, ГОСТ 7235-54, 50 кг», «Картриджи для принтера Hewlett Packard (мод. устар., не вскрывать без приказа!)».

Верховным жрецом этого храма порядка был Степан Аркадьевич, сухой, поджарый человек с белесыми бровями и лицом, выдубленным ветрами холодной войны. В его движениях сквозила неумолимая логика бывшего прапорщика войск стратегического назначения, для которого мир делился на две категории: то, что учтено, и то, что еще не учтено. Он сидел за своим массивным столом, похожим на дот, и с помощью логарифмической линейки (компьютер он презирал как «ненадежную американскую игрушку») выверял смету на закупку офисной бумаги на следующий квартал.

– Степан Аркадьевич, добрый день! – бодро начал Грач, решив взять крепость дружелюбным штурмом. Он положил на стол заявку. – Мне нужны четыре единицы изделия «Колибри». Срочно. Срочнее не бывает. Операция особой важности, под личным контролем генерала.

Завхоз медленно, словно нехотя, поднял на него свои выцветшие глаза. Он не спеша взял заявку, сдул с нее невидимую пылинку, надел очки в толстой роговой оправе и принялся изучать документ с дотошностью эксперта-криминалиста, исследующего подделку. Прошла минута. Две. Тишину нарушало лишь жужжание старого вентилятора и скрип пера Степана Аркадьевича, делавшего какие-то пометки в своем гроссбухе.

– Заявка, – наконец произнес он, и это слово прозвучало как приговор. – Форма А-117, редакция от 1998 года. Заполнена с вопиющими нарушениями.

– Какими еще нарушениями? Я все по пунктам расписал! – начал закипать Грач.

– Пункт седьмой. «Обоснование целесообразности расхода вверенных материальных ценностей». У тебя написано одно слово: «Срочно». – Степан Аркадьевич посмотрел на Грача поверх очков. – «Срочно» – это категория времени, а не обоснование. Обоснование – это, например, «Для осуществления скрытого аудиовизуального контроля за объектом повышенной важности «Тюльпан» в рамках оперативной разработки «Флора». Кодировки для кого придумали, Белов? Для Пентагона? Далее. Самое главное. Отсутствует акт о списании предыдущих технических средств наблюдения, числившихся за твоей группой по ведомости. Три единицы изделия «Светлячок». Где они?

– Они сгорели! Сгорели! В машине объекта! Вместе с машиной! В пепел! Какой акт?! – взорвался Грач.

– Меня не интересуют обстоятельства их преждевременной кончины, – невозмутимо парировал завхоз. – Меня интересует документ. «Акт о нештатном, невосполнимом выходе из строя материальных ценностей вследствие несанкционированного термического воздействия на объект-носитель». Подписанный тремя лицами: тобой как материально ответственным, начальником твоего отдела и представителем технической службы, который должен подтвердить, что «Светлячки» восстановлению не подлежат. Нет акта – нет «Колибри». В мое время, Белов, голубями обходились. И долетали, представь себе.

Грач выхватил заявку со стола, с яростью скомкал ее и швырнул в металлическую урну. «Вы живете в прошлом веке! Вы и есть тот самый компас из сквера!» – прошипел он и вылетел из кабинета, хлопнув дверью.

Степан Аркадьевич подождал, пока шаги затихнут. Затем спокойно встал, достал скомканный лист из урны, аккуратно расправил его на столе, разгладил и подколол в папку с надписью «Заявки, требующие доработки. Срочно». После чего вернулся к своей логарифмической линейке и смете на бумагу. Порядок должен быть во всем.

В это же самое время, тремя этажами выше, в прохладной тишине IT-отдела, где пахло пластиком и антистатиком, молодой специалист Антон Королев, тихий, незаметный юноша в идеально выглаженной голубой рубашке и очках в тонкой металлической оправе, получил системное уведомление. Оно всплыло в углу его огромного монитора. «Повторная заявка на изделие «Колибри» от группы №7. Приоритет: высокий». Грач, очевидно, нашел двух статистов для подписей и нафантазировал акт о сгоревших «Светлячках». Королев мельком взглянул на документ. На его лице не дрогнул ни один мускул. Его пальцы, длинные и тонкие, как у пианиста, легко заскользили по клавиатуре. Несколько быстрых команд в терминале, ввод пароля администратора. Он не стал удалять заявку или помечать ее как ошибочную – это было бы слишком грубо и оставляло бы цифровой след. Он поступил изящнее. В коде запрашиваемой модели, состоявшем из двенадцати символов, он изменил одну-единственную букву – «М» на «N». Вместо серийной модели «Колибри-М2» теперь значилась «Колибри-N2», экспериментальная модификация с криогенным охлаждением, существующая только в проектной документации и в воспаленном воображении инженеров. Затем он добавил к заявке системный флаг «Требует дополнительного согласования с НИИ-производителем». Автоматизированная система логистики тут же перенаправила запрос по несуществующему электронному адресу в закрытый НИИ в России. Бюрократическая машина будет перемалывать этот запрос недели три, после чего вернет с резолюцией: «Изделие в серийное производство не запущено». Цель была достигнута с хирургической точностью. Королев свернул окно, поправил очки и вернулся к написанию скрипта для оптимизации антивирусной защиты на компьютере генерала. Группа Грача осталась слепой, как новорожденный крот.