Читать книгу Лед, шоколад и горький кофе. Том II - Mel RedWolf - Страница 2

Тут-то настал час расплаты. Вампирша решила взять матч-реванш, а реакция застанной врасплох Ланы того стоила. Настолько сильно оказалось удивление девушки, настолько ощутимо сбилось неловкое, участившиеся дыхание, что даже у хладнокровного вампира быстрее забегала по жилам древняя, густая кровь. И эта дикая, живая, неуемная готовность защищаться. Трижды не у дел, но с огоньком в глазах, с волей, которую никак не удавалось сломить. Действительно, исключительная зверюга, самая желанная, самая… Ирен силой воли удержала себя. Отреагировала так изумительно, переменчиво, что невинно хлопала глазками, а в момент приближения к себе эта бестия сокрушенно вжалась в мягкую постель, хотя запах говорил об ином – густой и острый запах азарта и будущей атаки.

– И-ирен, что ты задумала, милая? Ну, неужели тебе так требуется меня раздевать? Может, хоть позволишь супруге поберечься и в нижнем белье остаться? Или ты решила все-таки приступить к исполнению супружеского долга? – решила все же выкручиваться методом кнута девушка, проходя по болевым точкам, и даже сама потянулась лапками к стану супруги, коснулась почти невесомо подушечками пальцев точеной талии вампирши, изучая ее контур, изгиб, как оценщик дорогую изысканную картину. И было в этом жесте нечто угрожающее, уверенное, как прикосновение хозяина к своей вещи.

«Моя добыча» – так говорила варг. Эти слова сотрясли сознание опаской, пробудили внутри странные струнки, которые доселе спали, и этот необычно тонкий звук вызвал мурашки по позвоночнику. Но Ирен вовсе не собиралась так сдаваться. Это всего лишь какая-то странность. Странность, не более.

«Недурно» – отметила для себя хищница, и вместе с довольной улыбкой бровь варга поднялась вверх красивым изломом.

Вампирша так ярко отреагировала, хотя зверюга еще не спешила обескуражить свою супругу…. До поры до времени. Еще не время показывать все. В иной миг в голове хищницы, по всей видимости, что-то переклинило, ведь в глубине голубых глаз блеснуло нечто иное – яркое и бурное. Не успели обе опомниться, как Лана прильнула к губам девушки, закрыв глаза плотно, будто страшась самой себя, а рукой девушка опустила с плеч бретельки сарафана Ирен весьма размашистым, нетерпеливым движением, видно, в конец решив сбить с толку аловолосую.

«Но нет, это еще не конец» – твердил упрямо разум Цепеш.

Ирен была настроена слишком серьёзно, чтобы быть сбитой с толку такими поступками хищницы. Эта обворожительная зараза уже вытворяла похожие штучки, нельзя было позволять ей и дальше творить чудеса влияния над собой. Тем более ожидала чего-то подобного от Ланы ее благоверная супруга, подготовилась морально к вольностям лап ее, была готова к обороне. И Ирен начала отпор, но, как месть холодным блюдом, так и здесь решила не переходить грани. Цепеш охотно отвечала на поцелуй, позволила даже проникнуть горячему язычку за алые губы, не упуская такой редкой возможности получить удовольствие от близости со зверюгой. Но всему свое время, а тем более своя доля. И Ирен почувствовала на себе, как воздействуют «излишки» вольностей головокружением и непривычно сбитым глубоким дыханием. Тут-то очень скоро отстранилась вампирша от губ варга и сдержанно усмехнулась.

– Твои коварные трюки не пройдут, Лана. Видеть тебя, в чем мать родила, мне необязательно, так что… думаю, так уж и быть, оставлю тебе нижнее бельё. Доктор сказал, что надо лечить твои синяки, а скрывать – их означает чуть-чуть не то, что требуется. Так что я ими займусь, а ты побудь хорошей девочкой. Не бойся, всего лишь поцелую каждый и нанесу мазь. Я же не уколы ставить собралась, хотя… если в качестве обезболивающего.

