Читать книгу Змеица - Кристина Логоша - Страница 3

Целый день я просидела под замком в наказание за попытку бегства. Двери замкнуты, окна забиты. В заточении были и плюсы – Лимек находился за дверью, и в комнате я была в безопасности. Я пыталась рассказать Ульвире, что Лимек предлагал отдаться ему взамен на свободу, но госпожа дома Медянок рассмеялась мне в лицо, не поверив словам. В ее глазах он был героем.

Еду мне в комнату приносили по расписанию. Горничная оставляла тарелки на маленьком столике и тут же уходила. На просьбы и разговоры не реагировала. Я уже решила, что так и просижу вечность, когда ближе к полночи появилась Ульвира с Камлией.

Ульвира была одета в выходное платье, а Камлия держала на руках черную объемную накидку.

– Собирайся, я буду ждать тебя внизу.

Мы остались с горничной наедине. Она помогла мне собраться и надеть странный плащ с широким капюшоном и расклешенными рукавами. Я чуть не упала под его весом – легкая на вид ткань была очень тяжелой, словно на тонкие нити были нанизаны свинцовые грузики. В плаще я превратилась в черное многослойное пятно. К тому же к капюшону была прикреплена тонкая вуаль.

– Это бурнус, – пояснила Камлия, – его носят монахини другой веры, либо те, кто не желает, чтобы его узнали – он заколдован. Змееликие не могут почувствовать, кто под ним.

Я спустилась к Ульвире, с ней оказался и Лимек.

– Куда вы меня ведете? – спросила, но ответа не последовало.

В молчании вышли за калитку, где нас ожидал экипаж. Я села у окна и отдернула занавески – хотелось посмотреть на легендарный город.

– Закрой шторки, – рявкнул на меня Лимек.

– Пусть смотрит, – снисходительно разрешила Ульвира.

На лице наемника проскользнуло раздражение, но глава Медянок предпочла этого не замечать.

Вид из окна завораживал. Дома змееликих походили на стеклянные статуэтки, щедро украшенные драгоценными камнями и самоцветами. В свете фонарей они играли разноцветными переливами, придавая городу величия. Даже брусчатка напоминала крупные жемчужины.

Мы проехали мимо высоких массивных ворот. На стенах рядом с ними висели алые флаги: этим знаком отмечены Красные кварталы – специальные места в городе, где сосредоточены публичные дома.

– Что вы собираетесь сделать? – спросила дрожащим голосом.

Неужели Ульвира действительно решила продать меня из-за побега? Ответа не последовало, но довольное выражение Лимека говорило, что ничем хорошим для меня это не обернется.

Мы проехали по узким улочкам, по которым прохаживались женщины в пестрых одеждах с ярко накрашенными лицами. Отовсюду слышались мужские голоса. Тут и там я видела людей и нагов в военной форме, где-то проскальзывали мужчины в обычных нарядах. Некоторые шли под руку с девушками. Я не выдержала и задернула занавеску. Хуже смерти только ее ожидание.

– Уже не так интересно? – подначивал меня Лимек, явно упиваясь моей паникой.

Меньше всего хотелось доставить ему это удовольствие. Я взяла себя руки и произнесла уверенным голосом:

– А чем любоваться? Слабыми мужчинами, что не могут добиться расположения женщины и вынуждены покупать его на улице? На это жалко смотреть.

Довольная улыбка сошла с лица Лимека, видимо, он был завсегдатаем здешних заведений. Зато Ульвиру мой ответ развеселил, на ее лице от улыбки появились мелкие морщинки:

– Лимек, Марианна считает тебя слабым и жалким.

Момент триумфа продлился недолго. Карета остановилась возле трёхэтажного здания со ступеньками и высоким портиком. На подступах толпились люди и наги, и было сложно рассмотреть, что там происходит.

– Лучше тебе от нас далеко не отходить, – предупредила Ульвира и вышла из кареты.

Ее слова были, скорее, предостережением – Лимек цепным псом шел за мной следом, не отступая ни на шаг. Мы проскользнули сквозь толпу. Здесь были мужчины в дорогих камзолах и женщины в роскошных платьях с вычурными прическами.

– Я слишком стара для этого, – вздыхала женщина с тростью, поднимаясь по ступенькам.

