Читать книгу Дом вокруг дерева - Мария Александровна Анисова - Страница 12

От новой информации голова тяжелела, как в ночь перед экзаменом. Чем больше Даша читала, тем сильнее приходило осознание, что настоящим центанцем ей стать не получится. Идей, как помочь Максу, тоже не было: о спасении приговорённых в книгах не нашлось ни строчки.

Отогнав грустные мысли, девушка поняла, что ей надо проветриться. На этом в комнату вошла Мириам.

– Ваш обед.

Разумеется, на тарелке была манха. Но теперь это Дашу скорее радовало. Она откусила кусок белой субстанции и закрыла глаза, почувствовав знакомый вкус пиццы с грибами.

– Слушай, Мириам, – сказала Дарья, прожевав, – Ты сейчас очень занята?

– Нет, – честно ответила та, – на сегодня приём усыновителей уже закончился.

– Значит, мы можем с тобой погулять? Покажешь мне город.

– Как скажете.

– Да ты расслабься, – приободрила её уже сытая и подобревшая Даша. Хотя, возможно, тому виной была вода, нескромно превращённая в вино силой мысли, – Мы как подруги пойдём. Не как начальница и подчинённая. И называй меня Даша, хорошо?

– Хорошо, – улыбнулась Мириам.

Дарья выбрала из гардероба Хавы наименее скромное чёрное платье и дополнила его украшением, подаренным Бели. В этом виде она вышла на улицу со своей новоиспечённой подругой. Хотя такой статус, конечно, приписан был условно: тело Хавы выглядело почти вдвое старше Мириам, которой едва можно было дать пятнадцать. Впрочем, кто знает, как взрослеют на Центане?

– Куда пойдём, Даша? – дословно выполнила указания «подруги» настоятельница приюта.

– Туда, где весело. Покажи мне, как тут у вас, в Центане, развлекаются? Или все с утра до ночи только книжки читают?

– Вообще-то наш город называется Ис. Центан – планета, хотя, по правде сказать, кольцо совсем небольшое, так что мы привыкли называть себя центанцами, а не исовцами. И, если честно, – замялась Мириам, – то чтение некоторых книг детям действительно разрешают только после уроков и прочих дел. Учебникам – время, сказкам – час. Так все взрослые говорят. И я теперь тоже.

– Забавное совпадение, – сама себе сказала Даша, – Но ладно. Веди меня в самое весёлое место. А там – сориентируемся по обстоятельствам.

– Тогда мне будет не сложно. Такое место у нас всего одно.

Парк, носящий имя «Толлан» интриговал одним своим видом. Подходя к нему, можно было увидеть лишь вывеску: то, что было внутри, скрывали собой стены из плотно растущего золотого тростника высотой с несколько этажей. Вход был закрыт массивной чёрной дверью, которая, впрочем, была не заперта.

Прямо за дверью виднелся маленький киоск. Мириам подошла к нему и попросила у продавца воздушной манхи – этакий аналог земной сладкой ваты. Расплатилась она за него с помощью телефона. Даша заинтересовалась местной валютой.

– Нам всем начисляют актумы. Для этого не обязательно работать, главное условие – заниматься чем-то полезным. Программа анализирует наши поступки и начисляет актумы соответственно сделанному. Может и списать, кстати.

Даша проверила свой счёт – на Земле с такой суммой она могла бы обеспечить безбедное гедонистическое существование всей своей семье до пятого колена.

– Это ещё осталось от Хавы. Она их вообще не тратила на себя, только на благотворительность. А от этого актумы только множились, – улыбнулась Мириам, отламывая парящий кусок манхи на палочке.

Внутри «Толлана», на первый взгляд, не было ничего особенного. Всё, как на Земле: ровные дорожки с плавными изгибами, облагороженная растительность и множество родителей с детьми. Парк был совсем небольшим: кольцом он огибал скромную круглую лужайку, на которой сидела девушка в окружении толпы детишек, держащих в руках листки бумаги. Это было единственное место в парке, где царило хоть какое-то оживление. Дарья подошла поближе и узнала Клото. Сотрудница Центра была всё в том же цветастом платье.

– Так, – улыбалась она, нежно растягивая гласные, – как тебя зовут?

– Элиш.

– Хорошо, Элиш. Что ты нарисовал?

– Это динозавр.

– Очень похож! Ты видел отрывки из фильма о симуляции?

Мальчик кивнул. Дарья удивлённо подняла бровь: здесь не только все о ней знают, но и видели отрывки земной эволюции. Интересно, насколько подробные?

– И что тебе больше всего понравилось?

– Динозавры! Вот бы у нас тоже такие были!

– Убедил, – рассмеялась Клото, – Вот тебе динозавр.

Клото провела рукой по рисунку, смешной несимметричный зверь ожил, моргнул и прыгнул прямо на руку восхищённому мальчику. Он скорее побежал с ним в кусты – видимо, поиграть в эволюцию.

– Не забудь, он исчезнет на закате, – крикнула Клото, и, увидев Дашу, немного печально добавила, – Это Айса настояла, чтобы так было. Говорит, если давать им играть дольше, то они перестанут учиться.

