Читать книгу Сочинения. Книга 2. Проза. Страницы дневников - Маргарита Агашина - Страница 8

Перед моим отъездом в Корею мы с Алёнкой пошли в кукольный театр смотреть «Аленький цветочек». Жили мы с Алёнкой дружно, расставаться нам не хотелось, поэтому по дороге в театр мы обе грустно молчали. Но на Аллее Героев попалась нам навстречу весёлая машина-поливалка. Она медленно двигалась в сторону Волги. Из-под выставленных вперёд широких железных лап шумными фонтанами поднимались водяные брызги. Сверкнув на солнце семицветной радугой, они звонко шлёпались на горячий асфальт. Вокруг машины, повизгивая от восторга, вертелись мальчишки. Они смешно отфыркивались и придерживали руками отяжелевшие от воды, насквозь мокрые трусы. Из кабины поливалки глядел на них, улыбаясь, молодой шофёр.

Посмотрели мы с Алёнкой на это веселье, и нам стало полегче: что ж, в самом деле, не на век же мы расстаёмся, и еду я не к каким-нибудь фашистам, а к самым что ни на есть настоящим друзьям! Мы взялись за руки и пошли дальше.

– Мама, – спросила Алёнка, – а это далеко – Корея?

– Говорят, – одиннадцать дней и одиннадцать ночей ехать надо.

– И через горы? И через море?

– И через горы, через море. Да ты не горюй, – успокоила я Алёнушку, – я самолётом полечу, быстро. И привезу тебе из-за корейских гор, из-за корейских морей какую-нибудь заморскую радость!

– А какую?

– Ну, может, раковину с морского дна, или цветок с высокой скалы, или ещё что – давай вместе подумаем…

Алёнка даже палец в рот сунула – так сильно начала думать. Но придумать она ничего не успела, потому что мы уже вошли в подъезд театра и услышали последний звонок.

Только-только сели мы на свои места, как погас свет и поплыла из-за бархатного занавеса ласковая музыка. Началась сказка…

– В некотором царстве, в некотором государстве, – рассказывали со сцены, – жил да был богатый купец. Вот и собирается этот купец по своим делам за море, за тридевять земель…

– Как ты у меня! – шепнула мне Алёнка.

А со сцены продолжали:

– И было у того купца три дочери. Все три – красавицы писаные, а меньшая – лучше всех. И звали её Алёнушка…

– Как ты у меня! – говорю я Алёнке.

А сказка продолжается. Уже заказали отцу старшие дочери – привезти им из заморских стран золотой парчи да алого бархата. И, поклонившись отцу в ноги, сказала меньшая дочь Алёнушка:

– Государь ты мой, батюшка родимый! Не вози ты мне ни золотой парчи, ни ожерелья бурмицкого, ни чёрных соболей сибирских… А привези ты мне аленький цветочек, краше которого не было бы на белом свете.

…Больше мы с Алёнкой уже не перешёптывались – слушали да смотрели, боялись хоть слово пропустить. А когда после спектакля вышли мы на широкую сталинградскую площадь, моя Алёнка мне и говорит:

– Знаешь, что, мам! Не вози-ка ты мне из Кореи ни раковин, ни цветов, а привези мне, пожалуйста, Корейскую сказку, лучше которой не было бы на всём белом корейском свете!

– Что ты, – говорю, – доченька! Попроси что-нибудь другое! Где я тебе такую сказку-то возьму?

Алёнка даже бровью не повела.

– А ты, мам, постарайся! Чтобы в этой сказке про всё было – и про корейские горы и реки, и чтоб был добрый молодец, который всех победил. Только пусть он сам живым останется! И ещё – чтоб была там девушка, самая красивая во всей Корее!

…Долго ли, коротко ли, как говорится в сказке, путешествовала я по Корее, – не в этом дело! За это время золотым зерном налились колосья ячменя на корейских полях; вырос новый дом на Советской улице в Сталинграде; а Алёнка научилась лучше всех во дворе прыгать через верёвочку. Много интересного видела я в Корее. Зелёное море. Алмазные горы. Белые нежные цветы.

Видела я много девушек трудолюбивых, весёлых и милых. И трудно было решить, кто из них всех красивей. Встречала я воина, на груди которого горели две золотые звезды героя. Много врагов он победил, много крови пролил в боях за свою родину. А сам остался в живых.

Всё было так, как хотелось Алёнке. Но всё было не в сказке, а наяву! И решила я перехитрить хитрую Алёнку. И написала я ей сказку…

* * *

…Далеко-далеко на юго-востоке лежит маленькая, покрытая сопками страна. Между сопками вьются чистые горные реки, шумят спелым колосом рисовые поля. По утрам выплывают из-за гор пришедшие с морей прохладные белые туманы. Поэтому страну с давних пор зовут Страной утренней свежести. Это – Корея.

Когда у нас, в Сталинграде, ещё стоит ночь, и когда спят Москва, Варшава, Париж и Лондон, – в Корее просыпается солнце. Вместе с солнцем, раньше всех на земле, просыпаются люди Кореи. И, наверное, поэтому они всю жизнь больше всех работают. Крестьяне – в поле, рыбаки – в море, шахтёры – в горах, рабочие – у станков.

