Читать книгу Сказание о Спартаке, или История необычной войны - Л. С. - Страница 11

FORTES FORTUNA ADIUVAT.

Судьба помогает смелым.

Вергилий

679 год римской эры. Конец зимы.

…И тогда фракиец рванул напролом. Убил двоих. Разорвал смертельный круг и ну, бежать! Самниты – за ним.

Толпа, подобно пчелиному рою, разочарованно загудела:

– Дра-а-апать?! Не выйдет!

– Убейте варвара!

– Не жалейте его!

– Воткните ему меч в горло!

«Чтобы разъединить противников, он обращается в бегство, рассчитав, что преследователи бежать будут так, как позволит каждому рана. Уже отбежал он на какое-то расстоянье от места боя, как, оглянувшись, увидел, что догоняющие разделены немалыми промежутками и один совсем близко. Против этого и обращается он в яростном натиске…» (Тит Ливий)

Не пробежав и сорока шагов, Спартак резко развернулся и вонзил кривой меч в грудь ближайшего преследователя. Несчастный охнул и повалился ничком, зарывшись лицом в песок. Публика замерла в недоумении, а фракиец налетел на следующего самнита. Отражая щитом встречные удары, он и его уложил на месте. С трибун послышались редкие одобрительные возгласы. Рядом оказался ещё один израненный самнит. Спартак не стал убивать истекающего кровью соперника – неожиданным ударом щита по голове свалил его с ног. Гладиатор упал, потеряв сознание.

– У-у-у-а-ах-х-х! – ахнули от удовольствия зрители, вскакивая со скамей.

Последний, с окровавленным бедром и перекошенным от нестерпимой боли лицом гладиатор-самнит, кое-как доковылял до фракийца. Сильнейший удар – самнитский щит разлетелся на куски. Ещё удар – и меч вылетел из слабеющих рук. Спартак всем телом обхватил обезоруженного противника и, увлекая его на землю, резко выдохнул ему в ухо:

– Я спасу тебя, Тамирас.

Фракиец поднялся, опираясь на меч, поставил ногу на грудь побеждённого, и, обводя взглядом трибуны, замер в ожидании вердикта27 римской публики. Ещё пару минут назад он, под смех и улюлюкание, спасался бегством от объятий смерти, а сейчас его, единственно уцелевшего в кровавой схватке победителя, амфитеатр приветствовал оглушительными рукоплесканиями.

Зрители восхищались храбростью и ловкостью Спартака, дивились его статной фигуре и недюжинной силе:

– Вот это – герой!..

– Фракиец рождён для подвигов!..

– Сегодня он прославился на весь Рим!..

Тамирас приподнялся на локте правой руки, а левую протянул в сторону зрительских лож: он просил римских граждан даровать ему жизнь. Но опьяневшая от крови толпа жаждала смерти.

– Ему конец! – вопили с трибун. – Добей! Добей!

Спартак растерянно посмотрел на Тамираса, своего друга и соплеменника, переодетого в самнитские одежды. Несколько лет назад они вместе сражались против римлян. В бою Спартака ранило, он упал, а Тамирас прикрывал его щитом, пока сам не был сбит с ног толпой нападавших легионеров – пленили обоих. Друзья вместе пытались бежать из плена, но побег не удался: беглецов поймали, привезли в Рим и продали в гладиаторы.

– Добей меня… – простонал Тамирас, теряя последние силы, – или они… убьют тебя… за непокорность…

Спартак в нерешительности стоял над умирающим другом, остриём меча касаясь его груди.

– …Это не люди, а лютые звери… – шептал слабеющий Тамирас. – Они жаждут человеческой крови… хуже бешеных гиен…

– Добей!!! – неистово требовало разбушевавшееся скопище людей.

–…Здесь рабство и смерть, а там… – Тамирас попытался улыбнуться, устремив взгляд к голубому и ясному небу, – там родина… там Фракия… там жизнь и свобода… стань свободным, Спартак… заклинаю тебя…

Произнеся эти слова, он вдруг схватился за меч Спартака обеими руками и вонзил клинок себе в сердце.

– Habet! – восторженным воем встретили зрители фатальный удар.

Щемящая боль парализовала фракийца. Голова закружилась. Трибуны поплыли перед глазами. Он рухнул на колени. Пальцы судорожно вцепились в рукоятку меча. Рассечённый подбородок коснулся груди. Из глаз брызнули слезы, и обмякшее тело затряслось от рыданий.

Охваченный горем, в отчаянии от собственного бессилия перед злой волей римской толпы, он оплакивал гибель друга. А обезумевшим от кровавого представления зрителям казалось, что коленопреклонённый фракиец вымаливает у них награду.

– Rudis! Рудис28 фракийцу! – взревели на трибунах одни.

– Pilleus! «Пилэус»! Колпак! – завопили другие.

– Колпак фракийцу!!

– Свободу храброму Спартаку! – что есть мочи кричали самые ярые его почитатели.

– Свободу! Свободу! – ревели трибуны.

Тысячи людей вскакивали со своих мест и, повернувшись в сторону консульских лож, потрясая руками, единым хором скандировали:

– Сво-бо-ду!

– Сво-бо-ду!

Консулы, выдержав паузу, надменно кивнули в знак согласия:

– Он её достоин.