Читать книгу Безрассудные. Книга 1 - Лара Гросс - Страница 3

Тишина в комнате не вселяла оптимизма. Откинувшись на спинку кресла и сложив пальцы домиком, Мэттью Брюс пристально разглядывал женщину своими голубыми, почти бесцветными глазами. Марина повела плечами, будто пытаясь стряхнуть мурашки, пробежавшие по ее позвоночнику.

Был поздний вечер последнего воскресенья августа, – дня, который оказался одним из самых холодных, хмурых и дождливых за весь месяц. Марина стояла спиной к Мэттью и смотрела в окно, обхватив плечи руками и наблюдая за безликими фигурами, снующими под зонтами по улицам готовящегося ко сну Лондона.

«Как призраки… или сны», – мелькнуло в ее голове сравнение, пока она пыталась собраться с мыслями.

– Похоже, скоро в Лондон придет осень, – наконец, едва слышно проронила Марина.

Бровь Мэттью непроизвольно приподнялась и он шумно выдохнул сквозь ухмылку плохиша. Он окинул Марину цепким взглядом, бессовестно смакуя каждый сантиметр соблазнительных изгибов ее силуэта. Начав со знаковых черных туфель с красной подошвой, он медленно скользнул глазами вдоль всей длины ее бесконечных ног. Как хищник перед прыжком, Мэтт непроизвольно провел языком по верхней губе. Эта женщина была бессовестно хороша. На первый взгляд ей можно было дать «немного за тридцать», и только независимость от чужого мнения, ясно читаемая в ее взгляде и интонации голоса, могла выдать ее истинные «далеко за сорок».

Мэттью глубоко вздохнул. Он бесконечно любил и уважал эту женщину с момента их первой встречи, и именно это делало его слабым. Если бы она знала. Его обожание было той самой «ахиллесовой пятой», которую Мэттью всячески скрывал, предпринимая немыслимые попытки, чтобы не дать ей воспользоваться его слабостью в нужный момент. В конце концов, он был здесь босс и имел большие планы на Марину и ее бесчисленные таланты, – как профессиональные, так и личные. Что бы ни происходило, Мэттью просто обязан сохранять преимущество в игре.

– Вот именно! Осень! На улице будет все холоднее, ночи станут длиннее, а значит еще больше людей предпочтет проводить вечера дома у телевизора, – он эксцентрично взмахнул рукой. – Осень – идеальное время, чтобы повышать рейтинги, дорогуша!

Марина иронично закатила темные, как ночь за окном, глаза и вновь задумчиво посмотрела на силуэты бегущих за стеклом, почти призрачных чужаков. «Спешат в тёплые гостиные к телевизорам», – усмехнулась она мысленно, предвкушая следующую фразу из уст Мэттью. Им нужна суперзвезда, кто-то, кто как магнит притянет к экранам не сотни тысяч, а миллионы зрителей.

– Нам нужна мегазвезда, Марина, – словно торговец коврами на восточном рынке, объявил цену Мэттью, сверля ее затылок пронзительным взглядом.

– У нас есть Джонни Ди, и мы почти достигли договоренности о дате с Джейми Дорнаном1, – пожала плечами Марина, упорно не желая поворачиваться к боссу лицом.

– Разве ты ещё не в курсе, что Джейми ангажирован только на декабрь? И кому нужен этот старый ловелас Джонни, так бездарно пропивший свою карьеру и, как всем нам казалось, счастливый брак? Смотреть на него скучнее, чем на сохнущие краски на холсте.

Ироничная улыбка озарила лицо Марины.

– На следующей неделе у нас эфир с Джейсоном Ламбертом, моделью из последней рекламной кампании Тома Форда.

– Джейсон – модель, – передразнил ее Мэттью с кислым лицом, легкий намёк на ревность тронул уголки его губ в кривой усмешке. – Годен разве что в качестве вешалки для дизайнерских трусов.

