Читать книгу Анна Лоуренс - Марина Рябченкова - Страница 7

Как замечательно жить одной! На кухне легкий бардак. Я тоже выгляжу как бардак. Никто не дает оценок и никто меня не критикует.

Так мне чувствуется теперь свобода.

Пересчитываю остаток наличных: 73 баллиона из тех денег, что дал мне Джон.

Том денег мне по-прежнему не доверил, недельный бюджет остался у миссис Стоун. А миссис Стоун, в праведном гневе покидая дом, не горела желанием этим бюджетом поделиться со мной.

Нерадостно посмотрела в окно – на смену привычной солнечной погоде в Гринпарк пришел дождь. В Данфорде погода стоит еще хуже – здесь ливень.

Стою под стеклянным куполом на выходе вокзала западного Данфорда и сокрушаюсь, оттого что в купе стилпоезда оставила свой зонт.

«Анна, надеюсь, ты выросла не в тепличных условиях и твой иммунитет чего-нибудь да стоит», – подумала я, вымокая под теплыми каплями дождя. На дорогах широкие лужи. Без зонта на улицах, кажется, только я одна.

При мрачном небе «Гордость Хэнтона» кажется еще темнее, чем есть на самом деле. Бегом поднимаюсь по широкой лестнице и ныряю в карусельную дверь, сразу ощутив тепло. В холле на меня в упор смотрит администратор, у него потрясенный взгляд, еще двое за стойкой администрации увлечены работой и меня не замечают.

Капли воды текут у меня по лицу, и я поспешно вытираю влагу тыльной стороной руки. Быстрым шагом иду в дамскую уборную. За мной шумно закрывается дверь. Смотрю на себя в зеркало. Печальное зрелище. Будто я из душа, причем принимала его в одежде. Мое зеленое платье теперь кажется черным.

Салфетками вытираю лицо и шею, но толку от этого немного. Большего уже не сделать, и мой взгляд стал еще тоскливее, чем внешний вид. Разве можно идти на встречу вот так?

– Гррр… – хлопнула ладонью по раковине и вышла из уборной.

Когда я вошла в лифт, на меня не взглянул только ленивый.

«Да! Да! Да! Я похожа на крысу, мокрую и противную. Убейтесь!» – со злостью подумала я. Когда нажала на кнопку девяносто девятого этажа, с некоторых лиц мгновенно сошла маска осуждения.

– Добрый день! – поправляя мокрые волосы, приветствую я секретаря Хэнтона.

– О боже… – глаза девушки округлились, и она сразу протянула мне салфетки.

– Не поможет.

– Миссис Стоун. Два часа, – проверяет Дэйзи запись в графике. Убирает салфетки на место.

– Верно.

– У мистера Хэнтона еще не закончилась встреча. Подождите немного.

Я кивнула и тихим голосом говорю:

– Я не отказалась бы от кофе.

Мне приятно видеть отсутствие удивления на ее лице. Девушка в строгом коричневом платье спокойно приготовила для меня кофе. Один только запах восхитительного напитка приводит в чувства.

– Спасибо! – благодарю я и сразу делаю глоток.

Встреча Джона закончилась через двадцать минут. Из кабинета вышли серьезные мужчины в деловых костюмах. Лица у них неслабо озадачены.

Дэйзи заглянула в кабинет:

– Миссис Стоун, – докладывает она, а затем оборачивается ко мне и разрешает войти.

Когда за мной закрылась тяжелая дверь и я увидела Джона, сердце выдало неровный ритм. Высокий мужчина смотрит на черное небо над Данфордом, рукава его белой рубашки засучены по локоть, а руки упираются в бока.

– Здравствуй, Джон, – сказала я и мужчина медленно-медленно обернулся ко мне. Немного сердитое лицо стало мягче. Осмотрев меня с ног до головы, Хэнтон шумно выдохнул.

– Ох, Анна, ну что мне с тобой делать, – тихо говорит он и проходит к рабочему столу. Снимает со спинки кресла свой пиджак, подходит ко мне, накинув его мне на плечи.

Взгляд мужчины скользит по линии декольте мокрого платья, и я смущенно поправляю влажные волосы. Мои движения получились неловкими, и уголок губ на лице Джона лениво приподнялся вверх.

– Идем, – сказал он. Мужчина направился к выходу, а я едва поспеваю за ним.

Заходим в лифт. Пока двери закрываются, вижу сосредоточенное лицо Дэйзи. Она стучит по клавишам печатной машинки, оставаясь совершенно безучастной ко всему, что происходит вокруг.

Лифт бесшумно пополз вниз. Мы в нем только одни, и в воздухе возникло знакомое напряжение. Мгновенно нахлынули воспоминания и мои щеки запылали. Расправляю плечи, прогоняя наваждение.

