Читать книгу Змеица - Кристина Логоша - Страница 4
Четвертая глава
ОглавлениеУльвира разлила травяной отвар в невысокие фарфоровые чашки. На дне плавало несколько лепестков – этот странный напиток она пила по утрам на террасе, а сегодня впервые пригласила меня.
Мы сидели вдвоем, хотя в паре метров от нас возле цветника прогуливалась Харэн. За три дня, проведенные в доме Медянок, девушка сказала от силы десять слов. Страшно представить, что ей довелось пережить.
– Я хотела с тобой поговорить, Марианна. Ближайшее посвящение шаяни в храме Серпенты через две недели. Это слишком рано, ты еще не готова, но обстоятельства складываются так, что ждать следующего посвящения большой риск. Нужно приступать к подготовке в ближайшее время.
Я посмотрела на Харэн – она была живым напоминанием о том, что может меня ожидать в случае неповиновения. Идея вырваться отсюда не оставляла, но чем больше я проводила здесь времени, тем сильнее убеждалась, что мне не суждено вернуться к привычной жизни.
– Что вы хотите, чтобы я сделала? – я внутренне напряглась.
Уста наставницы тронула легкая улыбка:
– Я хочу, чтобы ты училась. Марианна, ты необразованная – не разбираешься в политике и искусстве. Ты не сможешь удержать интерес дахара и останешься обычной постельной игрушкой. И самое печальное – у тебя на лице написано все, что ты думаешь.
Слова Ульвиры озадачили и смутили меня.
– Я читаю книги в вашей библиотеке и уже многое понимаю…
– Этого недостаточно. Я хочу видеть в тебя уверенную умную хищницу, а не домашнего книжного червя. Дарайя – это женщина, которая стоит наравне с первыми дахарами империи. Умная дарайя обретает власть и политическое влияние… С сегодняшнего дня я займусь твоим образованием. Ты будешь посещать лекции в храме Серпенты и двух репетиторов.
– Когда начнутся занятия?
– Через час у тебя лекция. Это свободное посещение, и ты можешь взять свою комнатную зверушку в качестве компаньонки, – кивнула Ульвира на Харэн. – Ей пойдет на пользу просвещение.
– Хорошо, – согласилась.
– А вечером придёт учитель. Собирайтесь.
– Мне надеть бурнус?
– Нет. В этом нет нужды, – произнесла с хитрым взглядом, делая глоток из чашки.
***
Камеристка помогла мне одеться. Харэн собиралась сама. В доме Медянки девушка занимала положение прислуги, но при этом никаких обязанностей у нее не было. Она слонялась по дому от безделья и умирала от тоски, как и я. После случая в Красном квартале Ульвира не выпускала нас в город несколько дней, и новость с обучением как глоток свежего воздуха. Когда мы встретились возле экипажа, мне показалось, что Харэн первый раз улыбнулась.
– Чего застыли? Проходите в карету, – поторопил нас Лимек.
Присутствие охранника портило настроение, но я решила не показывать этого. Последние дни он вел себя довольно тихо, но гнетущая атмосфера в его присутствии не пропала.
Храм Серпенты находился в центре и был олицетворением величия города. Куполоподобный свод сверкал на солнце, словно хрустальный. Стены украшены разноцветной майоликой, узор которой складывался в яркий геометрический орнамент. Огромные башни своими шпилями, казалось, касались солнца.
Карета остановилась у высоких ступенек, и мы с Харэн вышли на улицу.
– Долго не гуляйте, – бросил в спину Лимек.
– Ты не пойдешь с нами?
– Нет, – сказал простодушно, – ты же обещала быть послушной.
Ошарашенная этой новостью, я поторопилась на лекцию. Рядом шла Харэн. Несмотря на обещание, соблазн сбежать был очень велик. Мы прошли под аркой и остановилось возле трёх стрельчатых проходов. Возле них висели таблички на непонятном языке.
– Нам направо, – сказала девушка.
– Откуда ты знаешь?
– Я немного знаю серпентат – древний язык нагов, – призналась она. – Это таблички с указателями.
– А здесь не написано, где тут черный выход?
Харэн рассмеялась.
– Сбежать не получится, – догадалась она о моих планах, – золотой браслет на вашей руке – заклятый. Вас быстро найдут, дарайя.
Я разозлилась, что Ульвира не предупредила меня об этом. Специально выпустила на свободу, чтобы проверить, сбегу я или нет.
