Читать книгу Стерва - Лаура Тонян - Страница 5

Мне нравится спать с Джереми по той причине, что я доверяю ему, как половому партнеру. Я принимаю таблетки, и с ним могу не пользоваться презервативами Ощущения фантастические. Почти со всеми другими мужчинами без защиты, увы, не обойтись. Но это так круто – доверять кому-то свое здоровье, будучи уверенным в этом человеке.

– О чем ты думаешь? – лениво потянувшись, Джереми подпирает голову рукой, а свободной обнимает меня за талию, рассматривая мою оголенную грудь.

Взгляд падает на родимое пятно на предплечье, которое я раньше у него почему-то никогда не замечала. Возможно, потому, что после секса я всегда уходила, не оставаясь на ночные разговоры?

– Что это? Это всегда у тебя было? – пальцем показываю на пятнышко светло-бежевого цвета, слега напоминающее облако.

– Да, – говорит Джер, гладя меня по голове, – этим может похвастаться и мой отец, и его сестра, и их отец – мой дед.

Я смеюсь:

– Что-то вроде фамильной реликвии? – Но потом, спохватившись, приподнимаюсь на локте: – А эта штука не опасная?

Джереми расхохотался, после чмокнув меня в лоб.

– Нет, об этом можешь даже не переживать. – Выражение его лица становится игривым. – Хотя, знаешь, мне приятно, что ты печешься о моем здоровье.

Он заражает своей красивой улыбкой, и через мгновение я сама не могу удержаться от такой же.

– Не обольщайся, это была минутная слабость.

– Да? – выгнув бровь, спрашивает парень, намереваясь что-то предпринять, потому как его ладони шаловливо скользят вверх по моим ногам.

– Да, – подтверждаю я, заливаясь громким смехом, когда Джереми ныряет под одеяло, щекоча меня так, что чуть было не теряю сознания.

Я прошу его прекратить, вырываюсь, но он не преклонен, и теперь решает искусать мое тело своими острыми, как у вампира, клыками. Я всегда подкалывала его за то, что его клыки, которые мне так нравятся, острее, чем у большинства людей.

– Ты вампир, Джереми? – охаю притворно, только мне удается его от себя оттолкнуть.

Прижимаю одеяло к груди, представляя, какая я паршивая актриса, и вжимаюсь в деревянную спинку большой кровати.

Сначала Джер все хохочет, а потом он решает мне подыграть, и еще более ужасно, чем я, справляется с ролью.

– Да, детка… Как ты догадалась? – парень обнажает свои зубы, откидывает от себя постельное белье и медленно надвигается ко мне, встав на четвереньки.

Оскаливается он, правда, так, словно не кровосос, а какая-то собака. Боже, вот это серьезно смешно! Я падаю на подушки, хихикая, будто ненормальная, глядя на приближающегося Джереми. Живот уже сводит от смеха! Он выглядит так нелепо, этот мужчина. Через пару секунд он набрасывается на меня с твердым обещанием выпить всю мою кровь.

– Не захлебнись! – бросаю ему я, чудом из-под него выкарабкавшись.

Выбегаю на середину комнаты, счастливая, что смогла победить такого высокого и накаченного Уолша. Но мистер Вампир не собирается сдаваться: он тянется, хватает меня за руку, снова повалив на постель.

– Эй, Эдвард! – предупреждающе выставляю палец вперед, а тот упирается ему во вздымающуюся грудь.

Джер отвечает быстро:

– Да, Белла?

Его просторная квартира около главного пляжа города тут же разражается новым приступом громкого гогота. Соседи, к сожалению, вряд ли оценят наше безудержное веселье.

***

Агнес не обмолвилась и словом о предстоящей поездке Джереми. Может, она не в курсе. Но сомневаюсь, что Аарон не рассказал ей об этом. День, проведенный вместе, определенно сблизил нас. Несколько месяцев я не приезжала в Палм-Бей. Трудно сказать, рада ли я этому, но, по крайней мере, когда я здесь, мама не звонит мне постоянно, чтобы напомнить, что у меня есть дом. Она так и не поняла, что это не мой дом, я никогда не чувствовала там себя хорошо.

