Читать книгу Змеица - Кристина Логоша - Страница 5

Мы были вдвоем, Ульвира молчала. Я не спрашивала, уже успела узнать ее нрав. После двух дней заточения в комнате меня одели и посадили в карту. Без объяснений, угроз и нотаций. Мы все взрослые люди и знаем, чем это все закончится. Я устала лить слезы и жить в страхе. Может, так будет лучше? Может, заклятье тюрьмы сознания – это защитный островок, в котором мне будет тихо и спокойной? И меня больше никогда не будет волновать, что происходит в реальном мире.

Карета остановилась возле высокого забора с острыми пиками поверху. Ульвира извлекла из своей сумочки продолговатый ключ с узором на держателе.

– Возьми, – произнесла первое слово за несколько дней.

Приняла предмет из ее рук:

– Он необходим, чтобы наложить заклятье подчинения воли?

Ульвира хитро изогнула бровь:

– Марианна, я очень давно курирую шаяни. И воровство – не самое страшное из того, что я видела. Иногда воспитывать нужно те только кнутом, но и пряником. Тебя уже ждут. Я заберу тебя через час.

От ее слов на душе стало чуть легче. Но я так и не поняла, кто меня ждет в этом особняке. С опаской подошла к калитке. Скорее всего, это был черный ход – дверь оказалась совсем крохотной и сливалась с высоким двухметровым забором. За ней оказалась небольшая тропика, по обе стороны которой торчали уличные фонари. Она вывела меня к трехэтажному дому с колоннами и горгульями на выступающем карнизе. Стены матового белого цвета – дом словно из моего родного города, где не было змееликих, роскоши и шаяни.

В окне первого этажа горел свет. Борясь со страхом и изнемогая от любопытства, я вошла внутрь и оказалась перед мужчиной. Мы были не знакомы, но его черты мне кого-то напоминали. Высокий, темноволосый, с приятной улыбкой. На вид далеко за сорок, но это его только украшало. Щелевидный зрачки говорили, что передо мной дахар.

– Добрый вечер, дарайя, – произнес незнакомец, заставляя меня застыть в напряжении, – меня зовут Азар. Я попросил Ульвиру устроить нашу встречу.

По этикету нужно было подать руку, но я стала неподвижно. Мысли в голову лезли разные, и большая часть не из приятных.

– Марианна, – представилась я. – Зачем вы меня хотели видеть?

– Пройдемте, – мужчина жестом указал на дверь.

В коридоре было темно, но когда Азар проходил под люстрой, на ней вспыхивали свечи. Мы шли на расстоянии друг от друга. Помня, что у меня на лице написаны все мои мысли, я рассматривала дом. Он был великолепен, с дорогим паркетом, многослойными шторами, красивыми картинами в дорогих позолоченным рамах.

– Этот дом пустует после смерти его хозяйки. Много лет он стоял закрытым, – заговорил дахар, заметив мое любопытство.

– Мне жаль. Эта женщина была вашей родственницей? – спросила из вежливости.

– Нет. Она была мой дарайей. Я подарил ей этот особняк.

Я замолчала. Мы подходили к тем темам, на которые я предпочитала не говорить. Продолжила с интересом рассматривать интерьер, игнорируя последнюю реплику. У моей предшественницы был хороший вкус.

Азар не напирал, словно позволял мне привыкнуть к новой информации. Мы осмотрели первый этаж и вышли к главному входу. Мне очень хотелось уйти отсюда.

– Есть еще второй и третий этажи. Жалеете посмотреть? – галантно спросил мужчина.

– Нет. Дом очень красивый… Зачем я здесь?

– Не сочтите за наглость, дарайя, но у меня к вам деловое предложение. – Я отступила на шаг назад. Он это заметил: – Не стоит пугаться раньше времени. Дело в том, что я женат. У меня замечательная супруга, и я ее сильно люблю. Но, как одному из членов правления дахаров, мне по статусу положено иметь шаяни. Я знаю Ульвиру уже давно, и она мне и раньше помогла в этом вопросе. Я предлагаю вам фиктивные отношения. Вы будете изображать мою любовницу, за это я буду платить вам щедрое жалование.

