Читать книгу Принцип домино - Leo Vollmond - Страница 3

В будний вечер заведение под названием La Brise, расположенное в старом городе, было забито посетителями под завязку. Хозяин клуба – молодой темнокожий мужчина под тридцать, носивший забавное на первый взгляд прозвище Куки-Монстр. Эту кличку он получил ещё подростком, когда торговал травкой на улицах, правда, сначала он был просто Куки, приставка «Монстр» появилась позже. Никто из нынешних его знакомых уже не помнил, как и почему он получил это прозвище, но оно, что называется, прижилось. Сейчас эту почти детскую кличку носил уже молодой мужчина, бизнесмен и владелец ночного клуба для общественности и рэкетир местных барыг для узкого круга знакомых. Стоит заметить, что Куки был не только, как он любил себя называть «бизнесмен средней руки» и крышевальщиком местной шпаны. Если уж оставаться до конца откровенным, то небольшая уличная банда в прошлом, в настоящем разрослась до размеров, если выражать согласно законодательству штата Нью-Джерси, организованной преступной группировки, относимой к категории этнических, и во главе ее стоял Куки-Монстр.

На улице возле входа выстроилась длинная очередь из желающих попасть внутрь La Brise, где всегда можно оторваться по полной, если в кармане лежит немного деньжат и напрочь отсутствую какие-либо моральные принципы. У входа в клуб дежурили двое вышибал – крупные темнокожие мужчины с бицепсами необъятных размеров. Черные майки с желтыми надписями «Security» на них едва ли не трескались по швам. Пройдя мимо входа и минуя огромную очередь и охрану, Эванс завернула за угол в темный и длинный переулок, освещенный тусклым светом единственного уличного фонаря. Тихо шагая по неровной брусчатке до железной двери черного хода, девушка встретила двух стриптизерш, курящих за клубом после окончания смены и переговаривавшихся между собой. Завидев ее уставшие танцовщицы приветствовали девушку, помахав ей руками и подзывая, на что Эванс приветственно кивнула и улыбнулась им.

– Эванс! Ты к нам опять с рабочим визитом, судя по костюму? – спросила высокая и длинноногая девушка с короткими волосами цвета пинк. – Ты вообще когда-нибудь отдыхаешь? Или Ларссоны угнали тебя в вечное рабство? – танцовщица громко засмеялась и обняла подошедшую к ним Эванс.

– Черри, любой работодатель мечтает стать рабовладельцем, – Эванс чмокнула девушку в щеку и взяла у неё из руки дымившуюся сигарету.

– Бросай ты эту работу к чертям собачьим. Ларссоны тебя не стоят, ванилька. Куки спит и видит тебя у себя менеджером, да и мы, если честно, тоже, – вторая танцовщица с длинными чёрными волосами до талии и восточной внешностью обняла Эванс и приветственно поцеловала в щеку.

– Спасибо на добром слове, Жасмин. Только от вас его и слышу, но ночные клубы – не моё, – Эванс вернула сигарету Черри после очередной затяжки.

– Хм.… Это как сказать, – скептически ухмыльнулась Жасмин. – Все играешь в свои пробирки? Неужели они настолько интереснее работы в ночном клубе? Из тебя же все соки выжали. Вся тощая и бледная стала. Мы тебя другой помним, – та всегда была очень настойчива и сейчас не отступала.

– Обещаю подумать над вашими словами, красавицы. Пойду внутрь, а то рискую пропустить все самое интересное. Куки-Монстр не отличается излишним терпением, – девушки попрощались, и Эванс подошла к входу для персонала.

Поднявшись по бетонным ступеням старой лестницы, она остановилась перед большой железной дверью с надписью «Staff only» и постучала в окно для проверки посетителей, открывшееся с громким металлическим скрипом. Из небольшого квадратного окошка потянуло спертым воздухом, сигаретным дымом, и тихий закоулок огласили звуки полившийся клубной музыки.

– Кого там черти принесли на ночь глядя? – послышался недовольный мужской голос.

В окошке показалось лицо пожилого темнокожего мужчины с седыми висками и с сигаретой в зубах.

