Читать книгу Игра в идеалы. Том I - Марина Шаповалова - Страница 8

Утро. Я проснулась очень поздно, около половины первого дня. Вот так заспалась. Хотя, может, и к лучшему: зато не встретилась с Карлом. Когда я спустилась вниз, его уже не застала. Миссис Норрис сообщила за завтраком, что друзья ждали моего пробуждения, но не дождались. Ну и хорошо! Без угрызения совести, отказов и вранья я отправлюсь к детям.

День был спокоен и даже, чего скрывать, дорогой читатель, грустен. Все же я грустила, что мне не с кем поговорить. Конечно, не считая детей.

– Как Элизабет может столько спать? – возмущался Том, когда компания сидела на лужайке в парке.

– Она вообще на многое способна… – проговорил Карл слова, понятные только ему.

– Карл, – сказала Дженни. – Может, ты сходишь за ней?

– Точно, – поддержал ее Том.

– Ну, не знаю, – замялся Карл.

– Зато я знаю, – настаивал Том.

– А вдруг она не пойдет?

– Почему ты сомневаешься? – спросил Том. – Что, опять боишься, что она тебе откажет?

– Если не хочет, – встряла Пэт, – пусть не идет. Нечего ее уговаривать.

– Карл, – произнес Дэвид серьезно, – это действительно странно. Вчера ты чуть не признался, что влюблен в Элизабет, а теперь не хочешь за ней идти. По-моему, ты должен вести себя по-другому.

Наступило молчание. Все обернулись на Карла в ожидании ответа. Но он не знал, что сказать. Если бы его сейчас окружали не друзья, то он поступил бы точно так же, как и я: просто соврал бы.

– Не хочешь отвечать – и ладно, – закончил Том. – Я сам схожу за ней.

– Не надо! – засуетился Карл, когда Том встал.

– Ух ты! Вот и желание сразу вернулось!..

Прокатился смех. Одному Карлу было не до смеха.

– Не бойся, воздыхатель, – начал Том напыщенно, но по-доброму. – Я приведу твою пассию нетронутой. Даже за руку не возьму.

Троица засмеялась еще громче.

– Заткнись! – злобно сказал Карл.

И тут два друга чуть не подрались по-настоящему, но Дэвид их остановил.

– Хватит! – сказал он спокойно и властно. – Успокойтесь оба! Том, сядь и побудь с девушками. А мы с Карлом прогуляемся до Элизабет.

– Прости, Том, – сказал Карл. – Сорвался.

– Да ничего, я понимаю, – ответил Том, пожимая руку Карлу в знак примирения.

Не просто так Дэвид считался главным в этой компании. Дэвид – словно вожак волчьей стаи. Стаи независимой, сильной и любящей. Дэвида Профта я всегда сравнивала с волком. Потому что волк для меня – это символ свободы и превосходства. Вожак волчьей стаи должен быть мудрым, влиятельным, сильным и гордым. Именно таким был Дэвид. Я восхищалась им. Если я сравнивала Дэвида с волком, то он в ответ говорил, что я похожа на сокола. Потому что, как сокол, не могу жить в неволе. Эта птица так же горда, как и ты, говорил он мне. Возможно, это так, но я не совсем согласна. Потому что Карл оказался ближе к описанию меня. Он не смог найти подходящего слова. За все время нашего знакомства Карл перебрал множество эпитетов, но так и не пришел к заключению. И в этом его правота, потому что во мне слишком много противоречивых качеств.

Дэвид и Карл молча шли к общежитию. Профт не собирался начинать разговора, он знал, что получит нужные ответы, когда они придут. Волчья интуиция Дэвида никогда его не подводила; он чувствовал, что я не просто так не пошла вчера гулять. Карл не отставал от друга и шел так же гордо и непреклонно, но, зная о скором разговоре, время от времени сникал.

Карл Норрис и Дэвид Профт. Они внушали трепет. Казалось, будто все королевство стоит за их спинами. Над ними были властны только бог и закон. Но Карл никогда не имел желания и наглости опережать Дэвида. Дэвид и Карл – прекрасны, как славянские боги, властны и загадочны, как египетские фараоны, сильны, словно мировая армия, и мудры, словно высшие силы науки…

– Мисс Тейчер, – сказал мне Дэвид, – предъявите ваши документы.

