Читать книгу Путь Ариадны - Кристина Вуд - Страница 12

У знакомого подъезда встретил видеодомофон со всевидящим «глазом» по середине. Я сильнее натянула широкий капюшон на волосы и встала в профиль, избегая камеры. Повозившись в сумочке Кристины, достала ключи и приложила небольшую синюю кнопочку к домофону. Дождавшись писка, и уловив на экране надпись «входите», я потянула дверь на себя, стараясь не светить лицом в камеру.

В самом подъезде камеры ожидали на каждом шагу: в предбаннике, в лифтовом холле, в трех лифтах, на каждом этаже и наш собственный видеоглазок на входной двери. Я абсолютно точно знала, они записывали не только изображение, но и звук, поэтому действовала максимально осторожно. В нашем доме скрыться было нереально, учитывая, что каждый собственник жилья имел круглосуточный доступ к камерам через приложение на смартфоне. Не знаю как, но в случае чего, следственный комитет или полиция по любому смогут получить доступ к видеонаблюдению. В этом я почему-то не сомневалась.

Мне удалось аккуратно проникнуть в квартиру, не привлекая лишнего внимания, и не поднимая взгляд в камеры, напичканные в каждом углу. Действовала максимально тихо, чтобы не разбудить соседей по лестничной площадке, а их было не мало – четырнадцать квартир на этаже. Наше гнездышко – если его еще можно было назвать таковым – находилось на самом последнем двадцать пятом этаже.

Когда впервые зашла туда, обомлела от красоты. Прежде мне не удавалось бывать в квартире с панорамным балконом в восемь метров длиной, откуда Иркутск открывался как на ладони. А закаты какие там были чудные… завораживающие! К тому же, балкон тот был двухэтажный, где дополнительным уровнем служил технический двадцать шестой этаж – вот такой подарок сделал застройщик всем тем, кто купил квартиры на последнем этаже. Для меня тогда это было чем-то невероятным.

Сама же трехкомнатная квартира выглядела как идеальная картинка из «Пинтереста»: встроенная графитовая кухня в стиле модерн без ручек, совмещенная с просторной гостиной; небольшая уютная спальня, в которую поместился лишь встроенный шкаф с тремя зеркальными дверьми-купе, узенький туалетный столик с овальным зеркалом и настенный плазменный телевизор, висящий напротив кровати. А широкая двухместная кровать была для меня чем-то космическим и нереальным – парящая или летающая кровать с подсветкой с приятным теплым оттенком! Туалет и ванная комната – были моим особым удовольствием – сделаны в стиле модерн из серого керамогранита в сочетании мебелью из светлого дерева; а также душевая кабина с ванной, где я слушала расслабляющую музыку, наслаждаясь горячей водой и пенкой. Еще была святая святых – кабинет Олега, который в скором времени он хотел переделать под детскую. Там все было обставлено максимально просто: минималистичный рабочий стол с ноутбуком, небольшой диванчик с телевизором и приставками, и моя особая любовь – белое кресло-кокон с несколькими подушками, где я любила читать книги, смотреть фильмы и дремать с подушкой в обнимку.

В нашей квартире были все удобства современного человека: посудомоечная и стирально-сушильная машины, робот-пылесос с функцией влажной уборки, паровая швабра, беспроводной пылесос для кухни и даже парочка роботов мойщиков окон. Олег никогда не жалел денег для хозяйства и моего бытового удобства. Стоит ли говорить, что его квартира была для меня какой-то нереальной картинкой из мечты, после старой разваленной хрущевки родителей и университетской общаги, кишащей ползающими вредителями всех видов и размеров?

По дороге домой судорожно вспоминала все просмотренные фильмы и сериалы про полицейских, и никак не могла найти ответ на вопрос: существуют ли технологии определения свежести отпечатков пальцев? Гуглить было довольно подозрительно. В наше время все пользователи всемирной паутины находятся под условным колпаком. Да и в случае чего, ментам не составит особого труда изъять мои гаджеты и проверить все, что так или иначе относится к делу. Поэтому запрос в гугле по поводу отпечатков пальцев они сочтут весьма и весьма подозрительным.