Путеводитель вывел нас во внутренний сад храма. Здесь не было парт, как в обычных школах, девушки сидели на голой земле. Наг в белой рясе вел проповедь и совсем не обратил внимания на наше появление. Мы с Харэн сели возле кипариса.
– …Кровь нагов холодна. Поэтому человеческие женщины кажутся им привлекательней нагайн.
– Они что, пьют человеческую кровь? – в ужасе спросила молодая девушка из первого ряда.
– Что за глупости и невежество?! – возмутился старец. Девушка покраснела и отвела взгляд. – Никто не пьет чужую кровь! Мы не вампиры из детских страшилок! Это природа холоднокровных. Если наг или дахар потратили много сил и энергии, то температура их тела стремительно падает. Известны случаи, когда лучшие воины умирали не в сражении, а после боя от истощения и переохлаждения. Для этого Серпента послала нам своих дочерей: фиваний и шаяни. Их роль значительно важней, чем кажется на первый взгляд. Они поддерживают силу воинов, которые стоят на страже империи…
– А еще дахар может забрать тепло, и тогда шаяни умрет вместо него от переохлаждения, – произнесла Харэн так, что ее услышала только я.
Мне стало не по себе. Сколько лет стоит Хрустальный город, еще ни одна девушка не вернулась обратно. Значит, погибают красавицы в объятьях змеев, отдавая им свое тепло.
Просветитель рассказывал о Серпенте, как она отделила нагов от дахаров, наделив последних сильным магическим даром, но я не слушала. Мне вспомнилась Ребекка. Если Харэн говорит правду, велика вероятность, что ее уже нет в живых. Бедная сестренка, как же нам с тобой не повезло…
Лекция закончилась, и девушки стали расходиться. У многих на руках были черные татуировки в форме змей. Они говорили о принадлежности к домам куртизанок. Подобную пару дней назад пришлось нанести Харэн, чтобы обозначить ее связь с домом Медянки.
Мы одними из последних покинули внутренней сад храма Серпенты. В коридоре перед самым выходом я задержала компаньонку:
– Откуда ты знаешь столько про дахаров?
– Мой родной город находится рядом с Хрустальным. Я знаю много, чего не положено, поэтому предпочитаю помалкивать.
– Как же тебя угораздило попасть в руки работорговцев?
Харэн пожала плечами и произнесла самым непринужденным тоном:
– Отчим продал.
У меня даже дар речи пропал. В моих краях подобное считалось дикостью, но чем ближе живешь к Хрустальному городу, тем размытей грани морали. Не стала ее больше расспрашивать. Лимек, наверное, извелся, дожидаясь нас. Меньше всего хотелось его провоцировать.
Мы вышли из храма, спустились по ступенькам на площадь, и на середине пути я остановилась, как замурованная в камень. Мне на встречу шел Камиль. Я помнила, как его называл дахар в Красном квартале. В дорогом расшитом камзоле он был в компании еще двоих нагов – их я прежде не видела. Наши взгляды встретили, и меня словно обожгло золотом его глаз. Казалось, они пронзают меня в самую душу.
Уголки губ изогнулись в полуулыбке – он узнал меня. Сегодня я без бурнуса, и меня трудно не заметить.
– Госпожа, пойдемте, – поторопила меня Харэн. Я не могла сдвинуться с места, боялась и ждала его приближения.
Под тяжестью его взгляда сердце пропускало удары. Камиль шел ко мне, с каждым шагом приближая неминуемую встречу. Мы были в паре метров друг от друга, когда он немного изменил направление и прошел мимо, едва задев мое плечо. Как же глупо я выглядела, стоя истуканом в центре площади!
– Пойдемте, госпожа, – снова попросила Харэн, и в этот раз я выполнила ее просьбу.
Возле кареты, скрестив руки на груди, нас дожидался Лимек. Наг стал свидетелем глупой сцены, и увиденное ему явно не понравилось. С непроницаемым видом я села в карту и посмотрела в окно. Ульвира говорила, что у меня все написано на лице, вот и провод скрыть свои переживания. Я даже не смогла бы сказать, что меня больше расстроило: что Камиль меня не узнал или глупое положение, в которое поставил? Хотя, скорее, он сделал вид, что мы незнакомы. Он не один вечер разглядывал меня в ресторане, мы разговаривали, и поцелуи в карете…
Под хмурые взгляды Лимека мы вернулись к дому Медянки. Я шла первой, за мной Харэн, а замыкал наг. Остановилась – в сандалий закатился камушек, причиняя дискомфорт. Я пропустила вперёд компаньонку. Едва девушка ступила на веранду, дверь распахнулась. На порог выполз молодой, высокий, длинноволосый наг. Со скоростью хищника он обхватил Харэн за талию, притягивая к себе. Рукой зарылся в ее волосы и без единого предупреждения поцеловал в губы. Лимек замер, я застыла с открытым ртом, ошарашенная Харэн не сразу поняла, что произошло, и только спустя мгновение стала вырываться, пока наг не отпустил ее. Из дома вышла Ульвира, с интересом наблюдая за происходящим. Наг схватил руку Харэн и заискивающе произнес:
– Рад знакомству с вами, Марианна.