Ирен сделала задумчиво серьезный вид, а потом вдруг пустила звонкий смешок. Видно, довольная своей выходкой Цепеш ухмыльнулась и провела ладошками по рукам варга, поймав их по-хозяйски, деловито отстранила от своего тела.

– Так что лежи и не вредничай. Я всё равно сделаю это, и ты прекрасно знаешь об этом, – прошептала на ушко зверюшки своей вампирша и даже позволила себе прикусить мочку. Само спокойствие, если, конечно, не считать легкой игристости внутри, напоминающей пузырьки пенистого шампанского вина.

– Надо же… а кто-то стал приспосабливаться, – заметила Лана, коснувшись нежно щеки девушки. Варг с неприкрытым изумлением и в той же мере сильно играющим восхищением рассматривала Ирен, будто в первый раз. И правда, с каких это пор вампиршу не трогал поцелуй и не тянуло вновь впиться в губы с жадностью страждущего, после первого мимолетного прикосновения? Или же Ирен так сильно желала сделать то, что задумала? Эти вопросы изрядно раздразнили ум варга, и зверюга с неприкрытой озадаченностью буравила Ирен, как и со слабой досадой. Если все это правда и теперь Цепеш не брали подобные мелочи, то как быть? Выходки Ланы теперь не работали, как же теперь поступать?

На слова о намерениях сделать задуманное хищница оскалила клыки, красноречиво их продемонстрировав.

«Ну, попробуй, попробуй. Я все равно сделаю то, что заблагорассудится» – именно это читалось в данном своенравном немом жесте, и Лана все еще держала открытым вопрос брошенного вызова, правда, все-таки что-то останавливало варга прямо сейчас начать рыпаться, будто выжидала, чтобы ударить побольнее. А иного едва ли стоило ожидать, ведь, ясное дело, при ранах раздеваться не было никакого желания.

– Заморозишь и будешь сама виновата. Так что дерзай, правда, греть не забывай, я зверь теплолюбивый, знаешь ли, – посоветовала зверюга, устроившись теперь поудобнее, а вернее даже попровокационней, наблюдая за девушкой, как ни в чем не бывало. Ну да, попробуй протянуть ручку да расстегнуть рубаху, когда под ней так грудь вздымается, попробуй снять брюки, когда бедрами так в постель вжимаются. Ну да, рискни теперь хоть что-то сделать, попробуй лицо сохранить, авось и не вычудит ничего грандиозного.

Вот только надоели эти выходки Цепеш, хуже горькой редьки. Не остановить сейчас было игрой ее, от которой за версту тянуло фальшей, не тронуть было азартом игрока. Ирен хмыкнула, понимая что всё это делается только для того, чтобы она отступила от задуманного и покорно сложила лапки. Всего лишь еще одна преграда на пути, еще одна защитная уловка красивой плутовки, что защищается из последнего пугливым маленьким зверьком.

– Хорошо, я буду поить тебя микстурой от кашля и носить тебе чистые платочки, если простудишься, – Ирен мило улыбнулась, уж больно нежно поставив голосок свой, и все-таки приступила к исполнению своей задумки. Не заметить взгляда, что пробуравит в ней скоро дырочку, она не могла, но почему-то сейчас от этого внутри Ирен просто ликовала, что вампирша не смогла утаить. Её губы растянулись в самодовольной улыбке, а в глазах плясали бурный свой танец чертики.