– Очень смешно. – Я искренне не ожидала их увидеть и очень удивилась. Дети бросили игру и побежали здороваться с гостями. – Что вы здесь делаете?

– Да так, мимо проходили, – ответил Дэвид. – Пошли с нами гулять, на улице прекрасная погода.

– К величайшему огорчению, должна отклонить ваше предложение.

Дэвид поменялся в лице и уже серьезно сказал:

– Тогда позвольте, мы втроем выйдем на улицу и поговорим.

Этому я не противилась.

Мы устроились снаружи, около ступенек. Карл сел на лестницу, Дэвид оперся о перила, я стояла на тротуаре прямо перед ними. Тревожился Карл, нервничала и я, один Дэвид был спокоен. Все молчали.

– Джентльмены, зачем вы вызвали меня на улицу?

– Сейчас Дэвид будет тебя и меня в чем-то обвинять, – сказал Карл.

– Что? – возмутился Дэвид. – Я никогда ни в чем никого не обвинял. Я просто задам вопрос. Может, он покажется невоспитанным или детским, но мне все равно. Элизабет, тебе не нравится наша компания? Если так – это все объяснит…

Я, удивленная вопросом, даже не знала, как к нему отнестись. Но знала точно, что Дэвида надо остановить:

– Подожди… Дэвид! Если я не пошла с вами гулять, это не значит, что вы мне противны. Один Том чего стоит!..

– Что ж, – ухмыльнулся Дэвид, – тогда я рад. Второй вопрос. Может, я лезу не в свое дело, но мне снова все равно. Почему вы оба так себя ведете?

– Как? – спросил Карл, прикидываясь, будто ничего не понял.

– Так. Элизабет изменилась, но ее я просто плохо знаю, а мы с тобой, Карл, знакомы сто лет. Я вижу, что-то происходит.

– Тебе кажется.

– Нет.

Карл ведет себя странно. Ведь Дэвид – его хороший друг. Почему бы не рассказать ему, что между нами произошло?

– Бросьте извиваться, – сказал Дэвид. Он спустился по лестнице и встал у меня за спиной, положив руки мне на плечи. Хотел растопить мое сердце. – Рассказывайте, что стряслось.

– Почти ничего, – ответила я. – Я просто недавно познакомилась с Питером…

После этих слов руки Дэвида потяжелели. Я почувствовала, как обстановка поменялось. Поглядела на Карла. Он смотрел на Дэвида, они будто разговаривали глазами. Обернулась к Дэвиду. По его лицу казалось, будто узнал новость, что кого-то убили. Он понял то, что хотел понять, и чего не понимала я.

– Я что-то сказала не так?

– Нет, – ответил Дэвид, отрывая взгляд от Карла. – Ты сказала достаточно.

Карл встал со ступенек и спустился к нам.

– Раз теперь все ясно, – начал он, – то, может, пойдем?

Карл зашагал прочь. Дэвид не двинулся с места.

– Постойте-ка. Я не поняла, что сейчас произошло?

– Да ничего особенного, Элизабет, – ответил Карл, остановившись.

– Это твой любимый ответ на вопрос?

– Хочешь поругаться со мной? – спокойно спросил Карл.

– Я могла бы…

Тут я почувствовала тяжелый взгляд Дэвида.

– …но не стану.

– Ладно, – начал Дэвид. – Карл, ступай к нашим, а я схожу домой, отнесу деньги. И сразу приду. Элизабет, – обратился он ко мне, мягко улыбаясь. – До встречи.

На том мы и разошлись в три стороны. Я отправилась к себе. Захотела немножко побыть одна. Сидела в кресле и думала о том, что произошло. Я хотела придушить Карла, но это желание улетучивалось сразу же, когда я вспоминала приятные минуты с ним. Я не влюблена в него. Но, без сомнения, это симпатия. Но мой разум всегда побеждал чувства, этому меня научила мать. Порой я думаю: хорошо ли одиночество? Может – да, может – нет. Одиночество для раздумья – это прекрасно. Но провести всю жизнь в раздумьях невозможно.

