Читать книгу Мамка-привидение. Серия «Привидения из Опочки» - Кора Бек - Страница 7

На следующее утро Вика вновь спустилась вниз. Алкоголь из её организма уже полностью выветрился, и Вика вдруг обратила внимание, что она совсем не чувствует своё тело, как будто внутри оно было полым, и от него осталась лишь оболочка. Даже ступеньки рассохшейся, старой лестницы под ногами, как обычно не скрипели. Неужто Вика так похудела? В принципе, почему бы и нет? Ведь она со вчерашнего дня не ела. Ой, как здорово! У Василия теперь не будет повода обзывать её Вакулой. А то так достал, сил нет! Хорошо, что Вика свои студенческие наряды сохранила. Может, она ещё влезет в какое-нибудь платье? Было бы классно! Вика обожала экономить. Ей казалось, что этим она в полной мере оправдывает то, что не приносит в дом денег.

В хорошем настроении супруга Василия впорхнула на кухню. А там знакомая картина: грязная посуда на столе, огрызки хлеба, печеной картошки, крошки печенья. На холодильнике лежали носки Егора. Ну, и как они тут оказались? Ведь каждому из пацанов в начале этого учебного года Вика вручила по пустой коробке из-под обуви, чтоб они в них свои носки складывали. Савелий худо – бедно с этой задачей справляется, а у Егора носки по всему дому вечно гуляют.

Вика однажды даже обнаружила носки в кастрюле с супом. А чтоб Василий не ругался, она их тихонечко вытащила (Щи выливать было жалко! Да и носки те были только раз одеванные, Вика очень хорошо это помнила, запачкаться не успели), Егору подзатыльник отвесила. А он, как дурак, отцу пожаловался! Василий сразу заподозрил неладное и стал у жены выпытывать, куда она те щи девала? Вика со страху тогда сказала, будто бы налила козе соседки, а им якобы приготовила обед по новой. Уже потом вспомнила, что у Раи-то козы отродясь не было. Но муж как будто бы ей поверил. А вот Рая и в самом деле вскоре обзавелась козочкой. Та теперь огород у семьи Криворог время от времени топчет. Вика потом пожалела, что не догадалась сказать, дескать, суп вылила на помойку, ведь с Раисой из-за её козы они теперь периодически ссорятся. А получилось, как будто себе накаркала. Мало того, Егор ещё над ней подшучивать вздумал: дескать, мамка приготовила щи с носками! Вот умник! Пришлось снова дать ему подзатыльник. Хуже, что Василий долго с подозрением на супругу косился. Хорошо, не приставал больше с неудобными вопросами. Нет, вы только не подумайте, будто Вика – плохая хозяйка! Просто в тот день она сильно устала, чтобы повторно обед готовить, а не то щи точно отправились бы на помойку. Ну, с кем не бывает?

Внимательно оглядев кухню, где царил привычный бардак, Вика с гордостью подумала:

– Что б мои дети и муж без меня делали? Давно пропали бы с голоду! А ещё, как пить дать, подцепили дизентерию и оказались в больнице. Нет, этот дом на плечах Вики держится! Зря Василий на меня бочку гонит.

Мысль о собственной значимости враз подняла супруге Василия настроение. Засучив рукава, она быстро навела на кухне порядок. Потом прошла в сени, где в углу стояла большая коробка из-под телевизора. Хозяйственная Вика приспособила её вместо бельевой корзины. А что? По принципу: Три в одном.

И на бельевую корзину не пришлось тратиться. И детям коробкой удобно пользоваться: они свои грязные вещи, не переступая порога кухни, запускают. Иногда, правда, те падают мимо коробки. Однако эта маленькая оплошность с лихвой возмещалась тем, весьма немаловажным для Вики обстоятельством, который шел под третьим пунктом в пользу выбора коробки вместо корзины, что каждый человек, кто переступал порог их дома, мог сразу же убедиться в состоятельности семейства Криворог. Ведь телевизор-то у них – импортный! В какой стране именно он был выпущен, Вика, правда, не знала: на бумажке, приклеенной к коробке, вместо букв какие-то непонятные закорючки стояли. Но, главное, видно, что написано не по-русски, значит, техника заграничная!