Повисшее смущение нарушал тихий хохот Лимека. Ульвира прикрыла улыбку рукой. Откашлявшись, я обратила на себя внимание незнакомца:
– Я Марианна. Девушку, которую вы поцеловали, зовут Харэн, и она моя… компаньонка.
Наг непонимающе уставился на меня, перевел взгляд на Харэн, затем на Ульвиру.
– Рабыня шаяни, – сказала хозяйка дома Медянок. – Целуйте сколько влезет, за нее платить не буду.
Незнакомец повернулся ко мне, видимо, желая повторить страстное приветствие, но я отступила, выставив руку.
– Даже не думайте ко мне приближаться!
– Марианна, это господин Ривани. Он будет преподавать тебе особенные искусства, – представила любвеобильного незнакомца моя наставница.
– Особенные искусства?
– Проходите в дом, дорогая. Я вам все расскажу, – залебезил наг.
Учитель с Ульвирой ушли вперед. Я, проходя мимо полки, незаметно спрятала в карман платья увесистую медную статуэтку. Не знаю, что там за дисциплины, но без боя я не дамся. Хозяйка дома Медянки завела нас в гостевую комнату. Мы с Харэн расположились на софе.
– О господине Ривани самые лучшие отзывы, – рекламировала длинноволосого нага наставница, – оставляю вас в его опытных руках. Пойдем, Лимек.
Охранник уходил нехотя – новый учитель ему не понравился, но хозяйка все же увела его. Я покрепче сжала статуэтку в кармане сквозь складки платья. Моя компаньонка сидела с насупленным видом. Видимо, не удалось нагу заполучить ее расположение страстным приветствием.
– Прекрасные девы, как вы поняли, меня зовут господин Ривани, и я преподаватель постельного этикета.
– Что-то связанное с красками? – понадеялась я.
Хотя понимала, что нас вряд ли будут обучать живописи.
– Нет. Я обучаю этикету любви. Разъясняю будущим шаяни, как вести себя, чтобы доставить удовольствие своему господину. – Я почувствовала, как кровь приливает к моим щекам, боковым зрением отметив аналогичную реакцию Харэн. Наг недовольно свел брови: – Что же вы все краснеете, как наливные яблоки? Нет-нет-нет! Так дело не пойдет!
– Господин Ривани, – начала я, – я уверена, что вы профессионал в своем деле, но я у вас обучаться не буду. Вы зря потратите свое время.
Лицо Ривани удивленно вытянулось:
– Знаете, Марианна, вы мне напоминаете одну мою старую знакомую. Много лет назад она мне ответила так же, слово в слово. И тогда я задал три вопроса…
– Какие? – насторожилась я.
– Какую руку нужно подавать для поцелуя? Что ответить, когда господин спросит о предыдущих мужчинах? И какая магическая фраза может надолго остудить пыл нага?
Я задумалась. Целовать даме руку принято у высших сословий. Мне эти знания до сегодняшнего дня были не нужны. Если первые два ответа меня заинтересовали, то последний был необходим как воздух.
– Правую руку, – попыталась я угадать хотя бы один ответ.
– Ты в этом уверена? – сбил меня с толку Ривани.
– Правую! – поддержала меня Харэн.
– Если вы уверены в своей правоте и знаете ответы на остальные вопросы, то нам действительно нечего с вами обсуждать. Всего хорошего, прекрасные девы. Только не говорите никому, что я вас консультировал, не хочу порочить свою репутацию.
Наг направился к двери. Мы с Харэн переглянулись. Мне было страшно, но интересно.
– Господин Ривани, останьтесь. Мы не знаем ответов на ваши вопросы, – призналась я.
Наг замер, довольно улыбнулся и произнес:
– И еще…
– …и еще мы обещаем слушать вас, – продолжила его фразу.