Наконец, Марина резко повернулась к Мэттью и ухмыльнулась:

– Все любят Джонни.

– Никто не хочет вышедшего в тираж бабника, – парировал Мэттью, его глаза загорелись как у игрока, предчувствующего победу. Он вальяжно откинулся в кресле, пристально посмотрел на Марину и произнёс, не отводя взгляда, – Все хотят Эдди Смайлза, дорогуша.

В одно мгновение обстановка накалилась. Ах, с каким удовольствием она размазала бы эту мальчишечью ухмылку по его самодовольному лицу! На секунду Марина замерла, глубокая складка залегла между ее идеальной формы бровей. Она судорожно вздохнула, казалось, что комната стала меньше, стены давили, а потолок вот-вот упадет ей на голову. Мэттью наблюдал за ней с откровенным интересом. Всякий раз, когда он упоминал имя Эдди, Марина впадала в панику. Это был его конек, его тайное оружие. В такие моменты Мэттью чувствовал необъяснимую власть над ней, и ему это нравилось.

Майк Персон, известный актер и шоумен, когда-то познакомил Мэттью с Мариной, и он был близким другом знаменитого на весь мир певца Эдди Смайлза. Правда заключалась в том, что интуитивно Мэтью чувствовал подвох, но был слишком умен, чтобы задавать вопросы, на которые, – он знал это наверняка, – никто не даст ему правдивые ответы. Мэтту даже нравилось это присутствие тайны, недомолвок и догадок, и его маленькая власть над Мариной. Всего лишь имя.

Вот и сейчас он сидел, задумчиво вглядываясь в ее лицо, словно надеясь прочитать ее мысли, и Марине стало не по себе.

Певец и музыкант Эдди Смайлз был молод, красив и на пике своей карьеры. Его лицо улыбалось со всех обложек глянцевых изданий, а многомиллионная армия поклонников следила за каждым его вздохом. Эдди являлся лакомым кусочком для любого проекта, его вожделели все, – и женщины, и мужчины. Он был культом, мечтой каждого, и Марина ненавидела тот факт, что Мэттью абсолютно прав: Эдди Смайлз – идеальный гость для ее шоу. Проблема заключалась в том, что мега популярность Эдди делала его практически недосягаемым. Особенно принимая во внимание тот факт, что их шоу «Запретные разговоры» было знаменито тем, что на нем звезды раскрывали свои пикантные секреты.

Вокруг имени Эдди Смайлза, как раз наоборот, культивировалась некая завеса тайны. Его менеджмент почти с маниакальным упорством скрывал реальную личную жизнь артиста. Несмотря на то, что все медиа пестрили новостями об Эдди, – то были только официальные мероприятия, фотосессии, светские рауты и плановые прогулки под прицелами заранее приглашенных папарацци с камерами. Публика знала, что ел, пил и с кем веселился Эдди во время посещения какой-нибудь безбашенной after party или напыщенного великосветского приема; но никогда и никто не видел его в приватной обстановке, или непринужденно прогуливающегося в компании друзей. Как если бы личной жизни у Эдди Смайлза не было вовсе.

Старый добрый маркетинговый ход: чем меньше люди знали правды об Эдди, тем больше жаждали его.

– Нам нужно что-то придумать, чтобы заполучить Смайлза, дорогуша. И я больше, чем уверен, что если ты очень постараешься, то сможешь это провернуть.

– Но я уже пыталась, Мэтт. Я дважды связывалась с менеджментом Смайлза и оба раза получила категорический отказ, – Марина пожала плечами. – А кроме того, не забывай, что мы имеем дело с Аристовым. Если вдруг, благодаря какому-то чуду, он согласится, это будет стоить нам состояния.