– Вкусно? – спрашивает сестра, внезапно вошедшая в одну из многочисленных комнат дорогого номера.

Я поедаю шоколадные конфеты с карамельной начинкой, которые подарила ей какая-то близкая знакомая из Майами.

– Очень, – слегка улыбаюсь.

Сейчас мы похожи с ней намного меньше, чем раньше. После того как я перекрасила волосы в красный цвет, чувствую себя некой индивидуальностью, чего не было очень давно. Родители против любых экспериментов над внешностью, но сейчас мне уже двадцать один, и мне плевать, что они недовольны мной.

– На здоровье, – комментирует Агнес, а я киваю ей.

Бесит, когда будущий муж сестры называть ее Ники. Вероника – это второе имя Агнес, и мы никогда его не использовали при обращении к ней. Зато Аарону оно нравится больше, чем первое.

Агнес долго и пытливо разглядывает меня. Я сдаюсь и взмахиваю рукой.

– Ну, что? Что? Там же скучно!

Сестра залезает на огромную кровать и располагается рядом со мной.

– А наедине со своими мыслями тебе весело?

Я убираю пряди волос с лица.

– Было. Пока ты не пришла.

Я отбиваюсь от ее рук, норовящих, то и дело, меня ущипнуть. Смеюсь, а во рту полно конфет. Хихикаю, словно дура, пытаясь скорее все проглотить.

– Прекрати! – пищу я. – Пожалуйста, прекрати!

Я падаю на пол, больше не сумев испытывать свой организм беспощадной щекоткой.

– Вот сучка! – говорю, подняв глаза кверху – там Агнес в своем красивом бежевом платье, которое мы выбирали вместе.

Она широко улыбается, а уже через несколько мгновений ее, будто, подменили. Девушка присаживается на постели ровно, и ее взгляд из озорного превращается в задумчивый.

– Аарон звонил, – произносит тихо, но я отлично слышу, невзирая на крики и музыку за дверью.

Надеюсь, она не скажет ничего про Джереми.

– Хорошо. – Я встаю с пола, застеленного белым пушистым ковром.

– Аарон говорит, что Джереми плох, он пьет, не просыхая.

Рассматриваю спальню, представляя, что не слышала ничего из того, что сказала сейчас Агнес.

– Ему, наверное, стоит обратиться к специалисту. Потом может быть поздно…

– Сэм! – резко перебивает меня сестра.

Поворачиваюсь к ней и развожу руки в стороны. На самом деле я рассержена на нее и Рона больше, чем они оба думают.

– Что, Агнес? Что ты хочешь от меня услышать?

– Зачем ты занималась с ним сексом накануне? Ты понимаешь, что даришь ему ложную надежду? Мы с тобой уже не девочки, – продолжает сестра. – Мы с тобой знаем о любви и предательстве. Представь, что чувствует Джереми, когда каждый раз ты прижимаешь его к сердцу, а потом отталкиваешь?

Отвечаю ей равнодушным тоном:

– Мужчины постоянно с нами так поступают.

– Не все, – отрицает она.

Я улыбаюсь ей своей самой неприятной улыбкой.

– Ой, Агнес, забыла, что ли, сколько боли причинил тебе Аарон?

– А при чем тут Джереми? – переходит на крик невеста.

– Да при том! – кричу я в ответ. – При том, что я с ним сначала просто так переспала, потому что Аарон этого безумно не хотел! Он с ума сходил от мысли, что его замечательного друга со стеклянным сердцем , охмурит такая девушка, как я – помешанная на рок-музыке и готических фильмах. Твой Аарон дружил со мной, еще до смерти Майкла, но ясно давал понять, чтобы я его драгоценных парней не трогала. – Цокаю языком. – Но я-то, конечно, слушать его не стала. Хочешь узнать, спала ли я с Майклом?

Агнес поднимается на ноги и идет к двери, намереваясь уйти из-за моей наглости и бесчувственности, наверное.