Ну вот, тот самый момент, которого Цепеш так долго добивалась. То, как Лана лежала, лишь больше заставляло Ирен совершить задуманное. Ручками она стала аккуратно стягивать с неё одежду, стараясь не сделать больно и не спровоцировать. Получилось грандиозное развлечение с лозунгом «пощекочи себе нервы, испытай себя на прочность и получи море удовольствия». У вампирши на хитрой, бесючей мордочке, будто мелом, было написано, что нынешнее занятие было самым увлекательным занятием на свете – раздевать варга. От увлеченности клыкастая даже острый язычок чуть высунула. Зверюга подозрительно притихла. Даже не сопротивлялась, ни единого ропота, смешка, укора или даже движения. Только как удав на кролика смотрит, не сводя глазок и не мигая, так и Лана не сводила своих пытливых глаз с девушки. Но нужно было отдать должное – зверюга держала себя в лапах, позволяя снять с себя как штаны, так и рубашку. Приподнималась, чтобы было удобнее, но затем опускалась так же, как прежде в заготовленную позу куклы. Только когда совсем было больно, девушка начинала шипеть, но в остальном вела себя, как паинька, и не вызывала никаких нареканий.

– И долго ты будешь меня морозить? – уточнила в один момент Лана, обхватив свои руки, расположив так их около груди, а нежная кожа девушки покрылась волной из мурашек. Видно, все же знобило зверюгу достаточно сильно без удерживающей тепло защиты – ткани. К тому же, в комнате с утра было прохладно. На подобное возмущение Ирен взялась греть варга обжигающими поцелуями её измученного тела., от которых все новый ворох мурашек табуном пробегал по каждому контуру тела, волнами расходясь по коже, пробуждая спящие зоны восприятия. Варг шумно втянула воздух, будто испуганный зверь, ресницы трепетали крылышками мотыльков, скрывая дикие голубые глаза за своим ворохом.

Все бы ничего, если бы страхи Ирен не решили сбыться чуть позже, чем положено, и при таком положении дел к девушкам в комнату зашла служанка, потеряв на время дар речи. Вошедшую встретили взглядом скорее удивленным, чем злым, но девушке от этого было не легче. Она, открыв рот, шевельнула губами, как рыбка на суше, пытающаяся схватить глоточек воздуха, и вновь оказалась в таком же положении. Звякнула перезвоном посуда. Загремели чашки, обещая разлить свое содержимое, наполненный доверху чайничек был еще тем соперником для своих маленьких подружек одного сервиза. Только тарелочки сохраняли стойкость, и содержимое их, с любовью приготовленное поваром, не сместилось в противоположный край. Но все-таки служанка справилась с трясущимся в руках тяжелым подносом, набитым доверху вкусностями, не ударив в грязь лицом, и содержимым завтрака своей госпожи. В этой борьбе прошли долгие мгновения, только спустя целых две минуты Айри вернулась к действительности, овладела своим голосом и нашлась хоть что-то сказать. Бледная, с испуганно-забитым видом служанка чуть наклонилась вперед с перезвоном посуды, уронила личико к полу, осипшим голосом проговорила:

– Прошу меня простить, – и, не дожидаясь реакции, вышла вместе с подносом. По шуму шатких шагов и тому, что прозвенел звонко сервиз, можно было понять, что его снова чуть не уронили. Варг нахмурила брови, в приоткрытых глазах таинственно залегла тень, печаль сопереживания и даже нота укора. Лана удрученно проследила за своей служанкой, для пущего тяжелого удара камня в поле Ирен, поджав красивые алеющие губы.

– Довела бедняжку, – проконстантировала факт с прожилками металла в привычном бархате своего мелодичного голоса варг, решив посыпать долю соли на свежую рану. И правда, ведь у служанки был такой убитый вид, испуганный, встревоженный, что завтрак теперь наверняка будет бояться приносить, а ведь каждый прием пищи по-хорошему молодой госпоже стоило теперь приносить, учитывая заслуженную травму и еще ряд ссадин, что могли перерасти в нечто более приятное, а пока вызвавшаяся помогать клыкастая только вредительствовала.

– Она должна была быть готова к подобному ещё тогда, когда только узнала, что мы теперь супруги, – вампирша невозмутимо продолжила осматривать травмы Ланы, решив даже не оборачиваться.

