Читать книгу Черные подковы - Макс Игнатов - Страница 8

Тягомотина с увольнением из армии протянулась до мая. Вони было – никакими словами не передать. Виктор и не думал, что почти образцовый до поры офицер после подачи рапорта об увольнении может в кратчайшее время превратиться в последнего кретина, и по первости пытался отстаивать свою честь перед отцами-командирами. Однако потом он понял – так только затягивается время. Самое главное – из квартиры его никто не выгонит, пока он себе новую не найдет, закон для всех один, да и совесть у командования все-таки есть. После этого он спокойно сносил все претензии со стороны начальства, молясь об одном – быстрее бы все закончилось! И в момент, когда он получил на руки документы, счастливее человека не было на всей Земле. Про оставшиеся выплаты даже думать не хотелось – никуда не денутся, всем отдали, чем он хуже?

Степа уже ждал Виктора в машине.

– Ну вот, – хлопнул он Витю по плечу, когда тот сел рядом, – все и закончилось! Сейчас быстренько отвезем, отдашь Таракану документы для оформления, а вечером – накрывай поляну!

Плаксин очень изменился за время работы в таможне. Не только внешне – хотя одежда, безусловно, меняет людей. Степа стал как-то увереннее, наглее, что ли. Раньше он вряд ли назвал бы начальника отдела кадров по прозвищу. Виктор иногда не узнавал в нем того Степу, которого он знал еще год назад. Даже скорость, с которой они ехали – раньше Степан никогда так не гонял.

– Я Иванычу сказал, что ты должен вот-вот устроиться, – продолжал Степа, не отрывая глаз от дороги. – Говорю ему – нормальный мужик, зуб даю, давай его в нашу смену возьмем, я его – тебя, то есть, – сам буду учить всему. Иваныч обещал поговорить с Замышляевым.

Удивительно! Работает там всего полгода, может – чуть больше, и уже чего-то советует, учить вот собрался. Витя поражался – что случилось со Степой?

– Ты сам-то не против? – они встали на светофоре, и Плаксин впервые за время поездки посмотрел на Виктора.

– Я? Да нет, не против, конечно.

– Вот и я думаю, что будет неплохо. Со своим человеком в смене всегда проще. Научишься – будем вместе дела делать, на один карман. Связи наладим. У меня уже сейчас, можно сказать, есть связи везде и всюду. А с тобой будет еще больше! Ездить будем вместе, пока машину не купишь.

«Какая машина? Какие связи, какой карман?» Витя заерзал на сиденье. Плаксин говорил ему о каких-то далеких от понимания вещах. «Со своим человеком»! Хм. Своими-то никогда и не были, приятельствовали – пожалуй, но это не дружба, чтобы секреты делить. Хотя… коллектив-то новый, и тут Степа явно прав.

– Чего задумался? – Степа не успокаивался. – Не боись, все будет нормально. Вот и приехали.

Таракан, то есть кадровик, был у себя. Виктор написал заявление, подписал необходимые документы, Степа снял у секретарши в приемной необходимые копии.

– Все, – подытожил Таракан, – для удобства оформления мы вас зачислим с первого числа.

– Вот видишь – это просто судьба! – засмеялся Степан. – Я как раз первого в день.

Вечером у Гордеевых собрались ввосьмером. Плаксин дал взаймы Виктору денег – типа, нет проблем, потом отдашь. Татьяна побурчала по этому поводу, но увидев, какой получился стол, притихла. Дети у всех были пристроены по знакомым с последующей ночевкой, так что попойка предстояла нешуточная, тем более что Степа притащил бутылку непитого доселе виски. «Надо привыкать к заграничному!» – объяснил он. И «сестролюбы», и их половины смотрели на это, широко раскрыв глаза – после устройства Степана в таможню пить в одной компании с Плаксиными им еще не приходилось. Ни Шайхуллаева, ни Конева не позвали – возможно, они работали, впрочем, никто вопросов по этому поводу не задавал.

Начали с тостов за виновника торжества, за друзей, за офицеров, за большие звезды, за прочие перспективы… Скоро все уже были пьяны. Степа начал жалеть, что не принес новый, только что купленный магнитофон – «давайте сбегаю, сейчас бы потанцевать»! Насон с Коробком обсуждали преимущества и недостатки вискаря, который пришелся по вкусу больше всего именно им. Виктор, попробовав заграничную «самогонку», переключился на водку, а женщины – на вино. Степа тоже перешел на водку. Налив очередную стопку, он постучал по ней вилкой:

– У меня есть тост.

Все притихли.

– Давайте выпьем за взаимопомощь. Вот вы, наверно, думаете, что я сейчас имею немного денежек и буду от вас отдаляться.