Муж два года назад телевизор купил, до сих пор за кредит расплачивается. Но на коробке-то не указано, что технику через банк взяли: значит, всё, семья – состоятельная! С порога ясно. Ну, скажите, разве не приятно? Тем паче, что дальше порога Вика Криворог редко кого впускает. Разве что их соседку Раю. Но та, наглая, разрешения и не спрашивает, а прямиком на кухню проходит.

Порадовавшись в очередной раз своей сообразительности, Вика постирала вещи, накопившиеся в коробке за неделю, развесила бельё во дворе, на обед сготовила перловую кашу и, довольная по уши, уселась перед телевизором. Но не успела она налюбоваться богатой обстановкой дома, в который попала героиня телевизионной истории, между прочим, самая обычная девушка из деревни, волею случая оказавшаяся в Москве, где в неё влюбился олигарх и с ходу предложил ей руку и сердце, на месте которой с таким же успехом могла бы быть Вика, если б её не подвел родной папаша, сбежавший из Рублёвки, тем более, что и девушка была – так себе, как из школы вернулись мальчишки.

Вика, как порядочная мать и женщина, вышла к ним с улыбкой навстречу, типа: Давайте, ребята, забудем все недоразумения и будем жить дружно! Она ж как-никак изучала в педучилище этику, правда, часов на этот предмет было выделено немного, но с хорошими манерами Вика, без преувеличения, была знакома. Не сказать, что этими знаниями супруга Василия часто пользовалась в жизни, да это, по большому счету, и не требовалось. Куда-то на люди Вика выходила довольно редко, а в семье, как и все нормальные люди, Криворог придерживалась принципа: Свои люди – сочтёмся, то бишь, сегодня ты меня, к примеру, обозвал, завтра – я, и никто никому ничего не должен. Удобно!

Однако её сыновья в школе этику явно не изучали. Они, вообще, если верить учителям, непонятно чем там занимались: учились из рук вон плохо, и вели себя не лучше. Как и вчера, пацаны мать опять проигнорировали. Пробежали мимо в свою комнату, и даже на неё не посмотрели. Вика прошла следом и услышала вдруг любопытную беседу. Разговор, как старший, начал Егор.

– Слышь, Сава, а наша мамка-то загуляла!

Услышав такие слова, Вика на ногах еле удержалась. Хорошо, рядом детский стул стоял. Она села, глаза выпучила. Со стороны посмотреть: ну, рыба рыбой! Только – крупная. Ну, так и не каждый день подобного рода вещи приходится о себе слышать.

– А ты откуда, Жорик, знаешь?

– Утром баба Клава позвонила папке сказать, чтоб наша мамка к ней домой пришла и маленько прибралась, а то она сама, дескать, с вечера приболела. Папка начал отнекиваться, мол, мамке некогда, а баба, видать, приперла его к стенке, и он признался, что мамка дома ещё с той ночи не появлялась.

– И как ты думаешь, где она?

– Кто?

– Знамо дело, мамка! С бабой Клавой и так всё ясно: лежит у себя в постели и ругается, что никто её не жалеет. Наша баба любит так делать.

Ах, вот как её мальчики отзываются о своей бабушке! Вика приободрилась в надежде ещё какую-нибудь критику в адрес свекрови услышать, но сыновья опять на неё переключились.

– А я откуда знаю? Позавчера ходила в кабак с бабами, и – пропала!

– Чё тогда папка не напишет заявление в милицию?

– Может, боится туда идти? Они ведь с мамкой, когда она домой пьяная в ту ночь приперлась, поругались. Теперь менты могут на него стрелки перевести.

– Ты-то откуда знаешь?

– Вы с Лялькой дрыхли, как дураки, а я всё слышал! Думал ещё, папка мамке вот-вот врежет, но мамку пронесло. Папка её просто поругал и послал к черту.

– Жалко мамку!

В голосе младшего сына послышались плаксивые нотки. А растроганная Вика преисполнилась благодарности к Савелию. Хоть кто-то её жалеет!

– Ты чего нюни распустил? – прикрикнул старший на младшего.

– А как мы теперь будем жить без мамки? – чуть не плача, сказал Сава.

– Мамка – не дура, послоняется по Опочке, да домой вернется, – ответил Егор брату. – Она, небось, просто хочет попугать папку.

– Ты и вправду, Жорик, так думаешь?