Прислуга вообще не должна была так врываться, а раз не постучала, даже если руки были заняты, то могла застать и подобную картину. Уж драматичную реакцию супруги Ирен и вовсе не понимала. Это всего лишь одна из служанок, которую не отругали даже. Ну, может, и стоило предупредить ее, учитывая то, что заботы сейчас были более обязательны, чем присутствие второй супруги, но ведь об этом все знали! Вампирша отвлеклась от колючего ежика – негодования, продолжив осмотр тела супруги, на которое при всем восхищении нельзя было без боли в сердце смотреть, ведь молочно-белая бархатная кожа выглядела измученно-серой, будто у мертвеца, а в остальных местах и вовсе синяки, пропитанные кровью, раны, что схватились, запеклись коростами, но не зажили, а порой и глубокие рассечения от клыков демонов. И все это приключилось с ее супругой, ее женщиной. Внутри заворочался зверь – тревога, обивая бока о стены самообладания. Тихо Ирен начала говорить и натягивать на неё одеяло:

– Больше так не делай, Лана. Совсем неважно то, что скажут или подумают другие. Я не хочу, чтобы на тебе появлялись раны, не хочу, чтобы по такому поводу ты терпела увечья. Лана, разве мы не должны беречь себя друг для друга? Почему же я должна так страдать из-за этого? – Ирен поцеловала девушку в лоб и укутала в одеяло.

– Как скажешь. Правда, вот, в чем загвоздка: меня учили иначе. Мы в ответе за семью и подопечных своих, – коротко ответила девушка, теперь прикрыв глаза, скрывая тени скованности и то, как в принципе сказалось все произошедшее на варге. Уж по лицу бестии сейчас было не разобрать, что творится внутри, не прочитать и намека на мысль в полном безразличии выражении. Даже не понять: мрачно думает или меланхолично. Такая тишина длилась не долго. Ирен спустилась с кровати и вздохнула.

– Как ты можешь быть в ответе за кого-то, доводя себя до такого ужасного состояния? Ты думаешь защищать кого-то лежа? Или может уколоть словом, чтобы этот некто ушел? – вот только поздно Ирен поняла свою маленькую ошибку, которая могла стать каплей горючего, что положит начало новой ссоре и ряду размолвок. Уж этого слишком не хотелось, в перспективе новых всплесков рыка раненого зверя, который себе может только еще сильнее испортить здоровье побегами и возней. От мысли, что Лана останется хромой, внутри все сжималось. Ирен поспешно развернулась вокруг своей оси и направилась к выходу.

– Я за мазью и завтраком. Айри явно не скоро вернется, – тихо, как оправдание, бросила Ирен супруге.

– Я подожду тебя здесь, а потом уже поговорим, – пообещала светловолосая, решив осторожно одеться. Ранки не сильно пугали и уж тем более не очень сильно беспокоили варга, но все же, когда зверюга их периодически бередила тем, что шевелилась и давала нагрузку разным группам мышц, появлялся непроизвольно звериный оскал и сжатое подобие рыка. Но, наконец-то, не было борьбы, не было вечных споров на пустом месте и возня вполне себя оправдывала – зверюга мерзла и старалась сохранить тепло, что осталось. Вампирша улыбнулась уголками губ, наблюдая за этими потугами, и поправила бретельки сарафана.

– Тогда я вернусь как можно скорее, – последнее, что сказала Цепеш и покинула комнату, закрыв щелчком дверь.

Ирен направилась первым же делом искать доктора. Много времени на это не ушло, всего пара-тройка слуг, три-четыре вопроса, и вот уже нужная личность в нужный час. У него-то без лишних бед Ирен взяла всё необходимое, выслушала советы по лечению и с чистой совестью отправилась обратно, вернее почти чистой. Все-таки жалко было служанку, к которой с таким теплом относилась супруга. Стоило бы извиниться. Следом за доктором Цепеш нашла Айри. Здесь поиски сократились до знакомого запаха. Девушка оказалась у кухни, видимо, не решаясь вернуть творцу его шедевр, но и занести Лане не хватало духу. Ирен приблизилась и широко улыбнулась ей.