Но хотя горы Кореи богаты углем, золотом и рудой, хотя оба её моря полны рыбой, а на полях зреет крупный, как жемчуг, рис, – люди в Корее долгие годы жили бедно. Руды и золото, рис и рыбу, радость и надежду – увозили за море богачи, угнетатели, пришедшие из других стран. Они оставляли корейцам только гнилые бобы, горе и тяжёлый труд. И в Корее считался богатым тот, кто ел два раза в день.

Заморские богачи приносили с собой свои знамёна, на которых были нарисованы орлы, львы или драконы. Орлы распускали хищные когти, львы и драконы скалили острые зубы – страшно было смотреть на эти знамёна, страшно было под ними жить.

Но вот однажды, ясным осенним утром, на севере Кореи задрожала от выстрелов земля, загудели машины, застрочили пулемёты; в гулком марше по улицам корейских городов и деревень пропылили солдатские сапоги.

А над машинами и танками, над чётким солдатским строем трепетало от ветра невиданное в Корее знамя. На нём не было ни гривастых львов, ни хвостатых драконов. На красном полотнище сверкала маленькая золотая звезда и такие же золотые серп и молот.

Увидев это знамя, корейцы радостно вышли навстречу войскам. Ведь они всегда раньше всех на земле вставали и больше всех работали! Поэтому они сразу поняли: под знаменем Серпа и Молота могут идти только такие, как они, простые рабочие люди.

Увидев это знамя, богатеи побросали заводы и шахты, сады и дворцы и убежали в свои заморские страны. Потому что больше всего на свете боялись они красного знамени Труда и Свободы.

Началась в Корее новая жизнь.

Но враги, убежавшие за море, не могли успокоиться, не могли спать ни днём, ни ночью. И через пять лет они собрали несметные войска и послали их в маленькую мирную Корею.

Три года продолжалась война. Три года боролся народ за свободу. По всей земле разнеслась слава о корейских героях. Их было много – храбрый лётчик в городе Пхеньяне, ловкий разведчик в городе Кэсоне, отважные моряки порта Вонсан.

Однажды на вершине маленькой сопки появился вражеский пулемёт. Он стрелял день и ночь, и бойцы, смело встававшие во весь рост, чтобы бросить гранату в лицо врага, падали замертво. И кто-то сказал тогда, что уничтожить этот проклятый пулемёт может только самый храбрый в Корее воин.

Узнав об этом, отправились в путь прославленные герои: лётчик из города Пхеньяна, разведчик из города Кэсона, храбрые моряки из порта Вонсан. Путь храбрецов был долог и труден – нелегко им было идти по дорогам войны. И тогда сказал юноша из народного войска, стоявшего у подножия сопки:

– Я простой солдат, я не совершил ни одного подвига. Но я не могу ждать, пока подоспеют наши герои. Я хочу заставить этот пулемёт замолчать.

Он крепко прижался грудью к родной земле и пополз, осторожно и ловко цепляясь за обгорелые кусты, к вершине сопки. Разведчики врага донесли своим пулемётчикам, что далеко ещё от этой сопки знаменитые герои. Но вдруг у самых плеч вражеского пулемётчика поднялся с земли простой солдат, на груди которого не было ни одного ордена. Он рванулся вперёд и заслонил пулемёт грудью.

От подножия сопки уже неслось к вершине победное «Мансе!», и бежали, стреляя по убегавшим врагам, корейские солдаты. И сказали тогда в народе:

– Вот кто был самым храбрым воином у нас в стране!

Одиннадцать пуль прошили насквозь грудь героя, и, как одиннадцать орденов, горели на его груди кровавые раны…

Он долго лежал в госпитале, и не одна сотня метров белоснежных бинтов потребовалась для его ран. И тогда враги решили погубить его – стали бомбить фабрику, на которой ткали ткань для бинтов. Как чёрные тучи, налетели на город вражеские самолёты, и летели на заводской двор вражеские бомбы. И кто-то сказал тогда, что спасти ткацкую фабрику может только самая красивая в Корее девушка.

На фабрике работало много девушек, и все они были молоды и черноволосы. Но, как и все корейские девушки, они были очень скромны, и ни одна из них никогда бы не осмелилась назвать себя самой красивой. А время шло, и бомбы врага попадали в соседние дома, и вот-вот могла разрушиться вся фабрика. И тогда встала простая ткачиха. У неё, как у всех, были длинные косы, ясные глаза и нежный румянец на смуглых щеках. Только руки её были, может быть, тоньше, чем у её подруг; и вся она была тоненькой и хрупкой. Она сказала:

– Я не могу видеть, как умирает от ран самый храбрый воин Кореи. Я не могу видеть, как враги бомбят наш завод. Девушки, нам нужно построить глубоко под землёй новую фабрику, перенести туда станки и ткать свою белую ткань ещё прилежнее, ещё лучше.

