Читать книгу В поисках тигра - Коллин Хоук - Страница 10

Спеленатая кольцом его рук, я стояла и слушала, как стремительно разбухающее сердце гулко колотится у меня в груди. Как у злого Гринча, похитителя Рождества, за эти месяцы мое сердце съежилось, став в два раза меньше обычного. Но стоило Рену дотронуться до меня, как все чувства, которые я так долго сдерживала, хлынули наружу, медленно заполняя пустоту.

Я чувствовала, как расцветаю и стремительно расту. Рен был солнцем, а его нежность ко мне – живительной влагой. Дремлющая часть моего существа очнулась, наполнившись трепетом жизни, пустила глубокие корни, развернула сочные зеленые листья и выстрелила во все стороны вьющимися побегами, которые начали оплетать нас, еще крепче прижимая друг к другу.

Тут Сара окликнула меня с кухни, напомнив о существовании мира за пределами нас двоих.

– Келси? Келси! Кто там?

Вернувшись в реальность, я сделала шаг назад. Он отпустил меня, но провел ладонью вниз по моей руке и переплел свои пальцы с моими. Я онемела. То есть я разинула рот, чтобы ответить Саре, но не смогла произнести ни слова.

Рен почувствовал мое состояние и громко объявил о своем присутствии:

– Мистер и миссис Нейлсон?

Майк и Сара остолбенели при виде нежданного гостя. Рен улыбнулся им своей убийственной улыбкой и протянул руку:

– Здравствуйте. Я внук мистера Кадама, Рен.

Он обменялся дружеским рукопожатием с Майком и протянул руку Саре. Когда он озарил ее своей улыбкой, Сара вспыхнула до корней волос и потупилась, как школьница. Мне стало немного спокойнее на душе, когда я убедилась, что другие женщины, оказывается, тоже теряют голову в его присутствии. Значит, гипнотическому обаянию Рена подвержены все возрасты!

Майк первый нарушил молчание:

– Гм, привет, Рен. Какое совпадение! Послушай, Келси, разве того тигра…

Я поспешила перебить его:

– А, ну да! Забавно, правда? – Я посмотрела на Рена и незаметно ткнула его в бок. – Вообще-то, Рен – это его прозвище. А зовут его… Эл! – выпалила я, ущипнув его за руку. – Правда, Эл?

Его брови сошлись вместе в выражении насмешливого недоумения.

– Правда, Келси, – подтвердил он и добавил, повернувшись к Саре и Майку: – Мое полное имя Алаган, но вы можете звать меня просто Рен. Меня все так зовут.

К этому времени Сара уже сумела справиться с собой:

– Хорошо, Рен. Заходи же в дом и познакомься с нашими детьми.

Он снова улыбнулся ей и ответил:

– С огромным удовольствием.

В ответ Сара смущенно хихикнула и пригладила рукой волосы. Рен задержался, чтобы взять несколько больших свертков, которые он поставил возле двери, а я прямиком направилась в гостиную.

Пока Майк помогал Рену внести вещи, Сара подошла ко мне и прошептала:

– Келси, когда вы с ним познакомились? Еще минуту назад я была уверена, что сейчас наконец-то увижу Ли. Что происходит?

Я уставилась на рождественскую елку и промямлила:

– Хотела бы я это знать.

Мужчины вошли в гостиную, где Рен снял короткое серое пальто в елочку и повесил его на спинку стула. Он был в джинсах и сером шерстяном свитере с воротником на молнии, туго обтягивавшем его грудь и плечи.

– Кто такой Ли? – спросил он.

У меня отвисла челюсть.

– Откуда ты… – выдавила я, потом быстро захлопнула рот. Как я могла забыть о его уникальном тигрином слухе! – Ли – это… хм… один парень… мой знакомый…

Сара приподняла брови, но промолчала.

Несколько секунд Рен внимательно смотрел на меня, вежливо дожидаясь, когда я сяду, потом опустился на диван рядом со мной. В тот же миг малыши набросились на него.

