Читать книгу Отблески витражей - Группа авторов - Страница 3

Уроки русского тянулись бесконечно долго: все эти правила и разборы выводили меня из себя. Я никогда не видел какого-то сакрального смысла в бесчисленных диктантах и сочинениях. И на мой скромный взгляд все учителя русского и литературы были на одно лицо и с одним типом поведения. Им было совершенно без разницы, что думают ученики, главное, чтобы написанное точно попадала под их сугубо личное видение.

Я едва заметно постукивал ручкой по тетради и смотрел в окно. А за окном была серость и все ещё шел крупный снег. Снежинки падали очень медленно, практически вертикально, судя по всему ветра почти не было. При желании можно было, наверное, посчитать, сколько их упало.

У доски стояла Симонова и своим высоким голосом разбирала какое-то очередное предложение. Вот вроде симпатичная девчонка, но почему же она так бесит?! Я снова вспомнил, как утром ко мне подошла Вика, в груди на долю секунд возникло странное, незнакомое ощущение.

Я резко мотнул головой, словно пытался стряхнуть с себя надоедливую муху. Мне сейчас нужно было думать совсем о другом. Скоро закончится урок и Чирик будет меня ждать за школой. Этого никак нельзя было допустить.

Времени на обдумывание плана действий было катастрофически мало, поэтому он больше походил на импровизацию. Как только прозвенел звонок и все начали собираться, я сделал вид, что у меня закатилась ручка, чем задержал Глеба, и мы вышли из класса вслед за Симоновой. Оказавшись в непосредственной близости от неё, я достаточно громко спросил Квашнина:

– Глеб, слушай а где у вас тут курят?

– Ты чё, куришь?! – одновременно удивлённо и растерянно воскликнул Глеб.

– Ну что ты орёшь-то сразу. Ну балуюсь я иногда, – понизив голос, ответил я ему.

– Да за углом – обычно там все собираются. Сразу как выйдешь – с левой стороны, – Глебу явно не понравилось, что я могу курить.

– Не, как-то совсем на виду. Я лучше за школу пойду. Пойдешь со мной? – я не сводил взгляда с притормозившей рядом отличницы.

– Ты меня извини, я в этом не участвую, – поникшим голосом ответил Квашнин. Было видно, что я его разочаровал.

– Ну как хочешь, а я сейчас сбегаю, – с этими словами я поправил рюкзак и двинулся вперёд, обгоняя всех.

Спустившись на первый этаж, я столкнулся с Чирковым и еще несколькими парнями, которые были утром с ним.

– Зассал?! – злобно процедил он сквозь зубы.

– Пошли, – спокойно ответил я, стараясь не поддаваться на его провокацию.

– Сейчас я тебя урою, – он развернулся и вышел из школы.

Не смотря на то, что я старался не волноваться, адреналин начал делать своё дело. Руки потихоньку начали дрожать, и всё тело предвкушало действия. Мы прошли вдоль школы и завернули за угол, впереди виднелась спортивная коробка. Я шёл сзади, смотрел в спины Чиркова и его компании и считал. Сто одиннадцать, сто двенадцать…

–Чирков, Крылов, обратно вернулись!, – раздался знакомый голос.

Сзади стояла Наталья Михайловна, с неизменным грозным выражением на лице.

– Крылов, что, первый день и уже дружков нашёл покурить?

Чирик несколько растерянно посмотрел на меня, и заискивающе заулыбавшись, ответил: – Наталья Михайловна, ну как Вы могли подумать?! Мы просто решили показать новенькому нашу коробку. Вы же знаете, я не курю, – он театрально развёл руками.

– Ну да, зимой?!, – не меняя интонации, ответила «классная».

– Крылов, а ты что молчишь?

– Наталья Михайловна, это какое-то недоразумение, – как можно наивнее начал я, – У меня нет столь вредной привычки. Я вам больше скажу. Я даже не пробовал курить. А с ребятами мы действительно пошли на спортивную площадку. Они рассказывали, что у вас турники стоят (как же наигранно звучали мои слова, кто вообще мог в них поверить?!)

Учительница смерила нас проницательным взглядом:

– Быстро в школу, и чтобы я вас тут больше не видела. Крылов, вспомни наш разговор утром. Надеюсь, ты не доставишь мне проблем, – она развернулась и пошла в сторону входных дверей.

– Надо же, какие мы благородные, – съязвил Чирков. – Но ты не думай, что всё так легко закончится. Мы с тобой ещё поговорим. Ладно, пошли, – обратился он к своей группе поддержки.

