Читать книгу О, мой принц! - Мариэлла Вайз - Страница 17

Элеонора.

Так, вахту к девулькам на ближайшие пять часов я организовала. Чувствую себя прямо бригадиром, совсем как в стройотряде прошлым летом. А что, я тогда работу нашей бригады подсобных работниц по строительству коровника так организовала, что нам потом даже грамоту дали.

Так, ну и чего мы сидим-то, чаи гоняем, надо бы наружу наконец-то выйти, места присмотреть, где с маленькими девульками гулять. Гальянку я, кстати, своим заместителем по девулькам сделала. Правда, Нэймэрка её сначала вообще брать не хотела. Видимо, вспомнила, как Гальянка её молочко перегрела. Но я поручилась за Гальянкину расторопность, можно сказать, головой, почтила Гальянку своим доверием.

Так что теперь Гальянка, преисполненная важностью и собственной значимостью, старается моё доверие всемерно оправдать.

Первое, что Гальянка сделала для своего новоявленного начальства, для меня то есть, это договорилась со старшей, которая всей прислугой и заправляет, слово-то какое ужасное, прислуга, неужели это про меня тоже, прямо аж всё настроение испортилось, что жить я буду в Гальянкиной светёлке, там и просторнее мне будет, и к кухне ближе.

Ну что, разумно, а сама Гальянка к начальству ближе. Ещё разумнее. Так что переезжать мне никуда не пришлось.

Второе полезное дело это снабжение меня местной зимней одёжкой. Гальянка из моих невнятных ответов сделала безошибочный вывод, что разложенную мной на просушку одежду по ошибке забрала некая Ядвига, которая вечно всё путает и уже всю местную братию этим достала. А сейчас все вздохнули с облегчением, потому что Ядвига отпущена графом на неопределённый срок по просьбе её матушки, служившей ранее в этом замке ещё родителям нынешнего графа.

Ядвигина матушка обосновала просьбу своим плохим самочувствием, Ядвигу и отпустили сразу. Хотя все знают, что Ядвигина матушка, дай ей Создатель здоровья, кого хочешь за пояс своим отличным самочувствием заткнёт, просто Ядвиге отдохнуть захотелось, и все дела.

Ну здесь-то я как раз Ядвигу понимаю. У нас в универе как захочет кто прогулять, так сразу справку из студенческой поликлиники тащит, что, вот, мол, ОРЗ. А справку как народ берёт? Правильно, градусники натирают. Иногда проходишь по коридору мимо кабинета терапевта, а там сидит человек пять – шесть гавриков и все градусники трут.

Тут главное не перетереть, а то у нас однажды Алиек увлёкся, да и под сорок градусов себе и натёр. В поликлиннике, конечно, сразу шороху навели, хотели скорую для Алиека вызывать. Ну а он вместо того, чтобы ляпнуть что-нибудь, типа так и было, взял да и признался как дурак.

Врач декану докладную, и, если бы за Алиека за два семестра вперёд проплачено не было, покатился бы наш Алиек колбаской по Малой Спасской из универа. Скандал тогда, конечно, был знатный. Первое время после этого случая за измерением температуры отдельная медсестра следила, поэтому планы у многих были нарушены. Некоторые Алиеку даже морду начистить хотели. Потом, конечно, всё опять вернулось на круги своя. Через некоторое время.

Под приятные воспоминания о позоре бестолкового Алиека мы перебираем одёжку, притащенную Гальянкой с помощью одной из свободных на данный момент нянек. Вот что меня искренне удивляет в этом приятном во всех отношениях месте, так это, не побоюсь этого слова, просто изобилие всяческих материальных благ. Коммунизм у них тут, что ли?

Вот взять хотя бы притащенную для меня зимнюю одёжку. Фасоны, конечно, прикольные, под старину, но! Не знаю, как называется здесь норка, но лично я выбрала себе шубку из серого аналога местной норки. Всегда мечтала о шубке из серой норки. И всегда понимала, что в ближайшие ооочень долгие годы мне такая роскошь не светит. И вот, вуаля, я кручусь в шикарнейшей шубейке и она полностью моя!

Правда, Гальянка не очень одобрила мой шикарный выбор. У них тут, оказывается, больше ценится что-то типа нашей лисы. Ну, это дело вкуса.

Вообще, вот всё же странно как-то. Ну я понимаю, другой мир, это ладно, но время-то, время! Время года, я имею в виду. У нас ещё сентябрь, а здесь, судя по одёжке, как минимум январь. Прикольно, что сказать. Ну ладно, посмотрим, что здесь за зима такая, снег-то хоть, интересно, здесь есть?

Наконец-то увижу, что здесь снаружи, аутсайд, так сказать. Вообще, вопросов у меня, конечно, к этому миру ещё воз и маленькая тележка, но вываливать их все на Гальянку даже в завуалированном виде пока опасаюсь.

