Читать книгу Третий двойник Наполеона - Константин Крохмаль - Страница 18

Наполеон отодвинул в сторону лист пожелтевшей бумаги, вытащил из-под стола бутылку с красным сицилийским вином, неторопливо откупорил зубами пробку, отбросив её в сторону, прямо из горлышка сделал несколько больших глотков. Осушив до дна, поморщившись, поставил пустую бутылку слева от кресла и неторопливо взял серую потрепанную папку с надписью «Процесс». Медленно её открыв, с интересом, прочитал первые строки отчёта почти четырехсотлетней давности.

«Бруно воспринимает свой арест как шутку. На первых же допросах он ловко отмёл все обвинения в ереси и дружелюбно поделился со следователями своими взглядами на устройство Вселенной. Труды Коперника, идеи которого Бруно пропагандировал и успешно развивал, не были запрещены (их запретят только в 1616 году), так что формально никаких поводов для его ареста не было».

Наполеон прервал чтение и спокойно произнёс:

– Ещё вина!

Буквально через секунду, в углу комнаты открылась потайная дверь, откуда выскочил слуга и осторожно поставил металлический бокал с рубиново красной жидкостью на край стола. Также незаметно и ни говоря, ни слова слуга исчез.

Сделав несколько глотков, Император осушил серебряный бокал и с негодованием отбросил его в сторону портьеры, за которой скрылся слуга. Звук металла звонко отозвался эхом и, не успев затихнуть, цепкая рука слуги, схватив бокал, затащила его за занавес.

Вытерев губы тыльной стороной левой ладони, Наполеон продолжил чтение:

«Бруно крайне вызывающе и уничижительно ведёт себя с инквизиторами, постоянно вступая с ними в словесные перепалки, своими аргументами и связями с высшими лицами, угрожает расправой за свой неправедный арест».

– Так значит, инквизиция держала его под следствием в большей степени из-за вредности, уж больно он уничижительно вёл себя с ними, – прошептал про себя Император, ещё раз перечитав последние строки.

На решающем совещании инквизиции, решив, что уже преподали должный урок «гордому монаху», венецианцы уже собрались его отпускать, но тут пришел запоздалый запрос из Рима – с требованием «этапировать» еретика в Вечный город.

Вначале Венецианцы встали в позу: «С какой стати Рим указывает суверенной республике как себя вести и что делать?». Яростнее всего Бруно защищал, еще недавно главный его обвинитель, венецианский прокуратор Контарини. Он жёстко настаивал на том, что Джордано Бруно должен остаться в Венеции. В своем докладе Совету Мудрых Венеции он дал следующую характеристику осужденному: «Это один из самых выдающихся и редчайших гениев, каких только можно себе представить. Обладает необычайными познаниями. Именно он создал замечательное учение».

Но просто так дело не кончилось и Риму пришлось организовать целое посольство в Венецию, чтобы убедить выдать Бруно. Его бы никогда не выдали, и только благодаря напору папы Климента VIII, Венеция дрогнула и Бруно отправился «этапом» в Рим.