Рисковать я не стала.

Наверняка разглядывать отпечатки начнут прямиком с ручки двери. Поэтому я натянула рукава толстовки на пальцы и вошла вовнутрь. Затем последовала на кухню, еле как достала из шкафчика аптечку и натянула смотровые медицинские перчатки приятного синего цвета, оставшиеся еще после карантина во время ковидных ограничений.

Облегченно выдохнула, сняла капюшон и огляделась. В воздухе еще витал аромат свадьбы: гостиная пропахла стойкими ароматами лаков для волос, которые незадолго до выхода набрызгал на мою укладку стилист по прическам; ламинат в коридоре и в спальне был усыпан маленькими блестками от свадебного платья, которые переливались от различных преломлений света; на кухонном столе красовались остатки еды и пустые тарелки, а кухонная мойка из темного камня была заставлена грязными фужерами из-под шампанского и сока.

Руки буквально чесались тут же начать наводить порядок, проветрить квартиру и запустить робота-пылесоса перемывать все полы в доме с функцией повышенной влажности. Сделав первый шаг к балконной двери, я замерла. Прежде всегда ругала Олега, что он, выходя из дома, запирал все окна, неважно на сколько часов мы уходили. Будто опасался, что сквозь открытые окна балкона нас могли обокрасть на двадцать пятом этаже. Я же, напротив, распахивала все, что можно, чтобы прийти в проветренную и свежую квартиру.

Но в тот день была важна каждая деталь. Даже такая странная на первый взгляд мелочь, как удушающий запах лаков. Поэтому я отбросила идею проветривания, вместо этого распахнула холодильник и вытащила недопитую бутылку кока-колы. Прохладная жидкость прошлась по пищеводу и расслабила изможденный организм, а сахар будто и вовсе придал дополнительный заряд бодрости.

Было уже за полночь. Квартира в тот день выглядела мрачно и жутковато. Быть может, так мне казалось из-за нервов и ситуации в целом. Сглотнув болезненный ком в горле, допила остатки колы и запихнула пустую бутылку в отдельно взятый пакет, который намеревалась прихватить позже в качестве мусора.

Затем сразу включила свет в кабинете Олега и со стучащим в ушах сердцем подошла к сейфу за плотной серой шторой блэкаут. Сейф был прикреплен к стене и имел небольшую, но вместительную прямоугольную форму, поэтому легко маскировался за шторой. Дрожащие пальцы в облегающих перчатках с первого раза набрали выученный назубок код – муж доверял мне во всех вопросах, поэтому я знала секретную комбинацию цифр, но лишь для использования в экстренных случаях. Электронный кодовый замок с первого раза поддался и без проблем приоткрыл секретную дверцу.

Взгляд мгновенно зацепился за промелькнувшую рукоять пневматического пистолета. Отличила его от боевого только лишь потому, что неоднократно стреляла из пневмата в тире. Олег обожал стрелять и пару-тройку раз в месяц водил меня в тир. В конце весны и все лето он практически каждые выходные посещал тиры, оправдывая это тем, что только таким образом снимает напряжение от нервотрепки на работе. Так я научилась держать оружие в руке и даже с десятого раза попадать в мишень.

Поначалу испуганно отпрянула, схватилась за лоб и громко протяжно выдохнула. Прежде, когда открывала сейф еще полгода назад, оружия там не было. Секунду поразмыслив, тут же взяла пистолет в руки и, не разглядывая его, запихнула в рюкзак.

