Читать книгу Сказание о Спартаке, или История необычной войны - Л. С. - Страница 12

Этот Спартак уговорил около семидесяти человек из числа своих товарищей-гладиаторов пойти даже на крайний риск ради свободы, указывая им, что это лучше, чем рисковать своей жизнью на арене для потехи зрителей.

Аппиан

679 год римской эры. Лето.

В Азии Митридат, заручившись договором с Серторием, объявляет Риму войну. В Риме проконсулы Лукулл и Котта формируют две армии для похода в Азию. В Испании Серторий одерживает победу над Помпеем при Калагуррисе.

Спартак сменил меч гладиатора на колпак вольноотпущенника и мог вернуться на родину. Но в Капуе, в казармах ланисты29 Лентула Батиата, томились его друзья: галл Крикс и германец Эномай. Рано или поздно им предстояло убить друг друга на потеху римской публики. А они хотели иного: Крикс – отвоевать родные земли, захваченные Римом; Эномай – исполнить завет предков, разрушить злосчастный Рим, или погибнуть с мечом в руках в жаркой битве с заклятым врагом.

Спасти друзей – что может быть благороднее? И Спартак нанялся к Батиату учителем фехтования и рукопашного боя – он начал тайно с друзьями готовить побег. Со временем многие гладиаторы, отважились предпринять дерзкий и смелый шаг: вместе со Спартаком бежать из позорного плена. Однако их замысел был раскрыт.

Накануне побега лорарии привели к ланисте хромого гладиатора, попавшего в школу за грабежи и разбой. Откашлявшись, бывший разбойник изрёк:

– Хозяин, в школе зреет заговор…

– Что-о-о-о?! – Лентул Батиат оцепенел от страха.

Он, как и всякий римлянин, чувствовал себя в безопасности, наблюдая гладиаторов на арене или в зорко охраняемых казармах. Но если мечники-смертники вырывались оттуда – ужас охватывал любого!

– За десять тысяч сестерциев30 я назову имена заговорщиков, – привёл Батиата в чувство хриплый голос доносчика.

Может быть, в первые мгновения у хозяина школы и возникла мысль заплатить, но скупость и жадность побороли страх.

– Не получишь ни медного асса, гнусный вымогатель, – возмутился ланиста. – Огонь и пытки развяжут тебе язык. Взять его! – вне себя от негодования приказал Батиат двум охранникам.

Предатель понял, что просчитался, выхватил из-за пазухи нож и прыгнул на ланисту, но копьё, пущенное охранником, воткнулось ему в спину. Он свалился мёртвым к ногам хозяина школы.

Батиат оцепенел и покрылся холодным потом. Губы его побелели, и он с трудом просипел:

– Отправить гонца к префекту…31 Пусть немедленно пришлёт легионеров городской стражи… Если гладиаторы окажутся в городе, никому не поздоровится…

В школе сыграли тревогу. Заперли все двери. Выставили усиленные посты у склада с оружием и у всех ворот.

Гладиаторы, тренировавшиеся во внутреннем дворе, прекратили занятия и, сгрудившись, настороженно наблюдали за происходящим. Подобные приготовления не сулили ничего хорошего.

– По камерам! По камерам! – накинулись на них лорарии.

Служители школы метались среди гладиаторов и усиленно работали хлыстами, бичами и железными прутьями.

– Кто-то нас предал, – почувствовал неладное Эномай.

– Надо действовать, – заволновался Крикс.

– Эй, вы! – совсем рядом раздался грубый голос надзирателя. – Чего встали? А ну, расходись по клеткам, подлое отродье!

Он стегнул Крикса по спине хлыстом. Крикс прогнулся под ударом, еле сдерживая стон. Не успел лорарий занести хлыст для повторного удара, как на его голову обрушился тяжёлый деревянный меч Спартака. У незадачливого блюстителя порядка подкосились ноги, и он мешком ухнулся оземь.

– Медлить нельзя! – Спартак метнулся прочь со двора. Остальные – за ним. Они сбили с ног нескольких лорариев, оказавшихся у них на пути, и проникли на кухню. Кухонная утварь вряд ли могла послужить им надёжным оружием, но заговорщики хватали всё, что попадало под руку: ножи, вертела, факелы.

– Разве это поможет? – махнул факелом Крикс.