Я не могла поверить в его слова. И решила переспросить:

– Вы будете давать мне деньги за то, что мы будем любовники только на словах?

– При условии, что о нашем договоре никто не узнает… Я счастлив в браке, и мне не нужны другие женщины. Это большая редкость для нашего вида. У многих это может вызвать подозрение и лишнее внимание. Я человек тихий, предпочитаю уединение городской суете. Для меня спокойствие моей семьи превыше всего.

– Я понимаю.

– Значит, вы согласны на мое предложение?

– Конечно! – произнесла с радостной улыбкой.

Азар действительно был влюблен в свою жену. Он с трепетом рассказывал о ней и о детях. Даже пообещал познакомить нас. Хотя я с трудом представляла подобную встречу – все же в глазах его жены я буду любовницей, хоть и фиктивной. После публичного признания им моего статуса дарайи в храме Серпенты мы договорились встречаться раз в неделю в этом особняке на несколько часов. Азар проводил меня до калитки, возле которой ожидал мой экипаж. Поцеловал на прощанье руку.

– Был рад знакомству, дарайя. С нетерпением буду ждать вашего посвящения. И примите мой подарок, – он посмотрел на ключ, что я сжимала в руках все время. – Этот особняк теперь ваш. Примите его в знак нашей долгой дружбы.

– Спасибо, – только и смогла произнести от удивления.

Огромный трёхэтажный дом с большим садом теперь принадлежал мне. У меня своего жилья никогда не было, всю жизнь я ютилась по съемным комнатам, а здесь целый особняк! От волнения даже голова закружилась.

В приподнятом настроении села в карету, где меня уже ожидала Ульвира. На суровом лице женщины играла приятная улыбка:

– Вижу, ты приняла предложение Азара.

– А как я могла отказать от такого?!

– Азар – честный дахар. Дариушу повезло со старшим сыном. В тот вечер, когда тебя чуть не раскрыли, мне пришлось поделиться с ним о твоей природе. Он мне и предложил такую сделку, но решение ты приняла сама.

– Хоть бы все предложения были такие, как у Азара.

Ульвира хмыкнула.

– Так не будет. Двоих дахаров ты должна выбрать.

– Почему двоих? – удивилась я. – Вы же говорили, если Азар первый, то остался один. Вы говорили, что будет достаточно всего двоих.

– Дариуш – старейшина. Он прикрыл сына, но не может позволить, чтобы традиции были нарушены. Мне жаль, но тебе придется выбрать еще двух мужчин.

– А мне-то как жаль…

– Я бы тоже не отказалась от подобной сделки. Жаль, что у Дариуша только старший сын степенный. Бахрам рассудительностью не отличается.

– Бахрам? Так звали нага, что хотел увидеть мое лицо.

Теперь я вспомнила, кого мне напоминал Азар.

– Это младший сын Дариуша Девлата. У них хороший старинный род. Но младший Девлат не отличается рассудительностью отца и брата.

– А с ним тогда еще был дахар. Кажется, его зовут Камиль. Он тоже родственник Дариуша?

– Камиль из рода Анвар. Тоже хороший род. И дахар он ответственный, но когда Камиль и Бахрам вместе – это гремучая смесь, от которой не знаешь чего ожидать.

Больше я не задала вопросов, мне не хотелось выдавать свое любопытство. В моей ситуации любое случайно оброненное слово могло быть неправильно воспринято и перекручено против меня.

Под размеренный цокот копыт по брусчатке мы вернулись к дому Медянок. Лимек ждал нас у входа. Как и я, он был уверена, что Ульвира прислушается к его словам и наложит на меня заклятье забвение. Невозможно было описать его удивление, когда я вышла с кареты, подав ему руку. Одна гримаса сменяла другу: непонимание, растерянность и гнев. Он был ошарашен тем, что к его словам не прислушались.

