Читать книгу Невероятная Соня. Часть I. Парижский призрак - Марина Денисова - Страница 4

На этот раз Сергей ошибся – «муженёк не взбесился». Соня подъехала к дому, втиснула между Mercedes – ом и BMW свою маленькую Kia. Kia Seed – именно о такой машине она мечтала несколько лет. Эта небольшая машинка прекрасно умещалась в любой мало-мальски свободной дырке, а это было так важно при парковке в центре, куда Соня в основном и ездила по рабочим делам. При этом маневренная, – сто двадцать две лошадки скакали очень резво, – перепрыгивая из ряда в ряд. Андрей всегда ругал Сонину манеру езды, но по-другому ей было скучно. К тому же машинка достаточно проходима, при поездках на областные объекты она ещё ни разу нигде не застряла. Да и серый цвет, как раз для питерской погоды. Она вышла из машины, пискнула сигнализацией и вдохнула поглубже морозный воздух.

«Холоднее, чем утром», – подумала она. Подняла голову: – «На небе ни облачка, наверное, завтра будет совсем мороз».

Перевела глаза на окна – в них было темно…

Соня зашла в квартиру, разделась. В квартире было пусто и тихо. Она поставила чайник, ушла в ванную.

«Как же я устала, – подумала Соня, глядя на себя в зеркало. – Под глазами синяки? – она приблизилась к зеркалу, разглядывая себя повнимательнее. – Да нет же, просто тушь размазалась. – Взгляд усталый, но довольный. С детства круглое лицо заметно осунулось, но так даже лучше. – Хорошо год заканчивается – всё вроде спокойно, неплохо заработала».

Она суеверно трижды сплюнула через левое плечо и залезла в душ.

Выключив воду, она прислушалась.

«Андрей пришёл?» – ей показалось, она слышит шаги по коридору.

– Андрюша! – громко позвала она.

«Странно, померещилось что ли?»

Соня поспешно выбралась из ванны, намотав на себя полотенце, выглянула в коридор – тишина. Прошлёпала в комнату, в другую, в кухню – никого.

Чуть больше года назад Андрея наконец-то назначили заведующим хирургическим отделением в частной клинике, теперь он стал приходить домой гораздо позже обычного.

Соня взяла телефон и, наливая себе чай, позвонила Андрею.

Он долго не брал трубку.

– Ты скоро придёшь? Привет.

– Привет, жена, операция недавно закончилась, сейчас дух переведу, кое-что напишу и поеду, как раз все пробки рассосутся, – голос у Андрея был грустный и усталый. – Ты давно дома?

– Да нет, я же завтра уже выходная, так что пока все дела подбила, вот пришла недавно. Очень жду тебя.

– Я скоро буду, не волнуйся, пока.

– Давай! – она нажала «отбой».

Положила себе в тарелку творог, залила сметаной, капнула вишнёвое варенье. Мяса не хотелось. Был бы Андрей, она бы котлеты разогрела, он, правда их не очень любит, но жарить мясо по вечерам, у неё и сил нет, да и вечеров тоже.

Соня сняла влажное полотенце и переоделась в халат – жёлтый с какими-то несуразными цветами, но его подарила свекровь на восьмое марта, не выкидывать же! Андрей так щепетильно относился ко всему, что касалось его мамы. И Соня «халатик» старательно носила, стирала очень часто в стиральной машине при самой высокой температуре и отжимала на самых высоких оборотах, только чёртова тряпка всё время была как новенькая.

Андрей в последнее время стал очень замкнутым, задумчивым, загруженным каким-то, особенно в последние два месяца. Иногда целыми вечерами молча сидел у компьютера, и за вечер с трудом мог вымолвить пару слов.

– Всё очень сложно, Сонька, – говорил он жене, когда та пыталась понять, что с ним происходит. – Ты же сама руководящий работник, – он делал смешную гримасу и поднимал указательный палец вверх. – Ты же должна понять. Бумаги, отчёты… А интриги? Сама недавно через это прошла. Всё наладится, – он виновато смотрел на неё своими большими карими глазами.

