Читать книгу Наездница. Сожженная тобой - Людмила Райот - Страница 7

Я не смогла сдержать удивленного возгласа, оказавшись в спальне Алисии. В этой маленькой вотчине жены Годвина не осталось и намека на официально-роскошный интерьер поместья. Каждый дюйм комнаты передавал характер своей хозяйки. Обои в розовый цветочек, обилие мягкой мебели – пуфы, кресла, даже ажурный диванчик (зачем в спальне диван? Она собирает у себя компании, что ли?), витые шнуры для штор с массивными кисточками, бахрома, свисающая с вышитого балдахина: в глазах зарябило от количества броских, чересчур женских деталей убранства.

И когда Алисия успела все так обустроить? Почему я не в курсе того, как по-хозяйски смело она распорядилась выделенной ей жилплощадью? Чем я занималась в это время? «Пропадала невесть где вместе с Джеймсом или скакала верхом» – ответил мне внутренний голос, едкими нотками напомнив тембр невестки.

– Впечатляет… – только и смогла сказать я.

– Спасибо за лестную оценку, – насмешливо откликнулась та. – Как видишь, я умею не только читать и вышивать. Так что конкретно ты хочешь?

– Научи меня краситься и одеваться. Делать прически, носить украшения… В общем, все то, что делает из девушки леди.

– Хм. Для начала я посоветовала бы изменить образ жизни. Забыть про леваду и противоестественную тягу к лошадям. Но ты ведь не пойдешь на это, так?

– Да. Только внешние перемены.

– Ладно. Начнем с малого. Садись к зеркалу. Даже не знаю, почему я вожусь с тобой после того, как ты столько лет игнорировала меня.

Я еле удержалась от ехидного замечания. Да, шесть лет назад, когда Годвин женился и в поместье появилась еще одна леди, я устроила ей не очень-то теплый прием. Но и она не особо стремилась наладить отношения, быстро окрестив меня трудным, неуправляемым ребенком.

Сев за туалетный столик, я повторно изумилась. Он был заставлен косметикой, буквально ломился под весом керамических баночек разных размеров, которые сами по себе являлись произведениями искусства: их украшали бабочки, бутоны, жемчужины и даже кошечки.

Я явно обратилась по адресу.

– И ты все это используешь?!

– Не одновременно, глупышка. Иногда хочется более спокойных красок, иногда – ярких и праздничных.

Алисия отложила любимые четки и принялась открывать баночки. Я заинтересованно поддалась вперед. Под каждой крышкой скрывалось свое таинственное вещество: порошок, вязкая мазь или жидкость. Пудры разных оттенков белого; красные, розовые и лиловые помады; темные краски для бровей и ресниц. Я всегда с пренебрежением относилась к подобным женским уловкам, но сейчас пришла пора пробовать новое. Джеймс вкупе с берейтором здорово покачнули мою веру в собственную неотразимость.

Алисия задумалась, изучая меня. Она брала в руки баночки, обмакивала в них палец и оставляла отпечатки на тыльной стороне ладони, иногда бормоча что-то про чересчур бледную кожу и глаза. Из ее взгляда пропала насмешка и снисходительность – она выглядела по-настоящему увлеченной процессом. И постепенно ее азарт передался и мне. Я тоже начала наблюдать за изменениями в собственном отражении с интересом и предвкушением.

Она нанесла тонкий слой пудры на мое лицо и декольте, подчеркнула глаза тушью. Немного оттенила брови, и добавила цвета губам, чуть тронув их светло-коралловой помадой. Еще раз придирчиво оглядела свое творение и осталась довольной.

– Так пойдет.

– И это все? – в моем голосе прозвучало разочарование. Стало чуть лучше, чем было, но кардинальных перемен так и не произошло. – Никто не заметит разницу!

– Подожди, – раздраженно отмахнулась Алисия. – Ты хочешь превратиться в танцовщицу кабаре? Образ создается из деталей. У тебя есть украшения?

К моему стыду, с украшениями, как и с косметикой, я была не в ладах, чем тут же поделилась с невесткой. Вплоть до сегодняшнего дня я не видела в них никакой необходимости. Серьги оттягивали уши, а бусы и колье подскакивали при езде.

– Понятно… – протянула та. – Ладно, раз ты пользуешься моей косметикой, можешь взять еще и драгоценности… На время, конечно!

Щедрое на первый взгляд предложение обернулось пустышкой. Наверно, Алисия слишком боялась, что я оброню в грязь ее бриллианты, поэтому подобрала мне самый скромный комплект из всех имеющихся: сережки-гвоздики с крохотным камушком и такую же подвеску в форме капли.

– И все-таки, с чего такие перемены? – девушка вызвалась сама помочь мне с серьгами. – Что-то случилось?

– Случилось, – буркнула я. – Иначе мне бы не пришлось обращаться с просьбой к самой невыносимой особе Ньюбриджа.

– «Самой невыносимой особе»? – эхом повторила Алисия и расхохоталась. – И это говорит мне Марсель О'Коннор?!

Она приложила украшение к мочке моего уха, и, несмотря на встреченное сопротивление, решительно продела его насквозь.

– АЙ! Больно! – возмущенно вскрикнула я: так давно не носила сережек, что проколы в ушах успели порядочно подзарасти.