– Расслабься, – бросаю ей, и сама тоже выдыхаю. – Мы с Майклом даже не целовались.

Потом я слезаю с постели, на которую присела минуту назад, и сама выбираюсь из этой комнаты, случайно задев сестру плечом.

Да, я ушла утром, пока Джереми спал. Да, я не ответила ни на один звонок, последовавший после моего ухода. Не прослушала ни одного голосового сообщения от Джереми, потому что я знала, что не хочу слышать этого. У нас с ним разные цели. Он мне нравится, но я его не люблю. Для меня секс по дружбе – нормальное явление. Для Джера, возможно, тоже. Но есть одна проблема – я никогда, на самом деле, не была ему другом.

***

Наши родители опоздали, что для них совсем не свойственно. Но никто из приглашенных на свадьбу гостей не имел ничего против того, чтобы дождаться их, прежде чем зайти в эту церковь.

Джереми стоял напротив меня возле жениха. Мы с Эмили в своих черных длинных платьях подружек невесты вызвали небольшой переполох. Однако платья действительно красивые – чуть-чуть расклешенные от талии, с длинными до самого пола юбками, оголенными плечами и украшенные сверху кружевом того же цвета, что и сам наряд.

Начало уже напрягать, что Джереми сверлит меня взглядом. Эмили подсказала, что он пьян, и да, кажется, так и было еще до начала торжества . Она некоторое время увлекалась им, а потом Люк, ее отец, отправил девушку на год во Францию. Вернулась оттуда Эми уже совсем другим человеком. Перекрасила свои синие волосы в… светло-розовый цвет. Сняла, правда, пирсинг с лица, поступила в местный колледж. И теперь помогает отцу с городским молодежным Советом. Часто устраивает в старом здании администрации вечеринки, после которых мэр города связывается с Люком. Но Эмили хитрая девчонка – она подружилась с Брисом, сыном мэра. Тот решает все ее проблемы.

Два года назад у нас с Брисом был план, как разлучить Аарона с Агнес. Он поцеловал ее на вечеринке у костра на глазах у Рона, после чего они на время расстались. Мы тогда не так хорошо знали друг друга, но ему нравилась Агнес, а я ненавидела Аарона, считая, что он – ужасная пара для моей сестры. Но это была наша с ним война, и мне не стоило лезть в их отношения. Теперь же Брис просто мой хороший приятель, мечтающий меня поцеловать, и все время напоминающий о том, как несколько лет тому назад я поиздевалась над Роном Галлахер, выложив на всеобщее обозрение видео с ним, голым танцующим в своей квартире. Это был день его рождения. Мы дружили. Мы были лучшими друзьями, а потом, после смерти Майкла, я сказала Аарону, что он самое настоящие чудовище, потому что не сообщил никому о болезни нашего общего друга. Он был в курсе. Только он. Я до сих пор считаю, что Рон обязан был рассказать правду. Майкл умер на футбольном поле, во время матча. Их команда играла с командой из соседнего колледжа.

Я долгое время не могла простить этого Галлахеру, и все еще притворяясь, что наша дружба реальна, установила скрытую камеру в его квартире, куда пришла в очередной раз. Он даже доверил мне ключи от своего логова, хотя я знала, что никакой другой девчонке такое не светит. Во время дня рождения Рона, я вместо того, чтобы поздравить его, сказала, что ненавижу и обнародовала видео. Над ним, конечно же, посмеялись. Отец Рона, к их несчастью, пригласил серьезных людей на праздник сына, а те, в свою очередь, решили, что Галлахер младший не заслуживает предложенной ему должности – Рон должен был в скором времени стать управляющим в отеле в крупном городе Флориды. Но, увы. Его посчитали несерьезным, наживающим врагов… и не помню, что еще мне тогда говорил Аарон, выплевывая на меня всю свою обиду. Несмотря на то, что отель принадлежит его отцу, он не смог бы ничего решить сам, без совета директоров.