– Это ты, бледная с косой. Говорил я Куки, что от белой богатенькой цыпочки жди одних проблем, – ворчал привратник, отпирая замок.

– Я не богатенькая, мистер Кросс, я жила и выросла за две улицы от вашего дома. И что за предрассудки по поводу цвета кожи в современное-то время? – она отвечала полностью спокойно, ни капельки не смущаясь от его слов.

Эванс уже привыкла к ворчанию старого привратника. Мистер Кросс всегда приветствовал её подобным образом. За время её знакомства с Куки-Монстром общение с некоторыми из его окружения приняло вид ритуала. Мистер Кросс, например, вел себя подобно проповеднику баптистской церкви, что было весьма символично, учитывая его фамилию. Он постоянно называл её Костлявой, бледной с косой, Всадником Апокалипсиса и прочими дурацкими прозвищами. В те дни, когда ему было уже и вовсе лень придумывать ей имена, Кросс просто кричал: «Скажите Куки, что за кем-то из нас Смерть пришла. Открывайте ей сами, я пошёл принимать таблетки, сердце прихватило!». На что Эванс, мило улыбалась, ничуть не обижаясь на чудачества пожилого мужчины.

– Мистер Кросс, не пора ли придумать мне новое прозвище. Это уже порядком наскучило. В библейских писаниях ещё так много интересных персонажей, – Кросс открыл старую скрипучую дверь и впустил девушку внутрь. – А если вам надоест обращаться к христианским писаниям, то вы можете использовать древнегреческую или скандинавскую мифологию, – продолжила Эванс выговаривать пожилому привратнику, заходя в тесное прокуренное помещение, освещенное грязно-желтым светом лампочки под потолком, болтавшейся на проводе.

Кросс с силой захлопнул тяжёлую дверь и закрыл на тяжелый металлический засов, отрезав улица от девушки десятидюймовым куском бронированной стали.

– Нечего тебе таскаться сюда, ванилька. Ты не та, за кого пытаешься себя выдать. Может малыш Куки и повелся на твою миленькую мордашку, но старика Кросса тебе не провести. Я вижу тебя насквозь, девочка. От таких, как ты, одни беды, – Кросс сказал все на одном дыхании, не вынимая сигарету изо рта, и даже не запыхался и не закашлялся.

Эванс мило улыбнулась пожилому мужчине, склонила голову на бок и подошла к нему почти вплотную. Запрокинув голову, она посмотрела в темно-карие глаза, потускневшие от времени и табачного дыма, и ответила без тени смущения:

– А ты, я смотрю, до сих пор не вынимаешь вовремя, – вынув у него изо рта сигарету, Эванс затянулась и вернула ее ошеломленному Кроссу.

– Может именно поэтому у тебя пятеро детей? – сказала она низким голосом, больше походившим на предупреждающий рык животного перед нападением, и выдохнула дым через ноздри. – Подумайте об этом на досуге, мистер Кросс, – в мгновенье сменив тон, сказала Эванс щебетанием певчей пташки, удаляясь в темноту узкого и длинного коридора.

– Что я говорил! Чертовка! – Кросс вытащил изо рта сигарету и сплюнул.

– Всего Вам доброго, мистер Кросс, – продолжила напевать она, спускаясь по каменным ступеням.

Она не была дурно воспитана, нет. И не в ее правилах проявлять столь явное неуважение к старшим. У неё никогда не водилось предрассудков относительно расы, вероисповедания или ориентации человека. Для нее каждый – личность с индивидуальными особенностями. К сожалению, так было только для нее. У остальных людей существовали стереотипы поведения, и в те она зачастую не вписывалась. Живёшь в социуме, приходилось подстраиваться под его законы. Этническая ОПГ подобна стае с чётко установленной иерархией. Не будешь отстаивать в ней свое место – тебя задавят особи с более высоким рангом. В этой стае статус ежедневно подвергался проверке, и высокий статус белой вороны Эванс был ей, ой, как нужен. Да, она не лидер, а всего лишь та, с кем он советуется и к кому прислушивается вожак. Порой приходилось вести себя вызывающе, даже если это не по душе. Остальные должны чётко видеть границу «я  не жертва» и держаться подальше от нее. Сегодня мистер Кросс почти перешёл эту границу, и Эванс пришлось его осадить. В другой ситуации она никогда бы так себя не повела, но статус советчика требует некоторых жертв.