Очень интересует меня наличие магии, очень. Но для местных, чувствуется, это что-то типа как для нас, например, компьютер. Всё же странно было бы, если бы какой-нибудь мой новый знакомый в нашем мире стал спрашивать, что такое компьютер и с чем его едят. Я бы точно решила, что он немного ку-ку. Поэтому своё неуёмное любопытство мне приходится несколько сдерживать и узнавать всякое интересное в час по чайной ложке, по мааленькой такой ложечке, да-с.

Хорошо ещё, что и Гальянка, и весь служивый народец в лице девчонок разного ранга прислуги, тьфу, слово какое противное, находятся в предвкушении обучения в секции водных фей. Поэтому их внимание занято более важным делом, чем несостыковки в моих знаниях местного мира.

Девчонки полностью поглощены изготовлением местного аналога плавательной доски. Суть я им объяснила, среди них тут же споры разгорелись просто бурные. Кто-то предложил надувать кишки коровы и связывать их. Кто-то загорелся идеей связать пустые закрытые бутылочки для кормления девулек, потому что к девулькам нагнали кучу кормилиц после проведённой мною короткой, но эмоциональной лекции о пользе грудного вскармливания.

Оказалось, до моего триумфального здесь появления грудное вскармливание среди высшей знати практиковалось только первые две недели, а потом всякими кашками малашками. Простые-то люди кормили, конечно, подольше, но тоже не намного. Это меня просто возмутило. Молока, что ли, для девулек жалко. Короче, бесхозных бутылочек теперь куча.

Девчонки вообще с похвальнейшим энтузиазмом начали проводить эксперименты по выявлению плавучести всего, на что только падали их взбудораженные предвкушением превращения в водных фей взгляды. Недавно кто-то предположил, что какое-то местное дерево может не тонуть, структура у него пористая, что ли. Воодушевлённая часть будущих водных фей помчалась в поселение, где в чьём-то дворе такое дерево видели.

Ну а мы с Гальянкой идём мне территорию показывать и свежим воздухом дышать.

Болтая о том о сём и ни о чём, вываливаемся с Гальянкой на свежий, наконец-то, воздух.

Оу… Понимаю теперь, что значит выражение «воздух хоть ложкой ешь». Не то, чтобы я не знаю, что такое чистый воздух, но вот это… Дышишь как пьёшь. Синее-синее небо. Солнце. Такое же, как у нас. Белый пушистый снег. Ничем не отличается от нашего.

Ну, в общем, ничего особенного. Зима как зима. За городом где-нибудь. Как там, в песне, «было лето вчера, а сегодня зима…», точно про меня. Вчера я неслась в универ почти по лету, а сейчас стою в прекрасной шубке из серенькой норки по ощущениям как минимум в декабре. Белого коня здесь только не хватает для полной аналогии.

Стоим с Гальянкой, наслаждаемся. Тихо падают серебряные снежинки, кружатся в волшебном танце. Очень тихо. На обеде все, что ли…

Ожидаемо огромный ухоженный двор, какие-то хозпостройки из крепкого жёлтого бруса. Классно смотрится. Спокойно здесь. Так стояла бы и стояла…

– Эли! Кланяйся скорее! Ты что стоишь! Да глаза-то опусти, не смотри!

Эээ. Не поняла.

– Да Эли же! Спину-то согни! Эли!

Да, блин, Гальянка сама на колени валится и меня за руку дёргает. Я правда не понимаю, что за ё?

Со стороны огромных ворот слышу характерный стук копыт! Оу! Что это? Ворота медленно и солидно начинают распахиваться, сами собой. Гальянка уже на коленках, в тихой истерике всё же пытается присоединить и меня к своей коленопреклонённой компании.

– Элиии! – тихо подвывает Гальянка. Но её голос проходит для меня лишь фоном, потому что в самооткрывшиеся ворота галопом влетает. Великолепный. Белый. Конь! Нет, не так. На. Великолепном. Белом. Коне. Прямо на нас с Гальянкой вылетает Он!

Вообще-то он нас сейчас снесёт. Я уже готовлюсь схватить конягу за уздцы, потому что я-то отскочу, а вот Гальянка застыла соляным столбом. Но этот нахал поворачивает жеребца ровно в метре от нас и уже шагом спокойно въезжает в очередные самораспахнувшиеся ворота, видимо, конюшни. Это что за ёлки-палки? А?

И. При. Этом. Он даже не удостоил взглядом ни меня, ни Гальянку.

Как будто мы два куля с мукой, на которые просто наезжать не хотелось, чтобы коня не запачкать. Белого. Или даже не с мукой. Блин. И ещё раз блин. Это всё, что я могу сказать.