– Куда мы направляемся? – спрашиваю я.

– К юристам.

Мы вышли на семьдесят третьем этаже, прошли мимо стойки администрации и направились прямо по коридору.

Кабинет юристов – это два окна, два стола и море бумаг. Бумаги и папки везде: на столе, на шкафу, в шкафу, около шкафа, на подоконниках и даже на столике с кофе и чаем. С первого взгляда может показаться, что в этом хаосе ничего найти нельзя, но так только кажется.

Если Хэнтон сейчас спросит крупного мужчину в круглых очках предъявить ему что-то конкретное, уверена, проблем у него не возникнет.

Мужчины коротко приветствуют друг друга и жмут руки.

– Анна Стоун, – представил меня Джон.

– Патрик Джеферсон. Рад знакомству, – сказал юрист, а я кивнула.

У мистера Джеферсона очень важный вид. У него круглое лицо и умные внимательные глаза, а на лбу три глубокие складки – он часто хмурится. Он хмурится даже сейчас.

– Присаживайтесь, миссис Стоун, – юрист падает в кресло, указав мне на противоположную сторону своего стола. Поверх рабочих бумаг приготовил блокнот и ручку. Джон за его спиной прислонился к окну.

На лице юриста уголки бровей высоко вздернулись вверх.

– Итак, миссис Стоун, – заговорил он, заглядывая мне прямо в глаза. Как и полагается публичному человеку, у него сильный голос. – Вы хотите развод. Все правильно?

– Да, – твердо отвечаю я.

– Вам известно, что процесс будет публичным?

– Да.

– Вам известно, что это значит, и дополнительных разъяснений не требуется?

– Не требуется.

– Значит, вы хорошо понимаете, во что ввязываетесь, – мужчина берет в руки ручку. – По личной просьбе мистера Хэнтона я готов быть вашим адвокатом, но от вас мне потребуется ваша честность. Если вы намерены что-то скрыть, то лучше откажитесь от своего решения прямо сейчас и продолжайте жить с супругом до конца вашей жизни. Если вам понятны мои условия, миссис Стоун, вы согласны работать со мной?

– Да, – не задумываясь, говорю я.

– Тогда приступим, – кивнул он. – Как давно вы находитесь в браке?

– Около месяца.

– Что?! – голос юриста стал другим. Он молниеносно снимает очки, его взгляд впился мне в лицо. – По какой причине хотите развод?

– Не люблю мужа.

– Если бы вы любили мужа, то разговор между нами сейчас не состоялся, – резко парирует он. – Что вас заставило пойти на развод? Ну же, половая беспомощность мужа, измена. Что?

«На меня надели чужой костюм, выпихнули на сцену и заставляют играть не свою роль», – мрачно подумала я и спокойно говорю:

– Не пришлась по вкусу новая жизнь.

– Не верю вам.

– Вы цепляетесь за Тома, но дело во мне. У Стоуна гораздо больше причин для развода со мной, чем у меня с ним.

– А вот это интересно! – наставляет на меня большой указательный палец. – Говорите!

– Не выполняю обязанностей жены, – легко изрекла я.

– Расшифруйте, – говорит Джеферсон и что-то пишет в блокнот.

Мне потребовалось время, чтобы собраться с мыслями и перечислить набор смехотворных причин:

– Бросила домашнее хозяйство, редко бываю дома, отказываю в супружеской близости…

– А еще у вас есть любовник! – неожиданно как из пушки выпалил Джеферсон.

Удивленно выгибаю бровь. То, что услышала, на мгновение выбило меня из равновесия, и это не осталось незамеченным.

– У вас есть любовник! – разоблачительно констатирует Джеферсон.

– Блестяще, – в смятении протянула я.

– Ну, кто он? Ваш садовник, водитель, товарищ вашего супруга? – мужчина не сводит с меня проницательного взгляда. Выдерживает недолгую паузу и спокойно говорит:

– Или речь идет о вас, мистер Хэнтон?

Джон неспешно отлипает от окна, медленно обходит стол и руками облокачивается о спинку моего стула. Говорит спокойно:

– Патрик, с браком миссис Стоун можно что-нибудь сделать?

– Сделать можно все что угодно! Многое будет зависеть от задействованного набора средств, – многозначительно заявил юрист. Протягивает мне свою визитку. – Это мой рабочий телефон. Вы принесли документы?

– Да, – рассеянно говорю я, все еще размышляя над его словами. Из сумки вынимаю все необходимое и передаю мужчине. – А если Том согласится на развод? Скажем, без возражений, – предполагаю я.