Здание, в котором располагался клуб, было одним из самых старых в городе. По времени постройки оно близилось к годам колонизации Форта Альбертус. Позже каменные стены оказались разрушены почти до основания захватившими форт англичанами и восстановлены ими же в качестве оборонительного укрепления. Необходимость в обороне отпала, когда над Нордэмом взвились звездно-полосатые знамена. Город постепенно разрастался, захватывая все новые и новые территории. Постройки с толстыми стенами и глубокими погребами во времена сухого закона использовалась в качестве подпольных хранилищ контрафакта. В подвалы вели многочисленные длинные и извилистые коридоры с винтовыми лестницами, уходившими глубоко под землю. Незнающему дорогу человеку легко было заблудиться, на что и рассчитывалась постройка. Эванс же ориентировалась здесь практически в полном отсутствии света, зная наизусть каждый поворот.

Спустившись вниз, она толкнула нужную дверь и зашла в достаточно просторное для подземелья помещение. Эту комнату Куки-Монстр использовал для решения спорных вопросов «недипломатическим» способом. Толстые стены обеспечивали звукоизоляцию, а строение коридоров – уединение. В середине комнаты к потолку были подвешены двое мужчин, которых Эванс без труда узнала. Внешний вид у них был ещё хуже, чем при их знакомстве и последующем прощании. Мужчины были сильно избиты, но все еще живы и в сознании, и сдавленные стоны служили тому подтверждением. Эванс рассмотрела в тусклом свете, что на шеях этих двоих красовалась татуировка в виде зеленой змеи, принявшей форму знака доллара.

– Чёрт возьми, Куки, я же просила тебя подождать! – со злостью крикнула Эванс и с силой хлопнула дверью, и старая штукатурка вокруг косяка начала осыпаться цементной крошкой.

Она прошла уверенной походкой внутрь помещения, где были несколько темнокожих мужчин, среди которых был и сам Куки-Монстр.

– Ты что себе позволяешь, Эванс? Забыла, с кем разговариваешь? – Куки никому не позволял повышать на себя голос при подчиненных, тем более женщине, тем более белой.

Высокий мужчина лет тридцати, в хорошей физической форме с короткими дредами вышел к ней навстречу. Он говорил, что дреды создают образ «своего парня», что упрощает общение с подчиненными, но попросту лгал, так как дреды он носил уже очень давно. Как по мнению Эванс, – у Куки просто не было вкуса. Одет он был в темно-синий костюм, чтобы соответствовать образу Куки-Монстра из улицы Сезам, и черную рубашку. Он всегда надевал ее, когда «переговоры» начинали носить очень агрессивный характер. Цвет рубашки отлично скрывал кровавые брызги. Двумя мужчинами за его спиной были личными телохранителями Куки – отставные военные из горячих точек, что подтверждала их выправка и поведение. Нынешнее правительство не очень-то заботилось о безбедной старости ветеранов локальных войн. На военную пенсию сложно содержать семью, и ушедшие со службы вояки, частенько пополняли ряды наемников уличных банд.

Еще двое из присутствующих были совсем молодыми парнями с бейсбольными битами в руках –  шестерки, начинающими карьеру. Эти ребята выполняли грязную работу, зарабатывая репутацию, а руководил этими ребятами Лерой. Официально он числился начальником службы безопасности клуба, но, по сути, он – правая рука Куки-Монстра. Облачение у всех стандартное: черные деловые костюмы. Только молодые парни и Лерой уже были без пиджаков и с закатанными рукавами. На самом Лерое красовался черный полиэтиленовый фартук, а в правой руке зажат излюбленный кастет. Руки мужчины и фартук были сильно забрызганы кровью. Значит, она опоздала.