Менеджер Эдди, «золотой мальчик» Джозеф Аристов, был прямым наследником бизнес-империи своего отца, Джошуа Аристова, прославившегося исключительным профессиональным чутьем на истинные таланты и уникальной способностью извлекать из них многомиллионные доходы. Именно Джошуа разглядел редкий бриллиант в юном Эдди, который был конкурсантом на популярном музыкальном шоу «Х-Фактор» тринадцать лет назад. Никто иной, как Джошуа Аристов, создал из неприметного мальчика самую востребованную звезду десятилетия, одно только имя которого продавалось, как горячие пирожки на ярмарке.

Мужчина презрительно фыркнул. Слова Марины задели его. Мэттью Брюс не любил говорить о своих деньгах, но ещё больше ненавидел упоминаний о том, каким состоянием обладали Аристовы. Два самых известных имени в шоу-бизнесе имели богатую историю. И как только имя Аристовых слетело с ее губ, Марина начала искренне сожалеть об этом.

– Я хочу Эдди Смайлза в наше шоу, потому что он поднимет нас на новый уровень. Даже если мне придётся заплатить втридорога, он окупит мои расходы. Это называется «инвестиция», дорогуша, – Мэттью откровенно раздражался, осознавая сам факт того, что в данной ситуации главный и единственный козырь находился на руках Аристова. – Если ты хочешь сохранить эту работу, то уж постарайся заполучить Смайлза в шоу как можно быстрее. Цена не имеет значения.

Неожиданно вполне симпатичное лицо Мэттью превратилось в непроницаемую маску, губы вытянулись в тонкую линию. Марина выпрямила спину, хватаясь за остатки самообладания.

– Иди ты к черту, Мэтт! – выдохнула она, уставшая от его бесконечных ментальных игр. – Аристов вполне ясно сказал, что Эдди не будет принимать участия в скандальном шоу. Они усиленно работают над его имиджем в преддверии нового турне. И, более того, ты прекрасно знаешь, что Смайлз делает то, что скажет ему Аристов. Это не Эдди мы должны убеждать в принятии решений относительно его карьеры. И личной жизни тоже, – она почти прошептала последние слова, ее лицо исказила горькая гримаса.

Ни это выражение, ни финальная фраза не остались незамеченными Мэттью. В его мозгу будто активизировался процессор, он лихорадочно обдумывал ситуацию. Мэттью чувствовал возможности, он знал, что Марина может заполучить Эдди и просчитывал варианты, как всё повернуть себе во благо. Его шоу нуждалось в рейтингах, ему нужна была прибыль. Мэттью Брюс прежде всего был бизнесменом, и профессиональное чутье еще ни разу не подвело его.

– Скажи-ка, дорогуша, если мы и правда заполучим Эдди в шоу, ты сможешь выжать из него по максимуму? Удастся ли тебе заставить его расслабиться настолько, что он признается в чём-то таком, о чем этот мир ещё не слышал? Сможешь ли ты выудить из него секрет, который заставит мир задохнуться от удивления, а этого засранца Аристова изрядно попотеть?

– Что ты имеешь в виду? – Марина неуверенно провела дрожащей рукой по своим коротким волосам, и Мэттью возликовал.

– Аристовы умны, особенно Джошуа. Должна быть причина, по которой они так старательно скрывают от публики личную жизнь Эдди. Нечто очень, очень грязное, некий секрет с запашком. Должно быть веское основание, почему они контролируют каждый шаг и каждое слово Эдди, – Мэттью украдкой взглянул на Марину. Бледнея, она вновь провела рукой по волосам, нижняя губа слегка задрожала, и Мэттью понял, что попал точно в цель.

Мэттью знал ее достаточно хорошо и безошибочно чувствовал, что прямо сейчас он находится на пороге чего-то великого! Сенсации! Взрыва бомбы замедленного действия, чей секундомер подошел к концу. Чего-то этакого!

– Итак, дорогуша? Я знаю, у тебя в рукаве есть козыри, – Мэттью улыбнулся и подмигнул ей.

Марина на секунду задумалась, затем неопределенно пожала плечами.