– Ничего-ничего, привыкай. Быть леди всегда непросто, – «успокоила» меня Алисия и так же безжалостно проткнула мне и вторую мочку, улыбаясь в ответ на мое шипение и ругань. – Давай подберем тебе подходящую прическу. Я позову Марту, она лучше справится. У тебя есть какие-то предпочтения?

– Не знаю… Чтобы мужчинам нравилось… – пропыхтела я, держась руками за уши.

Мочки горели огнем: боль, вначале прошивающая вплоть до самого мозга, постепенно локализовалась в одном месте, пульсируя и медленно утихая. Сама не знаю, откуда у меня взялись силы остаться на месте и не наброситься на лицемерную родственницу.

– О-о-о! – протянула Алисия, взглянув на меня другим, понимающим взглядом. – Тогда все ясно. Неужели наша маленькая буйная девочка начала обращать внимание на противоположный пол?

Я почувствовала, что краснею. Если она обо всем догадается, мою репутацию уже не спасти! Невестка протянула руку и дернула за длинный шнурок, свисающий с потолка. Где-то внизу, в подвальном помещении поместья зазвонил колокольчик, вызывающий личную горничную Алисии.

– Не волнуйся, – вдруг заявила она и подмигнула. – Я попрошу Годвина, чтобы он разузнал, что нравится его брату.

Я не сразу сообразила, что речь идет о Джеймсе, а когда поняла, просто кивнула. Само собой, невестка решила, что речь идет о среднем О'Брайане. О ком же еще?

И Алисия начала с удвоенным энтузиазмом хлопотать вокруг меня. Подобрала «неброские» духи и даже разрешила забрать себе несколько косметических баночек с подходящими мне средствами. Потом пришла Марта, молчаливая горничная лет сорока пяти, переехавшая к нам вместе с невесткой из Лондона. У нее была очень прямая осанка, сухощавая фигура и какое-то блеклое, незапоминающееся лицо.

Несмотря на скучную внешность, Марта оказалась настоящим виртуозом в том, что касалось женских волос. Ловкими движениями профессионального парикмахера она вытащила из прежней прически шпильки и заколки, и моя рыжая грива опустилась на плечи мягкой огненной копной. Клянусь, сама Алисия позавидовала мне в этот момент.

– Ирландская кровь! – довольно пробурчала Марта и взяла в руки черепаховый гребень. – Вам подойдут распущенные локоны. Нечего прятать такую красоту. Я позову еще одну служанку.

Спустя пять минут в комнату вошла одна из младших горничных – черненькая девчушка с вечно перепуганным видом. Она на вытянутых руках несла тяжелый инструмент для завивки – железные, раскаленные до красноты щипцы. Бедняжка! Я и сама содрогнулась при мысли о том, что это пышущее жаром чудовище коснется моих волос. Потом вспомнила о не менее жарком теле Адама Брукса – своей цели – и решила идти до конца.

Марта действовала быстро и четко: часть волос уложила башней в стиле аристократичной вычурности, а нижние пряди оставила свободными. Для них она подготовила щипцы – полчаса прикладываний горячего металла к локонам (в ходе которых служанка дважды бегала нагревать их заново), и они легли крутыми, блестящими волнами.

– И как? – по завершении спросила Алисия. Эта фраза прозвучала с такой гордостью, будто бы она собственноручно укладывала и завивала меня.

– У тебя прекрасная горничная, – ничуть не покривила душой я. Из зеркала за мной наблюдала совсем другая Марс. Утонченная, изысканная и прекрасная. Я пока еще не привыкла к ней и смотрела, как на незнакомку. – Спасибо, мисс Эванс.

– Можешь брать ее для своих нужд. Марта, ты ведь не против иногда заплетать леди О'Коннор?

– Я буду только рада помочь молодой госпоже, – по выражению лица Марты трудно было судить об искренности ее слов, но, кажется, горничной Алисии понравилось причесывать меня. Я вспомнила, что видела ее несколько раз вместе с няней Моррисон. Наверняка она будет рада услышать, что ее нерадивая воспитанница наконец взялась за ум.

– Отлично! – радостно хлопнула в ладоши невестка. – Я прослежу, чтобы твоя горничная, эта молоденькая профурсетка Банни, поучилась у Марты делать достойные прически.

Выпроводив служанок, жена Годвина разошлась не на шутку, решив преподать мне парочку приемов благовоспитанного поведения, чему я решительно воспротивилась. Надуманная доброжелательность, многозначительные взгляды и улыбочки, показная игривость – нет, это все совершенно не для меня!

– Ладно, – наконец смирилась та. – Можешь не стараться выглядеть милой и доброй. Продолжай смотреть так, как сейчас – искоса, холодно и насмешливо. Тебе это очень идет. А сейчас уходи. Меня здорово утомила наша возня.

Я фыркнула и направилась к выходу. Мне и самой надоело торчать в ее розовой, слишком воздушной и невесомой спальне. Уже у самой двери я вспомнила кое-что важное.

– А что делать с платьем?

– Выбросить! – серьезно заявила Алисия.

– ???

– Завтра после завтрака поедем с тобой к портному. Сотворим тебе что-нибудь новенькое.

Я помолчала, собираясь с духом.

– Ну что? – устало поторопила она меня.

– Спасибо! – выпалила я и выскочила в коридор.

И уже там, в одиночестве молча взирающих на меня со стен портретов, прикоснулась к по-прежнему зудящей мочке уха – на пальцах осталась кровь.

Да уж, битва мне предстоит непростая.