Читать книгу Фиктивная жена для миллиардера. История одного интервью - Лана Алвин - Страница 13

Через десять минут маленький самолетик, ревя крошечными турбинами, выехал на взлетно-посадочную полосу, разогнался и довольно легко взмыл в рассветное небо. К этому времени я прильнула к иллюминатору и смотрела, как стремительно уменьшается всё внизу. Сначала исчезли люди, затем превратились в крошечные точки автомобили, а здания – в коробочки. После стали заметны только кварталы и серебристые линии рек, затем начались сначала небольшие, потом средние, и наконец большие зеленые и светлые пятна – леса и поля.

Наконец, самолётик резко нырнул в облака, и я уже подумала, что дальше весь полет пройдет в этой хмурой сырости. Но неожиданно маленький авиалайнер вырвался из плена и оказался в сверкающей вышине. Здесь ярко светило солнце, а облака внизу стали напоминать большой, пушистый и волнистый ковер, словно сотканный из ваты. Выше были только бескрайнее небо, которое казалось преддверием космоса. Даже подумалось: если мы дальше станем подниматься с такой скоростью, то вскоре окажемся в невесомости, пространство вокруг почернеет, появятся звезды. Они и теперь были видны, только лишь немногие, самые яркие, но даже они растворялись в ярком свете.

Я смотрела на всю эту красоту и пребывала в настоящем восторге. Не первый раз летала на самолете, но предпоследний был несколько лет назад, рейс проходил ночью, я толком ничего не запомнила – стоило сесть в кресло, как заснула, а очнулась лишь когда стюардесса по громкой связи предупредила о предстоящей посадке. А я ведь обожаю на самолетах летать – это такое редкое событие в моей жизни! Если же добавить к этому предвкушение от встречи с одной из самых красивых стран мира, то… у меня аж дыхание несколько раз перехватывало.

Бельский изредка посматривал на меня и улыбался. Наверное, я теперь напоминала ему маленькую девочку, которая счастлива только потому, что летит на самолетике. Но я не боялась показаться ему смешной и наивной. Ведь, если честно признаться, я такая и есть, а строгость, колкости, ирония и сарказм – лишь маска, под которой скрывается моя добрая и романтичная натура. Только если стану всем ее показывать, получу в ответ лишь нехорошее. Пробовала уже. Обожглась. Когда поверила Роднянской, например, и та меня предала при первой же возможности, записав в бездарности. Когда встречалась с одним парнем, а он, когда прекратила над ним откровенно стебаться и стала мягкой и послушной, вдруг разочаровался. Да, есть мужчины, которым нужны ласка и забота, а есть и те, кто без постоянного унижения ни дня прожить не могут. Вот такой мне и попался.

Я ушла в глухую оборону. Теперь вот лечу рядом с человеком, который нажил своё богатство, нацепив маску гораздо толще моей. Да у него там целая броня. Ничего толком так и не узнала о том, какие книги он любит, какую музыку слушает, что ему нравится пить и кушать. Как он общается со своими родителями, есть ли у него вообще близкие люди? Всё это мне предстоит узнать, но при одном условии: если Бельский хотя бы на час раскроет свой панцирь. А вот готова ли я быть с ним искренней? Тоже вопрос, кстати.

Пока рассуждала, не заметила, как погрузилась в глубокий сон. Ничего не снилось, но пробуждение оказалось таким, что лучше бы… Самолет качнулся. Я открыла глаза. Посмотрела на Бельского. Он сидел почему-то нахмурившись и смотрел в иллюминатор. Теперь уже тряхнуло, и я вцепилась в подлокотники.

– Что происходит? – спросила миллиардера.

– В воздушную яму попали, – постарался улыбнуться он, только вышло как-то неправдоподобно.

Бу-бух! Ощущение было такое, словно по нижней части самолёта кто-то стукнул огромным мягким кулаком. Но сделал это предупреждающе, будто намекая – дальше станет намного серьезнее, начинайте готовиться прямо сейчас.

– Ай! – вскрикнула я от неожиданности и сжала губы – незачем показывать, что мне вдруг стало очень страшно.

Бельский нажал кнопку вызова. Через несколько секунд пришел стюард. Миллиардер поманил его рукой и, когда тот согнулся пополам, что-то спросил. Член экипажа кивнул, ушел в сторону кабины.

– Артём Валентинович, может, посвятите меня в курс дела? – я постаралась говорить спокойно, хотя сделать это было очень непросто: самолет дрожал своим тонким телом, его буквально лихорадило теперь, как это происходит с человеком, когда у него высокая температура. Кажется, что ты замерзаешь, а на самом деле у тебя почти тридцать девять. У меня такое было однажды в детстве, когда сильно простудилась. Даже вспоминать страшно: лежала под тремя одеялами и всё равно тряслась, зуб на зуб не попадал.

– Всё в порядке, Лана. Простая турбулентность.

– Трубу… чего?

– Ланочка, – улыбнулся Бельский теперь искренне. – Не старайтесь выглядеть глупее, чем вы есть на самом деле. Вам не идёт.

– Просто пошутила, – ответила я и поправила ремень безопасности, который не отстрагивала даже. На всякий случай. Кажется, он и пригодится теперь. Лучше бы не надо!

