Читать книгу 50 и одно дыхание легче - Лина Мур - Страница 6

Порой, чтобы начать что-то, предварительно нужно что-то сломать. Разрушить. Убрать все разломанные кирпичи и остаться стоять на фундаменте. Раньше я думала, что фундамент у нас есть, и мы понемногу начали строить свой дом, свой мир, в котором нам обоим будет комфортно. Но это ложь. Мы до сих пор так и стоим на руинах, швыряя друг в друга их осколки, чтобы сделать больнее. Зачем? Почему именно так? Почему мы не рядом или же спина к спине, а напротив друг друга?

Я не знаю. В последнее время всё стало каким-то странным и запутанным. А теперь ещё и Люси со своей армией ненавистников. Сейчас я всё чаще задумываюсь о том, что, может быть, нам просто не суждено быть вместе с Николасом? Может быть, наши пути разошлись, а мы вновь пытаемся их слить в один, но ничего не получается? Я не знаю, что мне делать дальше. Или же сейчас я до сих пор нахожусь в шоке от событий прошедшей ночи, или же просто перестала что-то чувствовать, кроме желания бежать в темноту и спрятаться там ото всех.

Пытаюсь подняться на ноги, но это довольно сложно. Укус Люси, вероятно, был сильным, раз мне больно стоять и приходится через боль, которую не уймут ни одни таблетки, хромать и передвигаться на носочках, чтобы дойти до ванной комнаты.

Может быть, нам нужно время, чтобы разобраться со своими желаниями и выстроить честное представление о том, чего мы оба хотим? Я больше не смогу потакать Николасу в его пристрастиях. А он не может без них. Вот отсюда и начались наши проблемы. Наши отношения и есть огромная проблема, которую решить можно, лишь убив на корню всё. Но я же люблю его. Я знаю о том, что люблю. В голове знаю. Я привыкла за него бороться. Привыкла ссориться со всеми. Привыкла заступаться за него перед его семьёй. Привыкла. Но разве это правильно?

Голова огромная от мыслей, и сейчас меня даже не задевают слова Николаса. Я цепляюсь в своём разуме за какие-то ненужные воспоминания, пока умываюсь и чищу зубы. Я воссоздаю в памяти ту ночь, в которой была по-настоящему счастлива. Или же это была эйфория от оргазма. Он может многое сотворить с человеком. Под воздействием этих эмоций тебе кажется, что всё теперь в порядке. Вы создали новый мир, только вот где он теперь? Где?

Едва могу ступать на левую ногу, когда вхожу в гардеробную и достаю спортивные леггинсы и новые кеды, купленные Ником для меня. Я редко пользуюсь этой одеждой, только в самых крайних случаях. А сейчас я просто хочу уйти и остаться одной. Подумать. Пережить эту страшную для меня ночь, чтобы понять, как быть дальше.

Толкаю двери, и они раздвигаются в разные стороны. Через силу направляюсь по коридору к лифту. Уже вечер. Я пропустила занятия и не сдала зачёты. Я забила на свою личную жизнь, поставив на первое место Николаса и его мир. Я сама виновата.

– Я что тебе сказал? Ты разучилась понимать человеческую речь или специально выводишь меня из себя? – Рычание наполняет мой разум, и я останавливаюсь у лифта, игнорируя злой тон Ника. Нажимаю на кнопку.

– Я попросил заблокировать лифт. Ты отсюда никуда не уйдёшь. Ты, чёрт возьми, издеваешься надо мной, Мишель! – Он оказывается рядом. Хватает меня за локоть, разворачивая к себе, чем причиняет боль, отдающуюся в ноге, от которой я кривлюсь.

– Почему ты настолько упрямая? Почему мне нужно орать, чтобы ты услышала меня и не вредила самой себе? Почему…

– Каким ты видишь будущее? – Шёпотом перебиваю его, и Ник недоумённо приподнимает брови.

– Так, ты не собьёшь меня с мысли, Мишель. Грегори приедет через пару часов, чтобы осмотреть тебя, и мы до сих пор не поговорили. До этих пор ты будешь здесь.