– Я вытягивала неожиданные признания у куда более изощренных лгунов и лицедеев. Так что же может мне помешать сделать это с таким мальчишкой как Эдди Смайлз?

Марина была амбициозной и в некотором роде самоуверенной женщиной, тем не менее, она не знала как им заполучить Эдди. Разве что сделать так, чтобы Эдди сам захотел стать героем ее шоу. С другой стороны, что если у Аристова есть какой-то очередной сценарий, новая история, которую он хотел скормить публике? На горизонте маячил долгожданный мировой тур Эдди, и вполне возможно, у Аристова имелась какая-то задумка, чтобы поднять прибыли, и он был отчаянно заинтересован в продаже очередной сказочки о своем подопечном. Это был единственно возможный шанс получить согласие на участие Эдди в шоу и выудить из него признание, которое, возможно, разрушит его, и вполне вероятно, – навсегда.

– Ты не дала мне четкого ответа, дорогуша, – прервал размышления Марины, все это время внимательно наблюдающий за игрой эмоций на ее лице, Мэттью.

– Думаю, я смогу сделать это, – в ее голосе прозвучала нотка раздражения, в то время как ее миловидное лицо накрыла тень сожаления. – Но заслуживает ли такого этот мальчик?

– Мальчик! – рассмеялся Мэттью.

– Да. Мальчик, – отозвалась Марина, делая акцент на слове.

И вновь странное чувство разлилось в груди Мэттью. Он бросил острый взгляд на Марину, в то время как на него нахлынули воспоминания об их первой встрече.

Когда Майк Персон познакомил их, Марина была обычной женщиной, полной идей, но не имеющей никакого опыта работы на телевидении. Она выглядела внешне спокойной, но в глазах таилось достаточно боли, чтобы заинтриговать Мэттью, в ней таилась некая загадка, которая лишь спровоцировала его интерес.

В то время Мэттью находился в поисках проекта, в который он мог бы инвестировать, – чего-то необычного, «приправленного не перцем, а перчиком чили», как он любил говорить. Однажды, в компании приятелей, после нескольких водка-мартини, когда он вновь упомянул о тщетных поисках стоящего стартапа, Майк вскользь заметил, что, возможно, у него есть на примете идеальная кандидатура с интересной идеей.

– Какое-то время назад, я встретил в Нью-Йорке женщину, которую до сих пор не могу забыть, – сказал тогда Майк.

Мэттью лишь устало рассмеялся ему в ответ:

– Полно, Майк! Ты гей! А значит, не родилась еще женщина, которая была бы для тебя настолько привлекательна, чтобы ширинка твоих джинсов затрещала по шву!

Майк, однако, ничуть не задетый ни грубым юмором Мэттью, ни его недоверием, продолжал настаивать. Его непоколебимое рвение разбудило в Мэттью невероятное любопытство.

– У нее есть великолепная концепция телешоу, но она достаточно умна, чтобы не раскрывать все карты. Я обещаю, Мэтт, ты будешь заинтригован. И будь осторожен! – предупредил его Майк. – Она сложнее и умнее, чем может показаться на первый взгляд. В ней есть изюминка. Она не одна из этих дамочек из телика. Она – женщина. Вот с кем тебе придется иметь дело. Женщина редкой породы, без единого следа ботокса на лице. Я свяжусь с ней. Возможно, она заинтересуется.

Заинтересуется?! Возможно?!

– Да кого из себя возомнила эта девка?! Монику Белуччи? – будучи достаточно заправлен алкоголем, язвил Мэттью, обращаясь к группе мужчин, присутствующих при разговоре. – Уверен, ее проект, идеей которого она не захочет со мной поделиться, гроша ломаного не стоит. Говорю вам – эта ее идея имеет ценности не больше, чем кучка дерьма от уличного кота. Организуй мне встречу, Майки, – Мэттью был похож на задиристого петуха, разгоряченный водкой и подгоняемый задетым эго.