После принялась перебирать пачки денег в трех разных валютах. Из них в рублях оказалась одна единственная, благо Олег попросту не успел обменять валюту. Он откладывал деньги на строительство частного дома вблизи Байкала – это являлось его главной целью на ближайшие три года. Не глядя, взяла рубли и спрятала их во внутреннем кармане рюкзака, вероятно, там было не больше двухсот тысяч. Остальные пачки с иностранными валютами решила оставить для правдоподобности. Оперативники наверняка заглянут в сейф едва ли не в первую очередь. Интересно, сколько там останется денег после обыска? Оставалось лишь надеяться на честность и высокие нравственные качества правоохранителей…

Затем наступила очередь для того, ради чего я, собственно, и пришла. Вытащила из рюкзака черный плотный пакет с уликами. Пальцы то и дело наталкивались на острые углы корочек, скрывавшимися за пакетом. Затем аккуратно положила их в самый дальний угол, прикрыв пачками денег, и с грохотом захлопнула дверцу сейфа до характерного щелчка.

Во рту мгновенно пересохло от иррационального страха и удушающего волнения. Сердце отчаянно колотилось в груди, отзываясь в барабанных перепонках, пока я небрежно прикрыла сейф шторой и выбежала на кухню в поисках очередной бутылки с колой. Сразу после принялась потрошить шкаф в спальне, пытаясь поразмыслить какие вещи пригодятся в первую очередь. Долго думать не пришлось – из квартиры нужно было выходить, не привлекая соседей и прохожих своим розовым чемоданом для путешествий. Поэтому рюкзак Алисы и небольшая, но вместительная спортивная сумка Олега спасли ситуацию.

Через полчаса вещи первой необходимости были собраны. Подумав, в чем же я пойду на следующий допрос в СК, прихватила еще парочку летних платьев для правдоподобности. Остальная одежда была выбрана по удобству, и насколько та не привлекала внимания прохожих. Остатки вещей постаралась прилежно повесить обратно в шкаф, чтобы у оперативников не возникло лишних вопросов. У них будет три варианта: либо я плохая хозяйка и неряха, которая не следит за порядком вещей в шкафу, либо я заранее знала о задержании Олега и собрала вещи до свадьбы, либо проникла в квартиру уже после и собирала вещи впопыхах.

Когда спортивная сумка была укомплектована средствами личной гигиены первой необходимости, различными зарядными устройствами, беспроводными наушниками и одеждой, я принялась смывать профессиональный стойкий макияж. Мысли в голове путались. Страх и паника опережали рациональное мышление. Руки все еще тряслись, а смывать макияж с перчатками было крайне трудно. Но случайное касание предметов по забывчивости и банальной привычке могли привести к незапланированным опечаткам и большим последствиям.

Ванная в душевой кабине так и соблазняла своим видом на протяжении всего времени, что я там находилась. Едва сдержала порыв понежиться в густой пене и расслабиться с ароматными и успокаивающими солями. Вместо этого приняла быстрый душ, чтобы смыть остатки косметики, разлепить волосы от стойкого железобетонного лака и к чертям смыть с себя тот день.

Кутая сырые волосы в полотенце, я вдруг опомнилась и судорожно принялась насухо натирать стенки душевой кабины вместе с ванной. Влажное полотенце проникло во все имевшиеся щели и вытерло насухо каждый сантиметр полочек, мыльниц и различных флакончиков с шампунями и бальзамами.

– Твою мать… что я делаю?! – отчаянно взвыла я, когда ванная комната была насухо вымыта, а парочка мокрых полотенец покоились в руках. – И куда мне вас деть?

Долго думать не пришлось. Я сорвала сырое полотенце с головы и запихнула все имеющиеся мокрые вещи в стирально-сушильную машинку на режим сушки.

У меня оставалось не больше часа. Время пошло.

Расчесала влажные волосы и осушила вторую литровую бутылку колы после душа. Кожа под перчатками начала преть и неимоверно чесаться. То ли тот зуд был вызван долгим нахождением в латексе, то ли обыкновенным стрессом. Я не знала. Времени на обдумывание не было. Да и желания тоже.

Вышла на балкон. Все панорамные окна были наглухо закрыты. Я подошла к прозрачной стеклянной пепельнице, на которой все еще оставалась парочка окурков Олега. Обычно он никогда не оставлял их, и пепельница всегда оставалась чистой. Но в день свадьбы, вероятно, он переволновался и забыл их убрать.