– Я разговариваю с тобой, Куки! У нас был уговор, и я слово сдержала. Что мне теперь прикажешь делать с отработанным материалом? – Эванс кивнула на двух подвешенных мужчин.

– Может, тогда мне следует сбросить балласт? – Куки взял у одного из подручных пистолет, передернул затвор и направил оружие на ближайшего из подвешенных мужчин.

«Черт!» – подумала Эванс. Этого ни в коем случае нельзя было допустить. Если Куки пристрелит кого-то из этих двоих, то банда Зеленых Змей воспримет это актом агрессии в их сторону, и все старания будут напрасны.

– Подожди! Ты прав, я погорячилась, прости, мне следует научиться вовремя закрывать рот, – прокляла она глупую привычку и неумение сдержать язык за зубами.

Увиденное повергло ее в такой шок, от которого она забыла, что разговаривает с главарем ОПГ, а не с обычным знакомым парнем, живущим по соседству.

– Куки, этого нельзя делать. Убьешь их, и Змеи объявят войну. Они сочтут это посягательством на их суверенитет. Нельзя просто так взять и казнить двоих членов чужой банды. Это могут сделать только они! – сбивчиво проговорила Эванс, и ее голос начинал дрожать.

– Змеи зашли на мою территорию, Эванс. По-твоему, я должен оставить это без внимания? – прикрикнул он.

Куки злился, и его можно было понять. В его темных глазах промелькнула ярость, и не сдержи он сейчас привычный для него приступ гнева – все им придется туго в ближайшем будущем.

– В этом мало приятного, но нарушение границ не стоит пролитой крови и человеческих жизней, которые погибнут на улицах, если ты это сделаешь, – Эванс старалась говорить как можно спокойней, успокаивая Куки тихим монотонным бормотанием.

Он был на взводе, а Эванс своим поведением подлила масла в огонь, и теперь расхлебывать все ей. Войны между бандами за территорию – обычное дело, но наказать за нарушение границ мог только их собственный главарь. Поймали на охоте – передайте боссу для прилюдной казни в назидание собратьям. Такие законы действовали в старом городе. Главарь Зеленых Змей на данный момент находился в тюрьме, но наказать их мог его заместитель, а у Куки с ним были напряженные взаимоотношения.

Судорожно соображая, Эванс пыталась найти выход из сложившейся ситуации. Сердце начало ускорять ход, ладони вспотели, колени пробивало мелкой дрожью. Если банды начнут убивать друг друга по подобным поводам, то очень скоро брусчатка старого города сменит цвет с серого на багряно-красный. Стоит один раз создать прецедент, как тот сразу же запустит цепную реакцию. Банды устроят бойню, к которой подключатся остальные группировки с целью захвата власти и установлению контроля над территорией конкурентов. Сейчас, когда главарь банды Змей мотал срок в одиночке, стычки между группировками становились все более частыми, но к открытой конфронтации пока никто не переходил. До поры, до времени. Бойни в итоги не избежать, но можно было попытаться её отсрочить, чтобы хоть как-то подготовиться.

– Неужели ты не понимаешь, что это чистой воды провокация. Хочешь повестись на нее и сыграть Змеям на руку? Ты не готов к этой войне, Куки, – тихим голосом сказала девушка. – Убить их ты всегда успеешь. Может, в этот раз попробуем решить вопрос иначе? – Эванс робко подошла к нему, словно подкрадываясь к зверю, приготовившемуся напасть, и пыталась показать, что не она здесь главная угроза, а Куки пора умереть пыл и думать стратегически.

– Глупенькая маленькая Эванс, – Куки оскалился, обнажая идеально ровные и крупные передние зубы. – Думаешь, эти придурки оценят, что ты пытаешься для них сделать? Все из банды Снейка – животные. Это стадо, которое разбежалось без пастуха. И жрать они зашли в чужой огород! В мой огород! Без моего разрешения! – Куки был в ярости, дошедшей до той самой степени, которая толкает людей на импульсивные и необдуманные поступки.