Однако, несмотря на бахвальство, он оказался заинтригован еще больше, чем прежде, в день, когда встретился с Мариной.

Спустя несколько дней после этого разговора, бесконечно меняя время и место, что так забавляло Мэттью, он, в конце концов, назначил встречу. Майк привел Марину в офис Мэттью точно в условленное время.

Мэттью Брюс был настроен доставить несколько трудных минут той, кого мысленно заклеймил, как очередную пустую выскочку, и старался изображать крайне незаинтересованного, занятого человека. Мэттью так тщательно планировал эту встречу, буквально запрограммировал себя ни удивиться, ни очароваться, и чем там еще пугал его Майк, – ни формой, ни содержанием. Из высокомерия и понимания собственного делового преимущества, он планировал быстро поставить женщину на место. Мэттью ощущал эрекцию всякий раз, когда представлял разочарование, которое почувствует после беседы с ним эта таинственная особа.

Само собой, Мэттью не потерял голову в тот момент, когда Марина переступила порог его офиса. В этом и заключался секрет удивительной женщины. Секрет, с которым сталкивался каждый, кто встречал Марину, и который Мэттью познал в тот момент, когда внимательно взглянул на нее. На первый взгляд, она была просто хорошенькой женщиной, – волосы цвета горького шоколада, стильная короткая стрижка вкупе с дизайнерским платьем-футляром, подчеркивающим ее стройную фигуру с округлыми бёдрами, позволяли ей выглядеть лет на десять моложе ее истинного возраста.

Но уже в следующее мгновение, взглянув в ее темные глаза, Мэттью почувствовал ту спокойную силу, которую она излучала. Этой силе было невозможно противостоять, когда она произносила свое имя голосом, мягким и пьянящим, словно отборный виски. А в тот момент, когда ее пальцы коснулись его кожи в изящном рукопожатии, Мэттью уже был вовлечен в беспощадный водоворот ее магии. То была магия, притягивающая и не оставляющая ни сил, ни желания сопротивляться.

В Марине жила загадка, жаждущая быть разгаданной, как если бы вы читали увлекательный триллер, последние страницы которого утеряны. Она излучала уязвимость, вызывающую у мужчин желание защитить ее, и в то же время уверенность, которая пряталась за хрупким фасадом. Была в ней эта поэзия двойственности: чарующая и пугающая, сильная и беззащитная, нежная как шелк и разрушительная как молот, страстная любовница и хладнокровная убийца, потерянная и обретенная, – все сразу.

Через минуту Мэтт уже говорил без умолку, стараясь произвести впечатление, будто бы сам себя убеждая, что он, как никто иной, достоин ее внимания. Марина, напротив, сидела, лаконично сложив руки на коленях, внимательно слушала, не сводя пытливых, серьезных глаз с его лица, изучала.

Во время их второй встречи, – конечно же, она состоялась! – Мэттью стоило немалых усилий, чтобы взять себя в руки и сосредоточиться на том, что говорила Марина. Именно во вторую встречу он осознал, что ее концепция четко структурирована и детально продумана.

Идея, казалось бы простая и избитая как сохнущие рыболовецкие сети в порту Тилбери: ток-шоу с известными персонами о сокровенном. Беседы о сексе, разбавленные любыми другими темами по желанию гостя, где была одна маленькая изюминка, тот самый «перчик чили», о котором мечтал Мэттью. А именно: в основе лежали так называемые фанфики, – новое направление литературного искусства среди фанатов звезд, которое, как неожиданно для себя узнал Мэттью, уже давно превратилось в отдельную индустрию. Марина, однако, давно уже обратила на него внимание, и провела свое персональное исследование, что и породило в ее голове идею нового оригинального шоу. Шоу, прокладывающего мост между обожающей публикой и знаменитостями, которых они вожделеют в своих самых смелых фантазиях.

