Читать книгу Забужение - Мария Гарзийо - Страница 10

Юлька и Анжела, не плохо справлявшиеся в школе с задачками по геометрии, наталкиваются на любовный треугольник, препарировать который совсем непросто. Сергей упорно продолжает звонить Юльке. Анжела тем временем изнывает от любви. Юльке с одной стороны лестно, что очаровавший подругу мужчина предпочитает ее скромную и неопытную персону. С другой, ее душу теребит сострадание к несчастной влюбленной. Именно оно и вынуждает Юльку принимать приглашения Сергея.

Вот уже третий раз они идут на свидание вдвоем. А лысеголовый сердцеед представляет им третьего по счету друга. Зовут этого сомнительного образчика местной фауны Санёк, и своей женатости он принципиально не скрывает. Замечательная четверка располагается в недорогой кафешке на периферии. «Мальчики», которые больше тянут на папиков, заказывают девочкам веселящей шипучки. Анжела предусмотрительно подсаживается к Сергею. Санек пододвигает свой стул к объемной в нужных местах блондинке. Юлька со своим пузырящимся бокалом остается за кадром. В отсутствии иного занятия она наблюдает Анжелину технику флирта. Надо заметить, особой тонкостью техника эта не отличается. Виденное уже бюстотолкание перемежается с ляжкотрением и откровенными комплиментами. Атакуемый отвечает на такой неприкрытый натиск робким хихиканьем, уместным скорее пятнадцатилетней девственнице, чем взрослому мужичище. Санёк в свою очередь пытается похожим образом взять в оборот саму Анжелу, и переключить ее активное внимание на свою достойную персону. В чем, однако, мало преуспевает. Целеустремленная девица прет к своей цели как паровоз с барахлящими тормозами. В Юлькиной голове тем временем под влиянием магических пузырьков происходят разнообразные метаморфозы. Пьедестал с золотой надписью «роковая женщина», на который она когда-то благоговейно водрузила Анжелу, стремительно покрывается трещинами. Стоящая на нем искушенная специалистка по мужеведению пошатывается, грозясь рухнуть накрашенным лицом в грязь. А Юлька тем временем, скинув серый плащ незнайки, поднимается на один уровень с гуру. «Неужели она не понимает, как она вульгарна», – думает отпрыск родителей интеллигентов, – «Мужчина никогда не воспримет такую навязчивую особу всерьез». С другой стороны, вовсе не факт, что Анжела стремится к какому-то серьезу. Она пропагандирует философию свободной животной любви. Встретились, принюхались, понравились друг другу и let’s do it like they do it on discovery channel. А дальше видно будет. Юлька не готова пока запустить в свою доверху набитую книжными идеалами черепную коробку подобный свежий ветерок сексуальной революции. Ей хочется, чтобы акт физической любви сопровождался взаимным уважением, и чтобы на его основе в дальнейшем вырос каркас отношений.

Сергей и Санёк предлагают захмелевшим дамам продолжить посиделки в бане, с надеждой, очевидно, что те плавно перейдут в полежалки. Согласие Анжелы впервые перечеркивает Юлькин робкий отказ.

– Езжай, если хочешь. Я пасс, – шепчет на ухо подруге соискательница духовности.

Юльку высаживают у мусорников. Куда отправляется честная компания дальше, ей неизвестно. Юлька, пьяненько покачивая бедрами, направляется к родному подъезду. Следом за ней ковыляет тоска. Они поднимаются на лифте вместе, и вместе садятся ужинать.

– Что-то кавалеры ваши вас не кормят, – замечает мама, водружая перед Юлькой тарелку борща, – Только поят.

Юльке хочется пасть лицом в тарелку и разрыдаться. А потом, размазывая по физиономии ломтики капусты и свеклы, сползти на пол, встать на колени перед мамой и вымолить прощение. Извергнуть из своих недр все перипетии последних дней, выплюнуть наружу разочарование и попросить, прижавшись мокрой щекой к маминой коленке, совета. Это светлая сторона Юльки-отличницы, вынырнув из наросших сверху темных зарослей, пытается вырваться, подать голос, стряхнуть с себя паразитов. Она чувствует, что это возможно ее последний шанс затормозить на краю зловонной ямы и повернуть назад, оставшись невредимой, незапятнанной, живой. Юлька пытается залить неуместный порыв обжигающим борщом.

– Ты поаккуратнее там с алкоголем, – продолжает мама, так и не дождавшись реакции, – Женский алкоголизм неизлечим.

Последняя фраза захлопывает тяжелую дверь перед носом у разбухшего от утопичных мечтаний светлячка, и подталкивает его к краю пропасти. Это черствое клише мгновенно вырисовывает мамино совершенство на фоне Юлькиной порочности, перемещая родительницу из дружеского стана в отряд строгих преподавателей. Юлька сжимается в клубочек, так и не отважившись выползти из своей ракушки.