– За такие вещи надо наказывать, Эванс. В моем мире, а не в твоей каморке, которую ты называешь офисом, – гневно кричал он, размахивая руками. – Каждый в старом городе должен знать, что нельзя так поступать с Куки-Монстром. Кто, скажи мне, будет платить мне за крышу, когда узнает, что я даже крыс со своего заднего двора не могу выгнать? – здесь Куки был прав. Слабость было показывать нельзя, а слухи о гастролерах уже начинали расползаться и портить Куки репутацию.

– Ты прав, они заслуживают наказания, – Эванс предпочла с ним не спорить, чтобы не злить ещё сильнее. – Но стоит ли наказывать других за их проступок? Да, они грабители и насильники, но пусть наказание понесут только они, а не все, кто погибнет в перестрелках на улицах, отстаивая свою территорию. Представь потери среди горожан. Думаешь, они скажут тебе: «Спасибо!» и продолжат платить за крышу или ходить в твой клуб? – после ее слов Куки глубоко вздохнул.

Ему не нравилось, когда шло не так, как он задумал, но доводы Эванс были подкреплены железной логикой, причём всегда, что только сильнее бесило.

– Раз ты такая умная, вот сама и разбирайся с ними, – он опустил оружие и развернулся к остальным мужчинам. – Эй, парни, заценим, как ванилька будет разгребать это дерь… кхм… дело, – Куки решил не ругаться при девушке, а лишь ехидно ухмыльнулся и кивнул Лерою.

Тот обрубил верёвки, на которых висели пойманные змееныши, и отошёл в сторону, пропуская вперёд себя Эванс. Мужчины встали на неосвещенный участок и наблюдали за разворачивавшейся перед ними картиной, как за уличным перфомансом.

– Подстрахуешь? – Эванс поравнялась с Лероем и спросила его чуть слышно.

Мужчина не ответил и лишь едва заметно кивнул. Собравшись с духом, Эванс подошла к двум лежащим перед ней мужчинам, оценивая их состояния. Вне сомнения, что они были очень сильно избиты мясниками Куки, но пока что находились в сознании. Значит, она еще может успеть.

– И так джентльмены, – со странного приветствия начала она. – Мы с вами уже встречались, помните меня? – змееныши с трудом сфокусировали взгляды на говорящей девушке, но на их лицах проступило осознание и испуг.

– Ты тощая сука из вчерашнего переулка, – ответил Кей, выплевывая кровь. – Так это ты слила нас этим ублюдкам, ты за это ответишь, тварь, – и плюнул в её сторону окровавленной слюной.

– Вряд ли, Кей, – спокойно ответила она, припомнив его имя. – Уильям? – вопросительная интонация предполагала, что Билли уже понял, что к чему.

– Она права, Кей, – Билли говорил с трудом и тяжело дышал. – Мы зашли на их территорию. Теперь нас убьют. Я тебе говорил, что это опасно, а ты не слушал, – заскулил Билли.

– Да срать я хотел на это, что за козлы убивают из-за пары тощих девок и сотни баксов? – Кей шипел и извивался на полу, как уж под вилами, что весьма символично, учитывая его принадлежность к банде Змей.

– Нарушение границ – серьёзный проступок, Кей. Ты бы это понял, если бы пробыл в банде немного дольше пары-тройки месяцев. Как, например, Уильям. Верно? – отметила Эванс.

У Билли, в отличие от Кея, не было ярко выраженного акцента, и с правилами поведения тот оказался знаком гораздо лучше.

– Откуда ты все знаешь? Откуда это сука все знает, Билли? Это ты ей все рассказал? – Кей был в недоумение, хотя все вышеупомянутые ею факты были более чем очевидны.

– Да я её второй раз вижу, Кей, правда, – Билли затараторил, но воздуха ему явно не хватало. – Прошу вас, мисс, не убивайте нас, мы все отработаем. Мы очень сожалеем.… Клянусь, что больше никогда не зайдем на территорию мистера Куки. Скажите ему, мы сделаем все, что он скажет, чтоб возместить убытки, – слова обрывались и тонули в кашле и плевках выступившей во рту мужчины крови.

