Читать книгу Забытое убийство - Марианна Сорвина, М. Ю. Сорвина - Страница 4

Пауль Гауч фон Франкентурн (26 февраля 1851–20 апреля 1918), пришедший на смену Бадени, на самом деле бароном по рождению не был. Он был сыном комиссара полиции. Гауч учился в академической гимназии «Терезианум»[40] и на юридическом факультете Венского университета. Тем не менее он начал свою службу вовсе не в юридическом ведомстве и не в административно-политических органах, а в Министерстве просвещения, что, несомненно, говорит о характере просвещения того времени.

Гауч был чиновником до мозга костей, он считался представителем клерикальных католических кругов и противником немецкого национализма, поэтому в процессе своей просвещенческой деятельности даже предпринимал попытки изъять из школьных библиотек книги либеральной и пронемецкой направленности, а также сочинения Шиллера и братьев Гримм.

В 1888 году Гауч провел закон о студенческих корпорациях, направленный против немецких националистов.

В 1889 году предложил проект закона, предполагавший подчинение школы католической церкви, но идея Гауча встретила жесткое противодействие, и закон не дошел до обсуждения в парламенте.

Все это не мешало продвижению его карьеры. В 1890 году Гауч получил титул барона. Несмотря на жесткость и бюрократизм Гауча (а может, и благодаря им), он командовал Министерством просвещения очень долго – с 1879 по 1893 год. Одновременно с этим Гауч еще и управлял академической гимназией «Терезианум», в которой некогда сам учился.

30 ноября 1897 года на волне националистических студенческих бунтов Гауч фон Франкентурн в первый раз был назначен министр-президентом Цислейтании[41] и одновременно занял пост министра внутренних дел. Очевидно, расчет был сделан на юридический и чиновный опыт Гауча. Впоследствии он занимал пост министр-президента Цислейтании трижды (в 1897–1898, 1905–1906 и 1911 году).

Карл Грабмайр характеризовал Гауча как «типичного элегантного “терезианца”, склонного к речам и талантливым формулировкам и обладавшего тонкими манерами и дипломатической гибкостью ровно настолько, чтобы позволять себе компромиссы»[42]. Этот портрет несколько расходится с тем образом непримиримого цензора и гонителя немецкого духа, который предстает в первой половине его жизненного пути. Однако дальнейшее показало, что Грабмайр был прав, называя Гауча склонным к гибкости и компромиссам.

Несмотря на свои взгляды, Гауч пошел на некоторые послабления для немцев. Он создал чисто чиновный кабинет, не имевший отношения к парламентским партиям. Распоряжения о языках не отменили, но положение немцев временно улучшилось. Чтобы уладить партийные раздоры, Гауч отсрочил заседания рейхсрата и, воспользовавшись параграфом 14 конституции, по которому в промежутках между сессиями корона имеет право издавать законодательные меры в порядке указа, утвердил временное соглашение с Венгрией, бюджет на 1899 год и другие законопроекты. В январе была сделана попытка примирить нации, но она не удалась.

Столкнувшись с неприятием в рейхсрате такой политики, правительство Гауча перешло к форме чрезвычайных указов и постановлений. Для подавления протестов против увольнения Бадени в Праге ввели чрезвычайное положение.

Попытка найти компромисс по вопросу закона о языках тоже успеха не имела. Государство вышло из-под контроля Гауча, и в 1898 году барон-комиссар покинул пост главы правительства и на пять лет занял должность руководителя Ревизионной палаты.

Эта должность впоследствии сделалась для него «резервной», как некий тыл: еще два раза он занимал пост премьера, а после изгнания вновь отступал в тыл Ревизионной палаты.

Когда Гауч в 1898 году вышел в отставку, его место занял граф Тун-Хоенштайн – противоречивая, почти анекдотическая фигура, вызывавшая крайнюю неприязнь жителей Тироля, превративших ее в мишень для своих упражнений в остроумии.