Охранник помог выйти Ульвире и сразу же набросился на нее с расспросами:

– Мне казалось, мы поняли друг друга. Марианна опасна, ей нужен дополнительный контроль, – завел он песню.

Ульвира шла по дороге к дому, словно потеряла слух, еще больше раздражая Лимека своим безразличием.

– Мы поговорили с ней, и она пообещала исправиться, – сказала хозяйка дома Медянок.

– А через десять минут она сбежит, обворовав вас, – он перегородил ей дорогу к дому.

Я наблюдала за ним из-за спины Ульвиры: зрачки расширены, на лице играли желваки. Словно пороховая бочка с горящим запалом – еще немного, и взлетит на воздух.

– Лимек, я плачу тебе деньги за безопасность Марианны. Решения здесь принимаю только я, – парировала Ульвира. – Отойди в сторону.

Впервые я прониклась к этой женщине огромной благодарностью и уважением. Чуть помедлив, охранник выполнил распоряжение. В его осатанелом взгляде читалась лютая ненависть.

***

Я изумилась, когда вышла утром к завтраку. Гостиная напоминала антикварный кукольный магазин. Повсюду были расставлены фарфоровые девушки-марионетки. На красоту игрушек нельзя было налюбоваться – яркие платья, соломенные шляпки с цветами и обилие тончайшего декора – столько кропотливого труда, что они с достоинством посоперничали бы с признанными произведениями искусства.

– Доброе утро, госпожа Марианна, – произнесла Харэн, спустившись за мной с лестницы. – С праздником вас!

Вместо обычного невзрачного наряда на ней было красивое фиалковое платье, отороченной золотистой лентой. В волосах вплетены цветы.

– С каким праздником?

– В Хрустальном городе отмечают день цветения персиков. В этот день девушкам принято наряжаться в красивые платья, украшать волосы цветами и получать подарки.

– Никогда о таком не слышала.

– Его празднуют только здесь. Это один из череды праздников, предшествующих Дню Перерождения Серпенты.

Я вспомнила лекцию в Храме. Монах говорил, что День Перерождения Серпенты – главное событие, когда город на несколько дней весь останавливает работу и утопает в веселье. К этой дате все шаяни определяются со своим господином. Мне нужно выбрать еще двух.

Хромой походкой Ульвира вышла из комнаты, держа в руках еще одну игрушечную марионетку. У куклы в персиковом платье была бледная кожа и цвета вороного крыла волосы. Она напоминала меня.

– Вылитая ты, Марианна. – Ульвира подошла к навесным полкам, на которых прежде стояли расписные тарелки, а сегодня они все заставлены красивыми фарфоровыми куклами. Поставила праздничную игрушку в самый центр. – Здесь ей место.

– Это ваши куклы? – я с восхищением рассматривала работу Ульвиры.

– К празднику цветения персиков я делаю марионеток, похожих на моих шаяни. Все куклы в этой комнате – копии тех, чью судьбу я устроила.

Дух захватило от количество девушек, прошедших через дом Медянки. Стало грустно, куклы уже не вызывали восхищения, а вгоняли в печаль.

Входная дверь открылась, и в нее вошла Камлия. Камеристка держала в руках сверток крафтовой бумаги. Несмотря на униформу, в ее волосы была вплетена веточка цветущего жасмина.

– Посылка, госпожа Ульвира.

– Замечательно! Теперь все будет достоверно.

Камлия вручила мне посылку, развернув упаковочную бумагу.

– Смотрите, какая нежная персиковая ткань. Я в нее влюбилась, как только увидела у портного.

Внутри оказалось платье точь-в-точь, как на миниатюре Ульвиры. Теперь понятно, почему Камлия не пришла с утра помочь собраться – ее послали за особенным нарядом для меня. По сияющим глазам камеристки поняла, что сейчас меня заставят переодеться. И оказалась права.

