Читать книгу Любовь взаймы - Марина Бонд - Страница 6

Слышно щебет птиц и как кто-то скребется лапкой о твердую поверхность. Наверное, грызун какой-то. Сильно припекает кожу на бедре. Еще сильнее хочется пить. Не рот, а маленькая Сахара. Даже сквозь опущенные веки пробивается яркий солнечный свет. Должно быть, день в самом разгаре. А может?..

Медленно, нехотя открывала глаза и скороговоркой твердила про себя, как мантру: «хоть бы в раю! Хоть бы в раю! Хоть бы в раю!» Хоть бы ей оказаться в раю после пережитого накануне ночью кошмара! Хоть бы этот пронзительный свет оказался райским сиянием!

Раскрыв глаза, она уставилась на малюсенькие пылинки, лихо отплясывающие в ослепительно-ярком солнечном луче, который лился прямо перед лицом из бокового оконного створа. Этот же луч оканчивал свой путь на ее ноге, здорово обжигая. Выпрямила ногу, передвигая ее в тень. Вытащила из-под себя руку. Наверняка отлежала, вот-вот жалить начнет. Боже! Она догадывалась, что лежит в неудобной позе, но чтоб конечности затекли все разом и синхронно начали колоть, стоило ей пошевелиться – к такому жизнь ее не готовила. Перевернулась на спину и глубоко вдохнула, пережидая боль.

Сориентировалась, что лежит на сцене. Значит, здесь недалеко есть чайник, в котором может быть осталась вода, до которой ей нужно добраться. Снова перекатилась на бок и, отталкиваясь рукой от пола, села на самом краю педжента, свесив ножки вниз. Оттолкнувшись руками, встала на ноги и чуть не свалилась – беспощадная боль обрушилась на ее измученное тело. Каждая мышца горела огнем! Вот это она потанцевала! Как в последний раз! На негнущихся ногах заковыляла к спасительной влаге. Краем глаза заметила стол с пустыми бутылками. Можно подумать, это она вчера устроила вечер излияний, что ее так сушит нынче. В чайнике воды на одну кружку. И то вперед. Чтобы заварить кофе нужно еще за водой сходить. Без него ее мозг отказывался что-либо осмысливать, обдумывать и вообще соображать.

* * *

Он застал ее сидящей на полу, привалившейся к помосту. Видимо, посчитала его более надежной опорой, чем спинку полуразвалившегося стула. Вся растрепанная, потерянная и озадаченная. Одной рукой обхватывала кружку, другой – растирала плечо. Должно быть, вывихнул его, когда выбивал волыну. Еще ночью, после ее неудачной попытки суицидтва, он долго смотрел на нее, уложив на ту же сцену. Больше-то некуда. Ясное дело, все возбуждение как рукой сняло. После такой выходки ее в пору в психушку упрятать. Всех планочных там содержат. Ну, не может адекватный человек, тем более ее профиля, так реагировать на предложения подобного рода. С другой стороны, он даже стал уважать ее за то, что не спасовала перед ним, а проявила стойкий характер и не поступилась одному Богу известными принципами.

Он нахмурился, продолжая ее разглядывать. Остальных телок он увез еще утром, поспав каких-то три драных часа после всей этой ночной бучи, и, естественно, пребывая в скверном настроении. Позаботиться об Анфисе он доверил Макару. Из него, конечно, та еще нянька, но встречу с Волхонским он назначил только на вечер, а ему еще здесь надо разгрестись. Выгнать бы ее взашей да позабыть! Но надо поприглядывать за девчонкой, чтоб лишнего не взболтнула кому не следует, и не на зло, а просто по неведению. Вспомнив ее вчерашний, чего душой кривить, ошеломительный танец, а еще то, что надо раскручивать теперь уже его ресторанный комплекс, у него в голове сложился-таки пазл.

Жестко проведя ладонью по лицу, он шагнул в зал. Заслышав его шаги, малявка вскинулась и вся подобралась.

– Поехали, – без лишних слов приказал Тарас. Смиренно вздохнув, она через силу поднялась на ноги и поплелась за ним, с трудом переставляя ноги. Уселась на заднее сиденье огромного черного внедорожника. Ехали в тишине, пока у Златы не сдали нервы:

– Убивать меня везете? – прохрипела она. Тарас повернул зеркало заднего вида так, чтобы в него увидеть, как ее напряженный вымученный взгляд перекочевал с его затылка на глаза в том же зеркале.

– Не много ли чести? – хмыкнув, спросил он вместо ответа. – Я мог тебя еще там пришить и концы в воду. Или вчера тебе не мешать, – добавил с некоторой долей издевки.

Она отвернулась к окну и больше не сказала ни слова. Заехали в город, и она стала ориентироваться, где они едут. Остановились на парковке у красивого современного здания в пять этажей.