Что происходит в общежитии? Вернее, что здесь происходило в прошлом? Как я хотела это узнать – и узнала. Ответ сам пришел ко мне. Странно, а может, и вполне логично, что любое прошлое для меня закрыто или затуманено. Несправедливо, так обидно не знать даже о своем прошлом. А еще обиднее знать, что кто-то подтасовал карты для моего забвения. Был отец, была и мать – было счастье. Два звена пропало, ушло и третье. Но сказать, что я несчастна, – преувеличение; я скорее обманута. А кто с этим смирится? Кто согласится обманываться? Чтоб не знать суровой правды – возможно, но не всегда.

Вопросы, вокруг одни вопросы, это сводит с ума, граничит с безумием. Есть два спасения: забыть или найти ответы. Пока я решила забыть, но не обо всем…

Через полчаса раздумий я услышала, что в дверь тихо и робко постучали. Передо мной предстал его величество улиц Чарли. От неожиданности я опешила.

– Я, это… – начал Чарли.

– Что?

– Пошли.

– Куда? – улыбнулась я.

– Тебя зовут.

– Кто?

– Спустись и узнаешь.

С этими словами Чарли развернулся и ушел. Я решила, что он меня проводит, но он пропал из виду. Я только услышала, как закрывается соседняя дверь.

Кто меня позвал? Наверняка это Карл! Но почему он сам не зашел?

На первом этаже я поняла, что ошибалась насчет Карла, но оказалась близка к истине. На стойке сидел Дэвид. Сидел, будто у себя дома, но меня это не возмутило, наоборот – понравилось. А после его улыбки в мою сторону я просто влюбилась в его уверенность в себе. Ухмыляясь, Дэвид встал со стола. Игриво улыбаясь, я остановилась напротив.

– А если бы миссис Норрис увидела, что ты сидишь на стойке…

– Тогда меня бы зверски выбросили на улицу! – продолжил Дэвид, не переставая улыбаться.

– Чем я обязана столь высокой чести?

– Пойдем.

Он взял меня за руку и повел на улицу. Остановился возле лестницы, где мы недавно разговаривали с Карлом.

– Карл – хороший человек, – начал Дэвид.

– Наверно, тебе виднее.

– Но и ты мне кажешься очень интересным человеком.

– Спасибо, но ты лучше…

Дэвид улыбнулся и потупился. Наш разговор стал серьезен и вместе с этим романтичен. Я чувствовала, Дэвид хотел что-то рассказать. Помочь мне. Между нами с самого начала протянулась нить настоящей дружбы, дружеской любви и привязанности. Мне приятно и хорошо с Дэвидом. И, судя по его словам и поступкам, это взаимно. К каждому другу Карла и к самому Карлу я испытываю особые чувства.

Дэвид посмотрел на меня и приподнял левую бровь. Именно в этот момент я разглядела шрам, довольно большой. Но на лице Дэвида он выглядел идеально, если так можно сказать о шраме.

– Где ты так?

– Ты о чем?

– Шрам.

– Ах, это… – Дэвид провел пальцами по брови. – Драки… – расплывчато ответил он. – Кстати если бы не Карл, я, наверное, с тобой бы сейчас не разговаривал.

– Что, он тоже дерется?

– Еще как! Нам втроем, мне, Карлу и Тому, просто необходимо уметь драться.

– Почему?

– Карл не рассказывал? – Я покачала головой. – Подлец. Что ж, расскажу я. Наши улицы набиты всяким дерьмом, извини за грубость. Приходится многих ставить на место. Наша компания – мы боремся за признание… У нас есть враги, но сейчас союзников больше. Когда мы познакомились, я, Карл, Том, Дженни, Пэт, мы были детьми. Начинали с нуля, а сейчас уважаемы на улицах, и враги нас боятся.

– Вы заставили их бояться силой? – иронично спросила я.

– Да. А есть другой способ?

– Конечно. Психологический. Хотя справедливо: мужчинам – сила, женщинам – хитрость.

