Читать книгу Беседы о Дао: Начальные, повседневные и алхимические практики. Даосские секреты женской сексуальности. Даосские секреты любовного искусства - Лиза Питеркина - Страница 6

– Давай сначала про эталонное состояние, то есть как правильно себя чувствовать?

Отчасти мы об этом уже говорили, но теперь давай с деталями, с большей сенсорикой.

– Эталонное состояние описывается классической формулой:

Давай начнем с последнего: что такое «в голове пустота»? Это значит, во-первых, что голова не «цепляется» за какие-то концепции, за жесткие установки. Даже если есть, например, концепция просветления. Эту концепцию тоже нужно подвергать сомнению. Проверять, смотреть на альтернативные варианты. В идеале голова даоса – «пустая», в том смысле что он не думает постоянно об одном и том же, не фиксируется на каких-либо мыслях.

Ну и во-вторых, «в голове пустота» – это сенсорное, кинестетическое описание. У даосов есть такие специальные практики «проветривания головы».

Берешь голову в руки и начинаешь гонять через нее энергию, вызывая ощущение, что там, в голове, какие-то форточки открываются. Очень странные ощущения!

Это именно кинестетика. Кинестетика в области головы. Как будто у тебя там дырки открылись и голова проветриваться начала. Кроме шуток.

– Да. Я буду сразу спрашивать, чтобы мы потом не теряли нить… Получается, что, говоря нашим энэлперским языком, это – та самая «дигиталка», внутренний голос, внутренний диалог. Но суть не в том, чтобы его совсем выключить, а в том, что в нем нет какой-то одной, стабильной мысли, так?

– Да. В нем нет стабильной мысли, которая все остальные давит, прессует и т. д. Считается, что в голове должен звучать голос учителя, но и он тоже не должен звучать постоянно. Если у тебя в голове постоянно звучит голос учителя, то ты как ребенок, не взрослый, инфантильный.

– Понятно.

– Плюс там должны меняться субмодальности! Даже голос учителя должен меняться. То есть ты в идеале должен «играть субмодальностями», я бы так сказал.

– Субмодальностями внутреннего диалога, да?

– Да, да. Где-то – посмеяться во внутреннем диалоге, где-то – сурово высказаться…

Метасообщения и субмодальности внутреннего диалога должны меняться постоянно.

– Я здесь уточню: субмодальности должны меняться по одной и той же мысли, так? Я, например, думаю о просветлении. Я думаю о нем регулярно, не то чтобы постоянно, но с некоторой регулярностью. Иногда я думаю об этом серьезно, иногда думаю: «Что за ерунда это ваше просветление! Да ну его! Пойду-ка я лучше наемся в свое удовольствие!» Так, да?

– Да, что-то типа этого. Занимаясь даосскими практиками, ты не становишься зверски серьезным! Ты все время – шут, насмешник. В большинстве текстов, которые до нас дошли, даосы древности – это трикстеры, прежде всего. Шуты, Мудрецы, Трикстеры. Иногда – добрые шуты, а иногда – злобные насмешники, которые всех вокруг троллят без оглядки на чины, звания и прочее. Для даоса затроллить кого угодно – это просто норма. Поэтому говорят, что даосизм не улучшает характер, а портит! А все потому, что даосу – все равно! Тебе безразлично, как тебя воспринимают окружающие. Поэтому, да, внутренний диалог должен быть «расколбашенным».

– И тут еще, кстати, про мировоззрение. Ты говорил, что даос – это смесь паранояла с эпилептоидом, так? Но тут, похоже, еще и шизоид-истероид вырисовывается?

– Истероид – в меньшей степени. С точки зрения даосизма истероидность указывает на то, что ты не контролируешь тело. А это важно! Истероиды не вполне телесные люди. Согласно системе цигуна, истероидность – это состояние, когда энергия в голову бьет! А не внизу копится, как у «нормальных пацанов»… Шизоидность отчасти подходит, но… шизоидность – это диссоциация, а даос почти всегда ассоциирован в тело. У даоса может быть шизоидный компонент, но не сильно выраженный.

– То есть фишка здесь в том, что, когда человек встроен в практику, реально практикует, эта практика балансируется вот этим хаосом во внутреннем диалоге?

– Да! Да! Да!