Я смотрю в эти глаза, которые когда-то меня будоражили до кончиков волос. Я от них с ума сходила, а сейчас – ничего. Мне страшно оттого, что я не чувствую даже раскаяния за эти чувства.

– Николас, каким ты видишь будущее со мной? Видишь ли ты его, вообще? – Повторяю свой вопрос, потому что мне нужны хоть какие-то аргументы для понимания, что это всё не зря. Боль была не зря. И мы сможем вытерпеть больше ради друг друга. Только вот будет ли она стоить той пустоты, в которой мы оба окажемся потом.

– Мишель, сейчас не время говорить о будущем. Мы ещё не разобрались с настоящим и тем, что за тараканы поселились в твоей голове, – раздражённо отвечает. Как с маленькой девочкой обращается, как будто я не понимаю того, что случилось. Я понимаю. Отчётливо понимаю. Но есть ли смысл?

– Они те же, что и были раньше. Непонимание друг друга. Мы прекрасно научились делать вид, что счастливы. Но ты счастлив, Николас? Ты счастлив сейчас? Во всей этой бутафории ты, действительно, счастлив? – Тихо спрашиваю его.

Рука Ника на моём локте немного разжимается, но он продолжает удерживать меня. Мимика его тоже меняется: от гневной до ничего не понимающей.

– Ты прав, я обманывала тебя, но и себя тоже. Я искренне надеялась, что справлюсь со всем, вытерплю то, что ты делаешь со мной. Но я не могу. Прости меня, я только сейчас поняла, что это не я. Поддерживая твои идеи, постоянные поездки в клуб и очередной секс с разными девайсами, я потерялась. Нет, мне нравится клуб, и люди в нём есть интересные, но я там чужая, Николас. Я не хочу больше видеть и знать, что ты отказываешься из-за меня от чего-то важного. Мне не нужны жертвы, и в то же время именно эти жертвы, которые ты принёс раньше для меня, были приемлемы. Мы ломаем друг друга, Николас. Посмотри, сколько людей против нас с тобой. Посмотри, сколько ужаса и боли они причиняют себе и нам заодно. Раньше я думала, что любовь должна помочь. Она обязана излечить раны и как-то стабилизовать нашу жизнь. Но нет. Она просто есть. Она ни в чём не помогает, а лишь делает всё хуже с каждым днём. Я должна была сказать, что все эти твои идеи меня пугают. Чем дальше, тем страшнее. Ты захотел насилия. Настоящего насилия, Николас, а для меня это кошмарно. Мы перестали говорить друг с другом. Мы даже не ужинаем вместе. Мы лишь трахаемся. Только трахаемся или ругаемся, а потом трахаемся на эмоциях. И всё. Я понимаю, что тебе чужды моменты нежности или чего-то романтического, как тогда, на крыше. Наше понимание отношений различается. И, может быть, я эмоциональная, деспотичная истеричка, но это ты меня такой сделал. Я вздрагиваю каждый раз, когда ты возвращаешься сюда ночью или же открываешь дверь моей квартиры. Я постоянно боюсь твоих фантазий. Я не справляюсь. Сейчас я не справляюсь, – замолкаю и провожу языком по губам, чтобы немного смочить их. Больно говорить такое человеку, ради которого я столько прошла. Это безумно больно, но сейчас другого варианта я не вижу. Я раздроблена и полностью уничтожена внутри. И я боюсь его. Я хочу будущего, а он нет.

– Мишель, если тебя так пугает тема, то мы найдём компромисс. Я же не знал о том, что тебе всё настолько неприятно. Ты ни разу не сказала об этом мне в лицо. И мне плевать на то, сколько людей будет против наших отношений. Они были и будут. Ты сейчас, наверное, ещё пребываешь в шоке и не отошла от событий, поэтому тебе и кажется, что всё плохо. Но это не так, – Ник убирает мои волосы за ухо и натягивает улыбку.