– Если мистер Стоун согласится, это сильно облегчит дело, а если нет, все станет еще сложнее, чем есть сейчас, – просматривая мои документы, безо всяких эмоций отозвался Джеферсон. – Но я бы не сильно рассчитывал на его согласие. В конце концов, взыграет самолюбие. Какой мужчина пойдет на подобное унижение добровольно?

– Все может быть компенсировано.

– Предлагаете откупиться от него, мистер Хэнтон? – юрист поднял глаза на Джона. Задумчиво трет подбородок. – Действенный вариант… но все равно надо подумать.

– Еще кое-что, Патрик, – пальцы Джона напряглись до белизны костяшек. – Он ударил ее, это можно как-то использовать?

– Не думаю, – вместо юриста отвечаю я. – Свидетелей нет. Без бумаги мои слова, просто слова.

– А бьет он вас часто? – живо спрашивает юрист. Почти с надеждой.

– Это произошло только раз.

– Если ударит снова, так, что на теле останутся следы, вы должны позвонить в полицию и сообщить об этом! И тогда у нас будет что-то весомое для суда.

– Понимаю.

– Пока что рекомендую ничего не предпринимать. Сначала я подумаю, что можно сделать. Вам все понятно, миссис Стоун? – строго спрашивает Джеферсон, подразумевая мои мысли поговорить с Томом о разводе с глазу на глаз. Я кивнула. – Если ко мне вопросов больше нет, прошу покинуть мой кабинет, у меня дела, – бесцеремонно сказал он и сразу поднялся с места.

Я нахмурилась, а вот Хэнтон отнесся с пониманием к требованию юриста.

– До встречи, Патрик, – спокойно сказал Джон. Придерживает для меня дверь.

– Спасибо за ваше время, мистер Джеферсон, – говорю я и получаю в ответ сухое «угу». Удивленно смотрю на Джона – как и у меня, уголок губ Хэнтона приподнялся вверх.

Юрист выгоняет из кабинета своего непосредственного босса и запросто игнорирует правила обычной вежливости, – для Патрика Джеферсона, судя по всему, это норма. Моя улыбка стала шире. Я вышла в коридор, протянув Джону его пиджак, и сразу стало зябко. Мужчина принял пиджак с некоторой неохотой.

– На выходе тебя будет ждать темный «Прайд». Водитель отвезет тебя.

– На вокзал? – не рассматривая других вариантов, спокойно говорю я.

– В квартиру. Останешься там и будешь ждать меня, – в его голосе нет компромисса, и я удивленно уставилась на Хэнтона. Мой рот приоткрылся, но никакие возражения на язык не легли.

Мы подошли к лифтам, Хэнтон выжимает квадратные кнопки обоих: тот, что идет вверх, и тот, что спускается вниз. Тот, что поднимается вверх, пришел быстрее.

– Вечером присоединюсь к тебе, – бросил Джон и сделал широкий шаг вперед, как только двери перед ним расступились.

Теперь смотрю в пустоту. Я остолбенела.

Когда двери расступились, лифт передо мной был полон людей. Вхожу с задумчивым выражением лица, не замечая на себе любопытные взгляды.

«Ничего в мире не делается просто так, – размышляю я. – Джон оказал мне услугу. Куда деваться мне?».

На улице настоящий тропический ливень! Дождь много сильнее, чем был до этого, и люди попрятались под сильно изогнутыми полями больших зонтов.

Как и сказал Хэнтон, у входа стоит темный «Прайд» – внушительная в размерах машина темно-коричневого цвета с далеко вытянутым капотом. От черной решетки радиатора протянуты три широкие трубы, похожие на турбины бледно-бежевого оттенка, в тон резины колес. Задняя часть кузова плавно округляется, сохраняя место для небольшого багажника. «Прайд» Хэнтона – дорогая классика, в Данфорде я видела очень мало подобных ей машин.

Многие автомобили в своих формах и дизайнерских решениях подражают стилпоездам – имеют поразительное сходство с ними: такие же округлые и вытянутые, обтекаемой формы. Они весьма популярны в городе, но, как мне кажется, эти машины выглядят громоздкими, неуклюжими и немного нелепыми. Мне больше нравятся те, что похожи на «Дейсмо» – машина с низким и широким кузовом, с сильно вытянутыми хромированными плавниками на задней ее части. Машина, в которой нет ничего фантастического.

Водитель в форменной одежде и белых перчатках быстро поднимается по ступеням и подставляет для меня большой синий зонт.

– Миссис Стоун? – спрашивает он, а я киваю в ответ.

Идем к машине. Водитель открывает для меня заднюю дверь, и я опускаюсь в роскошь дорогого салона из черной кожи. На дверях лакированные вставки из темного дерева.