Итак, Марина озвучила идею шоу нового уровня, современного и комичного, которая, впрочем, вряд ли впечатлила бы Мэттью в любой другой ситуации, но, глядя на эту женщину, у него не оставалось и тени сомнений, что она способна вывезти этот проект.

Были ли у идеи недочеты и сомнительные места? Однозначно. Были ли сомнения у Мэттью? Миллион раз, да.

Марина являлась новичком в телевизионной индустрии, никому не известная, без опыта работы перед камерой, да и вне ее фокуса. Тем не менее у Мэттью ни на секунду не возникло сомнений в том, кто станет ведущей нового шоу. Но будет ли Марина достаточно убедительна, чтобы привлечь знаменитостей к участию в пикантном ток-шоу с никому не известной ведущей? Другой вопрос, который волновал Мэттью как инвестора, вкладывающего деньги в проект, который мог никогда не окупиться: захотят ли знаменитости откровенничать на такие неудобные, интимные темы? Он был уверен в том, что Марина особенная, но настолько ли? Сомнения не оставляли Мэттью до того момента, как Майк Персон выразил желание выступить в качестве гостя в пилотном выпуске шоу. О, это был щедрый жест. Ведь до сих пор, Майк принципиально игнорировал все ток-шоу, за исключением своего собственного. Участие Майка оказалось не просто удачной сделкой; это был путь к безоговорочному признанию в индустрии и развернутой рекламной кампании еще до начала съемок программы.

Итак, Мэттью инвестировал в производственный процесс, Майк сделал несколько важных звонков, Марина приступила к изнурительной работе. Где-то ей приходилось быть светской дамой, где-то бизнес-леди, иногда пробивной девкой, но по большей части – очаровательным публицистом. В считанные недели идея материализовалась в реальный проект, – студия была отстроена, прожекторы установлены, и грим для первой съемки наложен. Программа получила совершенно невероятную аудиторию, все новостные издания страны пестрили хвалебными заголовками, интернет гудел; неожиданно, вопреки всем сомнениям, проект возглавил список самых ожидаемых в новом сезоне. Всего за десять месяцев они стали популярным еженедельным ток-шоу, выходящим в прямом эфире, с постоянно растущим рейтингом, преданной аудиторией и все возрастающим количеством известных и не очень личностей всех мастей, желающих засветиться в нем.

Как бы ни был счастлив Мэттью, он по-прежнему не понимал, почему Майк Персон так опекал Марину. И по сей день их истинные взаимоотношения и молчаливое обожание Майком Марины оставались для него загадкой. Их маленький секрет, мистическое «кое-что», постоянно напоминающее о своем существовании, не давало Мэттью покоя. Однако было ли это столь важно, если он рискнул, и выиграл? Нет.  До сегодняшнего дня.

У Марины была своя, уникальная стратегия по выуживанию неожиданных признаний из людей, – она флиртовала, провоцировала, подтрунивала в манере, присущей только ей, и очень скоро сама стала любимицей публики и знаменитостей. Она обладала удивительной способностью поднять настроение и прояснить ситуацию, не упоминала имен, и умудрялась создавать легкую, ироничную атмосферу, когда дело касалось деликатных вопросов. Более того, ей удалось создать имидж женщины без комплексов, который привлекал аудиторию, возбуждал зрителя и тех, кому повезло знать ее лично.

Особую пикантность ее образу придавало то, что будучи ведущей такого специфичного ток-шоу, ее собственная личная жизнь была покрыта завесой тайны. Все знали немногих ее друзей обоих полов, сына, и даже кота. Марина никогда не избегала репортеров и вела себя дружелюбно с поклонниками, но ни одна живая душа не знала ничего о романтической стороне ее жизни. Другими словами, популярная телеведущая передачи о сексе официально была одинока, и даже имя отца ее ребенка было неизвестно, что лишь подогревало интерес публики.

Вполне резонно, что как только их шоу прочно встало на ноги и заняло свое место в сетке телеканала, Мэттью, инвестировавший в проект внушительную сумму, захотел большего. Интуитивно он понимал, что Марина может принести ему во много раз больше. Единственное, что им было нужно – это сенсация.