– Нам бы парочку мечей, – мечтательно произнёс Эномай, оглядываясь по сторонам, как будто надеялся увидеть нечто подобное.

– Зажечь факелы! – приказал Спартак, и когда пакля, пропитанная смолой, запылала, он вновь скомандовал: – Теперь – к оружейному складу!

В считанные мгновения они оказались у склада, вот только попасть в него не смогли: перед массивной дубовой дверью скучилась охрана с копьями и щитами. Но неужели есть на всей земле такие щиты и такие копья, что смогут остановить рвущихся на свободу людей? В охранников полетели горящие факелы. Деревянная дверь занялась огнём. Обожжённые охранники побросали щиты и копья и кинулись наутёк, истошно крича:

– Мечники подожгли склад!

Дикие вопли стражников привлекли внимание когорты легионеров, прибывшей в школу для прекращения беспорядков.

– К бою! – центурион машинально выхватил меч из ножен. – За мной!

Легионеры, повинуясь команде, побежали прямиком через двор к оружейному складу.

Гладиаторы встретили их факелами. Легионеры умело отразили огненную атаку, составив из щитов непробиваемую стену – факелы отскакивали от неё, рассыпая сотни огненных брызг.

– Метать дротики! – скомандовал центурион.

Гладиаторы пытались отбивать летящие дротики, но не всем это удавалось. Среди восставших появились убитые и раненые.

– Оружия! Оружия! – кричали живые.

– Оружия! – стонали раненые.

– Оружия… – шептали умирающие.

Оружие здесь, за горящей дверью. Но когда она прогорит и рухнет? А смертоносный поток дротиков не утихает – легионеры с расстояния нескольких шагов без труда поражают живые, беззащитные цели.

Смиренно ждать смерти – не в духе гладиаторов. Покориться и вернуться обратно к зарешёченным камерам? Нет! Пусть гладиаторы оказались в западне, пусть у них нет оружия, но ради свободы они будут стойко сражаться даже голыми руками, даже если вооруженных до зубов врагов будет в десятки раз больше!

Один из дротиков вонзился Эномаю в бедро.

– Всё кончено, – падая, простонал германец.

– Нет! – воскликнул Спартак и потянул его за руку, помогая подняться. – Вырвемся из школы через боковые двери!

Эномая подхватили под руки двое германцев и потащили по галерее32 к выходу. Самые дерзкие смельчаки защищали отступление своих товарищей, укрываясь за колоннами галереи и отбиваясь от наседавших легионеров перехваченными дротиками.

Оказавшись у выхода, беглецы ловко разоружили ошеломлённую стражу, сбили запоры и распахнули двери – вот она, свобода! Но позади слышались звуки приближающейся погони.

– Крикс, веди людей к Везувию!33 – скомандовал Спартак. – Я задержу римлян.

– Нет! – воспротивился Крикс. – Людей поведёшь ты.

– Если ты погибнешь, тогда всё окажется напрасным, – поддержали его гладиаторы-галлы. – Мы остаёмся с Криксом.

И фракиец отступил перед этой благородной самоотверженностью:

– Прощайте! Жду вас на Везувии.

* * *

Горстка гладиаторов-галлов остановила погоню. Почти все они полегли в неравной схватке, но были и те немногие, кто раненым попал в плен. Среди них – едва живой Крикс.

Остальные беглецы стремились к Везувию. Выбор места был не случаен и символичен. Когда-то богоподобный Геркулес, спасаясь от великана Гиерона, нашёл себе прибежище на склонах потухшего вулкана, где вскоре вырос город Геркуланум и был воздвигнут храм великому герою – священное место, особенно для гладиаторов, веривших в заступничество бессмертного храбреца. К тому же в городе находилось и святилище богини Венеры, перед алтарём которой рабы получали освобождение…

«В качестве первой стоянки их, словно алтарь Венеры, привлекла гора Везувий». (Флор)

За два дня Спартак и его товарищи добрались до Везувия и, взобравшись почти на самую вершину, на небольшом плато, окружённом неприступными скалами, обустроили себе пристанище. Тут они, уже обретшие свободу, готовы были погибнуть за неё, но не сдаться. И будто в благодарность за их мужество вместо гибели судьба определила смельчакам иной путь.