И Соня понимала: у него карьера! Он получил то, к чему много лет стремился, причём, если Соня получила свою должность совершенно случайно и, благодаря Серёже, то Андрей действительно карабкался вверх в одиночку. Сколько лет он учился! А сколько операций он провёл! Диссертацию писал сам, хотя многие заказывают и выдают чужой труд за свой, а утром шёл на работу и ещё оставался на дежурство в больнице.

От воспоминания об этой больнице, у Сони всегда ком подкатывался к горлу, и холодело всё внутри…

Она ясно помнила тот промозглый сентябрьский вечер. Лил дождь, что, впрочем, для Питера не редкость. Ветер, как будто обезумел, и было ощущение, что вот-вот оторвёт крыши от домов. Соня сидела в кафе со своей лучшей подружкой, однокашницей Ольгой, той самой, которая однажды, сообщила ей об отъезде Сергея в Москву. Они дружили с первого курса, Ольга была свидетельницей на их с Андреем свадьбе, поддержкой во всех горестях и бедах, в общем, полностью доверенным лицом.

Соня, нервно выкуривая сигарету за сигаретой, кипя от возмущения, не стесняясь в подборе эпитетов, с упоением жаловалась подруге о своих проблемах на работе.

Ольга, недавно вернувшаяся из Туниса, где провела почти месяц с очередным пожилым, но состоятельным поклонником, сочувственно кивала, накручивая на палец прядь рыжих волос.

– Так вот не знаю уже, что и делать с этими упырями, – Соня тяжело вздохнула, – может уволиться? Пошли они все к чёрту! Андрей написал заявление, наконец-то из больницы уходит. Со следующей недели выходит на новую работу, – она не без гордости произнесла название известной частной клиники.

– Да уж, давно пора, – Ольга пропустила мимо ушей Сонин главный вопрос, – а то эта мымра от него никогда не отстанет. – И лукаво улыбнувшись, добавила: – Я рада, что у вас наконец-то всё хорошо.

– Да у нас теперь всё хорошо, – стараясь казаться спокойной, сказала Соня, почувствовав что-то не то в словах, а точнее интонации подруги.

«О чем это Ольга? Что за мымра не отстанет?» – у Сони скрутило в животе.

– Ну, вот видишь, – радостно рассмеялась Ольга, – если ты пережила его роман с заведующей, то какая-то страшила-Света тебе должна быть нипочём.

У Сони внутри всё похолодело, подкатила тошнота, руки затряслись.

– Ты чего? – Ольга испуганно таращилась на неё. – Ой, блин, я думала он тебе всё рассказал… Ты же сама только что сказала: «У нас теперь всё хорошо». Соня, Соня!

Соня подхватила сумку, и на ходу надевая пальто, опрометью выбежала из кафе, забыв про зонтик. Она неслась по улице, не обращая внимания на сметающий всё на своём пути ветер. Дождь хлестал её по щекам, смешиваясь со слезами, опавшие листья беспощадно летели ей в лицо, застревая в распущенных тёмно-каштановых волосах, а она продолжала бежать. Добежала до дома – в окнах горел свет. Андрей дома! Сердце бешено билось, из горла вырывались рыдания. Она почувствовала горький привкус во рту, и поняла, что не в силах его видеть. «Не могу, не могу, его видеть! Почему? За что?»

Соня опустилась на мокрую скамейку, вокруг было темно, детские качели зловеще скрипели от ветра, дождь барабанил по железной обивке горок. Она поджала под себя мокрые ноги, пытаясь свернуться на скамейке клубком, до боли в пальцах вцепилась в деревянную спинку.

«Нет, нет, нет! За что? Надо найти в себе силы, пойти домой, поговорить! А если это неправда? Он должен объяснить! А если Ольга специально? Она всегда завидовала, её-то замуж никто не берёт? Андрей! Андрюшенька, ну как ты мог? Зачем жить? Не хочу!»