В поток мыслей Мэттью неожиданно ворвался взорвавший тишину телефонный звонок. Марина вздрогнула, Мэттью бросил недовольный взгляд на экран смартфона, но черты его лица заметно смягчились, когда он увидел имя звонившего.

– Ты вовремя! – воскликнул он, радостно улыбаясь невидимому собеседнику. – Я хочу слышать только хорошие новости. – Мэттью выглядел взволнованным, пока слушал ответ на той стороне линии, затем его лицо озарилось блаженной улыбкой, – Ты неподражаем. Я твой должник.

Он отложил телефон в сторону и развалился в кресле с ухмылкой Чеширского кота на лице. Марина взглянула на него, и ее будто обдало холодом. Она почувствовала, – нечто очень плохое, что, как она надеялась, никогда не произойдет, стоит на пороге и готовится открыть дверь с ноги. Предчувствия редко обманывали ее.

– У меня отличные новости, дорогуша. Я заполучил для нас два приглашения на премьеру фильма этого выскочки Кадена. Это замечательно, не так ли?

– И в чем подвох? – с трудом выдавила из себя Марина.

Мэттью прищурился и отчеканил:

– Мальчик появится на премьере, и у тебя будет ровно пять минут тет-а-тет, чтобы уговорить его прийти на наше шоу.

Марина ступила в полумрак своей квартиры, прижалась спиной к двери и закрыла глаза. Одиночество, получившее постоянную прописку в этом доме, по-сестрински приняло ее в свои объятия. Марина была опустошена и сбита с толку. В глубине души, она всегда знала, – все, чего она так боялась, рано или поздно произойдет. Тем не менее долгое время ей удавалось с невиданным оптимизмом пренебрегать своей интуицией.

Блаженная тишина комнат, которую она всегда любила, неожиданно показалась невыносимой. Одиночество, сознательно выбранное ей несколько лет назад, вдруг стало непосильной ношей. Отчаяние стоном вырвалось из ее груди, и слезы сами собой заструились по щекам. Она закрыла лицо ладонями и дала выход своей невыносимой боли. В этот момент Марина ненавидела себя, она знала, что выглядит жалко. Стареющая, одинокая женщина, безропотно позволяющая последним шансам на счастливую личную жизнь проходить мимо. Ей стало противно от самой себя. Точнее, от собственной слабости. Она одна знала неприглядную правду: для большинства людей она была грешницей. Это был грех, в котором она не могла и не хотела себе отказать. Более того, она знала, что если бы у нее был шанс вернуться в прошлое, она бы сделала это снова… И снова, и снова, и снова…

Что-то мягкое и теплое легким мазком прошлось по ее лодыжке. Джейсон-Кот. Шотландский прямоухий цвета карамели был едва ли не единственным живым существом, с которым она могла разделить свою печаль. Кот, прошедший с ней через многое, сопровождающий ее в путешествиях, составляющий ей компанию за ужином и согревающий ее постель. Джейсон-Кот, который любил ее той самой безусловной любовью, какой мог любить только кот.

– Привет, карамелька. Как прошел твой день? – промурлыкала Марина с мягкой улыбкой на лице.

Кот внимательно посмотрел ей прямо в глаза и дернул полосатым хвостом, приглашая пройти на кухню.

– Мяу, – произнес он с важным видом, что в это время суток означало, что он хочет есть. Марина засмеялась и поспешила на кухню, украдкой смахивая предательские слезы, все еще капающие из глаз.