– Возместим убытки? Тебе мозги отшибло, Билли? Нас из-за этой суки избили до полусмерти, а ты собрался ей что-то возмещать? – Кей поднял голову и посмотрел на Билли. – Таким тварям, как вы, место в аду. Всем вам, – шипел он с кровавой пеной у рта.

Эванс поняла, что вести диалог с Кеем бесполезно. Она подняла с пола его рубашку и засунула ему в рот в качестве кляпа. Он был избит и ослаблен, заткнуть его не составило труда даже девушке некрупной комплекции. Лерой дернулся в её направлении, но Куки жестом приказал не вмешиваться.

– Знаешь, Уильям, когда ты проводишь домой животное, нужно следить за ним, приглядывать, воспитывать. Нужно объяснить ему правила, по которым он должен жить в этом доме, – тон Эванс сменился на поучительный. – Наказывать за проступки и поощрять его достижения. Иначе, если твоё животное что-то сломает или испортит, отвечать придется тебе, – она говорила медленно и спокойно, отслеживая реакцию мужчин.

– Когда вы берете в банду таких людей, как твой друг Кей, вы должны объяснить им, что можно делать, а чего нельзя. Ведь в противном случае виноваты будут, все, кто за ним недосмотрел. И когда животное выходит из-под контроля, его приходится усыпить. Оно ведь может навредить всем окружающим, – Эванс подошла к Билли и села рядом с ним, чтобы их лица были на одном уровне.

– Я знаю, мисс, простите, я говорил ему, что так нельзя, но он сказал, что нас никто не заметит, ведь в Нордэме и так полно бандитов. Он сказал, что никто не поймёт, что это мы зашли в район мистера Куки, – Билли плакал. Видимо, до него начал доходить смысл сказанного.

Эванс встала и подошла к груде одежды Билли, подняв с пола зелёную бейсболку и надела на него.

– Твой друг и ты причинили массу неудобств мистеру Куки-Монстру. Я вижу, что ты раскаиваешься в этом и понимаешь, что нарушил правила. Ты привёл в дом животное, которое стало неуправляемым, Уильям. Ты пошёл у него на поводу, – Эванс залезла рукой в сумку и достала оттуда сверток материи.

Развязав руки Билли, Эванс снова опустилась перед ним на колени, посмотрев ему в глаза и развернув сверток, в котором лежал пистолет. Перевернув онемевшими пальцами затвор, она вынула обойму, оставив лишь один патрон в стволе.

– Это животное нужно усыпить, Уильям. Оно неуправляемо, – Эванс взяла пистолет за ствол и протянула его Билли. – Ты должен избавиться от него, пока он не навредил ещё кому-то, – мужчины за ее спиной напряглись, когда оружие оказалось в руке Билли.

Кей, завидев ствол, начал что-то мычать сквозь кляп во рту и трясти головой.

– Эванс, – послышался напряженный голос Куки, но она сделала жест рукой, чтобы он не вмешивался, подняв раскрытую ладонь.

– Вас обоих все равно убьют. Это твой шанс на искупление, Уильям. Усыпи это животное. Оно вышло из-под контроля, – тон Эванс был жёсток, хотя внутри у нее все тряслось от напряжения.

– Я не могу… Я не могу его убить, – рыдал Билли.

– Тогда понеси наказание, за то, что не уследил за ним и избавь себя от перспективы мучительной смерти, – Билли закрыл ладонями лицо и закричал.

– Нет, я не могу. Нет! – мужчина мотал головой из стороны в сторону.

– Вас все равно убьют, Уильям. Обоих. Сейчас. Тебе выбирать. Вряд ли вы давали выбор своим жертвам. У тебя он есть, так поступи правильно. Хочешь, чтобы из-за такого, как Кей, разгорелась война на улицах? Думаешь, он пощадил бы тебя, предоставь я этот выбор ему. Может так мне и следует поступить, – девушка поднялась и сделала шаг в сторону Кея. Тот замолчал, учуяв шанс спасти свою шкуру.

