Читать книгу Тайна талисмана. Сны о веке золотом. Альтернативная история - Любовь Сушко - Страница 17

Император слушал и не мог поверить услышанному. Оттуда это пошло, кто поднял всех этих людей? Кто позволил им объединиться и бунтовать? Почему они поверили своим вожакам? Что хотели они получить? Ни на один вопрос он так и не нашел ответа, сколько не искал.

Он не мигая смотрел в глаза Пестеля. Каменный, железный, несгибаемый, обиженный на весь мир, а рядом с ним поэт Рылеев, плохой поэт и плохой заговорщик. Хорошего поэта удалось отправить в ссылку, и он не будет в этом замешан. Он не сможет к ним приблизиться, да и умен достаточно, чтобы не мотаться по Сибири бескрайней.

Но кто вывел их на площадь? Почему все вдруг решилось? Была ненависть к его брату, плохо начавшему и так же скверно закончившему свой путь – все это происходило у него на глазах, от этого никуда не деться. Даже громкая победа над Наполеоном не особенно ему помогла тогда. Он ушел сам, что им нужно теперь? Он был мертв или должен казаться в их глазах таковым. Оставалась только она – императрица, вечная жертва. При одном упоминании о ней кулаки его невольно сжимались. Разве не она хотела казаться умной, бедной, несчастной. Ее лишили детей, она отдала на войну все драгоценности, словно они моги ее украсить. Она терпела все его издевательства, бесчинства, его бесчисленные измены и наглых любовниц, которые приносили ему детей и даже не скрывали своих беременностей.

Вот такое несчастное создание, которое гордо именовали императрицей и заварило всю эту кашу. То ли против него они бунтовали, то ли за нее. Но этих двоих уже не было в мире. Они не могли возвести ее на престол. «Общество друзей Елизаветы» – император скривился от улыбки. Но они уже не могли остановиться, продолжали бунт с нею или без нее. Они знали, что он ничего не позволит им, как только взойдет на престол, потому и бросились на площадь накануне. Они не смогут говорить об отцеубийстве, не о слабости власти. Все погаснет само собой, потому они и не могли упустить этого времени, они не могли не уничтожить Россию.

Но если им так хотелось править – Сибирь огромная, так бескрайнее поле для деятельности. Он знал, что не оставит в живых пятерых главарей, чтобы не говорили его советники.

В тот момент император снова вспомнил о генерале Милорадовиче- единственной достойной жертве, как он мог им его простить? Остальные пусть живут в Сибири и на Кавказе, но не эти, но как можно дальше от него. К них было так много энергии и столько ненависти в душах, что его милость и их бывшие привилегии им уже и не понадобятся больше. Они выживут и там. Вряд ли они сделали бы ему такое одолжение, если бы победили. Хотелось бы верить, что там они принесут хоть какую-то пользу. Но на большее они не могут рассчитывать и надеяться.

№№№№№

Поэт был и философом. Он не собирался бунтовать, понимая, что бунт обречен с самого начала, а здесь он еще и бессмысленный и беспощадный. Он не любил разгадывать чужие тайны, и немного подумав над странными совпадениями, отправился в мир лесов и первозданной природы.

Изгнание – это лучшее, что можно было придумать в то странное смутное время. Влюбленности, страсти, дуэли – это только забавное мальчишество. Только во сне видел он допрос у императора, где никак не мог найти слов для того, чтобы объяснить, что с ними произошло и как такое могло случиться в этом мире. Он и сам не понимал, почему оказался среди них на площади (такое могло случиться и в реальности). На Руси, где сочувственно относились даже к самозванцам, с какой стати им выступать против императора, помазанника божьего.

Такое можно придумать только в пьяном угаре, но когда наступает отрезвление, как объяснят они то, что происходит тогда? Как ко всему этому можно относиться? «Общество друзей Елизаветы». Но он вспомнил не императрицу, а девочку в усадьбе князя Николая. Если представить себе, что она, хотя об этом лучше не думать, чтобы снова не расползалась по миру зараза.

И, словно бы услышав его призыв, сам граф соскочил с коня и пошел в его владения.

– Я надеялся застать тебя здесь, о Евгений

– Да, все готово к отъезду, – спокойно отвечал он

– У меня из головы не идет тот разговор. Я говорил с Анной. Она и на самом деле может быть дочерью покойной императрицы, только нет никаких доказательств этому.

– И хорошо, что нет, – отвечал Евгений, это моя вина, болтливость и фантазии погубят нас. Об этом не стоит даже думать. Она твоя дочь. Твоя и твоей возлюбленной. Расскажи ей красивую историю о себе и той, которая если не этот мир, то нашу Россию покинула надолго, и умерла на чужбине. Это самое разумное, самое лучшее из того, что ты можешь для нее и для всех сделать.

Граф смотрел на него и не верил своим глазам, слушал и ушам своим не верил. Почему он так быстро переменился, что происходило с ними со всеми в последнее время.