Бурнус дарил ощущение безопасности, но не скрывал от любопытных взглядом. Я не единственная носила подобное одеяние – мне на глаза попались еще несколько человек в черных балахонах. Все они, как и я, были с охраной.

– Ульвира! Как неожиданно тебя здесь увидеть! Я думала, ты давно уже почила, а ты еще на плаву и девочку с собой привела! – нам перегородила дорогу брюнетка средних лет в красном платье с золотой отделкой. За ее спиной стояли две девушки моего возраста в столь же красивых одеждах. – Решила перепродать и заработать на пару сухарей?

– Флаура, ты, как всегда, полна яда, как и дом, который представляешь. Уйди с дороги, пока Лимек не отодвинул тебя в сторону.

Внимание женщины с моего бурнуса переключилось на охранника:

– Лимек? Тот самый? Наслышана о вас. – Девушки за спиной переглянулись и заискивающе захихикали. – Ты не представишь нам свою ученицу? – обратилась к моей наставнице неприятная женщина. – Кем должна быть девушка под бурнусом, чтобы ее охраняли за такие деньги?

– Не сегодня, Флаура. Мы торопимся на торги, – ответила Ульвира и прошла мимо заносчивой особы.

Я последовала за ней, ощущая, как спину прожигают чужие взгляды.

– Кто это был? – спросила, когда мы поравнялись с главой дома Медянок.

– Флаура – глава дома Гадюк.

– Почему я в бурнусе, а те девушки без него?

– Она пришла похвастаться своими девочками. Вывела их в свет. Цену набивает. Не переживай, тебе не нужны эти дешевые манипуляции.

Мы поднялись на второй этаж, и нас провели в небольшую ложу, обитую бархатом, с тяжелыми бордовыми шторами и парой стульев.

– Что за торги?

Ульвира не ответила, жестом указала мне на стул. Я села, с интересом рассматривая театральную сцену. Внизу размещались люди и наги, в ложах – господа в дорогих одеждах. Флаура и две ее спутницы сидели почти напротив нас. Чтобы не пересекаться с ней взглядом, я вернула его к сцене.

На нее вышел старик. Он выглядел ухоженно и дал бы фору многим молодым. Ударив о пол посохом, оповестил громким голосом:

– Первое заседание летних торгов объявляю открытым! Господа, не забывайте соблюдать регламент!

Шокировано обернулась к Ульвире – не верилось в происходящее:

– Рынок рабов?! Вы меня продадите со сцены?!

И снова в ответ молчанье. Лимек подошел к краю балкона и наклонился, с интересом разглядывая происходящее внизу.

– Со сцены продают только девственниц, – добавлял паники Лимек, подтверждая мои догадки.

После его слов на ней появились первые девушки. Меня внутренне покорежило – красивые, статные и совершенно голые. Уверенным шагом они вышли на сцену. Никакого смущения, словно всегда так ходят. Зрители стали поднимать таблички, предлагая свою цену. Меня трясло, только бурнус помогал немного скрыть эмоции. Одна партия сменяла другую. Некоторых девушек покупали группами, бывали затяжные торги и за одну девушку.

Тихую деловую обстановку взорвал девичий крик:

– Отпустите! Немедленно!

Очередную обнаженную девушку вывели под руки охранники. Она единственная, кто сопротивлялся и пытался вырваться. Окружающих это явно забавляло.

– Что с ней? – спросила я.

– Не действует настой. Редко, но так бывает, – пояснила Ульвира.

– Какой настой?

– А ты думаешь, они по собственной воле так послушно разгуливают? —ухмыльнулась наставница.

Мне стало противно до тошноты, а сердце больно жалость. Лимек внимательно следил за торгами. И когда хозяин несчастной определился, обернулся к Ульвире.

– Я знаю хозяина. Здесь недалеко.

– Пойдем, – скомандовала госпожа дома Медянок.

Мы покинули ложу. Несмотря на торги, в коридоре было людно. Ульвира внимательно осмотрелась по сторонам и, заприметив кого-то в толпе, остановилась:

– Отведи Марианну к карете. Я сейчас подойду, – опираясь на трость, она пошла к группке женщин.

Я поторопилась к выходу, хотелось как можно скорее покинуть это грязное место. Неожиданно дорогу перегородил мужчина и обхватил меня за талию. Сначала решила, что это человек, но сквозь вуаль смогла рассмотреть щелевидные зрачки. Дахар!