– Вот про этот нюанс надо будет потом отдельно подумать.

Идея баланса – да, мы про нее помним. Я не настаиваю, что это истероидность и шизоидность, но на уровне стратегий получается, что часть внутренних описаний – структурна, а другая часть – не структурна. Окей.

Вернусь к «пустой голове» – ты говорил: «Гонять ветер, проветривать голову». У меня сразу такое предположение: каждый раз, когда мы начинаем какую-то субмодальность двигать быстро внутри тела, это фактически говорит нам о том, что мы, скорее всего, занимаемся разрушением синестезий.

– Да! Даосы любят разрушать синестезии. Это факт.

– То есть «проветривание головы» – это удаление мешающих синестезий? Правильно?

– Да!

– То есть каждый раз, когда какая-то мысль у нас стабильно вызывает определенные ощущения в теле, это нужно разрушать?

– Особенно если эта мысль вызывает неправильные ощущения!

В первую очередь наша задача – разрушить все, что вызывает неправильные ощущения. Потому что мысли, которые вызывают правильные ощущения, обеспечивают порядок и дисциплину. Иначе ты практикой заниматься не будешь! Поэтому не все синестезии стоит разрушать. Но те синестезии, которые связаны с нересурсной кинестетикой, – их точно стоит разрушать.

У меня есть гипотеза: это – одна из компонент того, что в даосизме называется «уничтожить у себя зародыш смерти». Есть такая тема в даосских трактатах: нужно у себя самого уничтожить, удалить зародыш смерти. Я предполагаю, что это связано с нересурсной кинестетикой.

– Если мы нересурсные синестезии разрушаем, а ресурсные (в том числе для практики) – оставляем, у нас все равно должна быть возможность добавления к ним разного внутреннего диалога и разной окраски… или как?

– ХА! (С резким и громким выдохом-выкриком.)

– Соответственно, продолжая эту мысль, можно ли одинаково два раза подряд думать одну и ту же мысль?

– Если ты себя на этом поймал – уходи в практику, начинай гонять волну, то есть вообще не думай эту мысль никак! Если у тебя мысль думается дважды одинаково, значит ты застрял в чем-то.

– Вот это – критерий, хорошо!

– Я вчера читал опубликованный в сети список ловушек сознания. Я не ожидал, что он такой длинный!

– Это да! Накопили за тысячелетия!

– Там штук сорок ловушек – перечень большой. Так вот, даосы должны постоянно отслеживать свои ловушки сознания. Это такое предписание. И если не получается с этими ловушками справиться прямо сейчас, тогда нужно вообще вырубать внутренний диалог: уходить в «телеску», уходить в практику.

– То есть, если ты поймал себя на том, что одну и ту же мысль думаешь два раза одинаково, ты специально начинаешь думать ее по-другому (и если это получается – то все нормально)… А если не получается думать ее по-другому – все: иди, делай цигун, например, тайцзи или другие телесные практики.

– Да. Да. Да.

– Так, значит, с «пустой головой» чуть-чуть подытожу: во-первых, синестезии с отрицательной кинестетикой, во-вторых, повторяемость внутреннего диалога – это те триггеры, на которые надо реагировать, которые нужно убирать.

А идеальное состояние («эталонное состояние») – это разнообразный внутренний диалог, позитивные синестезии с положительной кинестетикой, да?

– Да. Продолжаем. «В сердце – радость».

«В сердце – радость» – это опять про кинестетический компонент. Есть такая формула, или инструкция, для начинающих даосов. Ваше сердце – это кусок льда, который висит над котелком. Внизу – живот, это котелок, который греется на огне. И чтобы наполнить этот котелок водой, чтобы он небесполезно грелся – вы должны растопить лед в своем сердце. У большинства людей сердце закрытое и кинестетически холодное. Соответственно, задача – растопить этот лед. Когда мы растапливаем лед, он по капельке, по капельке начинает стекать вниз. Причем это не то же самое, о чем люди говорят: «Вот, у меня в сердце столько любви!!!» – это все обман! Тебе кажется, что у тебя столько любви, а под этой любовью – все равно лед!

Можно сказать, что «в сердце – радость» – это сущностное состояние. Это прямое указание на то, что ты должен все время находиться в сущностном состоянии Единства, в сущностном состоянии пребывания Здесь и Сейчас и какого-то Дарения себя, щедрости какой-то. Это и есть «в сердце – радость»!