– Хорошо, – сказал победоносным тоном и вернулся на прежнее место. – Начнем с самого простого. Как должна вести себя шаяни, выходя в свет? Что допустимо, а что категорически запрещается? Постепенно подойдем к более… сложным вопросам. Первое, что вы должны запомнить: для рукопожатия нужно подавать правую руку, а для поцелуя – левую. Всегда! Это нерушимое правило!..
Ривани оказался хорошим преподавателем. Вопреки моим опасением, все, что он говорил, касалось поведения шаяни в обществе. Постельные темы любвеобильный наг оставил на потом, давая нам время привыкнуть к его обществу. Он умел захватить внимание и доходчиво донести знания. За два часа, проведенные с ним, я запомнила больше, чем за несколько лет в воскресной школе. Ривани очаровывал и шутил, добиваясь нашего расположения, и когда уходил, я уже чувствовала его старым другом, а не страшным змеем-искусителем.
Мы с Харэн проводили Ривани в гостиную, где его ожидала Ульвира. Они обменялись любезностями, и довольный наг покинул дом Медянок.
Я хотела поговорить с девушкой о словах, которые она произнесла в храме Серпенты. Но она откланялась и пошла к себе в комнату, видимо, поцелуй нага выбил ее из равновесия – она все занятия косилась на него и краснела.
До ужина оставалось время, и я решила провести его в библиотеке. Только вошла в нее, как меня с силой дернули и прижали к стене. Хотела вскрикнуть, но рот закрыли рукой.
Меня держал Лимек, буравя яростным взглядом. В нем было столько злости, что я испугалась за свою жизнь. От нага веяло безумием.
– Что сегодня случилось на площади? Строила глазки дахару? Думала, он тебе поможет? – зло прорычал. Он убрал ладонь с моего рта, но от растерянности я не сразу сообразила, что ответить. – Говори, – тряхнул меня как тряпичную куклу, и я больно ударилась головой о стену.
– Я… задумалась, – тихонько произнесла.
– Врешь! Я видел, как ты на него смотрела! – Он приблизился к моему лицу очень близко, и я отвернулась. Кожу обожгло его дыхание. Обхватил меня за челюсть, заставляя смотреть в его лютые глаза, его рука медленно спустилась мне на горло. – Еще раз увижу его рядом – сломаю тебе шею.
И, не дожидаясь ответа, грубо поцеловал меня, проникая в рот языком. Я упиралась, но он, словно отлитый из металла, даже не дрогнул, будто и не замечал моего сопротивления. Удовлетворив свою жажду, он оставил мои уста.
Затравленным зверем я смотрела на его ехидную улыбку.
– Вот ты и попалась, птичка.
Схватил меня за запястье и поволок за собой. Я хотела закричать, но Лимек затолкнул меня в кабинет Ульвиры, я споткнулась и упала на пол. К счастью, хозяйка дома Медянок была на месте.
– Лимек приставал ко мне! Сказал, что сломает мне шею. Я знаю, что вы мне не верите, но этот наг не дает мне прохода! Пожалуйста, уберите его от меня! – взмолилась я.
Ульвира озадачено посмотрела на нага, на лице которого не было ни одной эмоции.
– Она воровка, – сказал Лимек. – Заметил, как она пыталась спрятать краденое. Когда поняла, что ее поймали, обещала выполнить мое любое желание, лишь бы вам не рассказал. Хорошо упрашивала. Это на людях она из себя скромницу строит. А рассказывала такое, что не каждая фивания умеет.
– Он врет! Это неправда! – защищалась я.
Казалось, Ульфира начала сомневаться в правоте его слов. Тогда Лимек подошел ко мне и выдернул из кармана статуэтку, которой я собиралась защищаться от учителя.
– Конечно, я вру, – бросил на стол скульптуру. – А это в твоем кармане само появилось?
– Откуда это у тебя, Марианна?! – строго спросила наставница.
– Я взяла ее, но не собралась красть.
– Ты ее носить в кармане решила? – насмехался Лимек.
– Нет! Я взяла для самозащиты. Перед занятием Ривани, а потом забыла поставить на место. Я не воровка!
– Они так все говорят: забыла отдать, перепутала со своим… – подстегивал Лимек.
– Это неправда! Никогда не брала чужого!
– Что с ней разговаривать? – обратился он к Ульвире. – Крадет, ведет себя, как подстилка, сбегает. На нее нужно наложить заклятье забвения. Сколько я работаю в этом дела, никогда не видел хитрее девицы.
– Ульвира, прошу, не верьте ему!
Лицо хромой исказила гримаса недовольства:
– Запри ее в комнате, Лимек. Мне надо подумать.