– Нужно, чтобы было хуже, по-твоему? Ведь так и будет, Николас. За что мы боремся, скажи? Есть ли в этом смысл? Я не могу сейчас его увидеть. Мне нужно время. Возможно, ты прав, и я в шоке. Это страх так со мной играет. Но мне необходимо время, чтобы самой разобраться в том, чего я хочу. Я даже тебе этого сказать в эту минуту не могу, потому что сама не знаю. Я не знаю, стоит ли нам с тобой продолжать встречаться, разрушая друг друга. Николас, я не девушка, которая будет потакать твоим капризам и прощать все твои выходки. Я не могу дать тебе этого, понимаешь? – Мои глаза вновь наполняются слезами, но я борюсь с ними. Они не должны мешать нам. Сейчас мы должны оба признаться в том, что давно уже бьёмся головой о стену и получаем только шишки, а они болят. По всему телу и внутри болят.

– Мы уже обсуждали это, Мишель. И ты ушла, а потом мы всё обсудили. Я не хочу другую девушку…

– Да, мы поднимали эту проблему, но не решили её, Николас. Не решили. Мы лишь сказали друг другу о том, как больны в этой любви. Мы именно больны, но это неправильно. Мы не можем быть самими собой друг с другом, потому что оба боимся, что вся та боль, которую мы пережили, бессмысленна. За что мы с тобой боремся? За будущее? За какое, Николас? Посмотри, во что за последнее время мы превратили друг друга. Тебе нравится? Мне – нет. И вот эти браслеты… они твои, но не мои. Они для тебя, а мне и без них хорошо. Ты словно пытаешься за короткий срок протащить меня по всем кругам ада, чтобы понять, насколько я тебе не подхожу. Я не смогу сделать тебя счастливым, Николас, потому что в данный момент хочу убежать и спрятаться в темноте, чтобы никто меня не нашёл. Спрятаться и вздохнуть облегчённо, – слеза всё же скатывается. Его рука замирает на моей щеке. Он бегает взглядом по мне и ищет аргументы, а их нет.

– Мишель, ты любишь меня? Хотя бы немного любишь меня сейчас? – Шёпотом спрашивает, да так, как будто у него в горле ком, как и у меня.

Прикрываю глаза и пожимаю плечами.

– Мишель… крошка, ты любишь меня? Ещё любишь меня? – хватает меня за плечи и встряхивает, выкрикивая мне в лицо слова.

– Я не знаю, – выдыхаю, распахивая глаза.

Ник отталкивает меня от себя так, что я упираюсь спиной в дверцы лифта. Он отшатывается, сжимает кулак, прикладывая его к губам, и мотает головой.

– Это из-за охраны? Ты считаешь, что чувств ко мне нет из-за чёртовой охраны? Хорошо, её не будет. Не будет… не хочешь сессий, ладно. Будем заниматься приторной любовью. Мне бросить клуб? Я уже это делал, не впервой уходить оттуда…

– Николас, остановись, – прошу его. Он замолкает и шумно дышит, глядя в мои глаза.

– Нет, я не хочу быть виноватой в том, чего тебе будет не хватать. И мне нравится то, немногое, некоторое из твоего мира. Не в этом дело. Во мне дело, Николас. Во мне, только во мне. Мне нужно время, чтобы подумать, стоит ли нам продолжать отношения дальше, ведь это ни к чему не приведёт. У каждого действия должен быть логический конец, а у нас их столько едва начатых, и мы ни одного из них не завершили. Ни одного, кроме касающегося моего отца. И мне страшно подумать о том, что наши проблемы решатся только по причине смерти. Это чудовищно. Тебе тоже нужно время, чтобы подумать о том, хочешь ли ты будущего со мной или тебе комфортно жить вот так. Прости меня, Николас, но я не могу больше. Мне нужен отдых, – шёпотом заканчиваю я.