– Я привез для вас подарки, – заговорщическим голосом сказал им Рен. – Сумеете открыть их и не подраться?

Ребекка и Сэмми серьезно закивали головами, а Рен, расхохотавшись, вручил им большую коробку. Ребятишки торопливо открыли ее и достали полную серию книг доктора Сьюза. В первое мгновение книги показались мне немного странными. Я взяла одну из них и быстро поняла, что держу в руках первое издание.

– Ты купил первые издания? – горячо зашептала я на ухо Рену. – Для детей? Да они же стоят по несколько тысяч долларов каждое!

Он заправил прядку волос мне за ухо, потом наклонился и прошептал:

– Я приготовил такое же собрание для тебя, оно дома. Не надо завидовать.

Я надулась, а он с хохотом нагнулся за следующим подарком. Майк тем временем прилип к окну, жадно разглядывая машину Рена.

– Я вижу, Рен, ты приехал на «хаммере»?

Рен поднял глаза на Майка.

– Да.

– Послушай, ты не мог бы как-нибудь дать мне прокатиться? Видишь ли, я всегда мечтал проехаться на такой машине…

Рен потер ладонью челюсть.

– Конечно, только, если можно, не сегодня. Мне нужно будет доехать до своего нового дома.

– О… Выходит, ты к нам надолго?

– По крайней мере, планирую пожить до конца семестра. Я записался на несколько предметов в Западном Орегонском университете.

– Это просто замечательно! Значит, ты будешь ходить на занятия вместе с нашей Келси!

Рен ухмыльнулся.

– Да, точно. Наверное, будем пересекаться в кампусе.

Майк, улыбаясь до ушей, снова уставился на машину. А Сара не сводила глаз с меня. Я постаралась придать своему лицу самое равнодушное выражение, но внутри у меня клокотали вопросы.

«Что он задумал? Остаться здесь? Но где? Ходить в университет вместе со мной? Что же мне делать? И главное, зачем он здесь?»

Рен разогнулся и вручил какой-то большой подарок Саре и Майку.

– А это для вас.

Майк помог Саре открыть коробку, и они вытащили оттуда новенький красный миксер со всеми насадками, какие только известны роду человеческому. Не удивлюсь, если при помощи этого агрегата можно было даже высекать ледяные статуи. Сара тут же принялась возбужденно перечислять все виды органической безмучной выпечки, которые она теперь непременно освоит при помощи этого чуда техники.

Рен вытащил сверток поменьше и отдал мне.

– Это от мистера Кадама.

Я открыла коробку и увидела переплетенные в кожу книги: индийскую «Махабхарату», китайские «Записи о трех царствах» и японскую «Повесть о Гэндзи», все в переводе на английский. Там же лежала короткая записочка, в которой мистер Кадам справлялся о моих успехах и желал мне счастливого Рождества.

Погладив кожаные переплеты, я бережно сложила книги на столик перед диваном и сделала себе зарубку на память: непременно позвонить мистеру Кадаму и поблагодарить его за чудесные подарки.

– А это от Кишана.

Сара оторвалась от своего миксера и спросила:

– Кто такой Кишан?

– Мой младший брат, – ответил Рен.

Сара бросила на меня возмущенный материнский взгляд, на который я отреагировала беспечным пожатием плеч. Да, я никогда не рассказывала ей ни о Рене, ни о Кишане, и теперь Сара, наверное, ломала голову над тем, как я могла забыть о таком чуде. Признаться, теперь я и сама не понимала, что заставляло меня молчать о нем.

Я открыла коробку и достала изящную коробочку от Тиффани. Внутри оказалась тоненькая цепочка из белого золота. На приложенной карточке было написано изящным наклонным почерком:

Привет, Келс.

Скучаю по тебе.

Возвращайся скорее.

Я решил, что для моего амулета тебе нужно что-нибудь более женственное.

Там, в коробке, есть еще один подарок для тебя, на всякий случай.

Кишан.