В голосе Савелия явно прозвучала надежда. А Вика с гордостью подумала, что толк из младшего сына будет. Может, он ещё депутатом станет: вон, какой отзывчивый, сердобольный, к таким люди сами всегда тянутся! Надо только ему учебу подтянуть: у депутатов-то образование, как пить дать, высшее. Вика решила при случае серьезно поговорить на эту тему с сыном.

– А кому она нужна, кроме папки? Вернется, как миленькая! На что спорим?

Вика почувствовала, как у неё перехватило дыхание. Родные дети делают на неё ставки?! Однако ответ Савелия старшему брату добил её окончательно.

– И то правда! Была бы мамка моложе, или худее, может, и вышла замуж за другого, а то они с папкой вечно ссорятся. Только кто на неё нынче посмотрит? Да и папка женился б на другой, если бы у него зарплата была больше. Так он мужу тёти Раи разок говорил. Я сам это слышал!

– Так ты чё, Сава, спорить не будешь? – не отставал Егор от младшего брата.

– Тут и так всё понятно. Вернется мамка домой, как проголодается.

– Это точно! Пошли, Сава, а то у меня живот к спине прилип, так есть охота!

Не обращая на мать внимания, мальчишки побежали на кухню. А Вике стало так обидно от всего того, что ей сегодня довелось услышать, что она решила немного отвлечься и посмотреть телевизор. На одном из каналов показывали мультик «Маша и Медведь». Сначала Вика от души хохотала, глядя на то, как шустрая малявка измывается над большим безобидным медведем. Однако вскоре она жутко устала от шума, беготни и глупости главной героини. «Нет, в моём детстве мультики были всё же получше: более добрые и интересные», – подумала Вика, поудобнее устраиваясь на диване, и скоро сама не заметила, как заснула. Почему-то последнее время Вика дико не высыпалась. Впрочем, чердак, если честно, не самое лучшее место для сна.

Разбудил Вику голос Василия.

– Кто оставил телевизор включенным? Второй день он работает вхолостую!

– Мамка, наверное! Кто у нас обычно телек смотрит?

Вика услышала голос младшего сына и сразу почувствовала разочарование. Она-то накануне хотела направить его на путь истинный и втолковать дурню, что нужно хорошо учиться, чтоб стать депутатом, а он мать родную сдал, даже не моргнув глазом! Хорошо, хоть Василий за неё вступился. Правда, аргумент привел при этом довольно странный. Но Вика тем не менее испытала к мужу чувство признательности.

А Василий сказал следующее:

– Ты зачем напраслину говоришь, Савелий? Ведь мамы второй день дома нету! А ну, признавайтесь, чья это работа?

В комнату вбежала Ляля, увидела мать и громко закричала:

– Мамка-то дома!

Василий зашел следом, оглянулся и укоризненно сказал дочери:

– Ты опять, Лялечка, шутки шутишь?

– Какие ещё шутки, папка? Или у тебя заново началась горячка?

В комнате нарисовались Егор с Савелием.

– Чё, к нашему папке белочка приходит? Ничего себе, круто! – сказал Егор.

– Давай, завтра пацанам в школе расскажем? – предложил Савелий.

Василий рассердился.

– Вы что ерунду несете? Или давно не получали по шее?

– Я хочу посмотреть на белочку! – захныкала Лялечка.

– Эту белочку может увидеть только папка, – рассмеялся младший.

– А я расскажу мамке, что папка жадничает!

Лялечка подбежала к Вике и потянула её за руку.

– Мам-ка-а-а, вставай! Чё расселась? Давай, покажи папке, где раки зимуют!

– Ух ты, теперь ещё и Лялька гонит! – восхитился Савелий.

Вика расстроилась: ей-богу, семейка идиотов, и только!

– Немедленно рты заткнули! – закричал Василий. – Хватит вспоминать мамку, она вас бросила!

Вика тут же вскочила с дивана, подбоченилась и немедля высказалась:

– Ты чего, Вася, ерунду городишь? Кого я бросила?! А не ты ли меня выставил позавчера ночью из дома?

Но муж ей ничего не ответил. Зато дочка пришла на помощь.

– Вот именно! – поддержала её Ляля.

– Ты о чём это, Лялечка? – удивился Василий.

– Мамка обижается. Говорит, что она нас не бросала, – пояснила отцу Ляля.

– Конечно, бросила, – упорствовал Василий. – А иначе, где она второй день бродит? Мужа, детей на произвол судьбы оставила. Мать называется!