Звонит Анжела. Сообщает, что ни в какую баню с братками не поехала. Санёк задолбал ее приставаниями, а Сергей так и не замычал и не отелился. В общем, опять сходили в холостую. Анжела выражает надежду, что в следующий раз ей повезет больше. Юлька надеется про себя, что этого следующего раза не будет.

Бог, взвесив чаяния одной и второй, отдает предпочтение старшей блондинке. Сергей, на сей раз, представленный в единственном экземпляре, ведет неразделимых подруг в летнее кафе.

– Вы всегда вдвоем на свидание ходите? – не выдерживает он.

– Мы с Тамарой ходим парой! – парирует Анжела, пристраиваясь поближе.

Юлька строит кислую физиономию. Будь ее воля, она бы тут сейчас не сидела. Ей жуть как надоело чувствовать себя третьей лишней. И чего этот Сергей ей все звонит и звонит? Чего он от нее хочет? В телефонной трубке голос всегда заинтересованный, с определенной, хоть и небольшой, долей нежности даже. А при реальной встрече – памятник Пушкину работы Церетели. Слова из него не вытянуть, не говоря уже о каком-нибудь хилом комплиментишке. И что интересно, эта непробиваемая молчаливость одинаково распространяется на обеих подруг. Нельзя сказать, допустим, что Юльке этот робот доброжелательно улыбается, в то время как Анжеле строит козью рожу. Нет, упомянутую рожу в одинаковой мере наблюдают обе блондинки. В этот раз Юлька, неумело закурив, решает взять сомнительного быка за рога и проявить некоторую инициативу.

– Расскажи, Сергей, чем ты занимаешься?

Несмотря на хилый опыт общения с мужчинами, Юлька догадывается, что тема работы имеет чудесное свойство пробуждать даже самых сонных, и наделять даром речи немых.

– Работаю, – не оправдав надежд, лаконично мямлит исключение из правила.

– Кем?

– Директором.

– Директором чего?

– Фирмы.

– А чем фирма занимается?

– Разными вещами.

Блин, партизаны, что ли воспитали этого весельчака?! Юлька признает свое поражение. К счастью для стремительно затухающей беседы, Анжела всегда имеет в кармане пару тройку запасных вариантов.

– Директор – это очень сексуальная должность, – заявляет она, томно выпуская изо рта ровные колечки дыма.

Сергей расплывается в своей уже хорошо знакомой Юльке улыбке добродушного домашнего котяры.

– А сколько тебе лет, если не секрет? – невпопад выплевывает тощая девица вопрос, которые давно царапает ее любопытство.

– Не секрет. Тридцать один, – без стеснения признается мужчина.

«Ни фига себе, какой старый!» опешив, хлопает ресницами Юлька. Она, конечно, подозревала, что Сергею перевалило за двадцать, но чтобы так давно! Теперь как-то даже и на «ты» его называть неудобно. Дядя Сережа.

– Что, старый? – угадывает Юлькины мысли динозавр юрского периода.

– В самом рассвете сил! – спешит успокоить матерого волка Анжела, – Как Карлсон! Мой любимый возраст.

Юлька отстраненно думает, вспомнив скандинавскую сагу: И что это делал пожилой детина с пропеллером в обществе очаровательного молодого блондинчика? Ох, уж, эти шведы!

Свидание, если таковым можно назвать эту своеобразную трехстороннюю встречу, завершается как обычно развозом молодежи по домам. Анжела по ранней договоренности всегда выходит после Юльки, ухватывая, таким образом, несколько минут наедине с шофером. Эта привилегия, однако, никаких съедобных фруктов не приносит.

– Я не понимаю этого мужика! – стонет Анжела в трубку, – Чего он хочет?

– Того же что и все остальные, – философствует Юлька из своей квартиры, – Молодого мяса.

– Да, ладно! Если бы был как все остальные, давно бы уже сказал открыто – поехали, мол, трахаться. А он сидит, молчит и улыбается. Видела, какая у него улыбка?

– Ага, масляная такая. Прямо врезать хочется.

– Юля, ты ничего не смыслишь в мужчинах! – взрывается ценительница, – С Женей этим беспонтовым небось терлась на диванчике с удовольствием!

Упомянутый Женя, кстати, с того памятного вечера так и не дал о себе знать.

– Ну, не нравится мне этот Сергей, – измученно вздыхает Юлька.

– Ага, подавай тебе женоподобных дохляков! Как нормальный брутальный мужик так уже не катит!

– Ну, так тебе он катит зато. Тебя кстати не смущает его возраст? Он нам в отцы годится!

– Я бы от такого отца не отказалась, – гнет свою линию упрямица, – Юлька, ну как ты думаешь, что у него в голове творится? Почему он себя не проявляет никак?

– А фиг его знает.

– Может, он в тебя влюбился?

– Да ладно! С чего ты взяла?