Джейсон-Кот был истинным гурманом и на ужин предпочитал свежую говяжью вырезку. Пока он ел свой стейк, громко мурлыча и слегка причмокивая, Марина сидела и наблюдала за ним с умилением, аккуратно опустив руки на колени. Кот закончил трапезу и, благодарно подергивая хвостом, принялся за умывание. Посидев некоторое время неподвижно в полной тишине, Марина, словно пробудившись ото сна, глубоко вздохнула. Жизнь продолжается, она должна быть благодарна за все, что имеет и радоваться всем мелочам, маленьким вещам, которые существуют вокруг. Мелочи. Слово застряло в ее голове, и она вновь почувствовала приступ отчаяния.

Марина вскочила со стула и тряхнула головой, пытаясь избавиться от тяжелых мыслей. На сегодня страданий достаточно! Она не может позволить себе такую роскошь, как неуверенность в себе. Единственное, что должно ее беспокоить, это как удержать свои позиции на канале с минимальными потерями и сохранить доброе расположение Мэттью. Она должна найти выход. Она умна и ей удавалось поддерживать идеальный баланс все это время, и теперь она не может позволить себе сорваться вниз. Чего бы это ей не стоило.

«Это лишь маленькое испытание и я смогу пройти его достойно», – мысленно убеждала себя Марина, и ее пальцы непроизвольно сжались в кулаки. «Я сильная. Достаточно сильная», – продолжала твердить она себе, ступая в душевую кабинку. Струи горячей воды обрушились на нее, будто сотни маленьких рук, ласкающих ее плоть. Марина откинула голову назад и закрыла глаза, давая воде смешаться с ее слезами и смыть прочь все сомнения и грусть. Постепенно, боль отступила.

Марина вышла из душа и встала перед зеркалом. Обычно она избегала лишний раз посмотреться в него, но этой ночью почувствовала необъяснимое желание рассмотреть себя. Она набрала в легкие побольше воздуха и взглянула на свое отражение. Ее сердце болезненно сжалось, по телу болью разлилась волна адреналина. Марина физически почувствовала, как время проходит сквозь нее, забирая с собой ее жизнь и красоту. Она больше не в силах остановить его. Марина стояла, выпрямив спину, замечая каждую морщинку, пятнышко и предательскую складку сначала на своем лице, а затем ниже и ниже, по всему телу.

«Я старею», – подумала она. – «И ничего не могу с этим поделать».

Вслед за мучительным беспокойством внутри нее разлилась острая боль. Марина страстно желала содрать с себя кожу и выбраться из тела, которое предавало ее так жестоко. Это чувство было сродни предсмертной агонии. Она закрыла лицо ладонями, но плакать больше не могла.

Безысходность, отчаяние, приправленное пониманием того, что время ей неподвластно. Возможно, именно так можно бы назвать то, что она чувствовала, но в тот момент это было в миллион раз хуже. Марина сжала кулаки, и из ее груди вырвался животный вой. Она отвернулась от зеркала с брезгливым выражением на лице и вышла из ванной комнаты.

Она бросилась к комоду в спальне и дрожащими руками вынула белую футболку, прижала ее к лицу и глубоко вдохнула. Ее тело отозвалось на смутные воспоминания, в то время как она впитывала в себя столь желанный, едва уловимый, аромат. Марина помедлила, прежде чем надеть футболку на голое тело, и обхватила себя за плечи. Постепенно, блаженное спокойствие мягким облаком окутало ее. Марина закрыла глаза, на ее лице появилась фирменная полуулыбка. Голубой лунный свет, сочащийся сквозь тонкие шелковые занавески в темноту комнаты, окутал ее тело, хрипловатый бархатный голос что-то нашептывал в ухо, далекая мелодия зазвучала в ее голове. Одинокая фигура женщины неподвижно стояла, окутанная легким покрывалом лунного света.

Затем она опустилась на кровать, утопая в блаженстве, вдыхая слабый запах, исходящий от футболки. Мягкое нежное облако, которое совсем недавно было котом, накрыло ее своим теплом, мурлыча под ее рукой, и Марина провалилась в короткий, но сладкий сон. Это было ее единственное спасение. Всего пара часов, когда она снова была живой. В своих снах.