Высокий, плечистый, с русыми кудрявыми волосами и приятными чертами лица.

– Камиль, смотри, кого я поймал? – обратился он к своему другу.

Его товарищ обернулся, и мое сердце рухнуло в пятки. Это был тот самый дахар, который пытался украсть меня из ресторана.

– Пусти монахиню, Бахрам, здесь полно приличных шаяни, – ответил он без особого интереса.

– Какая же монахиня будет ходить по Красному кварталу, еще и в сопровождении охраны? – ответил ему через плечо, пытаясь рассмотреть мое лицо под вуалью. Его руки плотно сжали мою талию сквозь бурнус. – Худенькая. Вот точно говорю – не монахиня.

– Господа, отпустите девушку, – попытался сдержано настоять Лимек, но его раздражение было заметно невооруженным взглядом.

– Наг, ты забываешься! – рыкнул на него светловолосый дахар.

– Простите, дахар, – зло прицедил мой охранник, чем только раззадорил дахара.

– Бахрам, брось ее. Зачем тебе монахиня? Они холодные, как мороженая рыба, – произнес мой незадачливый похититель.

– Не монахиня она, Камиль. Не холодная. Я ее даже через бурнус чувствую.

– Господа, – наконец произнесла я, – отпустите меня, пожалуйста. Моему господину не понравится, что я любезничаю с незнакомцами без его разрешения.

– Я оказался прав! – довольно воскликнул светловолосый дахар. – Значит, господин у тебя есть. Это же прекрасно! Хорошую шаяни всегда можно перекупить.

– Бахрам! – он испепелял товарища взглядом.

– Отстань, Камиль. Я всего лишь посмотрю, с нее не убудет. Может, там красотка, которую не зря прячут под бурнусом.

Дахар потянулся к моей вуали, когда грозный голос заставил всех замолчать.

– Бахрам! Камиль! – дахар отдернул от меня руки и уставился за мое плечо.

Я обернулась посмотреть, на кого он уставился. За мной стояла Ульфира с недовольным лицом и пожилой мужчина, который объявлял начало открытия торгов. С такого расстояния я смогла рассмотреть в нем дахара.

– Шаяни тебе сказала, что ей не позволено пересекаться с другими дахарами, – прорычал старец.

– Я ничего не делал. Хотел посмотреть на девушку… я бы ее перекупил, – стал оправдываться, как нашкодивший сын перед отцом.

– Эти разговоры нужно вести с ее господином, а не с ней.

– Но она не назвала имени своего господина, – напирал Бахрам.

Губы старика сжались в тонкую линию, и на лице появился недовольный прищур:

– Это моя шаяни, и она не продается, – бросил ему старик.

На лице Бахрама появилась досада:

– Старейшина, мы не знали. Приносим свои извинения.

Внимание окружающих вмиг обратилось к нам. Дахар отошел в сторону, давая мне пройти. За мной шел Лимек. Я спускалась по ступенькам, и передо мной расступались, как перед прокаженной. Стремглав заскочила карету, за мной сел Лимек. Я откинула капюшон – мне катастрофически не хватало воздуха.

– Вас невозможно оставить на минуту! За что я плачу тебе деньги? – с ходу набросилась с претензиями на Лимека Ульвира.

– Что мне нужно было сделать? Публично убить дахара? Я в петлю лезть не собираюсь, – огрызнулся Лимек.

– Хорошо, что Дариуш, мой старый друг, пришел на помощь. А что было бы, если бы все узнали, кто такая Марианна? – не обращала внимания на отговорки Лимека Ульвира.

Глаза нага загорелись, и мне показалось, что он сейчас задушит Ульвиру. Он явно не привык, чтобы его отчитывали женщины.

– Смысл препираться? Все обошлось? Давайте забудем об этом, – решила я немного разрядить обстановку.

На удивление мои слова подействовали, и в карете повисло молчание. Лимек назвал адрес, и кучер повез нас в нужном направлении. Я уже хотела с облегчением вздохнуть, что этот ужасный вечер подходит к концу, когда карета завернула в закрытый двор Красного квартала.

– Да, это здесь, – Лимек посмотрел в окно. И добавил со странным взглядом: – Выходи, дарайя.

– Я никуда не пойду, – вцепилась в обивку кресла.

– О, Великая Серпента, дай мне терпения! – взвыла Ульвира. – Никогда еще я не встречала более упертого создания! Даже с дикими горными баранами проще договориться! Выходи, дарайя! Здесь безопасно!

