Читать книгу Синий камень Алатырь - Лада Щербакова - Страница 4

Как помянул воевода колдуна, так и лишился князь спокойствия напрочь. И без того ему тягостно было, а теперь горькие думы ни на миг не покидают голову Святослава. Время идёт, запасы истощаются. Скоро уж не то, что челядь, ратников кормить нечем станет. И в городе недовольство зреет.

Зима в самом разгаре. До весны дотянуть как-то надобно. И весной сами собой закрома не наполнятся. К концу лета урожаи собирают. Не сдюжит народ полгода без хлеба сидеть. Смуты,  начнутся. Страшнее нет голодного зверя. А человек чем не зверь? Ест, спит, в поисках пропитания рыщет, кровь у него такая же красная, детёнышей своих самки так же плодят, молоком из сосков кормят.

Бунт голодные златоградцы поднимут, от княжьего терема одни щепки останутся. Где уж тут о замужестве дочерей печься*(заботиться), накормить бы чем. Воевода неоднократно намекал, что неплохо бы соседних князьков на подмогу позвать. Окружили бы Дикий лес с разных сторон, прочесали бы частым гребнем. Сколь ни увёртливы разбойники, а всё одно их там, поди-кось, не сорок сороков*(очень много).

Не может пока Святослав гордыню преодолеть. Он как город отстроил, столицей назвал, так пригласил гостей со всех волостей. Чуть не месяц тогда пировали. Лестно было Святославу похвалы с плохо скрываемыми нотками зависти от князьков и бояр из других уделов выслушивать.

Златоград не просто так имя своё носит. Пока возводился терем, князь придумал его по особому украсить. Не одними росписями и резьбой, стёклышки цветные, жутко дорогие, из фряжских*(итальянских) земель привезённые, повелел зодчим в рамы оконные вставлять. Лестницы все персидскими коврами оббили. Стены, кои теми же коврами не увешаны, золотой пылью покрыли. Из серебра птиц диковинных, да цветы отлили, на столбцы и в потолки по всем палатам ввинтили.

А уж бояре и торговые люди на господина, глядючи, вовсе с ума спятили. Каждый старался переплюнуть соседа. Купец Колюж жемчугом ставни оконные изукрасил. Другой купчик Демид Самосуд возок сверху до низу раззолотил. Копыта лошадям тем же металлом покрыл. На воротах его огромное солнце золотое сверкает. Как выезжает Демид из золотых ворот на золотом возке – аж глаза слепит, ровно бы Ярило*(бог солнца) с неба спустился.

Всё, что другие привыкли в сундуках хранить, златоградцы на показ выставили. За господами и простой люд потянулся. Мужики каждый день в праздничных свитах*(верхняя одежа) ходить начали, волосы подравняли, бороды причесали. Иная баба выйдет с порога помои выплеснуть, а повойник*(головной убор замужней женщины) на ней бисером вышитый, понева*(юбка) синего шёлка, навершник*(короткая кофта без рукавов) бархатный, выю*(шею) нитка с самоцветами украшает.

И всем стало казаться, что живут они у Даждьбога*(бог плодородия) за пазухой, что богаты они испокон веков, и ничего-то плохого с ними никогда не случится. Так и было до поры до времени. Купцов из дальних краёв в стольный город не зазывали, они сами мчались поскорее товар с рук сбыть, потому как скупали златоградцы всё подряд и платили, не торгуясь.