Меня резко отпустил адреналин и забила мелкая дрожь. Всё прошло как я и рассчитывал. Симонова не могла не пожаловаться «классной», ведь утром я лишил её возможности покрасоваться перед всеми своими знаниями. И такого выскочку как я нужно было поставить на место, а нет ничего лучше, чем сдать по горячим следам.

Наверное, если бы на моём месте был кто-то другой, тот, кто уже не первый год учится в школе, вряд ли бы Наталья Михайловна побежала: курит да и ладно. Можно подумать, мало бегают за угол школы. Но когда речь зашла о «новеньком», ей нужно было меня поставить на место. Для неё важен неоспоримый авторитет.

С меня было достаточно на сегодня. За один первый школьный день произошло столько, что для некоторых бы хватило на всю школьную жизнь. Остаток уроков прошёл в спокойной обстановке.

Математик, на удивление, оказался приятный мужик. Он конечно не так интересно рассказывал, как историк. Но постоянно шутил и вёл урок очень живо, я даже не заметил, как прозвенел звонок.

Квашнину ничего объяснять не стал, возможно, мне ещё пригодится миф о том, что я курю. Ну а сказать, что бросил, всегда можно успеть. Но после того разговора, он сидел насупленный и разговаривал полу-фразами. А большего мне и не надо было, хватит с меня на сегодня его болтовни.

Разочарованием для меня стал урок химии. Мне нравилась химия: с самого первого года изучения этого предмета у меня ни разу не было оценки ниже пятёрки: ни в четверти, ни за год. Учителем химии в прошлой школе была молодая женщина, блондинка с длинными волосами. Наверное, все парни без исключения были тайно в неё влюблены.

Не знаю, являлась ли моя симпатия к ней итогом моей успеваемости, но факт остаётся фактом. На её уроках всегда было весело, но и спросить по своему предмету она могла по полной. Так что халявной пятерки просто так было не получить.

А вот мой новый учитель химии был полной противоположностью. Монотонная речь и полное отсутствие интереса к своему предмету вызывали сплошное отторжение. Казалось, что она не только сама не понимает о чем говорит, но даже ненавидит предмет.

– Одноатомные спирты, содержат одну гидроксильную группу. Пример: метанол, этанол, – монотонно бубнила она. – Записали?

– Да, Ольга Ивановна, – отрапортовала Симонова.

– Извините, какой второй пример? – поднял я руку. Было слышно, как Симонова цокнула языком.

– Этанол, надо успевать записывать, – без какой-либо интонации ответила химичка. Уткнувшись в тетрадь, я пытался совладать со своей улыбкой.

Раздался спасительный звонок, все повскакивали с мест, не обращая особого внимания на продолжающую что-то говорить Ольгу Ивановну.

– На следующий урок выучить классификацию спиртов, – донеслось со стороны учительского стола.

Но вряд ли кто-то обратил внимание на её слова, разве что Симонова старательно что-то записывала себе в дневник.

– Глеб, ну что, пойдем по-быстрому сходим за учебниками? – складывая тетрадь в рюкзак, обратился я к соседу по парте.

– Да, пошли, – как-то без энтузиазма ответил Квашнин.

– Да ладно тебе. Не бери в голову. Я же тебя не заставляю, – я постарался придать своему голосу неравнодушное дружелюбие.

Не могу сказать, что мне было неловко перед ним, но он через чур уж сильно расстроился. Мне захотелось приободрить его.

Разговаривая с Квашниным, боковым зрением я увидел, как на меня смотрит Вика.

– Вот за учебниками надо, – зачем-то сказал и повернулся к ней.

– Понятно, – несколько растерянно ответила она, – Пока, – и не говоря больше ни слова, вышла из класса.

Мы с Квашниным поднимались на четвёртый этаж, где располагалась школьная библиотека. Кому только могла прийти в голову мысль устроить ей там?

Я понимаю, что это не самое популярное заведение в школе, но всё же. У меня дома постоянно была библиотечная книга. Надо признаться, не всегда она была прочитана в срок, но книги всё же я читал.

Библиотека отличалась от той, что была у меня в старой школе. Здесь был какой-никакой читальный зал, небольшой, размером с полкласса. На столах, туго обтянутых дерматином, словно они застряли в прошлой эпохе, стояли бежевые настольные лампы, отдалённо напоминающие грибы. На окнах висели плотные шторы, вдоль всех стен были деревянные панели. Всё вместе создавало крайне уютную атмосферу.

