Читать книгу Лабиринт Минотавра. Герои, боги и чудовища - Любовь Сушко - Страница 37

Слезы появились в глазах Медеи. В душе было что-то такое, с чем она не могла справиться. Но в тот момент Язон появился рядом.

– Не грусти, дорогая, Греция уже рядом. Нашу любовь ничто не разрушит, она сильнее смерти.

Ее возлюбленный был красноречив, и ее странно согревали эти слова и заверения его. Но призраки недавнего прошлого все-таки преследовали ее. Она усыпила Дракона, заставив служить себе бога сна. Она смирила бурю на море, она уничтожила огнедышащих быков, и воинов, родившихся из зубов драконов. Язон только следовал ее советам, ничего бы он не смог без нее сделать. Сознавать это было тяжело, груз на душе ее казался невыносимым. Но назад, на родину, брошенную к ногам чужестранца, дороги ей не было. И надо было как-то жить дальше. Пробуждение ее было тяжелы, даже любовь не могла скрасить всех потерь. То, что скрывает непроглядная тьма, обнажается при дневном свете, тогда трудно со всем этим справиться.

Но вдруг волшебница ясно почувствовала, что тревоги ее не в прошлом, а в грядущем. Она прекрасно знала своего отца. То, что промелькнуло, как смутная догадка, стало почти реальностью со временем. Он отомстит самым жутким образом. Не успокоится, пока не отомстит.

Она родилась в стране варваров – жестоких и безрассудных завоевателей. Они никому, и никогда не простят предательства. Но для нее то, что вчера было родным, теперь стало чужим и далеким. Она хорошо помнила слова Кирки о том, что разум отступит перед страстями. Но тогда она ни одному ее слову не поверила. А она – то наивно думала о том, что знала все, и никаких тайн для нее не существовало. Но дурные предчувствия и в самые светлые дни не отступали. Она знала, что не бывает счастья светлого и безоблачного, особенно если все начинается с вероломного предательства. Он сказал, что ничто кроме смерти не разлучит их. Значит, единственное, чего ей следует бояться – смерти. Но пока они живы, она уберет с их пути любые преграды. На смену недоверию и терзаниям в один миг пришла решимость. Назад пути не было, не стоит об этом и думать.

Факел любви и страсти не погаснет в ее душе. Он будет пылать как можно дольше. Она проводила все ночи в объятиях сильного и отважного вождя. Она отдаст жизнь за него и за свое счастья, и ничего менять не собиралась. Впереди было великое счастье и безмерная радость.

– Медея, опомнись, – услышала она голос где-то рядом, – счастье только короткий миг, оно оборвется даже быстрее, чем тебе кажется. Оглянуться не успеешь, оно исчезнет бесследно.

– Так было с другими, у меня все будет иначе, мы так любим друг друга, нас столько связывает. Нет в мире силы, способной разрушить его.

– Но кроме любви в мире есть и другие ценности.

– Нет ничего важнее любви и быть не может, – упрямо твердила она. – Я и сама недавно смеялась над чувствами, но теперь понимаю, какой это дар, как много он значит для меня. Только ради любви я готова принести любые жертвы.

Она победила, голос совести смолк навсегда, а может только на короткий срок. Наступил момент, когда наивная и упрямая девушка превратилась в верную жену – такой она себе нравилась еще больше. Она с недоумением думала о том, что могла тогда помедлить, изменить свое решение и навсегда остаться в своей Колхиде, несчастной, нелюбящей, нелюбимой.

Но Богиня бы не допустила такого. Только тревога и дурные предчувствия никак не давали ей покоя. Что же тогда заставляло так сжиматься ее сердце? Но она не позволит одолеть себя, для этого у нее дар богов – магия, и она сумеет ею воспользоваться.

А тревоги были не напрасными. Около берега, к которому они держали путь, их поджидало воинство ее отца. Колхидцы томились в бездействии и были готовы к схватке с аргонавтами. Первым среди всех она различила своего брата.

Медея побледнела, всматриваясь в то, что происходило рядом. Значит, все завершится, не успев еще и начаться? А она беспечно размечталась о счастье. Отец велел привести ее живой или мертвой, они расправятся в два счета и с Язоном, вернут назад то, что было украдено. За ночь блаженства она должна заплатить ценой великих мук. В один комок сжалось ее сердце. Ни о чем больше она не могла и не хотела думать.

Она размышляла только, что они обречены. Она забыла даже о чудесных своих талантах. Язон все время смотрел на берег и не подавал вида, хотя он понимал, что, скорее всего, им придется вернуть завоеванное и сложить здесь свои головы. Ее немного успокоило то, что он казался сильным, вроде бы мужество ему не изменило. Но почему он так спокоен? Страх ему неведом или с ней рядом он не знает никаких тревог? Он не мог не помнить, какие чудеса она вытворяла совсем недавно. Но как бы храбр и отважен он не был, без ее колдовства они бессильны, она знала, что надо идти до конца и на этот раз она не оставит его. Но сражаться придется против своих, на той стороне ее брат. И она пошла против них.

Язон выжидал. Он не хотел предпринимать опрометчивых шагов.

Корабли стремительно летели навстречу опасности. Он даже не пытался остановить их. Они не должны понять, что он чего-то боится. И когда гордые греки боялись варваров. Лучше смерть на миру, чем трусость на глазах у варваров. Но пока о смерти не было речи. Она не чувствовала ее приближения. А может, он просто слишком самоуверен. Это не так уж плохо для воина.

Хотя ему не хотелось даже себе в том признаваться, но он должен был положиться на женщину, его показное мужество должно было заставить ее сделать то, что было противно естеству. Но она спасет его еще раз и спасет свою любовь, ради того, чтобы стать царицей, и не в варварской Колхиде, а в прекрасной, величественной Греции.