– Выметайся, – бросил Тарас, уже сам, выбираясь из машины и направляясь к ресторану, не проверяя идет ли она следом, потому как даже не сомневался в этом. При входе их встретила приветливая и улыбчивая девушка-администратор. Поздоровавшись с Тарасом Викторовичем (так вот как его зовут!), она вежливо поинтересовалась, что может для них сделать. Лишь не мгновение в ее глазах промелькнула обескураженность по поводу внешнего вида Златы. Он далеко не соответствовал дресс-коду посещающих это место гостей. Но быстро взяла себя в руки – не в ее компетенции критиковать людей босса. Выправка, отвечающая требованиям. Отрицательно мотнув головой, Тарас пошел в левое крыло здания и Злате ничего не оставалось, как последовать за ним.

Зашли в ресторан. Время дневное, обеденное – некоторые столы были заняты. Мягкий ковролин скрадывал звуки шагов, весь интерьер выдержан в бордово-золотистых тонах. Мебель очень искусно выполнена под старинную: изящные, но крепкие ножки столов и стульев окантованы позолотой, сиденья и спинки последних задрапированы бархатом глубокого темно-бордового цвета. Такого же оттенка и текстуры ткань волнами спадала на окнах. В глубине зала возвышалась сцена, выдержанная в едином стиле с основным залом. До боли знакомая картина!

В какой-то момент Злате действительно стало стыдно за свой вид – настолько богатая и роскошная атмосфера царила вокруг. Приятная расслабляющая музыка звучала фоном, не напрягая слух и не заглушая разговоры. Приглушенный ненавязчивый свет мягко обволакивал все пространство, скрашивая его глубинными тенями и добавляя теплый уют. Они поднялись наверх по широкой лестнице. Там тоже находились столы, сейчас пустующие, и несколько дверей, ведущих неведомо куда. Авантажные кованные перила окружали периметр второго этажа. Подойдя к ним, Тарас затормозил и повернулся к Злате:

– Нравится? – небрежно кивнув головой в сторону всего этого великолепия, спросил он.

– Пойдет, – обводя восхищенным взглядом это изобилие, благоговейно прошептала она. Тарас усмехнулся, наслаждаясь контрастом между ее тоном и словом. Сам не зная почему, но он вдруг осознал, что ему важно получить ее одобрение этим его детищем. Да, в общем-то, одобрение любого человека. Он столько сил, времени и бабок угрохал, чтобы вылепить из этого, постепенно приходящего в упадок, а, по сути, очень выгодного места, тортик. А она должна стать маленькой, но очень вкусной и желанной вишенкой на этом торте.

– Работать здесь будешь, – тоном, не допускающим возражений, произнес он.

– Кем? – вылупилась на него Злата.

– Танцовщицей. Ты ведь больше ничего не умеешь, – припомнив ее же слова, хмыкнул Тарас.

– А…

– Все вопросы завтра в три на встрече с арт-директором, – не дав ей закончить, да даже толком начать, перебил он.

– Я могу подумать?

– Конечно. Ты можешь даже выбрать: в три здесь или в пять на дне колодца, – будничным, даже светским тоном, сообщил Тарас.

Однако… вот так поворот.

– Теперь дуй отсюда, – не дожидаясь ее реакции, развернулся и пошел.

– Не могу! – почти выкрикнула с отчаянием в голосе Злата.

– Почему это? – он раздраженно обернулся.

– Потому что у меня нет денег даже на проезд. Но это ладно. У меня нет ключей от дома! Все в сумке, которая осталась у Виолы! Если она еще там… – с мольбой в глазах, она воззрилась на Тараса. Тот выругался сквозь зубы.

– Жди здесь, – вот теперь уже точно ушел.

Растерянная Злата, чувствуя себя не к месту в этом убранстве, вышла на улицу, попрощавшись с девушкой-администратором, и присела на одну из скамеек, выстроившихся вдоль аллеи, ведущей к ресторану. Откинула голову на спинку, закрыла глаза и вдохнула полной грудью наконец-то свежий воздух, а не тот затхлый, которым дышала последние… два дня. Прошло всего два несчастных дня?!? Кажется, будто полжизни пронеслось! Самое главное – она жива! Правда на особых условиях… «Подумаешь, потанцую еще, велика проблема что ли?»

Когда один из органов чувств лишают возможности воспринимать, другие начинают работать в усиленном режиме. Поэтому она без труда услышала, как он подошел, и не испугалась, когда рыкнул:

– Я где велел ждать?

– Здесь, – ответила она, открыв глаза, и спокойно посмотрела на него. Черт, и ведь не поспоришь. Протянула свою руку забрать сумку в одно время с его зеркальным движением.

– Шуруй отсюда, – милое прощание, ничего не скажешь. – И завтра без опозданий, – уходя, уже через плечо напомнил ей.