Итак, сердце – кинестетически открытое. И при этом ты с легкостью мочишь всяческих злобных тварей! Для даоса «убить демона» – это норма. Это же демон!

– Понятно. Давай отвлечемся на сущностные состояния. Есть глобальный вопрос, давно меня интересующий. Есть такой автор Мантэк Чиа. Я так понимаю, что он, в общем-то, популяризатор этой темы…

– Он? Да, популяризатор.

– Возможно, за поверхностность его кто-то не любит, но главное, что не еретик, да?

– Нет, он не еретик. Он использует традиционные китайские трактаты… возможно, консультировался с какими-то старыми мастерами. То, что он говорит, – это не чушь, это скорее популярное изложение древних истин.

– В одной из его книг я еще в стародавние времена читал о пяти состояниях. Фактически четыре из них по описанию повторяли четыре сущностных состояния: Принятие, Любовь, Существование и Спокойствие, а пятое он называл объединяющим их, по-моему, Благодать, как-то так?

– Дэ! У даосов это называется «уровень Дэ». Дэ – это благодать, накопление, позитивная карма, заслуги.

– Получается вот что. Если мы говорим о классическом НЛП, там есть пять сущностных состояний, они равноправны по описанию. Если мы говорим о корреляции сущностных состояний и архетипов, за что, собственно говоря, меня чуть еретиком не объявили, то пять и четыре коррелируют плохо – то есть четыре классно коррелируют, а куда Единство воткнуть – не очень понятно. У Тома Четуинда, ученика Юнга, было что-то объединяющее, и, получается, у даосов тоже есть четыре, которые коррелируют, и пятое состояние, которое объединяет.

– Я думал на эту тему. Психоаналитики – это продукт картезианского общества и картезианского сознания. А чему учит картезианское, то есть критическое, сознание? Что нет ничего главного! То есть главное – это сам процесс мышления, процесс познания. А мы говорим: «Благодать – это главное! Есть что-то выше сознания, выше, чем мышление…» Тогда для картезианцев все, запрет – так не может быть!

Поскольку психоаналитики выросли из этой культуры размышления, рассуждения, неудивительно, что у психоаналитиков, в том числе юнгианцев, нет ничего главного, объединяющего. Там все равнозначимо. Вот это, вот это, вот это – все важно.

А для даосов размышления никогда не были главным. Более того, инструмент размышлений – разум – в даосизме называется «дух-убийца»!

– Правильно ли я понимаю, что мы тогда, по крайней мере в рамках моделирования даосизма, можем сказать следующее: радость в сердце – это то самое сущностное Единство, которое мы можем описать как то, что ты:

• ощущаешь Принятие тебя миром,

• Любишь этот мир,

• ощущаешь Существование,

• Спокоен.

То есть объединение этих четырех сущностных состояний.

– Ну да, притом что ты понимаешь, что выражение: «Ты любишь этот мир» – одновременно подразумевает и то, что ты готов из него сбежать. Потому что главная цель даоса – сбежать из этого мира. Сбежать – в смысле освободиться. Не бросить, а именно освободиться.

– Собственно, термин «Любовь» надо уточнить, по сути это является принятием мира. То есть ты ПРИНИМАЕШЬ мир таким, какой он есть.

– Да. Да.

– Он есть, он вот такой, все нормально, ты не стараешься его радикально изменить, жестко зафиксировать, потому что он суперобалденный, да? Он просто есть. С одной стороны, ты ощущаешь, что ты принят миром, что ты его часть, безусловно, да? Сущностное Принятие.

С другой стороны, ты принимаешь этот мир тоже без каких-либо условий: ну есть и есть! То есть у нас там свои дела, у вас там – свои дела, да? Как-то так?

– Да, можно так сказать.

– И тогда получается, что в сердце радость – это четыре сущностных.

– Да. Побочным эффектом этого является то, что в идеале у тебя нет врагов и друзей. То есть у тебя нет привязанностей в человеческом смысле слова. Мы с тобой об этом говорили в прошлый раз.