– Я согласен. Если бы ты знала, через что мы прошли впятером. Даже Дженни. Меня считают их главарем. – Дэвид скорчил рожу, будто не признавал это прозвище. – Но я не справился бы без них. В особенности без Карла. Знаешь, ни одного из своих друзей я не дам в обиду, никогда.

Мы помолчали. Дэвид словно дал мне время понять всю серьезность нашего разговора, чтобы я могла уловить каждое слово.

– Ты не обидела Карла, – продолжил он. – Просто произошла ошибка. Я понимаю, что ты не все знаешь, Карл всегда был очень гордым. Видимо… – Дэвид вздохнул, будто вспоминая что-то плохое. – Ты недавно познакомилась с Питером?

– Да, – спокойно ответила я.

– Из-за этого вы с Карлом поссорились?

– Верно.

– Ну так вот. Общежитию уже двенадцать лет. Миссис Норрис и Карла многое связывает с этим домом.

– Я слышала про его сестру и отца…

– Что ж, я рад. Хоть это можно пропустить. Слушай. В 1758 году, когда построили этот дом, здесь стали появляться жители. Приезжали и уезжали. В общем, много народу поменялось. Так вот, когда Карлу было пятнадцать, сюда заселилась одна семья…

Я внимала каждому слову Дэвида, вслушивалась в каждый звук. Я понимала, что он даст мне ответы на мои вопросы. Моя заинтересованность льстила Дэвиду и подбадривала его. Он понимал, что не делает ошибок и не пожалеет о рассказанном.

– Семья была большой: мать, две дочери и два сына. От них ушел отец, как после узналось, и они переехали сюда. Строгая, воспитанная мать, но не дети. Ты догадываешься, о ком я?

Да, я действительно поняла, о ком он. Опять меня охватил нечеловеческий интерес к Салли… Но не смея делать серьезных догадок, я промолчала.

– Семья Тайлер до сих пор живет здесь, но не вся, и я говорю не про их отца…

Я окончательно убедилась, что речь пойдет о Салли.

– Здесь не хватает прекрасной во всех отношениях, – продолжил Дэвид, – девушки по имени Салли. Слышала про нее?

– Да.

Мое сердце забилось еще сильнее. Я не хотела слышать про Салли, но без этого рассказа я не нашла бы ответов на свои вопросы.

– С первого дня Карл влюбился в нее… А она – вроде бы – в него. Прошел примерно год после смерти мистера Норриса и его сестры. Траур все еще терзал Карла! Но влюбленность в Салли помогала залечивать душевные раны. Вначале казалось, что нет пары идеальнее. Но то, что она сделала, повергло всех нас в замешательство. Три года их взаимной любви были прекрасны. Дело шло к свадьбе. В их отношениях было все: любовь, краткая ненависть, кстати, во время которой Карл интриговал с Пэт…

Меня будто током прошибло.

– Да, – продолжил Дэвид, – было и такое. Мимолетность… Карл и Салли строили планы на будущее. В их отношениях была и страсть, что, на мой взгляд, очень важно. Салли была так красива, что ее лицо ослепляло. Все парни становились ее рабами. Она нравилась людям как человек, как друг – была великолепна!

– Довольно, – перебила я Дэвида. – При чем тут моя ссора с Карлом? И при чем тут Питер?

– Я постепенно подхожу к этому, – продолжил он. – Многие завидовали Карлу. Я сам чуть не влюбился в Салли, да и Том потерял голову. Ты, наверное, уже поняла, что он ненормальный. Он же провожал тебя до дома?

– Да, – со смешком ответила я, вспоминая тот приятный вечер. – И мы мило беседовали…

– Я представляю… Но, мы, как друзья Карла, конечно же, не претендовали на Салли. – Дэвид сделал многозначительную паузу. – Но у Карла есть другой противник.

– И кто же он?

– Питер Ричардс.

Дэвид опять сделал паузу. И я все больше стала понимать смысл нашего разговора.

– Питер, – продолжил Дэвид, – в отличие от Салли, в общежитии жил уже год. И вечно сталкивался с Карлом. И ссор стало куда больше, когда Питер понял, что тоже любит Салли. Салли же не отвергала его ухаживаний. Наверное, он ей нравился. Она изменила Карлу с Питером. И когда Карл узнал про это, произошел величайший скандал.