Интересно, они все еще хранили его ДНК? Ухмыльнулась, перевела взгляд на пачку сигарет. Вот же ирония, точно такие же курил Толик. Тяжелые, вонючие, с нелицеприятным изображением гангрены на упаковке, в конце концов, они соблазнили меня. Я прикрыла дверь балкона, отодвинула парочку створок, вдохнула ночной прохладный воздух и зажгла одну сигарету из пачки. Оранжевый огонек на конце мгновенно отобразился в приоткрытом окне напротив. Теперь-то уж точно ядовитый табачный дым перебьет все ароматы квартиры.

Жадно, с тяжелым кашлем, выкурила одну, затем вторую, а когда очередь дошла до третьей, краем уха уловила короткую вибрацию телефона. Зашла обратно в квартиру с зажженной сигаретой во рту и пепельницей в руках, с интересом и опаской взглянув на экран телефона, лежащего на стеклянном овальном столе.

+7(924)-647-20-36: «Кто опять курит дома?! Ну сколько можно?».

+7(901)-313-85-55: «Руки бы лично поотрубала таким личностям! Неужели сложно выйти на балкон подъезда?!».

+7(964)-911-11-91: «Вы правы. Именно такие люди и выкидывают бычки с окон, которые потом залетают в окна нижних этажей и создают пожароопасную ситуацию!!!».

Я с раздражением закатила глаза, когда мельком прочла соседский чат нашего дома.

– Пошли вы на хер…

Выдохнула последнее облако дыма и нехотя затушила сигарету. После выкинула свой бычок в пакет с пустыми из-под колы бутылками и отнесла пепельницу на балкон с остатками окурков Олега. Пищащая мелодия холодильника раздалась еще раз, когда я открыла дверцу, чтобы забрать последнюю бутылку кока-колы. Сделала парочку глотков, и ощутила, как меня окончательно накрыло.

Я долго сдерживалась, находясь на допросе, а затем и в квартире, где каждая мелочь напоминала о нем. Любая вещь, от одного взгляда на которую, вызывала рандомные воспоминания. Десятки и сотни случаев, связанных только с ним, накрывали новой волной боли. Знакомство, первая встреча, бесконечные переписки с утра до ночи, первая ссора, дорогие подарки, первый секс, рестораны, первая совместная поездка заграницу, романтичное предложение руки и сердца, свадебные хлопоты… Поняла, что пора остановиться, когда очнулась от короткой мелодии на стиральной машине, оповещавшей, что режим сушки завершен.

Я лежала на теплом полу с подогревом, беспомощно свернувшись калачиком, и беззвучно ревела навзрыд, дав наконец волю эмоциям. Горькие рыдания беспощадно сотрясали грудную клетку. Судорожно размазывала слезы по лицу неудобными и раздражающими перчатками. Как же мне хотелось снять и разорвать их к чертям!

Собравшись с мыслями и более-менее успокоившись, я принялась вставать с пола, облокотившись об край кухонного стола. Но немного не рассчитала траекторию и ладонью в перчатке уперлась об пустую тарелку с остатками еды. Та поскользнулась под тяжестью моего веса и вылетела со стола, разлетевшись на мелкие осколки.

– Да твою мать!!! – воскликнула с рыком злости, разозлившись на весь мир.

Тут же опустилась на корточки и принялась аккуратно собирать осколки, разлетевшиеся по всей кухне. Включать пылесос в третьем часу ночи было слишком подозрительно. В тот день был выходной, к тому же кто-то из соседей не спал, раз учуял запах сигарет. Сидя на корточках с особой осторожностью, собирала белоснежные осколки в ладонь и тихо шмыгала носом. Но в какой-то момент внезапная вибрация на телефоне испугала меня. Я нервно шарахнулась назад и облокотилась двумя руками об пол позади, который был все еще усыпан остатками тарелки.