– Стой! – закричал Билли и вырвал у Эванс пистолет, послышалась возня, и наблюдатели были готовы перейти к активным действиям.

Билли направил ствол себе под подбородок, а Кей перестал мычать и затаил дыхание.

– Что ж, это твой выбор, – сказала Эванс спокойным голосом и отступила на шаг назад в темноту.

Билли сделал несколько глубоких вдохов и положил палец на спусковой крючок, собирался с мыслями и зажмурился. Он мелко дрожал, а по его лицу текли слезы, размывая кровавые подтеки. Глубоко вздохнув, Билли плотнее прижал ствол к подбородку, решаясь, и решился. В одно мгновение резко выбросив руку вперёд, он выстрел Кею в голову. Брызги крови окрасили его лицо и бейсболку. Тело Кея упало рядом, и из дыры в голове на пол вылетело содержимое простреленной черепной коробки и немного крови, собиравшейся в лужу под телом. Лерой и ребята шагнули к ней, но Эванс опять подняла руку вверх, показывая, что ещё не закончила.

– Хороший мальчик, Уильям, – сказала она и подошла к Билли. – Это был правильный выбор, – Эванс сняла с него бейсболку и забрала пистолет из руки Билли. Вынув из сумки пластиковый пакет, она быстро убрала туда оружие и кепку.

– Думаю, что теперь мистер Куки готов выслушать твои извинения, Уильям, – Эванс развернулась к мужчинам за её спиной. На их лицах застыл ужас и недоумение.

– Теперь он твоя сучка, Куки-Монстр. Используй это с умом, – тихо сказала девушка, подойдя к Куки почти вплотную. – Я же говорила, что ты не умеешь рационально использовать ресурсы, – сказала она, чтобы слышал только он. – Думаю, что мне следует оставить вас для обсуждения вопросов дальнейшего сотрудничества. Джентльмены, – Эванс кивнула остальным и направилась к двери.

– Лерой, проводи мисс Эванс к выходу, – слова давались Куки с большим трудом.

Он находился в шоке от увиденного. Убийства были неотъемлемой частью его жизни, но то, что он увидел, не поддавалось никакому описанию. Только что прямо перед ним милая хрупкая девушка заставила одного человека убить другого. Без побоев и угроз, без обещания кучи денег наличными, а с помощью веских доводов. Она наказала обоих грабителей и насильников в одно действие, избавила город от неуправляемого преступника, нарушавшего правила криминального мира. Она только что предотвратила войну между бандами, оставив вопрос наказания за проступок внутри одной из них. Она дала ему стукача, который будет делать все, что скажет Куки без лишних вопросов и личной выгоды.

Все эти мысли не могли уложиться в голове у Куки. Они жужжали, словно тысячи пчел под аккомпанемент рыдающего на полу мужчины. Только сейчас Куки осознал, что перед ним человек, которого лучше иметь в союзниках, а лучше не иметь во врагах, и посмотрел на Эванс тяжелым взглядом. Перед ним стояла маленькая девушка с большими серыми глазами на миленьком личике, оказавшейся на деле жуткой тварью в сером заношенном пальто и растрепанными волосами. От диссонанса её внешности и того, что он увидел, у Куки застучало в висках.

– Лерой, ты меня слышал? – Куки прикрикнул на мужчину. Тот дернулся, словно от толчка в спину. Очевидно, что Лерой не хотел оставаться с Эванс наедине. Никто сейчас не хотел оставаться с ней наедине. Сама Эванс не хотела оставаться с собой наедине.

– Мне пора, малыш Куки, – сказала девушка усталым голосом. – Теперь ты знаешь, что такое «правильно распределять ресурсы». Моя работа кризис-менеджера здесь закончена, – Эванс опять подошла к нему и сказала тихо, чтобы услышал только он, – я сдержала свое обещание, теперь ты сдержи свое. Не просри все, Джейсон.

И развернувшись к выходу, Эванс поднялась вверх по каменным ступеням в сопровождении Лероя. Единственное, о чем она сейчас мечтала, это не сблевать у всех на виду. Она выскочила за дверь, поднялась на несколько пролетов и завернула за угол, когда ее буквально вывернуло наизнанку. Догнавший ее Лерой стоял за ней, храня молчание и никак не комментируя происходящее.