– О, нажрался уже! – затянула Таисия.

– Жена, тихо! – цыкнул на нее Плаксин. – Тихо! Я важное хочу сказать. Просто время сейчас такое – мало людей, кому можно доверять. И – не дай Бог! – что-то случится с кем-то из нас, кто поможет? Друзья, которые верят тебе, и которым веришь ты.

Тост явно затягивался.

– Сегодня моим коллегой стал Витя, завтра станет Вова, послезавтра – Вася. Серега Дубинкин, я слышал, вроде собрался. Здорово! Мы будем работать все вместе. Но там… все очень непросто. Поэтому – давайте выпьем за дружбу, доверие и взаимопомощь, в случае чего.

– Давайте!

Все чокнулись и выпили.

– И вот сразу, чтобы пересудов не было, – закусив, продолжил Степан. – У нас с Таей две новости.

– Беременна? – в голос сказали сестры.

– Тьфу, дуры, да сплюньте, – замахала руками Тая.

– Нет, не угадали. Первое – Тая у меня теперь работает в городе, ей предложили очень хорошую работу, и по деньгам, и по должности.

– Не понял – у тебя работает или где работает? – не допер Коробков.

– Не у него, а где – говорить пока не хочу. Без обид, ребята, – Таисия отвернулась.

– Там ей сейчас показать себя надо, – Степа положил руку жене на плечо, – если все будет нормально – ее главбухом поставят. Постучим по дереву и плюнем через левое плечо.

Стол затрещал, потом пошли плевки, перешедшие в общий хохот. После этого было выдвинуто предложение «налить и выпить за будущего главбуха» неведомой организации, которое тут же воплотилось в жизнь. Закусили.

– Из этой новости вытекает вторая. Раз работа у нее в городе – мы переезжаем в город. Не завтра, конечно, но в ближайшее время.

Тишина установилась такая, что стал слышны все уличные шорохи. Первой не выдержала Татьяна:

– А жить вы где там будете?

– Пока без подробностей, но есть один вариант, недалеко от центра. Все рядом, и до работы добираться удобно. Но пока это только между нами. Сами понимаете.

Да уж как не понять! Виктор поймал взгляд жены – типа, уяснил, как люди растут?

За новое место жительства тоже выпили, но как-то без излишней помпы. И после этого плавное течение славной попойки поменялось. Вроде и пили, и говорили о чем-то – но уже никто не смотрел собеседнику в глаза. Первой изменение ситуации осознала Таисия. Она что-то шепнула мужу, он поцеловал ее в щечку, и, встав и сказав «ой, нам пора», достаточно быстро прошел в коридор. Тайка проследовала за ним. Договорившись с Гордеевым о времени выезда на работу, Степан с женой со всеми попрощались и ушли. После этого засобирались сестры. Насон был не против еще посидеть, но от Коробкова помощи ждать не приходилось, и Вова, дернув «на посошок», с каменным лицом первым вышел из квартиры.

– Черт дернул их сказать про этот переезд! – Виктор сел обратно за стол и, окинув множество несъеденного, налил себе водки. – Тебе налить?

– Да. – Татьяна села рядом. Выпили. – Ты как думаешь, они покупают квартиру, или снимать будут?

– Не знаю. Но если покупают – это что он, за полгода, получается..? Это сколько же они там загребают?

– Вы, дорогой. Теперь – не «они», а «вы». Привыкай.

– Допустим, с этой квартирой что-то придумали. Допустим – с Германии заначка. Ну, не знаю – родители помогают. Машину продаст? Вряд ли. Тайка на новом месте работать еще только начала. Нет, явно снимать будут.

– Вот на работу выйдешь и все узнаешь. А там, глядишь, и мы с этой дыры свалим, – жена зашептала винными парами прямо в ухо, и Виктор не стал сопротивляться поднявшемуся желанию.

И вот первое рабочее утро. Как и договаривались, Степа заехал за Виктором, и они помчались в аэропорт. Само собой, Витя был в костюме, вот только галстук подобрать в тон вроде как не смог и немного сокрушался по этому поводу. Степа немного проинструктировал его, что делать в первый день, чтобы показать себя с наилучшей стороны. О прошедшей попойке Виктор вспоминать не собирался, но уже на самом подъезде к аэропорту Степа сам решил освежить «рану»:

– Не надо было всем про переезд говорить. Зря брякнул, по пьяни. Сейчас будут думать невесть что. Если вдруг тебя будут спрашивать, скажи, что снимать хату буду, ладно?

Виктор кивнул. «Вот все и разрешилось».

Степа загнал машину на стоянку перед аэропортом, на выходе кивнул рослому здоровяку, стоящему наверху возле будки с прожектором.