Она первая взяла в свои тонкие руки лом и вонзила его в землю. В две недели девушки построили под землёй новые цеха, а потом подняли на плечи тяжёлые ткацкие станки и перенесли их в подземелье. И наша девушка работала лучше всех и больше всех, и с её станка сошли первые метры белоснежной ткани, из которой сделали много-много бинтов. И тогда люди увидели, что эта тоненькая, скромная девушка – самая прекрасная во всей Корее.

Услышал о ней и маленький мальчик, живший в одном из корейских городов. Он пришёл в город Пхеньян и сказал:

– Я ещё мал, мне не поднять солдатскую винтовку и не достать до челнока на ткацком станке, если я даже встану на цыпочки. Но я придумал сказку и прошу вас – передайте её по радио. Пусть её услышат и друзья, и враги.

В Пхеньяне прочитали сказку и передали её по радио:

«Однажды лиса решила съесть зайца. Пришла она к нему и говорит:

– Смотри, заяц, какая я большая, какие острые у меня зубы, какой длинный хвост. А ты, заяц, и ростом мал, и хвоста-то у тебя нету. Для чего тебе, зайцу, жить на свете? Лучше я тебя сегодня вечером съем.

Сидит заяц под кустом, от страха дрожит да вечера дожидается. А под тем кустом жил колючий ёж и слышал всё, что лиса зайцу говорила.

– Что ты дрожишь? – говорит зайцу ёж. – Чего ты боишься?

– Да как же не бояться, – отвечает заяц, – ведь нет у меня хвоста-то…

– Нет у тебя хвоста, зато есть у тебя верный друг! – говорит ёж.

– Что ж, что ты друг! – дрожит заяц. – Смотри, какой ты маленький, и хвоста у тебя тоже нету…

– Глупый ты, заяц, – говорит ёж. – Дело-то ведь не в хвосте, а в голове! Давай-ка мы с тобой лису обманем. Придёт она вечером, а я свернусь клубком да к тебе на нос сяду…

Вот и солнышко село, и вечер наступил. Забрался ёжик зайцу на нос, стали они лису поджидать. А лиса – тут как тут.

– Готов, заяц? – спрашивает.

– Готов, готов, – отвечает заяц. – Садись, лиса, под дубок да раскрывай пасть – я сам туда и прыгну!

– А что это у тебя, заяц, чёрное на носу?

– А это я перед смертью капустки на огороде поел, нос землёй испачкал.

– Ну, прыгай, прыгай скорей! – кричит лиса, а сама пасть пошире раскрывает.

Разбежался заяц, подпрыгнул!

Так и впились в лисью пасть ёжиковы колючки! Взвыла лиса, выплюнула ежа и – бегом в лес, только большой хвост мелькает!

А ёж говорит зайцу:

– Видишь, мы с тобой маленькие, а большую лису перехитрили!

…Так и наша Корея – маленькая, а всё равно нас враги никогда не победят!»

Услышала эту сказку вся Корея. Услышали сказку и враги. И поняли они, что никогда им не покорить страну, в которой весь народ встал за Свободу. И отступили враги с корейской земли.

* * *

Услышала эту сказку и я. И привезла её в Сталинград своей дочке Алёнке…

– Вот видишь, – сказала Алёнушка, – какая хорошая сказка! А ты ещё говорила, что придумывать не умеешь!..

Тут-то я и сказала Алёнке, что всё это не сказка, а чистая правда.

– А воин? – стала приставать ко мне дочка. – Этот воин, правда, был?

И я сказала, что в Корее было много таких воинов, своей грудью закрывавших пулемёты врага. И один из них, Герой Корейской Республики Ким Сон Дин, грудь которого пробили одиннадцать пуль, остался жить. Да и те смельчаки, что остались лежать в родной земле, никогда не умрут, потому что никогда не умрёт Корея. – А прекрасная девушка тоже была, мам?

– Есть такая девушка – Герой Труда ткачиха Ким Бан Рё. У неё тонкие руки, чёрные косы и смуглые щёки, румяные, как заря. Она таскала в подземелье тяжёлые ткацкие станки и лучше всех работала на них в годы войны. И сейчас работает. – А сказка про ёжика и лису? Её-то уж ты придумала? – не сдавалась Алёнка.

– А эту сказку придумал маленький мальчик из далёкого корейского города Кэсона. Он учится в третьем классе, зовут его Ген Му Ен. Во время войны у него погибли мать и отец, и он живёт с бабушкой. Он очень любит читать, хотя ему ещё только одиннадцать лет. И напиши-ка ты ему, Алёнка, хорошее письмо! Адрес у него такой:

Корея, город Кэсон, Кэсонская народная школа.

Ген Му Ену.

А уж он тебе обязательно ответит!

…В этот вечер Алёнка долго рассматривала привезённые ей из Кореи подарки. Розовую раковину, в которой гудит прибой далёкого моря. Алые кленовые листья с высоких Алмазных гор. И радужное шёлковое платье, в котором ходят по праздникам корейские девочки. Перед сном Алёнка заставила меня ещё раз рассказать ей Корейскую сказку.

Конечно, эта сказка не самая лучшая на всём белом свете. Но зато всё в ней – чистая правда!

1958