Отложив цепочку, я порылась в коробке и нащупала маленький цилиндрический предмет, завернутый в папиросную бумагу. Когда я развернула ее, на ладони у меня очутилась крохотная металлическая капсула. Перцовый баллончик? К баллончику прилагалась распечатанная на принтере картинка – перечеркнутая тигриная морда в круге. И надпись «Тигриный репеллент» черными буквами сверху.

Я невольно прыснула, и Рен тут же забрал у меня подарок. Прочитав надпись на этикетке, он насупился и бросил баллончик обратно в коробку. Потом пошарил рукой на дне и вытащил еще один сверток.

– А это от меня.

От этих слов я мгновенно посерьезнела и украдкой покосилась на Сару и Майка. Кажется, Майк даже не замечал моего состояния, зато Сара проявила гораздо большую чуткость и внимательно разглядывала меня. Я быстро закрыла глаза, молясь про себя, чтобы лежащее в коробке не вызвало града вопросов, на которые я не смогу ответить.

Потом просунула пальцы под толстый слой оберточной бумаги и вскрыла упаковку. Пробравшись внутрь, наткнулась пальцами на гладкую поверхность отполированного дерева. Ребятишки помогли мне сдернуть картонный чехол, и я увидела то, что лежало внутри.

Резную шкатулку для драгоценностей ручной работы.

Рен наклонился ко мне.

– Открой-ка.

Я нервно провела рукой по поверхности. Поставив шкатулку на колени, осторожно приподняла крышку. Внутри оказались маленькие ящички, выстланные бархатом, и в каждом лежала свернутая колечком лента для волос.

– Все ящики снимаются, видишь?

Он приподнял верхнюю секцию, затем следующую. Пять этажей, примерно по сорок лент в каждом.

– Ленты все разные. Из всех стран мира, причем нет двух штук одного цвета.

Я только и могла прошептать:

– Рен… Я…

Потом я подняла глаза. Майк, похоже, не увидел в этом подарке ничего необычного. Наверное, ему казалось, что девушкам сплошь и рядом дарят резные шкатулки с сотнями лент для волос! Зато Сара смотрела на Рена совсем другими глазами. Всю ее настороженность и тревогу словно рукой сняло.

На лице ее появилась едва заметная одобрительная улыбка, и она сказала:

– Что ж, Рен. Я вижу, ты хорошо знаешь нашу Келси. Она обожает ленты для волос.

Затем она вдруг громко откашлялась, встала и попросила нас присмотреть за детьми, пока они с Майком выйдут на небольшую пробежку. Они принесли нам две кружки горячего шоколада и убежали наверх, чтобы переодеться. Майк и Сара бегали каждый день, но на Рождество обычно делали перерыв. «В чем дело? – всполошилась я. – Неужели Сара хочет дать нам возможность побыть наедине? Ума не приложу, то ли обнять ее за такую догадливость, то ли попросить отменить пробежку!»

Шкатулка все еще стояла у меня на коленях, я рассеянно поглаживала ленту, когда Майк и Сара помахали нам и выскочили за дверь.

Рен протянул руку и дотронулся до моей ладони.

– Тебе понравилось?

Я заглянула в его синие глаза и сипло ответила:

– Это самый лучший подарок, который я получала в жизни.

Он ослепительно улыбнулся, взял мою руку и нежно поцеловал пальцы.

Потом повернулся к детям и сказал:

– Кто хочет сказку?

Ребекка и Сэмми схватили новую книжку и мгновенно забрались к нему на колени. Рен обнял обоих и стал читать бодрым голосом диктора:

– «Я – Сэм. Сэм – вот такой. Ты любишь зеленый омлет с ветчиной?»

Он споткнулся только на слове «повсюду», но ребятишки помогли ему правильно выговорить его, и после этого Рен уже не ошибался. Я была потрясена. Должно быть, мистер Кадам научил его читать по-английски!

Потом Рен попросил Сэмми подержать книгу, а сам обнял меня свободной рукой. Я бережно поставила свою шкатулку на пол и привалилась к нему. Он теснее прижал меня к себе, я положила голову ему на плечо. Рен шутливо водил пальцами вверх и вниз по моему предплечью.