– Ну, звонит же он тебе!

– А чего на свиданиях отмороженный такой сидит? И, знаешь, по телефону он тоже не особо любезничает. «Привет. Как дела? Свободна сегодня?» Вот тебе и весь разговор.

– Ой, не знаю тогда!

– И потом, когда ты его лапаешь, он тоже явно не против! – продолжает успокаивать подругу Юлька.

– Да, это факт. Хотя и не «за». Ничего не отвечает, хихикает только. Может, он скромный очень?

– Ага, закомплексованный тридцати однолетний увалень. Может быть, девственник еще?

– Да, ладно тебе!

– Или маньяк, – разворачивается Юлькино богатое воображение, – Молчит, потому что размышляет, кого из нас первой будет убивать и каким именно образом.

– Фу! Чушь какая!

– Ну, извини, других предположений у меня нет, – хихикает Юлька.

– Рано или поздно он должен как-то себя проявить! Ой, Юля, знала бы ты, как мне плохо! Я ведь так в него влюбилась! Все время о нем думаю.

Юльке искренне жаль Анжелу. Вот ведь не повезло бедняге. Надо же было умудриться втюриться в такого странного типа. Положив трубку на рычаг, она еще некоторое время сидит на стульчике в коридоре, размышляя. Незадействованная в жалости часть Юльки довольно щурится, радуясь появлению в пресной до этого жизни таких взрослых проблем. Родители опять настаивают на поездке на дачу. Какая может быть дача, когда такое творится! Юлькин категоричный отказ влечет за собой очередной бурный скандал, венцом которого становятся слезы и хлопанья дверьми. Юлька требует свободы, а мама с папой ни в коем случае не соглашаются оставить несмышленое дитя ночевать в одиночестве. Либо на природу все вместе, либо не едет никто. Один за всех и все за одного. Только вот в последнее время в их семье выходит по-другому. Юлька выступает одна против всех, с каждым днем все больше и больше покрываясь острыми ежовыми колючками.

Ночью Юлькина мама в который раз лежит без сна, разглядывая замысловатые тени на потолке. Ее терзает все тот же неразрешимый вопрос, – каким образом в ее чистую светлую дочь попало зерно зла? Виновата ли в этих страшных переменах Анжела, опутавшая слабое неразумное существо паутиной своего пагубного влияния? Мама хочется верить, что да. Ее кровоточащее материнское сердце отказывается возлагать часть ответственности на хлипкие дочерние плечи. Она не желает признавать, что для того, чтобы пущенный Анжелой огонек, подпалив фитиль, спровоцировал взрыв, в Юлькином детонаторе изначально должен был находиться опасный заряд. Нет, не может быть. Никогда в ее ребенке не было вредоносного пороха. В детстве Юлька плакала над горькой судьбиной Красной Шапочки и требовала приклеить одноглазому мяснику потерянный в каких-то передрягах зрительный орган. Как могло это безобидное чувствительное существо в одночасье трансформироваться в жесткого безразличного монстра? Тени на потолке не дают ответа. Некоторым родителям везет. Их детей не задевает зловонная волна юношеской ломки. Вот соседская девочка Аня, например. Закончила школу с отличием, целыми днями занимается, чтобы поступить в университет. Встречается с хорошим мальчиком Сашей из соседнего двора. Мечта просто, а не дочь. Аниным родителям подфартило, а Юлькиным нет. Маленький шарик, повертевшись по кругу, сбавив ход, затормозил именно на их фамилии. Нет, Юлькина мама не завидует. Боже упаси. Просто ей плохо. Плохо от того, что она впервые в жизни получила двойку, да еще и по такому важному предмету, как «воспитание собственной дочери».

Юлька тем временем тоже не спит, ворочаясь с боку на бок на своей узкой кушетке. Ей тесно, ей не хватает воздуха, потолок давит на грудь. Хочется вырваться из этой крошечной коробки, в которую ее засадили родители словно подопытную крысу. Она им не принадлежит! Они не имеют право навязывать ей свои правила! Хватит, наплясалась под их дудку так, что уже ноги болят. Пришла пора расправить плечи, поднять голову от этих вечных ненавистных тетрадей и взмыть ввысь на головокружительную высоту свободы. Нет сил больше отпрашиваться, отчитываться, отмаливать какие-то несуществующие грехи. Анжела говорит, что единственная возможность вырваться из родительского плена – это найти мужика, который будет содержать свободолюбивую девицу. Потому как сама без денег далеко не уковыляешь. А пока мама с папой кормят и поят, они и заказывают музыку, под которую свеже-совершеннолетняя дочь должна выплясывать. Юльке не хочется хвататься за абы какого мужика с одной лишь целью, сбросить с себя гнет предков. С другой стороны и ежедневный прессинг выносить становится все тяжелее и тяжелее. Она засыпает, так и не найдя решения своей животрепещущей проблемы.