– Не переживай ты так сильно. Я просто осматривала её травмы. Не в том она сейчас состоянии, чтобы беспокоить до подобного. Лучше дай мне поднос с нашим завтраком, думаю, ему она обрадуется больше, – с веселыми нотками постаралась утешить служанку вампирша. Только вот Айри сжалась комочком тревог, смятения и испуга, а ворох мыслей о наказании, о доставленных неудобствах и неприятностях так красноречиво поведал о сложившемся впечатлении уважаемой, как и том, какая она, что Ирен невольно грустно вздохнула.

– Юная госпожа… Оу, то есть госпожа Лана просила меня доставить ей трость. Я могу принести ее после завтрака. Приношу свои извинения за то, что произошло в комнате, —

ответила сбивчиво служанка, опуская глаза даже после такого вот утешения, что отменяло любую вероятность наказания за неуслужливость. Определенно, на ней слишком сказалась увиденная картина.

– Трость… можешь принести её ближе к вечеру? А может, и не надо вовсе. Ей нельзя вставать, так что не надо.

Вампирша подмигнула служанке, довольно улыбаясь тому, что всё-таки своего добилась, хотя Лана и выглядела тогда мрачнее, чем чуть ранее. А теперь еще и совесть свою поправила, одной головной болью стало меньше. Вот только ничего не поделаешь, а надо было возвращаться к зверюге, которая одна, наверное, снова становится мрачнее тучи и что-нибудь скверное затевает.

«Не будет в следующий раз дразниться» – промелькнуло в голове с насмешкой. По крайней мере больше вампиршу задирать варг не захочет, раз это приводит к таким неприятным последствиям.

А вот к возвращению Ирен Лана притворилась спящей, комфортно растянувшись уже в своей одежде. Поза, учитывая поврежденную ногу, была изменена на другой бок, но все же та нежилась и тянулась в постели под теплым пушистым одеялом. Так вампирша и застала жену, которая так удобно устроилась и млела себе спокойненько. Главное, слово сдержала и даже не выглядела ни в одном глазу свирепо. В том, в прочем, что спала бестия притягательная, Ирен сомневалась, но всё же решила подойти тихо-тихо, крадучись, и поставила поднос на тумбочку, присаживаясь рядом с девушкой на самый краешек постели. В правой руке Ирен держала мазь, так как совсем не планировала отступать.

– Даже если ты спишь, от нанесения мази тебя это не спасёт, – тихо произнесла вампирша на ушко варгу и прикусила за мочку, лизнув следом. Может, и не очень было честно, вот так вот забавляться над той, что была пока не в состоянии ответить, но… почему бы и не позволить себе подобное? Это была всего лишь месть с любовью и заботой. Варг стойко сохраняла невозмутимый вид, но все же наглая выходка своевольной вампирши сделала свое дело. По телу девушки разошлась волной дрожь, и зверюга дернулась, взглянув на Ирен смешано: в ее взгляде были и отблески удивления, и неловкое стеснение, и вопиющее негодование.

– Что ты задумала, Ирен? Я вообще-то сплю! – пожаловалась недовольно варг, вовсе став зарываться под одеяло, как маленький грызун в свою норку. Ну, вот вам, детские прятки начались, хотя уже хорошо, что зверюга не устроила концерт и не показала свои острые зубки по такому поводу.

– Ты ведь притворялась. Если бы спала, то я бы уже давно была присмерти. Ты не тот варг, которого можно кусать, пока он спит, – усмехнулась Ирен и пуще прежнего резво потянула за края одеяло, открывая личико Ланы. Да еще и какое выражение было. Зажмурилась, губы надула и недовольно, вредно раскрыла сперва один, а потом второй глаз, наигранно надвинув брови тенями к голубым глазкам-буравчикам.

– Что? Уже разве время завтракать? Не вижу моей трости… не уж то Айри настолько была впечатлена твоими поступками, что боится увидеть повтор шокирующей картины и теперь не исполнит мое поручение? – уточнила зверюга, потревожив свою шикарную пышную гриву рукой, направив на вампиршу испытующий взгляд.