Как только Майк и Сара вернулись, я вскочила и принялась лихорадочно собирать свои вещи. Нервно покосившись на Рена, я обнаружила, что он, не таясь, наблюдает за мной твердым, чуть насмешливым взглядом. Майк и Сара поблагодарили нас и помогли отнести мои вещи в машину. Рен тоже попрощался и вышел, чтобы подождать меня снаружи.

Сара наградила меня многозначительным взглядом, означавшим, что мне придется очень многое ей объяснить. Потом она закрыла дверь, оставив нас посреди холодного декабря. Мы наконец-то были одни.

Рен снял перчатку и провел теплыми пальцами по моему лицу.

– Поехали домой, Келс. Не спрашивай меня ни о чем. Здесь не место. У нас будет достаточно времени позже. До встречи.

– Но…

– Потом, раджкумари. – Он надел перчатку и пошел к своему «хаммеру».

Интересно, когда он успел научиться водить? Я выехала на дорогу и следила за «хаммером» в зеркало заднего вида до тех пор, пока не свернула на боковую улицу, потеряв его из виду.

Тысячи вопросов пульсировали у меня в мозгу, и по дороге в гору я снова и снова перебирала их. Но поскольку шоссе слегка обледенело за ночь, все эти жгучие вопросы пришлось отложить до лучших времен, сосредоточившись на дороге. Когда я проехала поворот и увидела свой дом, что-то показалось мне странным. Понадобилась целая минута, прежде чем до меня дошло, что именно. В окне дома, соседнего с моим, были задернуты занавески. Туда кто-то въехал!

Я поставила машину в гараж и подошла к соседской двери. Постучала, но никто не ответил. Я повернула ручку – дверь оказалась не заперта. Внутри дом обставлен почти так же, как мой, только в более темных, мужских тонах. Мои растущие подозрения подтвердились, когда я увидела старую мандолину, лежащую на кожаном диване. Значит, сюда въехал Рен!

Я прошла на кухню и убедилась, что холодильник и кладовка пусты. Еще я отметила, что нижняя створка задней двери снабжена огромной откидной дверцей.

«Хм-м-м, это может привлечь внимание грабителей. Они запросто проберутся сюда через эту дверь. Боюсь только, что внутри их будет ждать весьма неприятный сюрприз…»

Я бросилась на свою половину и заперла за собой дверь. Мне не нужно было подниматься наверх или заглядывать в платяной шкаф в поисках модной мужской одежды, я и так знала, что она там. Как знала и то, что моим новым соседом стал Рен.

Не успела я сбросить куртку и ботинки, как услышала снаружи шум, который не мог быть ничем иным, кроме как звуком подъехавшего «хаммера». Я выглянула в окно. Рен оказался неплохим водителем. Каким-то чудом ему удалось провести огромную машину между торчащими ветками, грозившими поцарапать краску. Он поставил свой «хаммер» во второй гараж, и я услышала хруст его шагов по обледеневшей тропинке, ведущей к моей двери.

Отперев ее, я прошла в гостиную и уселась в глубокое кресло с откидывающейся спинкой, подвернув под себя ноги и скрестив руки на груди. Я знала, что на языке тела эта поза называется защитной, но мне было все равно.

Я услышала, как он закрыл за собой дверь, сбросил ботинки, снял пальто и повесил его в шкаф. Завернув за угол, вошел в гостиную. Несколько мгновений он внимательно изучал мое лицо, потом пробежал рукой по волосам и уселся напротив меня. Волосы у него были длиннее, чем в Индии. Черные шелковистые пряди упали ему на лоб, и он раздраженно отбросил их. Он выглядел крупнее и сильнее, чем я его помнила. Должно быть, питался лучше, чем раньше.

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга.

Наконец я сказала:

– Значит… ты мой новый сосед.

– Да. – Он тихо вздохнул. – Я больше не могу оставаться вдали от тебя.

– Я не знала, что ты пытался это делать.

– Разве не об этом ты меня просила? Я старался с уважением отнестись к твоему желанию. Хотел дать тебе время подумать. Привести мысли в порядок. Прислушаться… к своему сердцу.