У тебя могут быть сподвижники, соратники, у тебя могут быть учителя, ученики. Но ты понимаешь, что через 5 или 10 лет все это поменяется. У тебя даже может быть семья. И ты заботишься о своей жене, о своих детях… но понимаешь, что через 20 лет… всякое бывает: жена умрет (люди смертны), дети разъедутся… Или жена уйдет в другой монастырь, и ты ее никогда больше не увидишь. Всякое может случиться за 20 лет.

И поэтому ты не привязываешься. «В сердце радость» – это такое очень ровное отношение, без привязанности, без зависимости – вот так можно сказать.

– Здесь мы, наверное, можем сказать о том, что зависимые и созависимые отношения – в широкой рамке – как раз являются следствием нарушения сущностных состояний.

Ведь почему я могу привязаться к человеку? Потому что только он меня понимает, да? Это есть нарушение Принятия. Почему еще я могу привязаться к человеку? Потому что он самый обалденный!!! Это нарушение той самой Любви, да? Или, например, он или она меня веселит! Это нарушение сущностного Существования. То есть любая привязанность – это нарушение сущностных состояний человека. Можем так сказать?

– Да, можем.

– Значит, вот нам еще один критерий. «В сердце – радость» – тестом ситуации являются четыре сущностных состояния, фактически их объединение, а триггерами – их нарушения, всевозможные привязанности и фактически сужение мира!

– Очень важный тест и очень важное следствие: у тебя всегда есть источник энергии. Сердце открывает тебе доступ к океану энергии. Если сердце у тебя закрытое – ты живешь накопленными запасами, ты не можешь подключиться к вселенскому полю для подзарядки. Сегодня у тебя накоплен запас – и ты на нем живешь. Нет восполнения резервов. А когда сердце открытое – ты черпаешь энергии сколько хочешь.

Об этом много написано, но люди редко это чувствуют. Вот я читаю у многих, кто занимается эзотерикой: «Откройте себя миру, и у вас всегда будет море энергии!» А смотришь на человека – да нет у него никакого моря энергии! Получается, это просто слова. Вопрос в том, чтобы это стало кинестетикой! Это не слова, это не вера! Это реальная практика, которую ты делаешь каждый день.

– А описание этой кинестетики есть? Более сенсорное?

– Я говорю, что у тебя есть сердце. Можно сказать, ты сердцем энергию из мира принимаешь, и дальше она вниз, в живот, стекает. В животе начинается процесс трансформации, там начинает формироваться бессмертный зародыш и т. д. Энергия в нас попадает через сердце.

– Это ощущается как какие-то кинестетические потоки?

– Да. В тебя что-то «входит», и дальше ты это перерабатываешь, преобразуешь и т. д.

– Хорошо, а если я, например, подумаю, куда в меня входит мир? Если я сейчас на мир смотрю, получается, что мир входит через глаза, уши и все остальное. Надо ли мне развернуть именно ту аналогию, что я мир воспринимаю сердцем, а не глазами и ушами?

Такая метафора будет полезна?

– Глаза и уши – они обманываются. Вот ты глаза закрыл – у тебя что, потоки поменялись?

Например, в какой-то момент ты можешь ослепнуть или что-то в глаз попало – что, у тебя сразу канал связи с миром прервался? Считать, что глаза – это канал связи с миром, как-то наивно… Наивно и недальновидно. Ненадежно, вот! Ненадежно.

Даосы – параноялы. Поэтому они перестраховываются много-много раз. Причем, я бы сказал, даосы – тревожные параноялы, они считают, что в любой момент может случиться какая-нибудь беда, которая отключит тебя от вселенского поля. А ты должен быть готов к этому! Не рассчитывать на благодать Вселенной, а быть готовым к тому, что тебя отключат.

А сердце невозможно отключить! То есть, если ты в себе сердце открыл, как тебя можно отключить от поля? Никак нельзя! Ты можешь ослепнуть. Оглохнуть. А сердце – не отключишь.

– Помнишь (много раз это на тренингах делали, особенно когда с голосом работали), есть такая метафора: «говори из живота», «говори из сердца», «говори из головы». Эта метафора, которая работает, включает некоторые вещи. Если в качестве похожей метафоры я возьму идею, что мир со всех сторон вокруг меня входит в сердце…

– Да.

– Если я буду вот так вот по кругу на 360 градусов сердцем воспринимать этот самый мир, глаза и уши подтянутся. Мое внутреннее ощущение, то самое метафорическое, что я все воспринимаю прямо в сердце, – это подходит в качестве практики?

– Да. И здесь тебе ничто не мешает воспринимать, вот что важно. То есть большинство людей, когда они пытаются воспринять мир сердцем, начинает просто колбасить, потому что здесь все заперто. (Показывает на свою грудь.)

Все заперто: каналы проходимости, каналы провождения этого потока – они очень узенькие, забитые, закупоренные. Соответственно, нужно сначала сердце раскрыть. И ты делаешь определенные практики, которые как раз раскрывают сердце.

– А если, например, человек будет просто каждый день сколько-то времени медитировать, представлять, что у него мир входит в сердце, – это как практика тоже работает? Это вариант практики на каком-то уровне?

– Тут есть ловушка. Мой учитель говорит: это ловушка, связанная с тем, что можно ничего не делать. Когда ты просто открываешь сердце и впускаешь в себя мир – нет четкого критерия, что ты делаешь практику. Тебе может казаться, что ты делаешь практику, а на самом деле – просто бездельничаешь. На эту тему мой учитель говорит так: «Люди сидят в медитации, а зачем они сидят в медитации? Пусть они просто вина хорошего выпьют, возьмут себе подружку, развлекутся – эффект будет примерно тот же!» Возникает сомнение: делаешь ли ты при этом практику? А если ты ее не делаешь, тогда все это – иллюзия развития.

– А можно тогда сказать, что эта тема – взять и попробовать впустить мир в сердце – может быть диагностикой?

– Да, это тест!

– Если тебя начинает, как ты говоришь, колбасить, значит надо идти и делать какую-то практику. Если нет, значит все в порядке?

– Да. (Кивает.)

– Хорошо.

– У даосов ключевое поведение – то, которое ты реализуешь всегда, которое проходит через любую деятельность… Что бы ты ни делал – ты делаешь это. Это можно назвать метаповедением.

Так вот, такое метаповедение называется У-Вэй.

У-Вэй переводится буквально как «Не-деяние». Я читал серьезные исследования по психологии даосской и буддийской традиции… В 1970–1980-е годы их проводили у нас, в Советском Союзе. И там была такая тема: «„Не-деяние“ – активное состояние».

– Ага.

– Ты не то чтобы ничего не делаешь – ты все делаешь, но при этом ты – ничего не делаешь! Ты делаешь все: ешь, пьешь, обучаешь, тренируешься – и при этом… тебя как будто во всем этом нет!

– Можем ли мы сказать, что вот это самое У-Вэй – это описание стратегий, в которых отсутствует либо внутренний диалог, либо волевые усилия?

– Э-э-э… Немного не так. Отсутствует Эго, отсутствует жесткая логика, отсутствует фиксация на каких-то метапрограммах. Отсутствует, опять-таки, жесткий неконтролируемый внутренний диалог.

То есть внутренний диалог может быть, но он должен быть подконтрольным, потому что – это демон! Внутренний диалог – это демон! И кстати, в современном программировании тоже: демон – это резидентная программа.

Внутренний диалог – это демон, который, по идее, должен помогать, служить тебе, а он вместо этого начинает тобой управлять. Поэтому его нужно подчинить, взять под контроль.

– Внутренний диалог – это демон, вырвавшийся из подчинения.

Окей! Итак, чуть-чуть подытожу. «В сердце – радость» это…

1. У нас есть некоторая метафорическая практика, упражнение, которое потом должно стать просто нормой, но поначалу оно может быть диагностическим. Мы просто проверяем (воспринимаем мир вокруг нас сердцем), и, если нас чего-нибудь «телепает», «колбасит», есть дискомфорт – значит надо делать что-то уже специализированное. Делать что-нибудь для тех же самых сущностных состояний.

2. Сущностные состояния – некий критерий, по которому можно проверить открытость своего сердца, наличие радости в сердце.

Хорошо, с сердцем понятно. И тогда – что дальше?

– Мы дошли до тела. «В теле легкость» – это значит в идеале у тебя тело 16-летнего, мы к этому идем. Прямо сейчас оно у нас не такое, но мы к этому идем: подвижные суставы, ты утром проснулся – тебе легко, ты не ходишь, а бегаешь. Вечером ты легко засыпаешь, как засыпает ребенок: лег, глаза закрыл – уже спит.