Стоило закончить завтрак, мы поднялись в комнату. Как пчелка над цветком, Камлия кружила надо мной, помогая нарядиться. Платье изящно подчеркивало изгибы фигуры, несмотря на летящий силуэт и драпировку. К нему прилагался гребень, украшенный цветами из розового нефрита. Спустя несколько минут в отражении напольного зеркала на меня смотрела живая копия куклы.

– Вы будете самой красивой шаяни в имперском ботаническом саду! – восхищенно воскликнула Камлия.

– В каком ботаническом саду?

– Сегодня же цветут персики, и чтобы заслужить расположение Серпенты, каждая незамужняя девушка должна постоять в тени персикового дерева. Самые красивые деревья в имперском саду. Его очень любят посещать в этот день.

– Сомневаюсь, что Ульвира меня выпустит.

– Нет-нет, что вы, госпожа! Это очень древняя традиция! И пренебрегать ею большой риск. Особенно для девушки, которую ждет посвящение в храме. Вот увидите, она обязательно вас отпустит.

То ли Камлия подслушала разговор хозяйки дома Медянок, то ли действительно Ульвира была суеверной, но после переодевания она позвала меня в кабинет. Сегодня даже у нее в строгом пучке волос торчала маленькая шпилька в виде фиалки. Женщина сидела за секретером и перебирала бумаги.

– Присаживайся, Марианна, на свободный стул, – предложила, и я выполнила распоряжение. – Сейчас вы с Харэн поедете в имперский сад. Это не увеселительное мероприятие, а негласный ритуал. До полудня в этом саду будут все шаяни. Вам нужно дождаться, когда начнут опадать лепестки цветов персиковых деревьев, и тогда можете возвращаться домой. Будьте осторожны: не так страшны дахары, как девушки, желающие заполучить их благосклонность.

– Лимек с нами не пойдет? – удивилась я.

– Нет. Ему там нечего делать. Нагов не пускают в этот день в сад. Только дахаров.

– Хорошо, тогда мы постараемся не привлекать к себе лишнего внимания.

– Можешь идти. – Я поднялась и направилась к двери. – Ты сегодня очень красивая. Присмотри себе хорошего дахара.

Я не успела ответить, как дверь открылась нараспашку, и перед моим лицом появилась огромный букет алых тюльпанов. Не сразу за ним смогла рассмотреть Лимека.

Наг вполз в комнату и вручил цветы Ульвире.

– С праздником!

– Приятно удивил, Лимек. Не ожидала.

– Сегодня же принято дарить подарки. Я не удержался, решил порадовать очаровательное руководство, – залебезил наг.

От его приторно сладких речей на зубах появилась оскомина. Но Ульвира не замечала подхалимства:

– Очень красиво. А Марианну чего не поздравил?

– Я подарил ей рабыню, а она даже не поблагодарила меня, – змеиный взгляд неприятно скользнул по моей фигуре.

После последней ссоры с Ульвирой Лимек притих, не вступал в открытую конфронтацию и вел себя предельно деликатно. Я бы вздохнула с облегчением, если бы он не смотрел на меня, как голодный волк на сочное мясо.

– Спасибо за вашу щедрость, Лимек.

Линия его губ изогнулась в неприятной улыбке:

– Дорога ложка к обеду, дарайя.

От его ответа по телу побежали мурашки. Не хотелось себя чувствовать обязанной, но я понимала – слов благодарности ему будет мало. Стараясь как можно быстрее избежать неприятной компании, я покинула кабинет Ульвиры. Не знала, что ждет меня в имперском саду, но там точно лучше, чем с Лимеком в доме.

***

– Я здесь никогда не была, – призналась Харэн, – но наслышана об этом месте.

Мы прошли под кирпичной аркой, которая служила входом в ботанический сад. Со всех концов улицы сюда шли девушки в нарядных платьях, сжимая в руках ажурные зонтики от солнечного света. Мужчины нам попадались очень редко, и чаще это были сотрудники сада, которые занимались своей работой.

– Харэн, ты как-то сказала в храме, что змееликий забирает тепло девушек, и она даже может умереть…