«У меня определенно было время подумать, – горько вздохнула я про себя. – К сожалению, мои мысли оказались в том же смятении, что и раньше. С тех пор как я уехала из Индии, я утратила способность рассуждать здраво. И я не прислушивалась к своему сердцу с того дня, когда проснулась рядом с Реном в Кишкиндхе. Я на долгие месяцы закрыла от себя голос своего сердца».

– Вот как. Значит, твои чувства… не изменились?

– Мои чувства стали еще сильнее, чем раньше.

Его синие глаза впились в мое лицо. Он снова провел рукой по волосам и подался вперед.

– Келси, каждый день, проведенный вдали от тебя, был для меня сплошной мукой. Я сходил с ума. Если бы мистер Кадам постоянно не занимал меня разными делами, я бы уже через неделю сел на самолет. День за днем я терпеливо исполнял его поручения, но ведь человеком я бываю только шесть часов в сутки. Превращаясь в тигра, я протоптал тропу в ковре своей спальни, часами мечась туда-сюда. Мистер Кадам даже приготовил охотничье ружье, чтобы выстрелить в меня транквилизатором, если я не успокоюсь. Но я не мог утихомириться. Я был словно в горячке, настоящий дикий зверь, сходящий с ума без своей… подруги.

Я вздрогнула и поерзала в кресле.

– Я сказал Кишану, что мне нужно постоянно тренироваться, чтобы вернуть себе боевые навыки. Мы целыми днями дрались, и как тигры, и как люди. Тренировались сражаться разным оружием, когтями, клыками, голыми руками. Пожалуй, драки с Кишаном были единственным, что спасало меня от безумия. Каждую ночь я падал на свой ковер, обливаясь кровью, вымотанный и выжатый до предела. И все равно я… я чувствовал тебя. Ты была на другом конце света, но я часто просыпался от твоего запаха. Я тосковал по тебе, Келс. Как бы сильно Кишан не молотил меня, боль утраты была намного страшнее. Ты снилась мне, я протягивал к тебе руки, но ты все время ускользала. Кадам твердил мне, что это к лучшему и что я должен многому научиться, прежде чем отправиться в Орегон. Наверное, он был прав, но я не желал его слушать.

– Но если ты так хотел быть со мной, то почему… почему ты мне не позвонил?

– Я хотел. Для меня было пыткой слышать твой голос каждую неделю, когда ты звонила Кадаму. Ведь я все время сидел рядом, ждал, что ты захочешь поговорить со мной, но ты ни разу не попросила позвать меня. А я не хотел на тебя давить. Я старался уважать твои желания. Хотел, чтобы ты сама захотела.

«Какая злая насмешка! Сколько раз я хотела позвать его к телефону, но таки не смогла заставить себя решиться на это!»

– Ты слушал все наши разговоры?

– Конечно. У меня отличный слух, не забыла?

– Ну да, конечно. Так что же… изменилось? Почему ты приехал?

Рен горько рассмеялся.

– Это все Кишан. Однажды мы дрались, и он лупил меня, как обычно. В последнее время я ему уже не соперник. Какое там, ведь я хотел только одного – чтобы он каждый день причинял мне боль! Это помогало. Внезапно Кишан остановился. Он обошел вокруг меня, внимательно разглядывая. А я просто стоял, скрестив руки, и ждал, когда он возобновит поединок. Наконец Кишан остановился передо мной, потер подбородок, отвел кулак назад и со всей силы врезал мне в лицо. Прямо в челюсть. А я не тронулся с места и принял удар. Даже не попытался закрыться. Тогда он снова замахнулся и ударил меня еще раз – на этот раз в живот. Я согнулся пополам, переждал боль, потом распрямился и снова встал перед ним, как ни в чем не бывало. Тогда Кишан зарычал на меня и вдруг стал орать.

– Что он сказал?

– Много чего, все больше такое, что я не стану повторять. Но смысл был тот, что я должен взять себя в руки и что если я настолько жалок, то… почему я не пошевелю задницей и не сделаю хоть что-нибудь.