Перед ней возникли его карие глаза, его тёплые губы.

«Люблю… Нет, это всё неправда, не верю! – стучало в висках. – Когда?» Она лихорадочно пыталась сообразить: «Он часто задерживался… Да, он ездил на какой-то симпозиум, я видела эту заведующую. Нестарая ещё тётка, до сорока… Они в кафе тогда сидели, мне это было неприятно, но он же тогда объяснил, что она заведующая и он не мог ей отказать пойти вместе на обед. А в чём он ещё не мог ей отказать?»

Сердце готово было разорваться. Какая безумная боль! Вдруг что-то грохнуло, сверкнула молния.

– Боже, – просипела Соня, – убей меня! Я не хочу жить! Я не смогу жить! Пожалей меня!

Молния сверкнула ещё раз. Соня завыла в голос.

– Соня! – Андрей выбежал из дома в тапочках и спортивном костюме. – Соня, что случилось? Я увидел тебя в окно.

Он кинулся к ней.

Она смотрела на него безумным взглядом: – Уйди! Ненавижу!

– Да что с тобой? – он приблизился к ней, попытался обнять. – Ты почему здесь сидишь? Ты вся мокрая, что случилось? Тебя кто-то обидел?

– Ты, ты, ты!

Она размахнулась и со всей силы ударила его. Подняла руку ещё раз, он перехватил, но она ударила его в грудь второй рукой.

– Ненавижу тебя! Как ты мог?!

– Соня, пойдём домой, ты заболеешь, и я вместе с тобой, – орал Андрей, пытаясь поймать её вторую руку.

– Да, заболеем! И хрен с нами! – Соня перестала рыдать и начала истерически смеяться. – Я сдохну, а тебя твоя врачиха вылечит, и ты будешь дальше тра. ть её в своё удовольствие!

Андрей побледнел.

– Соня, что мне сделать, чтобы мы пошли домой?

Ещё раз грохнул гром, сверкнула молния. По бледному лицу Андрея ручьём текла вода, спортивный костюм прилип к телу. В его глазах читалась боль. Он плюхнулся перед Соней на колени прямо в лужу, прямо в грязь, уткнулся головой в её мокрые колени и зарыдал.

Сердце защемило ещё сильнее, она погладила его по мокрым волосам, обхватила его лицо, посмотрела ему прямо в глаза, он продолжал плакать.

– Пойдём, – она устало поднялась со скамейки.

Они зашли в квартиру, он тут же стал стаскивать с неё одежду.

– Глупенькая, ну что ты творишь? Заболеешь, я того не стою, – приговаривал он.

Его пальцы расстёгивали пуговицы, мокрая ткань не желала поддаваться, Соня замёрзла, её начинал бить озноб.

«Он так же раздевал её…» – пронеслось в голове.

Андрей снял с Сони всё и тяжело дышал.

«Он так же дышал, когда был с ней…»

Она стояла голая, бледная, в её мокрых, спутанных волосах торчали застрявшие листья. Андрей был весь мокрый и босиком.

– Где твои тапки? – хрипло спросила Соня.

– Не знаю, – он пожал плечами, – наверно остались в луже.

Он снимал с себя одежду. Его грудь была мокрой и тяжело вздымалась.

«Она касалась его груди, она целовала его…»

Соня представила Андрея обнимающим ту женщину, целующим её, раздвигающим её ноги, она представила, как он двигается в ней.

«Ему ведь было хорошо! Неужели она лучше меня?»

Андрей однажды ляпнул, что Соня – слишком безразличная к сексу.

«Так вот в чём причина?» – подумала она, вспомнив его давние слова.

Андрей уже разделся, и тяжело дыша, со страхом и болью смотрел на Соню.

«Я люблю его, люблю, я не смогу без него жить… это дурной сон, всё должно закончиться, он запутался, как будто заболел, я смогу, я вылечу его».

Она подошла к нему ближе.

– Прости меня, я всё тебе объясню, я сделаю всё, чтобы ты поняла и простила. Я люблю тебя… – зашептал он.