– От меня? Ты хочешь уйти в отпуск из наших отношений? Ты бежишь сейчас от меня, Мишель? Чёрт, я же старался. Я тоже на многие уступки пошёл ради тебя. Я семью потерял из-за тебя. А ты бросаешь меня? Вот так нагло заявляешь мне в лицо, что больше не любишь меня! Я изменился с тобой! Ты думаешь, другой мужчина, которого ты встретишь и покажешь ему спокойную жизнь, как и надоедающий слащавый секс, не посмотрит налево? Я делаю так, чтобы ни ты, ни я не скучали, чтобы нам обоим было интересно! И я работаю, чёрт возьми! Я теперь, как идиот, наряжаюсь в чёртов костюм и хожу в офис, потому что ты появилась в моей жизни! И сейчас ты всё это берёшь и перечёркиваешь! Из-за чего? Я понял, что тебе не нравится, но это обсуждаемо! Нельзя бежать от проблем, Мишель! Нельзя от них прятаться! Я пытался, и к чему это привело? К тому, что я чуть не убил тебя, когда ходил во сне! И после всего этого… после каждого чёртового разлома, тебе нужно время, и ты не знаешь, любишь ли меня? – Он подскакивает ко мне и кулаком ударяет по дверям лифта, отчего я вздрагиваю.

В его глазах отражается столько боли и злости на меня. Они режут меня на кусочки. Они обвиняют меня во всех грехах похуже его слов. И мне тоже больно. Я знаю, что в этом виновата сама. Я принимаю эту вину, но считаю, что поступаю правильно. Для себя правильно и для него.

– Прости меня, пожалуйста. Дай мне немного времени, прошу тебя. Дай мне самой понять, готова ли я к тому, что ты мне предлагаешь. И я не хочу твоих жертв. Они бессмысленны. Они создадут новые проблемы. Но и жертвовать собой я уже устала. Мы раним друг друга, Николас. Прости меня, – одними губами произношу я.

– Ты хочешь уйти? – Он придвигается ближе ко мне. Его быстрое дыхание сжигает костром ярости мою кожу.

– Да.

– Если ты уйдёшь, то я не пойду за тобой, Мишель. Я не пойду снова за тобой. Ты уходишь навсегда…

– Николас, я лишь прошу о времени, а не ухожу от тебя навсегда. Дай мне пережить всё это одной. Пожалуйста, Николас, – тянусь рукой к его щеке, но он дёргается и отходит от меня.

– Я тебя предупредил. Я не приду к тебе, Мишель. Я не буду больше бегать за тобой, как придурок. Я не буду ломать себя и то, что мне нравится, из-за тебя. Ты сама не хочешь идти со мной рядом. Я дал тебе всё, что мог. Большего у меня нет для тебя. Я предложил тебе будущее, но тебе нужно время, подумать, стою ли я этого. Да пошла ты к чёрту вместе со своим временем. Мне время не нужно. Я чётко понимаю, что хочу получить от этих отношений, – резко говорит он. И слабая надежда где-то внутри меня просыпается.

– И что ты хочешь получить? – Спрашиваю его.

– Тебя. Себя. Путешествия. Я хочу показать тебе весь мир. Хочу смотреть на твои успехи в работе. Хочу трахаться так, чтобы каждый последующий раз был запоминающееся предыдущего. Мне комфортно сейчас жить так, как мы живём. И я не хочу ничего менять. Я не собираюсь на тебе жениться, потому что это в мои планы никогда не входило, – всё внутри меня обрывается. Вот оно. Я знала о том, что будущего у нас нет с ним. Я с самого начала об этом знала.

– К сожалению, наши желания различны. Ты хочешь получить сабмиссива и делаешь его из меня, но я не она. Мне этого мало, Николас. Придёт время, и я тебе наскучу, как и секс тоже приестся. Я отдам тебе всю себя, а ты просто найдёшь новую забаву. Твоя жизнь не для меня. Я хочу стабильности и спокойствия, но сейчас просто хочу уйти в темноту и закрыть перед тобой дверь, чтобы ты своими словами прекратил разбивать моё сердце. То, что мы делаем друг с другом, неправильно. Дай мне время, пожалуйста, Николас.

– Забирай всё время. Хочешь уйти, уходи. Мне плевать. Я тоже устал от тебя и твоих выходок. Я устал менять себя из-за тебя и твоих капризов. Ты разрушила мою жизнь, Мишель. И я не прощу тебя за это. Ты так и не залатала раны, которые сама же мне и нанесла. Живи с этим сама, а я умываю руки. Ты больше не моя забота. С меня достаточно, – он резко разворачивается и направляется в сторону спальни, а я стою и с ужасом осознаю, какие чудовищные слова можно сказать тому, кому ещё недавно признавался в любви. И они верные. Я, действительно, стала причиной, по которой его жизнь и её уклад нарушились. Он потерял себя и больше не нашёл. А я отдала всю себя на эти поиски и стала какой-то жалкой шлюхой. Мне стыдно. Сейчас безумно стыдно за всё, что натворила, и понимаю, что обязана его отпустить, хотя бы на какое-то время. Оно должно помочь нам обоим, хотя сейчас мне хочется просто свернуться клубочком на полу и расплакаться. Я даже боли в ноге не чувствую, а только горечь в душе.