– Ох…

– Он насмехался надо мной, он говорил, что великий принц Муджулайнской империи, верховный защитник народа, победитель Битвы ста колесниц и наследник трона повержен какой-то девчонкой. Сказал, что нет на свете более жалкого зрелища, чем тигр, трусливо зализывающий свои раны. Сначала его насмешки оставляли меня равнодушным. Но потом Кишан сказал, что нашим родителям было бы стыдно за меня. Что они вырастили не мужчину, а труса. Вот тогда я очнулся и принял решение.

– Ты решил приехать сюда.

– Да. Я решил, что мне необходимо быть рядом с тобой. Я решил, что даже в том случае, если ты сможешь предложить мне только свою дружбу, я все равно буду счастливее, чем если останусь в Индии без тебя.

Рен встал, опустился передо мной на колени и взял мою руку в свои ладони.

– Я решил найти тебя, броситься к твоим ногам и умолять тебя о жалости. Клянусь, что приму любое твое решение, Келси. Только прошу, не отсылай меня обратно. Потому что… потому что я не могу.

Разве я могла остаться непреклонной? Слова Рена прорвались сквозь хрупкие барьеры, которые я возвела в своем сердце. Я думала, будто выстроила там заборы из колючей проволоки, но оказалось, что все мои колючки из мягкой пастилы. Рен с легкостью прошел через них. Он просто уткнулся лбом в мою ладонь, и мое зефирное сердце растаяло.

Я обняла его за шею, прижала к себе и прошептала на ухо:

– Индийскому принцу не годится вставать на колени и просить о чем бы то ни было. Хорошо. Оставайся!

Он вздохнул и крепче обнял меня.

Я невесело усмехнулась.

– Кроме всего прочего, мне совсем не улыбается иск от организации «Люди за гуманное обращение с животными» по поводу издевательства над тигром.

Рен тихонько рассмеялся.

– Подожди-ка, – попросил он и вышел в дверь, соединявшую наши половины дома. Вскоре он вернулся со свертком, перевязанным алой лентой.

Это была еще одна коробочка – длинная, узкая и черная. Я открыла ее и увидела внутри браслет. Тоненькая цепочка с овальным медальоном из белого золота. В медальоне хранились две фотографии – Рен-принц и Рен-тигр.

Я улыбнулась.

– Ты знал, что тигр мне тоже дорог.

Рен застегнул браслет у меня на запястье и вздохнул.

– Да. Хотя я немного ревную тебя к нему. Он проводит с тобой гораздо больше времени, чем я.

– Хм-м-м. Вообще-то, уже не так много, как раньше. Я скучаю по нему.

Он недовольно поморщился.

– Уверяю тебя, в ближайшие недели ты насмотришься на него вдоволь.

Его теплые пальцы коснулись моей щеки, и у меня тут же участился пульс. Он поднял мою руку к своим глазам, разглядывая браслет, и поцеловал тыльную сторону моего запястья.

Лукавые искорки заплясали в его синих глазах.

– Значит, понравился?

– Да. Спасибо. Только… – Я помрачнела. – Я ничего тебе не подарила.

Он прижал меня к себе и обнял за талию.

– Ты подарила мне лучший в мире подарок. Ты подарила мне сегодняшний день. О большем я и мечтать не мог.

Я засмеялась и пошутила:

– Жаль, упаковка подкачала.

– Хм-м-м, а вот здесь ты права. Дай-ка я как следует тебя запакую.

Он схватил со спинки кресла бабушкино лоскутное одеяло и запеленал меня в него, как мумию. Я брыкалась и пищала, но он сгреб меня в охапку и водрузил себе на колени.

– А теперь давай немного почитаем, Келс. Я с нетерпением жду очередную пьесу Шекспира. В Индии я пытался прочесть одну самостоятельно, но у меня проблемы с произношением некоторых слов.

Я шумно откашлялась в своем коконе:

– Сам видишь, похититель мой, уж я не в силах шевельнуть рукой!