– Разумно, – сказала Дарья, решившая придерживаться политики нейтралитета в разговорах с центанцами.

– А я думаю, что игра учит не хуже учебника. Зато детям нравится гораздо больше, – тут Клото заметила, что один из окружающих её детишек уже буквально сгорал от нетерпения, и обратилась к нему, – Что у тебя?

– Я Давид. И у меня гирак.

Дарья заглянула в листок. На нём было нарисовано животное, похожее на маленького оленёнка, только без рогов и с мягкими лапами вместо копыт.

– Гирак? Их же так много вокруг. Даже в этом парке…

– Но я хочу маленького! – запротестовал мальчик.

– Хорошо. Держи.

Оленёнок соскочил с листка и запрыгнул мальчику на плечо. Тот просиял.

В тот же миг Дарья услышала голос, от которого по коже пошли мурашки. Он был женским и при иных переменных довольно приятным, но дело осложняло то, что раздавался он буквально отовсюду, как эхо или злой дух из фильма ужасов. Однако это точно был не хоррор, потому что голос говорил следующее: «Давид! Давид, где ты, я тебя не вижу. Нам пора домой».

Даша бросила взгляд на тех, кто был рядом: они стояли в шоке, озираясь по сторонам. Из глаз Клото покатились слёзы, Мириам побледнела и задрожала. Воцарилась до того типичная мёртвая тишина, что не будь Дарья уже привита центанскими чудесами, она точно упала бы в обморок.

– Что здесь происходит? – спросила Даша, обращаясь сразу ко всем.

Никто не ответил. Дети, взрослые, все, кто был в парке, смотрели в одно и то же место – на скамейку, стоящую неподалёку. На ней сидела женщина, вернее, нечто, напоминавшее её. Вместо глаз у неё были чёрные впадины, рот беззвучно открывался, руки пытались нащупать что-то неуловимое. При этом очертания её туловища выглядели так, словно она неаккуратно смазанная краска на картине. Женщина растворялась в воздухе, словно смешиваясь с ним – жуткое зрелище.

«Мои глаза не здесь… Мой голос… Где мой голос? Я его не слышу! Давид!».

Клото подбежала к женщине и стала водить рядом с ней дрожащими руками, словно пытаясь собрать её воедино. Но с таким же успехом она могла собирать в кубик льдинку, растаявшую миллионами капель.

– Вы смертная? Можете бороться?

«Я плохо слышу! Где вы? Я вас не вижу. Я ничего не вижу! Давид, сынок! Где мой сынок? У него никого нет кроме меня…».

Это были её последние слова. Ещё секунда – и женщина растворилась совсем, словно её никогда и не было. Словно ластиком стёрли.

В полной тишине затухающим эхом звучало слово «Никого… кого… о-о-о». Оборванный стон вскоре смолк. Давид смотрел на скамейку, где только что сидела его мама. Он не плакал, но был очень испуганным, в глазах стояли слёзы. Гирак на его плече тоже замер и как-то съёжился.

– Чёрт возьми, – в шоке прошептала Дарья, прижимая большой палец правой руки к безымянному, – что тут такое творится вообще…

Синяя голограмма появилась в её руке. В списке контактов был только Бели, на него Дарья и нажала трясущимися пальцами.

– Привет, Хава. Рад тебя…

– Бели! Тут женщина… Я не знаю, что происходит! Голос отдельно, глаза отдельно… Она просто растворилась, и всё!..

– Успокойся, я сейчас буду.

Даша положила трубку и посмотрела по сторонам. Плакали уже все, едва слышно всхлипывая. Было видно, что произошла какая-то трагедия, которая касается всех. Даша не знала, что и думать. Если бы она была верующей, то наверняка бы решила, что это какая-то высшая сила покарала маму Давида, лишив её земной жизни. В любом случае, выглядело это даже страшнее, чем низвержение в ад, каким бы его мог описать Стивен Кинг.

Вот тебе и центанские развлечения.

К счастью, скоро в «Толлан» пришёл Бели. Мириам, увидев его издали, словно пришла в себя и направилась к осиротевшему мальчику.

– Давай ручку, Давид, – сказала она, пытаясь правдоподобно улыбнуться, – Пойдём, покормим твоего гирака. Ты уже придумал для него имя?

Мальчик молча взял Мириам за руку. Они пошли прочь из парка, но он до самого конца, не отрываясь, смотрел на ту самую скамейку. У Даши сжалось сердце. Потерять маму вот так… Оказаться совершенно одиноким и беспомощным в один миг. Хорошо, что Мириам оказалась рядом. Хотя вряд ли это вообще можно описать как «хорошо».

– Пойдём, Хава, – осторожно потянул её к выходу Бели, – тут уже ничего не сделаешь.

– Что это было? – спросила Даша, когда они вышли за пределы парка.

– Энтропия. Та самая болезнь, о которой я тебе говорил. Люди просто распадаются на мельчайшие частицы. Кто-то быстро, как эта женщина, кто-то сначала теряет голос, потом зрение, потом обнаруживает свои части тела в разных уголках Иса… Мне жаль, что тебе пришлось это увидеть, правда. Это ужасное зрелище.