Я слышу, как собаки карябают дверь, просясь, чтобы их выпустили. Кирка нет. Никого нет. Я стою и, поджав ногу, смотрю на роскошную обстановку, которая меня душит. Меня всё душит здесь, словно Ник постоянно сжимает мою шею и не даёт даже вздохнуть, заставляя трястись от страха в ожидании его следующей идеи.

Вздрагиваю, когда за спиной лифт приходит в движение, а затем раздаётся шлёпанье босых ног по полу. Он возвращается. Я боюсь смотреть на него, потому что мне будет ещё больнее видеть, насколько он сейчас холоден и равнодушен. Он надел на себя ту самую маску, которую носит каждый раз со мной.

– Майкл будет ждать тебя на парковке. Я был в твоём университете сегодня. Договорился обо всём. Больше тебе ничего не нужно сдавать. Я купил экзамены и зачёты. Они проставлены в твоей зачётке. В квартире не успели убраться. Я заказал службу на завтра. Грегори приедет к тебе сам и осмотрит тебя, – его сухой голос, как удары плетью по моему лицу. Протягивает мне зачётку и ключи.

– Ник…

– Нет, – цедит сквозь зубы и с силой вкладывает мои вещи мне в руки. – Нет, Мишель. Ты не смеешь сейчас это делать со мной снова.

Поднимаю голову и встречаюсь с его воспалённым обидой взглядом.

– Ты нашла в моём теле грёбаное сердце, Мишель. Ты нашла его и заставила биться ради тебя. А теперь ты просто его забираешь. Вырываешь с корнем. Поэтому не смей говорить мне о том, что тебе что-то не нужно или, вообще, не смей что-то мне говорить. Ты всё сказала. Я тебя услышал. Уходи, но знай, что на этом всё. Наши отношения разорваны. Окончательно, – выстреливает и попадает прямо в сердце. Мои глаза сухие, и в них нет слёз. Я лишь смотрю на его лицо, и мне плохо. Внутри плохо, ведь я просила лишь о промежутке, но он, если рубит, то делает это наверняка. Другого Ник не умеет. Или вверх. Или вниз.

– Прости меня, – шепчу, когда дверцы лифта открываются, и я, облокачиваясь о стену, хромая, вхожу в него.

– Никогда не прощу тебя за то, что ты сделала со мной, Мишель. Никогда тебя не прощу за то, что ты меня разлюбила, когда я начал любить тебя сильнее. Никогда не прощу за то, что ты заставила меня поверить в любовь, а сама ушла. Никогда. Ты мой новый кошмар, и я буду заново учиться жить с ним. На этом я завершаю всё и стану, наконец-то, самим собой, а не приторным придурком, который ущемляет себя из-за тебя и твоих страхов. Я найду того, кто лучше, чем ты. Я найду ту, которая оценит всё, что я могу ей дать. Прощай, Мишель, – я задыхаюсь от его жестоких слов. Он делает ими так больно, что я даже не могу ответить. Мне нечего сказать, я ощущаю лишь то, будто он сдавливает моё горло и душит за то, насколько сильно я запуталась в себе и попросила о чёртовом времени, чтобы обдумать всё. Неужели, я заслужила это? Неужели, со мной можно всегда поступать так категорично и чудовищно?

Мои пальцы трясутся от эмоций, взрывающихся внутри меня. Хочется орать на него. Бить его. Плакать. Но я нажимаю на кнопку паркинга и чувствую только прожигающий мою кожу взгляд Николаса, ставящего меня сейчас наравне с его отцом и семьёй, которые его уничтожали. Это хуже любого слова. Это приговор. И вряд ли я выживу с ним.