Он наклонился, чтобы потереться носом о мое ухо, и вдруг застыл, напрягшись.

– Кто-то пришел.

В следующую секунду в дверь позвонили. Рен вскочил, поставил меня на ноги и в мгновение ока вытащил из одеяла. Ошарашенная и растерянная, я застыла посреди комнаты. Потом вспыхнула от смущения и зашипела:

– Куда подевался твой тигриный слух?

Он ухмыльнулся.

– Я отвлекся, Келс. Не суди меня так строго! Ты кого-то ждешь?

И тут до меня дошло.

– Ли!

– Ли?

Я сморщилась.

– У нас… свидание.

Глаза Рена потемнели, он тихо повторил:

– У тебя свидание?

– Да! – с запинкой ответила я.

Мои мысли лихорадочно метались между мужчиной, стоявшим передо мной, и тем, что ждал за дверью.

«Рен вернулся, но что это означает? Что мне теперь делать?»

Звонок прозвенел еще раз. Ладно, вопросы вопросами, но не могла же я вечно держать Ли за дверью!

Я повернулась к Рену и объяснила:

– Я должна идти. Прошу тебя, останься здесь. В холодильнике найдешь все, что нужно для приготовления сэндвичей, перекуси. Я вернусь поздно. Пожалуйста, потерпи, ладно? И еще… ты… не злись.

Рен скрестил руки на груди и прищурился.

– Хорошо, если ты так хочешь.

Я с облегчением перевела дух.

– Спасибо. Я постараюсь вернуться как можно быстрее.

Сунув ноги в ботинки, я схватила со столика коллекцию дисков, купленных в подарок Ли. Рен, поджав губы, помог мне надеть новое белое пальто и ушел на кухню. Там он прислонился к стойке и застыл, скрестив руки на груди и сощурив глаза. Я одарила его жалкой молящей улыбкой и бросилась к двери.

Мне было немного стыдно за то, что для Ли у меня есть подарок, а для Рена нет, но я быстро заставила свою совесть заткнуться и распахнула дверь с таким видом, будто ничего необычного не произошло.

– Привет, Ли!

– С Рождеством, Келси, – сказал он, даже не подозревая о том, что в моей жизни снова все встало с ног на голову.

Наше свидание прошло совсем не так, как было задумано. Мы договорились сходить на очередной фильм о боевых искусствах, после чего отправиться на праздничный ужин к бабушке Чжи. Но настроение у меня испортилось, я не могла думать ни о чем, кроме Рена. Как я ни старалась, мне никак не удавалось сосредоточиться на Ли – или на чем-нибудь еще.

– Что с тобой, Келси? Ты такая молчаливая.

– Ли, ты не будешь против, если мы пропустим кино и пораньше поедем на ужин? Мне… мне сегодня нужно сделать кучу звонков. Поздравить всех с Рождеством, ну, ты понимаешь.

Ли явно огорчился, однако принял удар со своей обычной стойкостью:

– Вот как… Да, конечно! Не вопрос.

Строго говоря, это была не вполне ложь. Я действительно собиралась позвонить мистеру Кадаму вечерком, но этот довод не мог успокоить мою нечистую совесть.

В доме у бабушки Чжи игровой марафон был в самом разгаре. Я села играть, но была так рассеяна, что постоянно ошибалась в стратегии, да так грубо, что даже ребята не удержались от комментариев.

– Что с тобой сегодня, Келси? – поинтересовался Вэнь. – Раньше ты никогда не спускала мне такой ход.

Я улыбнулась ему.

– Не знаю. Наверное, всему виной рождественская меланхолия.

Я жестоко проигрывала, поэтому Ли взял меня за руку и увел в гостиную открывать подарки. Мы с ним обменялись дарами и одновременно открыли их.

Сняв оберточную бумагу, мы долго и от души хохотали. Оказалось, что мы купили друг другу совершенно одинаковые диски. Отсмеявшись, я почувствовала, что на душе у меня немного полегчало.

– Получается, мы с тобой оба любим фильмы о боевых искусствах, – хихикнул Ли.