– Этого следовало ожидать.

– Да, ты права. Салли дружила с Пэт, они делились секретами. Вот и рассказала все ей. Пэт, конечно, своенравная, но не могла хранить такой ужасной правды. Хотя терпела долго, месяца два. Потом решила посоветоваться со мной, потому что секретов становилось все больше… ну, ты понимаешь… Я решил немедленно рассказать Карлу правду. Ты не представляешь, как это было сложно.

Мне стало жалко Карла. Мне захотелось даже извиниться за свое поведение. Но я засомневалась:

– Дэвид. Насколько я понимаю, Пэт нравится Карл. Разве она не могла наврать?

– Нет. Никто не сомневался, что она не лжет. Не надо так плохо думать о Пэт. С ней сложно, характер у нее бесовской! О благородстве и чести она не знает… Но зато очень преданная! Возможно, не положит голову на плаху вместо тебя, но ради тебя будет биться до последнего! К тому же на связь Салли и Питера многое указывало. Подозрения, ссоры, в конце концов, интуиция. И к тому же во время этого скандала Салли сама во всем призналась.

Я молчала, просто не знала, что сказать. Дэвид тоже молчал, давал мне время и набирался мужества продолжать. Ему было больно погружаться в воспоминания.

– Тогда-то и начался сущий кошмар. Свадьбу отменили. Скандал! Карл совсем опустился. Начал пить. Мы не знали, что делать. Было больно на него смотреть. Мы беспокоились, как могли, помогали. Но через две недели, когда Карл отошел от этого удара, Салли приползла к нему на коленях за прощением.

– И он простил?

– Не сразу, – с сожалением сказал Дэвид. – Но простил. Наступили деньки нового счастья. Снова слухи о свадьбе… Счастья хватило на полгода. А теперь представь… Она уехала рано утром, не сказав никому ни о чем. Бросила всех, – тут в голосе послышались нотки злобы, – семью, друзей и, что самое ужасное, – Карла. Хотя нет, ужаснее всего то, что за день до исчезновения она сказала ему: «Я буду с тобой всегда». И через пять часов уехала. Какая жестокость! Наутро Карл обнаружил записку от Салли. «Я уехала. Так будет лучше. Карл, не держи на меня зла»… Ни прости, ни прощай, ни люблю…

Опять наступило молчание. Тяжелое и напряженное.

– Как ни крути, Карл до сих пор ее любит. И никак не может забыть. Глупец! Лично я ее возненавидел. Но думая о днях счастья, которые она дарила Карлу и остальным, я невольно понимаю, что она лучшая… Хотя ничто не оправдывает ее поступка. Не знаю – может, у нее была серьезнейшая причина. – Дэвид помолчал. – Теперь Карл стал ненавидеть Питера с новой силой.

– Почему? Ведь Питер уступил ему Салли?

– После долгих и тщательных уговоров. Я лично уговаривал Питера, и Том – тоже. И надо отдать должное его настойчивости: Питер сдался не так быстро. После того как Салли уехала, Карл – наверное, чтобы оправдать ее поведение, – стал обвинять во всем Питера. Мол, он ее уговорил. Глупо. Карл в глубине души тоже это понимает, но настаивает на своем. – Дэвид со вздохом закончил: – Как же он ее любил…

Мы умолкли. Я начала обдумывать услышанное, но не могла понять, как эта история связана с моей ссорой с Карлом.

– Прекрасная история, – сказала я с сожалением и сарказмом. – Жалко Карла. Его так обманули.

– Да. Элизабет, теперь ты понимаешь, почему поссорилась с Карлом?

– Честно говоря, нет. Питер увел у Карла девушку, и значит, теперь никакая другая девушка не должна разговаривать с ним?

– А почему ты думаешь, – сказал Дэвид, сверля меня глазами, – что Карл относиться к тебе только как к соседке?..

Я была поражена. Карл любит меня? Или я нравлюсь ему? Я смотрела на Дэвида ошарашенными глазами. Он отвернулся, поправил волосы и опять, посмотрев на меня, мягко сказал: