Читать книгу Тяжесть короны. Князья и воины - Любовь Сушко, Любовь Николаевна Сушко - Страница 25

Они возвращались из Киева, и бес думал и прикидывал, что можно сделать для лучшего из князей, а он его с самого начала таковым и считал, что для него еще можно было сделать?

Он помнил хитрого и изворотливого Ярослава, от которого он всегда был так далек, хотя и не мог объяснить почему, просто душа не лежала и все, припомнил Романа. Храбрый был князь, лучший в этой своре. Но если бы он о чем-то кроме схваток и врагов своих думал, то и судьба его была бы совсем иной. А теперь он оказался волею судеб рядом с сыном его, и жалел только о том, что ему такие времена достались. Но времена он может выбирать, а люди рождаются тогда, когда они рождаются, с этим ничего не сделаешь. Вот и Данилу достались времена, хуже которых не бывало еще, хотя кто его знает, что в дальнейшем будет, даже он мог только о прошлом судить. Хотя и тут Александр Новгородский живет и ничего, побеждает даже пока.

Не случайно он вспомнил о князе Александре, при всей своей нелюбви к нему, он был создан для того, чтобы и в этом времени что-то сотворить, и всем остальным показать, как это может быть, как следует действовать, когда другого не дано.

Но и ему нужен Даниил, потому что бес точно знал, что только в соперничестве вечном чего-то и можно добиться, только озираясь на равного и самому рвануться вперед, он был уверен, что нашел для своего Даниила достойного соперника.

Но еще больше грустил бес о том, что миновали времена героические. Если когда -то придет избавление от рабства, то это будут совсем иные времена, даром ничего для русичей пройти не может. И грустно стало ему оттого, что давно миновала Рюрикова эпоха. И даже ему только и оставалось вспоминать тех славных князей, имена их и лица. И хотелось ему свое слово написать, только когда же было все отложив, сесть за такое писание. Но ничего в тот момент не забудет он: ни того как умен да коварен был Всеволод Большое гнездо, как хитер и изворотлив Владимир Мономах, сумевший старших обойти и первую смуту и путаницу в этом мире породить. Не забудет ни поражения князя Игоря Святославича, ни того, как погиб у ляхов князь Роман и какой таинственный тип стоял тогда за спиной ей. Они возможно, и не поверят ему, но он знает, что все это так и было, это будет самое правдивое свидетельство, потому что люди не могут знать всего, что происходит в этом мире.

Бес не верил ни в какие наказания и кары небес, но он пытался понять, почему именно на Русь, которую он для себя выбрал, все беды вдруг и свалились разом, и она надолго погрузилась в рабскую покорность. За грехи князей должны расплачиваться их потомки, и с этим он не мог не согласиться, но ведь страдают еще больше, чем князья простолюдины. И даже юный Даниил понимает, какая беда на них движется.

По вою Банников чувствовал он, что наступить для них должно. Они знали точно, что если не сгорели их бани на этот раз, то завтра сгорят точно, и над пепелищами уже собраться их сидят неподвижно и не знают, куда им податься, когда новые бани появятся, и будут ли они отстроены вообще. А над тем, что завтра пепелищем станет, витали Домовые и бесновались Кикиморы, и даже русалки, которых меньше всего касались эти несчастья, и они никак не могли успокоиться, побороть страх и тревогу в душе. Никогда прежде так не тревожились духи его знакомые и незнакомые, вероятно это и предвещает конец миру, в котором он так вольготно и уютно себя чувствовать привык.