Что еще про легкость? Ты поел – тебе легко. От еды ты чувствуешь легкость.

Если ты поел, а тебе тяжело – значит ты либо не то поел, либо вообще есть не надо было. Не вовремя поел. Во всей кинестетике – легкость.

Ты занимаешься практикой – тебе легко. Тебе, конечно, и тяжело одновременно, потому что надо пахать, но какое-то внутреннее чувство легкости присутствует. Чувство освобождения. Ты можешь, например, таскать тяжелые мешки… весь в поту, сейчас упадешь в обморок, а внутри ощущение: ну классно же!!! И тут, естественно, учитель должен помочь, потому что ты можешь увлечься и, таская мешки, просто в обморок упасть. А это никому не нужно. Для практики это точно не полезно. А с другой стороны, ты можешь просто лениться, и тогда учитель так же просто должен тебе люлей навешать! Потому что ты дурака валяешь! Это очень тонкая грань: между кажущейся легкостью, настоящей легкостью и просто ленью – легкостью от того, что ты ничего не делаешь. Вот эту тонкую грань ты выстраиваешь благодаря учителю, благодаря группе, благодаря собственному опыту. Это искусство. Ну и чем бы ты ни занимался – тебе это в радость.

– Звучит как некоторая метакинестетика: ощущения по поводу ощущения или эмоции по поводу ощущения.

– Да.

– Поскольку ты говоришь о том, что важно: учитель, группа и внешняя обратная связь, то это, похоже, та самая кинестетика, которую нельзя делать специально. То есть если я начну специально чувствовать правильность от того, что я работаю, то я себя, наверное, куда-нибудь загоню.

– Да, ты просто уйдешь в иллюзию. Попасть в иллюзорность – легко! Классическая ловушка практикующего – это иллюзорная легкость. В русской традиции это называется «погоня за кайфом», это может быть иллюзия мастерства: «Мы такие мастера! Мы крутые! Мы познали Вселенную!»

А потом к тебе подходят, тыкают в тебя пальцем: ну, какую ты там Вселенную познал? – и тебе больно. Ничего ты не познал – иди, тренируйся дальше. Мы же с тобой знаем: «мозг любит сходство», и мозг любит сам себя хвалить.

Положительные подкрепления для мозга важны – он на них работает. Поэтому, если мы не будем получать сигналы из внешнего мира, мы уйдем в нарциссическое самолюбование.

– Мы с тобой об этом говорили. Я поднимал вопрос о грани между ощущениями, которые мы должны себе создавать, и ощущениями, которые мы ни в коем случае не должны себе создавать. С точки зрения практик НЛП я, например, могу поставить себе якорь: когда у меня начинается натруженность мышц – мне от этого будет обалденно хорошо! И это, в принципе, похоже по структуре на то, о чем ты говоришь. Например, я таскаю мешки и это мне нравится, да? Но вот этой самой штукой я себя загоню куда-нибудь.

Поэтому это то, что нужно отслеживать. И в этом месте как раз таки нужно, наверное, тормозить тот внутренний диалог, который пытается рассказывать, как круто таскать мешки…

– Да. Да. Да.

– И вот эту классическую мотивацию: «Давай! Вперед! Вперед! Выходи из зоны комфорта!» – эти мысли тоже надо тормозить, судя по всему.

– Да. Да.

– То есть просто таскаем! Например, взялись таскать мешки и, пока реально ощущаем кайф от этого, – таскаем. Когда уже нет кайфа – перестали таскать. Как-то так? Отдохнули, например. Или переключились. Вот это, по-моему, тот самый критерий…

– На тему внутреннего диалога: я себя сейчас поймал на том, что мне сейчас по-русски трудно тебе отвечать, я начинаю мысленно отвечать тебе по-китайски…

(Смеются.)

– Мне надоело с тобой на русском разговаривать! Сколько можно! И я начинаю мысленно говорить тебе китайскими фразами. Потом: «Так, стоп! Ха-ха-ха, он же не поймет!» Вот эта тема важна: внутренний диалог не должен утомлять! Должно быть некое разнообразие.