Рядом со входом была высокая стойка, шириной сантиметров двадцать, отделяющая стол библиотекаря, за которым сидела женщина в возрасте, в больших очках.

– Зоя Степановна, здравствуйте, – начал Квашнин. – К нам в класс пришёл новенький. Наталья Михайловна попросила выдать ему учебники на второе полугодие.

– Учебники, – мягко промурлыкал женщина. – Давай сейчас для начала мы ему заведём карточку. А потом будут учебники.

Она зашуршала в выдвижных ящиках своего стола. В её руках появилась небольшая карточка из плотной бумаги, сложенная вдвое.

– Так, какой у тебя класс? – не отрываясь от формуляра, спросила Зоя Степановна.

– Десятый «Б», – быстро ответил я.

– Хорошо. Имя, Фамилия?

– Кирилл Крылов

– Год рождения?

Спустя пару минут на меня завели новую карточку, и библиотекарь скрылась за дверью, которая располагалось за её спиной.

– А у вас тут ничего так. Уютно, – немного восхищенно сказал я, разглядывая читательские столы.

– Ну да, наверное. Тут, кажется, ничего не менялось лет сто уже. Как и Зоя Степановна, – попытался пошутить Квашнин.

– Ммм, – протянул я. Шутка, на мой взгляд, была так себе, и мне не хотелось её поддерживать.

– Слушай, я, наверное, пойду, – после неловкой паузы сказал Глеб и поправил очки.

– Да, спасибо. Дальше, я думаю, сам справляюсь, – я дружески хлопнул его по плечу.

Квашнин как-то криво улыбнулся и вышел из библиотеки.

– Крылов, – неожиданно позвала меня Зоя Степановна, бесшумно выйдя из-за двери, – Вот твои учебники, тут все, кроме биологии. Не знаю, придётся тебе самому где-то поискать или с кем-то по одному заниматься. Может быть, спросишь у Евгении Максимовны, это ваша учитель по биологии. Вдруг у неё есть.

С этими словами она поставила на стойку небольшую стопку книг, и начала забирать из них карточки и вписывать мою фамилию.

Вся процедура заняла у меня минут десять, после я запихнул все учебники в рюкзак, закинул располневшую сумку на плечо и вышел в коридор.

Первая смена уже закончилась, а уроки во второй, видимо, уже начались: в коридорах было пусто и очень тихо. Я не спеша дошёл до центральной лестницы и, стоя возле перил, посмотрел на витражные окна, которые поднимались от пролета между третьим и четвертым этажами и доходили до потолка.

Видимо, я никогда не привыкну к такому виду. На секунду мне показалось, что я словно оказался в старинном замке, полным рыцарей ну и, наверное, прекрасных дам. От последней мысли я улыбнулся и, постояв ещё пару минут, начал спускаться вниз по лестнице.

На первом этаже перед тем, как пойти в гардероб, я остановился возле расписания, решив сразу переписать на оставшиеся дни недели.

Я дошёл до четверга, когда сзади послышался голос:

– Ты, я смотрю, считаешь себя слишком умным?!

Я повернул голову, с левой стороны от меня стоял Кротов и, не отрываясь, смотрел на расписание.

– Ты это мне? – сделав вид, что не понимаю, переспросил я

– А тут есть ещё кто-то? – он медленно повернул голову в мою сторону, и, не моргая, стал разглядывать меня своими карими глазами.

– Ну, дураком я себя точно не считаю, – некоторое время мы смотрели друг на друга. Словно оценивали, кем же на самом деле является наш собеседник. Я первый отвернулся к стенду.

– Ясно. Не подумай, что пугаю, говорю, как есть. Слишком умных никто не любит. Считай, это мой тебе совет – медленно, делая остановки между словами, проговорил Кротов.

Я переписал последние уроки и повернулся к собеседнику.

– Буду иметь в виду, – коротко ответил я, засовывая дневник с записями в рюкзак.

Кротов как-то неестественно криво улыбнулся и, развернувшись, пошёл в сторону выхода из школы.

Ну и денёк у меня получился, подумал я, после того, как за мной захлопнулась дверь школы. На улице всё также шёл снег, сугробы на тротуарах заметно выросли и от дверей тянулись узкие тропинки, протоптанные в снегу.

Я поднял голову, посмотрел на медленно падающие снежинки и решительно зашагал в сторону автобусной остановки.

Моя новая школьная жизнь началась.