– Да мамка же тута? – удивилась в свою очередь Ляля. – Ты чё, пап, рехнулся?

– Ты как с отцом последнее время разговариваешь? – взвился Василий. – Нет, ты поглянь, совсем от рук отбились! Вот оно – викино воспитание!

– Пап, я поняла, тебе нужно полежать в больнице! Тётя Рая говорила, что там мест всем желающим не хватает. Так что тебя через месяц уже выпишут. Зато будешь, как новенький! Я вчера об этом ещё гуторила, а ты не слушаешь.

– Лялечка, милая, я очень боюсь, как бы ты в больницу не попала, – Василий, Вика это видела, изо всех сил сдерживался. – Тебе везде мама мерещится, а её, пойми, дома нету. Она, может, к бабе Зине в деревню уехала, или в Псков, где тётя Люба живёт? Я и сам-то точно этого не знаю.

– Да?! А кто же, по-твоему, белье постирал и на улице развешал? – Лялечка подбоченилась на манер своей мамы.

– Может, баба здесь была после обеда? – Василий растерялся. – Или тётя Рая забегала? Они обе знают, что ключ от дома лежит на крыльце под ковриком.

Вика мысленно восхитилась фантазией и наглостью Василия. Нет, вы только подумайте, как он сказки здорово сочиняет, а ещё запросто валит с больной головы на здоровую, и не покраснеет!

– А, может, мамка торчит у своих подружек, с которыми она в кабак ходила? – высказал Егор своё предположение, высунувшись из-за спины Савелия.

– Перестань так говорить о маме! – опять взвился Василий.

Вика ему мысленно зааплодировала. Всё-таки приятно, когда муж за тебя заступается, пусть даже и перед собственными детьми. А то те и в самом деле последнее время прямо оборзели.

– Так ты же сам, папка, бабе Клаве утром жаловался, что мамка уже вконец оборзела, по кабакам с подружками на старости лет шляется? – удивился сын.

Услышав новые подробности разговора мужа со свекровью, Вика обомлела. Это она-то – старая?! Да Василий, если уж на то пошло, на тринадцать лет её старше! Да, если бы Вика в своё время не побоялась в Рублёвку возвращаться, она себе, как пить дать, нашла бы мужа и помоложе, и покрасивше. Что она, хуже героини вчерашнего сериала, в которую олигарх влюбился, и привел в свой особняк на Рублёвке, но только на другой Рублёвке, на настоящей, где народ живёт припеваючи и в ус не дует, а не, как она, каждую копейку считает? Та девушка, между прочим, тоже родом была из деревни, а внешне, вообще, с Викой и рядом не стояла: мелкая, худющая, в очках. Потом, когда олигарх её приодел, она, конечно, стала выглядеть получше. Так, если Вику в псковском «Секонд-хенде» одеть, она смотрелась бы ещё краше!

И потом: что значит – оборзела? Вот как, выходит, муженек о ней за глаза отзывается? О Вике, которая света белого не видит, день – деньской только и знает, что домом занимается, какой неблагодарный! Раз в жизни с подругами в кафе посидела, а он ведет себя так, как будто наступил конец света! Ещё из Ляли дурочку делает, говорит, что он Вику в упор не видит и, дескать, боится, как бы дочка в больницу не попала. Нет, Лялечка – молодец, правду – матку отцу сказала, не побоялась: мол, ложись, папаша, в психушку, тебя там, авось, вылечат! Вот, за кого из детей Вике надо держаться: Ляля её не подведет! В общем, охваченная праведным гневом, Вика не сразу и расслышала, что Ляля отцу говорит. А та тянула его на кухню.

– Папка, пошли, я есть хочу! А, если ты не хочешь разговаривать с мамкой, то это, как говорит баба Клава, мамкины проблемы. Значит, она сама что-то не так делает, раз муж на неё психует. В следующий раз будет умнее!

– Ты больше не будешь вспоминать маму? – спросил Василий Лялечку.

– Не буду! И, вообще, я есть хочу, понятно? – рассмеялась Ляля.

А Вика испытала очередное разочарование. Дочка её на еду променяла! Как так можно? Ведь Вика всегда и о детях своих, и о муже заботилась. А они все делают вид, как будто бы она исчезла из их жизни. И в расстроенных чувствах Вика отправилась на чердак. Пусть живут, как хотят! А она устала и хочет спать!