Я накинула капюшон и прошла за своими спутниками внутрь здания. На картах не гадай – обыкновенный бордель. Нечто подобное можно найти в любом уголке империи.

Нам навстречу выполз представительно выглядевший наг с зализанной на бок прической:

– Чем могу быть полезен прекрасной троице?

– Мы с торгов господина Дариуша и были очарованы вашим новым приобретением.

– Да! У нас несколько новых девочек. Кого бы вы хотели посмотреть?

Ульвира раскрыла кошелек, и взгляд нага прилип к купюрам в ее руке.

– Светленькая. На которую не подействовало зелье.

Наг смутился:

– Вы же понимаете, что с ней могут быть проблемы. Возьмите другую, у нас прекрасный выбор темнокожих филаний.

– Сделайте так, чтобы проблем не было, – Ульвира засунула ему в карман пиджака деньги, и на лице хозяина борделя засияла улыбка.

– Как пожелаете. Пройдите за моим помощником.

Слуга провел нас в комнату с большой кроватью и маленьким диванчиком у стены. Больше в комнате не было мебели. Ульвира прошла к камину и провела пальцем по пыльной поверхности:

– Вот же свинарник, – брезгливо осмотрела по сторонам.

– Есть места и похуже, – Лимек подошел к кровати и присел на краю.

За дверью послышались шаги. В простом, но аккуратном платье в комнату вошла девушка. Я ошарашено отшатнулась от нее. Ее глаза! Радужка было черной, словно в нее вселился демон. Лицо отстраненное, словно ее тело покинула душа.

– Что с ней сделали?

– На нее не действовал настой, но это не единственный способ подчинения воли, – пояснила Ульвира. – Это внушение нага. Очень страшная вещь – когда ты в сознании, понимаешь, что происходит, но ничего не можешь сделать. Разум в тюрьме собственного тела.

– Какой кошмар. Значит, она нас слышит и понимает?

– Эй, ты! – уверенно произнес Лимек. Словно кукла на шарнирах, она повернула к нему голову. – На колени!

Девушка выполнила приказ.

– Зачем ты это делаешь? – возмутилась я.

– Заплачено же, хоть так развлекусь, – цинично ответил наг. – Что бы такое придумать?.. Эй, девка, грязно тут – вылижи пол.

Повинуясь, она стала на четвереньки, готовая выполнить приказ. Я не выдержала – подскочила к ней и обняла за плечи, останавливая.

– Не надо этого делать, – обратилась к ней, и девушка замерла, возвращаясь обратно на колени. Лимек довольно улыбался, и я обратилась к нему: – Какая же ты дрянь.

Ухмылка слетела с его лица. В глазах появился блеск, черты лица заострились.

– Жалко ее? – нарушила тишину Ульвира. – Себя бы пожалела. Тебя ждет такая же участь. Если дарайю признают невменяемой, то придадут такому же забвению. Ты никому не нужна как личность. Ты ценна своей кровью и телом. Чем быстрее ты это примешь, тем проще будет нам всем. Это первое и единственное предупреждение, Марианна. Следующий твой побег закончится, как и у этой девушки. Мне проще держать безвольную куклу, чем взбалмошную сумасбродку. Ты все поняла?

– Да, – глотая обиду, ответила.

– Тогда пойдемте отсюда. На меня нагоняют тоску здешние места.

Лимек поднялся с кровати и пошел к двери, Ульвира за ним. Я не смогла сдвинуться. Стояла рядом с девушкой на коленях, обнимая ее за плечи.

– Я никуда с вами не пойду!

Только после моих слов они обратили на меня внимание:

– Что? – изумилась Ульвира.

– Я не уйду без нее, – сделал паузу, набираясь храбрости. – Хотите, чтобы я была покорной и выполняла все ваши требования? Я согласна, но только если эта девушка пойдет с нами. Без нее я не уйду.

– Я не нуждаюсь в рабынях, – отказала Ульвира.

Сердце словно прекратило биться. Я не представляла, как оставлю несчастную девушку в этом злачном месте.

– Я куплю рабыню. Это будет мой подарок дарайе, – неожиданно произнес Лимек.

Помощь пришла с неожиданной стороны. Вот только, зная нага, понимала, как бы мне этот дар не обошелся очень дорого.