Даже не верится, что невзирая на все это, сейчас моя сестра вышла за него замуж, а мы с Роном продолжаем наше общение, правда, с подколами и глупыми шутками в адрес друг друга.

***

Джереми однозначно не стоило столько пить. За своим столиком мне отлично удается наблюдать, сколько стаканов виски он в себя уже влил. После фуршета Джер стал пить еще больше. Он все смотрит на меня исподлобья, и подошел ко мне лишь однажды сегодня, когда все с нетерпением ожидали приезда наших родителей. Тогда он отвлек меня от разговора с новой знакомой, повторяя, что нам нужно поговорить, при этом держал меня крепко, не давая вырваться.

И теперь, когда я прохожу к шведскому столу, забитому угощениями, краем глаза вижу, как он плетется за мной. Только слепой может не заметить, что Джереми беспредельно пьян. Глупая улыбка, посвященная танцующим жениху и невесте, сменяется серьезным выражением лица, стоит ему взглянуть на меня.

Я кладу себе в тарелку салат из кальмаров и картошки, поджаренной на углях. Я знала, что он, в конце концов, окажется рядом, но не думала, что так быстро. Его ладонь ложится на мое обнаженное плечо невыносимым грузом. Несколько секунд Джереми просто водит пальцами по моей коже, уверенный, что заставляет меня дрожать. Но это не так.

– Посмотри на меня, – вдруг просит он, как только заиграла тихая мелодичная музыка в исполнении Луи Армстронга.

Когда я не поворачиваюсь, он делает это за меня, фиксируя мое положение своими руками, заставляя глядеть на него.

– Посмотри в мои глаза, – говорит на выдохе. От него разит алкоголем. – Что ты видишь?

– Не надо, Джереми, – говорю, в надежде, что смогу убрать его сильные руки от себя, – хватит, прекрати.

– Что ты видишь? – более настойчиво повторяет парень.– Что? Что ты в них видишь?

Сдавшись, я просто в непонимании вскидываю брови.

– Там ты. Разве ты не замечаешь? – отвечает сам, и я усмехаюсь. – Ты, как вирус, что распространился по моему организму, и от тебя не избавиться, Саманта. Я не могу. Что бы я ни делал, как бы ни старался, у меня не получается.

Все-таки убираю его ладони со своих плеч. Отхожу на шаг, не переставая изучать его лицо. Но теперь с укоризной и раздражением.

– Я не понимаю, чего ты хочешь от меня, – выдаю, и он почему-то отшатывается. – Чего ты хочешь, Джереми? Я не собираюсь ждать тебя здесь, пока ты будешь строить свою жизнь в Испании! И с тобой я никуда не полечу… Я подала документы на поступление, и, возможно, все у меня получится. Выучусь в мичиганском университете, научусь тому, как вести бизнес, а через некоторое время со своим другом Бутом мы откроем в Мичигане свой байк-клуб! – Я прислоняю руку к груди, чуть наклоняясь вперед, впервые за целый день по-настоящему улыбаясь, рассказывая о своих мечтах. – Ты хоть раз спросил, чего хочу я? – Обвожу рукой потрясающе красивый зал. – Никто не спрашивает. И всегда так было. Уж извини, Джереми, но у нас с тобой разные дороги.

Когда я оборачиваюсь, чтобы уйти, Джер ловит меня за локоть. Я, вздохнув, поднимаю на него глаза.

– Это твоя мечта? – с досадой озвучивает он свои слова. – Жить в Мичигане? Почему в Мичигане?

– Там дом Бута, – спокойно говорю.

Джер тут же заводится.

– Кто, вообще, такой этот Бут?!

Господи, только не снова. На громкий ор друга подбегает Аарон и его приятели. Они стоят рядом, Рон отводит Джера в сторону, тем самым освободив меня от цепких пальцев Уолша. Но тот продолжает кричать, что убьет Бута, что не оставит меня в покое. Тогда дружки Рона и он сам пытаются усмирить парня. Что-то разбивается, кто-то охает. Моя мать бросает на меня надменный, полный презрения, взгляд.

Опять. Ничего, я уже привыкла.