Читать книгу Кукла для кандидата - Константин Юрьевич Кривчиков - Страница 10

– Посмотрите, Ника, это Обь. – Штейнберг потрепал Нику за плечо. – Извините, что бужу, но минут через двадцать садимся.

Она протерла глаза и повернула голову к иллюминатору. Внизу разворачивалась величественная и, одновременно, тоскливая картина. Почти сплошное серое пространство воды перемежали небольшие лоскуты жёлтого и бурого цвета. Где же здесь люди живут? На островах, что ли?

– Здесь дельта, совсем рядом губа, – сказал адвокат. – Сейчас вираж закончится, и появится Салехард.

Она никогда не была на Крайнем Севере. И увиденное сверху, из иллюминатора, усилило и без того тревожное ощущение, беспокоившее её последние дни. С того самого момента, как позвонил Усков и предупредил: «Летите в пятницу со Штейнбергом. Подготовьте Клару».

«Подготовить Клару» означало разыграть перед ней сценку внезапной простуды с подозрением на инфекцию. Усков накануне передал Нике флакончик с жидкостью, предупредив: «Закапывать надо в нос. Примерно через полчаса покраснеют глаза, начнёт першить в горле и сопли появятся. Не переусердствуйте. Главное, проявить симптомы».

Ника так и поступила. Узнав от Ускова о дате вылета, дождалась, когда Клара позовёт её делать массаж, и закапала жидкость в нос. Уже во время сеанса Ника начала покашливать и пару раз чихнула. После чего Клара, напуганная слухами о жутком птичьем гриппе, направила «хворую» сиделку к врачу.

Ника уехала, а через пару часов перезвонила и с грустью сообщила, что диагноз подтвердился. У неё, наверняка, грипп, и врач велел хотя бы пару дней посидеть дома, чтобы других не заражать. Вы извините, Клара Агзамовна, что так вышло.

«Бери отгулы, – согласилась Клара. – Ты и так без выходных работала. Раиса Маратовна тебя подменит. Ей не впервой».

И вот, она уже в Салехарде…

Но в город, «столицу» газоносного Ямала, они даже не заехали. Сразу же из аэропорта отправились к паромной переправе через Обь. Ника и Штейнберг расположились на заднем сидении. Машину, не первой молодости «Бумер», вёл седой и молчаливый мужчина в коричневой кожаной куртке на замке.

– Остановимся в гостинице в Лабытнангах, номера забронированы, – объяснил Штейнберг. – Переночуем, я утром ещё созвонюсь с «хозяином», и, думаю, часов в десять встретишься с отцом. От Лабытнаног до Харпа недалеко, за полчаса доберёмся.

– Илья Моисеевич, а кто это, хозяин? – осторожно поинтересовалась Ника. Слово вызвало у неё нехорошую ассоциацию. Не об Эйдусе же он говорит?

– А, это я так, по старой привычке. – Адвокат хмыкнул. – На зону позвоню кое-кому из местного начальства. Договоренность о свидании есть, но надо уточнить конкретные детали…

– Садитесь вон туда, – сказал человек в форме с погонами старшего лейтенанта.

Ника медленно двинулась к указанному месту, осматриваясь. В длинную узкую комнату с зарешечёнными окнами кроме Ники запустили ещё человек десять, в основном женщин. Все они направились к стульям вдоль прозрачной перегородки, чем-то напоминавшей, разбитые на секции, перегородки на почте или в сбербанке. Только перегородка была высокая, почти до потолка и сплошная, без окошечек. Нечто похожее Ника видела в криминальных фильмах. Но реальность выглядела гораздо мрачнее. Низкие потолки и грязно-серые стены усиливали ощущение безысходности.

Она нервничала всё сильнее. «Мы, вообще-то, сразу пытались договориться о долгосрочном свидании. Вам, как дочери, положено, – сказал по дороге в Харп Штейнберг. – Но не получилось, слишком мало времени. Такие вопросы лучше заранее решать. Тем более что ваш отец от свиданий вовсе отказался… Сейчас ваша задача – в принципе понять его настроение и готовность дать нужные показания. Ну, вы знаете, о чём речь, вам Протасова говорила. Я не в курсе, это не моё дело».