– Прости, Ли. Мне следовало придумать что-нибудь получше.

Но он продолжал смеяться.

– Даже не думай расстраиваться! Это хороший знак. Бабушка Чжи сказала бы, что в Китае это считается добрым предзнаменованием. Это означает, что мы с тобой сочетаемся друг с другом!

– Да, – задумчиво протянула я. – Пожалуй.

После ужина мы вернулись к игре, и я продолжала машинально делать ходы, раздумывая о словах Ли. Во многом он был совершенно прав. Мы с ним в самом деле были во многом схожи и, вероятно, подходили друг другу гораздо больше, чем мы с Реном. Мы с Ли были, как Сара и Майк, обычные люди, обычная семья. А Рен… Рен – нет. Он был бессмертным и роскошным. Слишком прекрасным, слишком идеальным.

Я с легкостью могла представить себе свое будущее с Ли. Крепкая семья, милая, уютная и размеренная жизнь. Он станет врачом, обзаведется практикой в пригородах. У нас будет двое ребятишек и ежегодные каникулы в Диснейленде. Наши дети будут заниматься ушу и гонять в футбол. Мы будем отмечать праздники с бабушкой и дедушкой Ли и приглашать всех его друзей с женами на барбекю.

Представить жизнь с Реном было гораздо сложнее. У меня не было ощущения, что мы с ним принадлежим друг другу. Это было все равно что женить Кена на принцессе Клубничке. Ему нужна Барби. «Что Рен будет делать в Орегоне? Найдет себе работу? Купит таймшер в каком-нибудь природном заповеднике, чтобы работать главной достопримечательностью на выходных?» Нет, бессмыслица какая-то. С другой стороны, я больше не могла игнорировать свои чувства к Рену.

Как ни больно было это признавать, но мое мятежное сердце тосковало по нему. И как бы я ни старалась уверить себя в чувствах к Ли, меня постоянно тянуло к Рену, и только к нему. Мне нравился Ли. Возможно, когда-нибудь я бы даже смогла его полюбить. И я совсем не хотела причинить ему боль. Это было несправедливо.

«Ну и что же мне теперь делать?»

Мы кое-как поиграли еще часок, после чего Ли отвез меня домой. Было еще рано, когда он остановился на дорожке перед моим домом. Я посмотрела в окно, ожидая увидеть знакомую тень, но там никого не было. Дом был погружен во тьму. Ли проводил меня до дверей.

– Постой-ка, или это обман зрения, или здесь в самом деле висит настоящая омела? – спросил он, сжимая мой локоть.

Я посмотрела на венок из омелы и вспомнила свое решение поцеловать Ли. Казалось, все это было сто лет назад.

«Теперь все изменилось. Или нет? Но как же Рен? Неужели мы с ним сможем остаться просто друзьями? Может, стоит рискнуть всем на свете и попытать счастья с ним? Или все-таки пристать к надежному берегу вместе с Ли? Что выбрать?»

Я очень долго молчала, а Ли терпеливо ждал моего ответа. Наконец я посмотрела на него и сказала:

– Да. Она самая.

После чего положила ладонь ему на щеку и поцеловала в губы. Это оказалось очень приятно. Ничего похожего на страстный поцелуй, который я запланировала, но Ли все равно был счастлив. Он робко дотронулся до моего лица, тут же отдернул руку и улыбнулся. Его прикосновение тоже было приятным. Безопасным. Но совершенно не похожим на то, что я испытывала с Реном. Поцелуй Ли был все равно что песчинка по сравнению с Вселенной, капля воды рядом с ревущим водопадом, снежинка перед Эверестом.

«Как же ты сможешь прожить жизнь с такой посредственностью, зная, что своими руками отвергла нечто исключительное? Наверное, научишься по-настоящему ценить воспоминания!» – съехидничал внутренний голос.

Я повернула ключ в замке и приоткрыла дверь.

Счастливый Ли крикнул:

– Доброй ночи, Келси! До понедельника!

Я посмотрела, как он отъезжает, и вошла в дом, где меня ждал индийский принц.