Читать книгу Кот из разбитого зеркала. Фрагментарный роман - Любовь Сушко - Страница 22

Хотя с котом они только что говорили о поэтессах, и массовом их производстве, но через пару часов после ухода Барса, который прихватил с собой незаметно листок со стихотворением, чтобы проанализировать его на досуге, а может похвастаться новинкой перед Баюном, он любил стихи, умел их ценить, но кот исчез, а почти в полночь к Алине заявился поэт.

Это были времена, когда даже самые наглые люди уже не ходили без звонка, и только уж совсем отпетые мошенники (по-другому не назовешь) решились бы среди ночи заявиться к почти незнакомым женщинам, чтобы побыть у нее какое-то время – поесть, попить и завалиться спать на диване в гостиной.

Вовсе не за тем, о чем вы только что подумали, Странник пришел, чтобы почитать свои стихи. Старые, которые он читал всем и везде, и новые, только что написанные на скамейке в городском саду. Просто выяснилось, что идти ему некуда, его никто не ждет, и никто не собирается ему предоставить кров и дом – кончились такие простаки, а ночь хотелось провести не под луной в одиночестве, а под крышей, да еще с кем-то рядом. Ему нужна была не любовница, здесь он никаких иллюзий не питал на свой счет, ему нужен был не собеседник даже, потому что он монологи всегда предпочитал диалогам, ему нужен был просто внимательный слушатель.

Он вовсе был не уверен, что младшая сестра его хорошей знакомой Виктории, которая больше знать его не хотела, как и все другие знакомые, была таким слушателем, хотя бы потому, что она была поэтессой. А кто отменял правило о том, что «друг другу мы тайно враждебны», -пророк все-таки когда-то сказал. Но деваться все равно больше было некуда. Он постоял, подумал на перекрестке, и решил еще тут попытать счастья, все время от него ускользавшее на ночь глядя.

Странник считал, что женщина и поэзия – две вещи несовместимые, да и мужчина тоже ничего в стихосложении не могут и не хотят, поэтом может быть только один единственный человек – вы угадали, это исключительно он сам. А некоторые из тех, кто себя им считает, может оказаться в свите и клубе его фанатов. А все остальные должны слушать, раскрыв рот, безмерно восхищаться, пусть только попробуют критиковать, и творить рекламную кампанию такую, чтобы и на Марсе знали о его бессмертных стихах. Тогда он запишет вас в свои вечные друзья, любовницы, подруги, да в кого хотите, только теоретически, на больше надеяться не стоит. Но этого разве недостаточно?

Вот с такими мыслями ровно в полночь он в дом нашей героини и явился не запылился.

№№№№№№№№№№№

Алина, как ни странно, его запустила – на улице дождь, а он такой жалкий и странный. Хотя она услышал ворчание Домового, что собаку выпускать не стоит, а этот хуже любого Шарика-Бобика будет. Как же можно такого, да в приличный дом, что от этого дома останется.

Она только усмехнулась и решила проявить великодушие. Совершенно напрасно, но в тот момент об этом она еще не думала. Добрыми делами ведь дорога в Пекло стелется, этого пока никто не отменял.

Странник на миг замер перед зеркалом, да прямо застыл перед ним.

– Это что? —спросил он.

– Зеркало, – просто ответила Алина, – подарок моей бабушки, а что тебя смущает?

Она пока еще не заглянула туда, потому и удивилась его странной реакции, Странник отразился там, это было бы перебором, если бы он не появился вовсе. Но как-то странно, он лежал перед каким-то домом с широко раскинутыми руками и глазами, устремленными в небеса, словно бы только что рухнул на землю. Как такой престарелый и сильно не трезвый, это было видно, Икар, который все-таки не удержался на высоте, да и как он мог удержаться.

Он оглянулся на противоположную стену, решив, что там висит какое-то такое полотно, оно и отражается. Но на стене той ничего такого и близко не было – обычная стена с почти однотонными обоями, никаких фото или картин отразиться в зеркале не могло.

Алина попыталась отвести его от ужасающей картины, но видно Домовой его толкнул или подставил ножку, а может и то и другое вместе – он полетел кубарем, и такой раздался шум в уснувшем доме, что, наверное, все соседи пробудились и поминали их с Алиной не очень хорошими словами. Только им до этого не было ему дела.

– Я знал, – хрипел он, -что должен погибнуть, вот и зеркало показало, что не жилец я на этом свете.

Алина услышала смех Зеркалицы и вспомнила слова кота Барса, о том, что зеркало это может показывать вовсе не то, что перед ним находится. Но сама даже боялась об этом думать, а уж говорить ему ничего не собиралась.

Она понимала, что утешить ей Странника нечем, а тут еще Домовой подсказывал ей, что потеря невелика, возможно это добро, а не худо, то, что должно с ним случиться.

Она надеялась, что сам Поэт не может этого слышать, но подумала о том, что этот сюжет будет воплощен в очередном романе Виктории, потому что такого колоритного героя она еще долго будет искать, а не найдет «Погиб поэт» – уже обозвала она новое творение своей сестры или «Кто убил профессора с большой дороги». Надо будет ей идею романа подбросить, это будет не обычный детектив, а очень даже занимательное чтиво с элементами детектива.

Странник почувствовал, что она не собирается его жалеть, уселся спиной к стенке и обхватил колени руками. Какая же жизнь подлая штука, как она может так с ним жестоко обходиться?

– Мы заглядываем в зеркало или оно заглядывает в нас, – услышал он над самым ухом отчетливый голос, и понял, что крыша у него едет окончательно. Если ему голоса так четко слышатся, то дело дрянь.

– Что ты еще говоришь? – не выдержала Алина, она уже не раз пожалела о том, что отозвалась и открыла ему дверь.

Не было печали, так Странника черти принесли.

И вдруг он что-то увидел, наверное, как царь Валтасар какие-то знаки на стене, схватился и бросился бежать, совершенно протрезвев. Как-то очень ловко распахнул железную дверь, словно это кто-то ее для него услужливо открыл.

Алина повернулась к Домовому.

– Это был не я, – запротестовал тот.

И на самом деле, глядя на место, где он стоял, можно было сказать, что это был не он. Тогда кто же?