– Это Шурик, – пояснил он, – он старший здесь. Иногда к нам приходит проводить кого-нибудь.

Заходили через главный вход. Витя глазел по сторонам.

– Вот смотри, знакомлю, – Степан потянул Виктора за рукав. – Это наши кормилицы.

У входа стоял открытый киоск, в котором продавалась всякая снедь. Основными блюдами, судя по первому впечатлению, были сардельки и пиво. Две продавщицы в бело-голубых передниках откровенно пялились на Гордеева.

– Это наш новый сотрудник, его зовут Витя.

– Он немой, что ли? – засмеялась одна из продавщиц. Витя покраснел. «Черт, еще этого не хватало». Увидев его стыдливость, захохотали уже обе «сарделечницы».

– Будет в твою смену работать – будет твой, – прогрохотало сзади. Виктор обернулся. Над ним возвышался рыжеватый здоровяк.

– Иваныч! – протянул он широченную ладонь. Это и был «тот самый» начальник смены.

Чуть позже пришел еще один знакомый – замначальника таможни Замышляев. С красной физиономией, нечесаной бородой и небольшим выхлопом (не соврал Степа!), он тихо зашел в таможенную комнату. Никто не кричал «смирно», не вставал по струнке – просто кто-то из тех, кто находился в комнате в момент пересменки, увидел его, стоящего у входной двери и поздоровался. «Это не армия», – вздохнул Виктор и улыбнулся. Замышляев коротко его представил, пожелал удачи, посмотрел по сторонам и тихо вышел из комнаты. Все продолжили заниматься своими делами.

В смене было шесть человек, Виктор стал седьмым. Все работали в форме, переодевание осуществлялось в основной комнате таможни, проходной между двумя секторами, или двух дополнительных комнатах – досмотровой или сейфовой. Имена представившихся коллег почти сразу вылетели из памяти, как он ни старался их запомнить. Разве только у единственной женщины – и то благодаря фамилии. Валя Сеновалова – такое забыть трудно! Явно далеко за тридцать, но молодящаяся. В перерывах между чтением плаксинских документов (копии для себя Виктор постепенно начинал делать на стоявшем тут же ксероксе) он успел узнать, что Валентина живет одна, у нее есть дочь, в таможне она недавно, а женщины есть в каждой смене для проведения личного досмотра пассажиров-женщин. Плаксин был то на оформлении рейсов, то где-то шлялся, остальные «коллеги» пока не имели особого желания спасать Гордеева от болтовни оппонентки. Тем временем большие Валины очки качались в такт рассказам, медленно гипнотизируя собеседника, и Виктор не мог дождаться обеда, чтобы эта мадам хоть на какое-то время оставила его в покое.

– Так, пошли дальше со всеми знакомиться, а потом пожуем сходим, – Плаксин появился, когда Виктор уже начал изнывать от «диалога» с Сеноваловой.

Они вышли на сектор прилета и сразу завернули в соседнюю слева дверь.

– Тут пограничное царство, это накопитель, куда пассажиров высаживают по прилету. Вон там они багаж получают, – Степа показал в сторону закрытой двери напротив них, – потом через эти стойки, тут погранцы сидят, и к нам. Вон там – туалеты, наш дальний.

Это было весьма кстати. Выйдя из туалета, Виктор увидел Степу с каким-то подполковником.

– Знакомься, Сергей, это Виктор, наш новый работник.

– Ухов, – подал руку подполковник. И тут же повернулся к Плаксину: – А Валька-то на смене сегодня?

Степа ухмыльнулся.

– Да, в комнате сидит.

Ухов, не прощаясь, двинул в сторону проходной комнаты. Вскоре они вышли вместе с Сеноваловой и о чем-то зашептались у двери. Степа потащил Гордеева мимо шепчущихся в еще одну комнату. Там было настоящее женское царство.

– Девушки, прошу любить и жаловать, наш новый работник Виктор. Весь собой красавец, как видите, прошу не обижать.

Сидящая за столом женщина, чуть постарше остальных, осведомилась:

– У нас будет работать или командированный?

– Нет, это уже точно наш, штатный. А в смене закрепится или нет – это кто же знает? Постоянно всех кидают туда-сюда.

К Виктору приблизилась ярко накрашенная девушка в провокационно короткой юбке. Посмотрев ему в глаза, она вдруг крепко треснула его ладонью по плечу:

– Ты давай, Витек, не расслабляйся. Мы тебя в обиду не дадим. Вот так вот, понял?

Все засмеялись. Это что-то типа проверки, понял Гордеев и перевел дух. А потом засмеялся вместе со всеми. Уже не краснея.