Стюард вскоре вернулся, лицо у него было озабоченное. Он снова прошептал что-то миллиардеру, тот кивнул, и они затем вместе направились в кабину пилотов. Что, трудно мне хотя бы слово сказать? Разве не видно, как мне страшно?!

Самолетик продолжал трястись, и когда Бельский ушел, неожиданно я почувствовала, словно моё тело вдруг потеряло половину веса. Такое же ощущение испытываешь, когда едешь на скоростном лифте. Он резко начинает опускаться, и ты будто попадаешь в невесомость. То есть она вот-вот начнется, если падение будет ускоряться.

Я зажмурила глаза. «Отче наш, иже еси на небеси…» – начала вспоминать молитву.

– С вами всё в порядке? – раздался рядом голос. Это была стюардесса. Стояла, крепко держась за подголовник кресла напротив и широко расставив ноги, насколько позволяла юбка чуть выше колен.

– Не сказала бы, – проговорила я ломающимся от волнения голосом. – Что происходит?

– Небольшие технические неполадки, – постаралась улыбнуться девушка. – Ситуация под полным контролем.

– Господи… – вырвалось у меня. Я журналист, меня байками кормить не нужно, у меня к ним стойкий иммунитет. Если говорят, что ситуация под контролем, значит, всё очень плохо.

– Не волнуйтесь, это небольшая нештатная ситуация, но персонал авиакомпании «ПромСтройАвиа» – это профессионалы высочайшего уровня, так что вы…

Стюардесса не договорила. Самолет резко мотнуло в бок, и девушка полетела кубарем на пол, так что я мгновенно потеряла ее из вида. Только возле моего кресла осталась лежать ее черная туфля на маленьком каблучке. Я еще обратила внимание, что пластиковая набойка была почти полностью стёрта и подумала почему-то: «надо бы сходить к обувщику, чтобы поставил новую».

Дальше случилось нечто совсем жуткое. Самолёт вдруг резко накренился носом вниз и стал стремительно падать, описывая большой круг. Это я поняла по тому, что опускались мы не ровно, а наклонившись. Я бросила подлокотники и схватила обеими руками ремень безопасности, – показалось, что так будет лучше. Меня мутило, сильно кружилась голова, заложило уши, я оказалась на пороге реальности и потери сознания – кажется, это и есть те самые перегрузки, которые испытывают военные летчики.

«… да святится имя Твоё, да приидет Царствие Твоё…» – шептала я, пока самолет совершал какой-то безумный танец с виражами. Продолжалось это буквально минуты три, затем последовал сильный удар обо что-то твёрдое, и я потеряла сознание…

Из сообщений СМИ:

«Небольшой частный самолет потерпел крушение неподалеку от озера Онгрен, на западе Швейцарии, во франкоязычном кантоне Во, в округе Эгль. В результате четыре члена экипажа погибли. Двое пассажиров, среди которых российский миллиардер Бельский с супругой, выжили, оба доставлены в госпиталь города Монтрё. Об этом сообщает телеканал SRF info.

В настоящий момент сотрудники Службы безопасности гражданской авиации и Федеральное ведомство по гражданской авиации Швейцарии занимаются расследованием авиакатастрофы».

Я открыла глаза и сразу поняла, где нахожусь. Это больничная палата. И стразу пришла боль. Не слишком сильная, но тупая, словно кто-то сильно ударил меня чем-то тяжелым по темечку. Протянула руку к голове и ощутила там толстую повязку. Что со мной? Стукнулась? А остальное? Во всем теле была страшная слабость, но нашла в себе силы. Сначала пошевелила пальцами одной ноги, затем другой. Руками. Провела пальцами по телу. Вроде всё на месте. Как же я тут оказалась тогда? Ах, да… Воспоминания вдруг хлынули в мозг, словно кто-то открыл заслонку, и теперь полноводный поток быстро распространялся внутри.

Мы летели, потом началась тряска, Бельский ушел в кабину, дальше была стюардесса, она упала, а потом самолет начал падать, и… ничего не помню дальше. Но где я, в какой больнице? А как же Артём?! Поймала себя на мысли, что впервые подумала о нем вот так, назвав по имени.

Стала осматриваться. Комфортабельное местечко. Рядом аппараты какие-то. Кажется, искусственной вентиляции легких, а этот отслеживает состояние сердечного ритма. Ко мне не подключены, значит, в них нет необходимости. Раз так, то со мной всё в порядке, кроме только головы. Болит по-прежнему. Но я могу думать, значит, всё не так уж плохо. Ага, вот и она! Это я обнаружила кнопку вызова медперсонала. Послушаем, что скажут.

Минут пять ко мне никто не приходил. Затем внутрь вошла девушка. Увидев меня с открытыми глазами, развернулась и… удалилась. «И вам доброе утро», – удивленно подумала я. Однако мои мысли о том, что сотрудники здешней больницы не слишком вежливые, были прерваны появлением доктора. Об этом сразу можно было догадаться по его внешности: солидный, крупный мужчина лет сорока пяти. С гладко выбритым лицом, короткими седыми волосами, зачесанными на затылок, умными внимательными глазами и традиционным бейджиком. Только я не сумела рассмотреть, что там написано: стоило приподнять голову, как она закружилась, и я откинулась обратно на подушку.

Bonjour, madame Belskaya. Êtes-vous réveillé? C’est bien!