«Я люблю тебя… Так говорил он тогда, и я верила…»

– Я люблю тебя, прости меня, люблю, люблю, только тебя… – в голосе слышалась мольба, он повторял это вновь и вновь.

Соня смутно понимала, что делает, в висках настойчиво стучала мысль: «Я не смогу без него, надо спасти, надо исправить…»

Она впилась в холодные губы Андрея, прижала его к стене, он нерешительно, чуть помедлив, ответил на её поцелуй. Они опустились на пол. Он был готов. Она оказалась сверху, до судорог в ногах сжав его по бокам, с её спутанных длинных волос стекала вода прямо ему на лицо. Их тела были мокрыми, но уже горячими. Он обхватил её бедра, она нерешительно провела языком по его гладкой мокрой груди. Он в ней. Она перехватила инициативу, стала наращивать темп. Внутри, что-то сильно сжалось и сладко запульсировало. Она не могла больше двигаться, Андрей сделал резкое движение вверх и глухо застонал.

– Мне ботинок впился в бок, – Андрей хмыкнул, они лежали прямо в прихожей.

* * *

«Тогда у него были причины, – Соня снесла пустую тарелку в раковину. – Талантливый хирург, почти без перспектив, мучительная защита кандидатской, бесконечные дежурства. Я вся «в мыле» из-за этой работы, раздражённая, злая, ревущая каждый вечер. А тут эта, – Соня поморщилась, – холёная, эффектная, напористая… Да и честно говоря, – Соня прикурила, – ситуация пошла нам на пользу. – Она задумчиво выпустила дым. – Мы стали намного ближе…»

Тогда Соня не стала выпытывать подробностей, Андрею уже ничего «не угрожало», из больницы он ушёл. Он повинился, поклялся, что никогда не повторит ничего подобного и отныне все свои проблемы и недовольства друг другом они будут обсуждать открыто. Для них наступил второй медовый месяц, и даже все рабочие проблемы отошли тогда для Сони на задний план.

– Андрюша, ну наконец-то!

– Привет! – Андрей выглядел уставшим, и слегка подавленным или раздражённым, Соня не могла понять.

– Есть будешь? Правда, твои нелюбимые котлеты, – она скорчила очаровательную гримаску.

– Давай. Ты ела? – Андрей направился в душ.

– Ага, но чаю с тобой ещё попью! – крикнула Соня.

– Как день прошёл, что так поздно? – Соня пыталась заглянуть ему в глаза.

– Конец года, как и у тебя, – Андрей вяло жевал, – три грыжи за сегодня, и охота им всем перед Новым годом.

– Ну, люди занятые, когда им ещё оперироваться? Вот на праздниках и отлежаться.

– Точно, – скривился Андрей. – Я бы сказал очень деловые и всем за пятьдесят, – он отодвинул тарелку. – Спасибо. Слушай, – продолжил он, – Валерка с женой к нам напрашивается, ты как?

– Честно – никак. Я думала мы вдвоём, – она посмотрела на него томным взглядом.

– Сонька, у нас все каникулы впереди, – Андрей усмехнулся, – я с Валеркой нормально сто лет не общался, ты его и Таньку, сколько не видела? Года три наверно? Ты уже наверно и забыла, что бывают люди, не говорящие о сметах, бетоне и «откатах». Не будь букой, когда ещё получится?

– Я просто соскучилась, мы так давно…

– Ты же знаешь, как я устал, – он зевнул. – Так что?

– Что, что? Пусть приходят, – вынужденно согласилась Соня. – Еды я ещё на выходных накупила, на всех хватит. Завтра я дома – приберусь, тридцать первого сготовим.

– Вот и славненько. Пойдём спать.

Соня поставила тарелку в раковину и отправилась за мужем в спальню.

– Андрюш, – она провела пальцем по его животу, когда легла рядом с ним.

– Давай не сейчас, – он взял её руку и сухо чмокнул, – я уже сплю.

Соня тяжко вздохнула и повернулась на другой бок.