– Расскажешь ему, что меня вывернуло? – в промежутках между позывами выдавила из себя Эванс.

– После того, что там было, нас всех чуть не вывернуло. Ты только что вытрахала мозг тому парню. Ты больная на всю голову, Эванс, – Лерой подошел к девушке и помог держать ей волосы. – Ты больная, но ты нам нужна. Ты нужна Куки и старому городу. Нам не выиграть войну без тебя, ванилька, – в словах Лероя была грусть, а этот человек многое повидал на своем веку. – Куки не выиграть без тебя, а без него старый город утонет в крови, поэтому соберись уже и хватит блевать. Ты мне изгадила все ботинки, – Лерой помог девушке выпрямить и легонько тряхнул ее, приводя в чувство, – ты должна выйти отсюда с поднятой головой, теперь ты такая же тварь, как и мы, Эванс.

– Ошибаешься, Лерой. Я всегда ею была. Только, тссс… Куки не должен знать, – Эванс выпрямилась и достала из сумки влажные салфетки.

Лерой заметил край пластикового пакета торчавшего, в котором лежали кепка и пистолет.

– Зачем тебе это? – спросил он.

– Ты действительно хочешь это знать? – бесцветным тоном спросила его Эванс.

– Теперь нет. Не хочу. Даже если скажешь, то я забуду и никогда не вспомню, – Лерой пожалел, что задал вопрос.

– Что вы сделаете с телом? – будничным тоном спросила Эванс, вытирая руки и лицо влажной салфеткой.

– Пока не знаю, сожжем, наверное.… А что, есть предпочтения? – Лерою было плевать, как расправляться с трупом. Обычно он делал, что велел Куки.

– Есть. Выбрось его в реку Нордэм, – Эванс привела себя в порядок, и добавила: – Не хочешь спросить зачем?

– Даже если скажешь, клянусь тебе, я забуду, – повторился Лерой.

– Проводишь девушку до квартиры. Райончик-то у меня неспокойный, – мило улыбаясь, сказала Эванс.

– Ты, бл… шутишь что ли? – Лерой смотрел на нее во все глаза. – Никто в старом городе в здравом уме не тронет саму Смерть, – сказал он эти слова с фальшивой улыбкой.

– Кросс, я смотрю, совсем распоясался, – такой же фальшивой улыбкой ответила ему девушка.

– Он оказался ближе к правде, чем сам предполагает. Кстати, Эванс, ума не приложу, как такая тощая девчонка справилась с двумя здоровыми мужиками, – Лерой развернулся к выходу, и Эванс последовала за ним.

– Ангел спустился ко мне с небес, Лерой, – Эванс опять применила свой фирменный тон певчей пташки.

– А если серьёзно? – сказал Лерой скептическим тоном.

– А если серьёзно, то ангелов не существует, Лерой, и если они когда-то и существовали, то в Нордэме они давно мертвы, – голос Эванс был полон отчаяния.

Эванс вышла наружу и глубоко вдохнула воздух улицы. После душных и прокуренных подсобок клуба только он смог заставить рвотные позывы отступить. Ей казалось, что она спит и видит кошмарный сон, и никак не может проснуться. Слишком долгим был этот кошмар. Слишком долго она спала. Слишком громко мяукала эта долбанная кошка. Все в этом городе было для нее слишком. Настало время просыпаться.

Она шла словно на автомате, не разбирая дороги. Ноги привели Эванс на старый пирс на берегу реки Нордэм, где было ветрено и спокойно. Здесь никогда не бывало людей, даже днём, а сейчас было около полуночи. Эванс подошла к краю пирса, где старые перила проржавели и отвалились, повиснув, словно сорванная паутина. Посмотрев вниз на темную воду, она бросила сумку на землю, сняла пальто и прыгнула в реку. Ей давно пора было проснуться от этого кошмара, пусть теперь он снится кому-то другому.