– Нет… нет… Господи, прошу тебя, только не это…

Внезапная боль пронзила обе ладони, облаченные в синие перчатки. Я вскрикнула от неожиданности и молниеносно поднялась на ноги. Ладони кровило. Они превратились в сплошное кровавое месиво, посеченные небольшими осколками, въевшимися под кожу. Пронзительная боль раздирала плоть, и я тут же побежала в ванную, чтобы не истечь кровью посреди кухни и не оставить кучу следов оперативникам. Вооружившись пинцетом и огромным багажом нецензурной брани, я кропотливо доставала каждый осколок, который только поддавался воздействию. Наконец, с горем пополам обработала мелкие раны, обмотала ладони бинтом и, натянув новые перчатки, принялась развешивать сухие полотенца из машинки на положенные им крючки.

Собираясь выходить из ванной комнаты, напоследок оглянулась на зеркало.

– Только с тобой могла произойти такая тупая ситуация, Анфиса, – с ненавистью прошипела своему отражению.

На меня глядело одутловатое покрасневшее от слез лицо. Я ненавидела его. А еще и ту противную коричневую родинку над губой, которая больше была похожа на коровью лепешку. Она была плоской, не настолько огромной, но и не похожей на маленькую точку, и поэтому я каждый раз яростно замазывала ее тональником. Ненавидела и пухлые щеки с широкими скулами, милую ямочку слева при улыбке… и вообще все, что делало мое лицо детским.

Оно делало из меня лишь красивую куклу, привлекавшую внимание большинства мужчин. Я не выглядела ни на двадцать пять, ни даже на двадцать. Самый максимальный возраст, который мне давали это шестнадцать. Шестнадцать, мать его, лет. Ржевская называла мой типаж лица «беби фейс», а я ей твердила, что оно в буквальном смысле портило мне жизнь.

Большие васильковые глаза превратились в отголоски тусклого отчаяния, а светлые волосы средней длины распушились после душа так, словно я всю ночь протирала ими полы. В меру пухлые от природы губки, которым всегда завидовала подруга, в тот день были искусаны до крови. Под глазами синяки от усталости, а на небольшом лбу две неизменные морщины, которые сопровождали меня во всех стрессовых ситуациях.

Вытерла последние слезы тыльной стороной ладони… или перчатки. Любое воздействие на кожу вызывало неприятную боль. Я с силой сжала челюсть и взглянула в глаза той, которая была виновна во всем.

– На кой черт ты во все это вляпалась…

Кровь. Я должна была смыть кровь. От одной лишь мысли об этом, становилось дурно.

Благо Олег был противником ковров, поэтому в нашем доме не было подобных пылесборников, и мне не пришлось драить еще и их. Достала несколько тряпок, которые не жалко было выбросить, развела моющее средство в ведре и принялась оттирать свои биологические следы в ванной, коридоре и на кухне, используя все существующие нецензурные слова.

Закончив, выкинула кровавые тряпки в пакет с моими окурками и гремящими бутылками из-под колы. На этот раз более аккуратно убрала остатки разбитой тарелки с кухни, под конец внимательно разглядывая каждый осколок с помощью фонарика на телефоне. Мимолетно просмотрела сообщение, из-за которого поранила ладони – соседка вновь сокрушалась по поводу «домашних» курильщиков.

Я прошлась по квартире ровно три раза, пытаясь углядеть все косяки, что могла оставить после себя. Полностью проветрила каждое помещение, изгоняя тяжелый табачный дым и ядовитое моющее средство. Только когда была в полной уверенности, что ничего не забыла и не оставила, взглянула на часы – пять часов утра. На улице уже вовсю было светло, и со двора раздавался шум машин, хозяева которых не спеша отъезжали на работу. Я заранее прочла в интернете, начиная с какого времени суток полиция по закону могла начать обыск жилья – не ранее шести утра.

Завязала волосы в тугой хвост, спрятав его в толстовке, затем напялила черную бейсболку, а на лицо нацепила медицинскую маску. Благо еще не во всех местах убрали масочный режим. Взяла в руки пакет с мусором, надела на плечо рюкзак и спортивную сумку Олега. Оглянулась в последний раз. Я не знала вернусь ли туда еще. А если и вернусь, даже и не хотела представлять, какой погром здесь устроит полиция.

Не так я себе представляла свою первую брачную ночь.