Видно, теперь это была новая забава Ланы: принимать все более обворожительные позы и смотреть с более отдаленным от эффекта воздействия позы взглядом. Теперь это было положение, когда зона декольте не то что выделялась, а была выражена, и то, что варг не застегнула, как следует, пуговицы воротника теперь пестрило перед глазами, как никогда. Даже нижнее белье уже просматривалось, красивая форма верха груди, взгляд сам падал к ложбинке, а поднявшись, вырывал тонкие четкие линии ключиц.

– Нет, просто я сказала, что тебе нужен покой, а если в комнате будет трость, то ты совсем забудешь об отдыхе.

– Ирен, Ирен, откуда такие выводы-то? Как будто ты много варгов повидала! – отозвалась варг, хищно усмехнувшись, а губы сложились в не доброй белозубой улыбке, но Ирен это нисколечко не смутило. Кинув тюбик с мазью на пол и чуть приблизившись, разглядывая красавицу – Лану, вампирша чуть прикрыла глаза, хитро щурясь, и потянулась к шее жены, обнажив свои острые клыки. Ирен даже смогла ощутить, как клыки слегка, безболезненно царапнули кожу, но потом лишь губы оставили на ней поцелуй, а вампирша вернулась к прежнему положению, отклонившись резко назад и уложив ручки на колени, сказала более глубоким голосом.

– Совратить меня решила? – выделила смакующим тоном первое слово клыкастая, поблескивая демоническим огоньком в глазах.

– Конечно. А ты что думала, что только кусаться умею? Можно и иначе отплатить за заслуги, – пробубнила Лана, несколько колко смотря на жену после подобной выходки. Зверюга теперь приподнялась на мягких лапках и устроилась удобнее, потянувшись за своей тарелкой. Видно, что-то вызвало у нее массу недовольства, заставив бросить свои не самые невинные шалости. Да и двигалась девушка весьма избирательно и осторожно. Скорее всего, нога еще сильно беспокоила, потому зверюга так себя и вела. Ирен в свою очередь не дала взять тарелку с подноса с завтраком, поставив его на свои колени.

– Давай, пора завтракать, нечего тут феромонами раскидываться, открой ротик и скажи «а-а-а», – вампирша взяла ложку в руку и решила покормить варга кашей, которую им приготовили.

– А как ты запланировала провести нам наш совместный день? – уточнила девушка, проигнорировав ложку, забрав ее у Ирен, решив просто покушать, почти не ковыряясь при этом в каше.

– Если продолжишь себя так вести, то наш день будет окончательно испорчен, – Ирен нахмурилась. Опять этой зверюге удалось такой простой вещью вывести из себя. Нет, ну это талант просто! Вспыхнула негодованием вампирша и поерзала, устраиваясь удобнее, но потом передумала кушать и отставила поднос обратно. – Всё, уже испорчен. Я пойду и принесу твою трость, а потом… думаю, попрошу Айри приглядеть за тобой во время прогулки.

Вампирша аккуратно слезла с кровати, а красные волосы струями скатились по спине. Сейчас Ирен выглядела мрачной тучей, тени нависли над глазами, веки слегка прикрыли те. Кровью налившиеся глаза приобрели более темный оттенок.

– Думаю, ты немного устала от моей компании. Айри лучше в качестве собеседника и сопровождения, – Ирен улыбнулась варгу уголками губ, но после наклонилась и убрала рукой волосы со лба Ланы, оставив на нем полный нежности поцелуй. – Не помню, говорила ли я это раньше, но… пожалуй, сейчас самый подходящий момент. Я люблю тебя, Лана. Просто люблю.

Варг определенно не ожидала ничего подобного от поведения вампирши. В коем веке удивление отразилось и на ее миловидных чертах. Теперь девушка озадаченно смотрела на супругу, будто впервые повстречалась с ней, изучая при этом настолько неодобрительно, насколько не смотрела ни в одной ссоре. Видно, зверюгу тоже раздражало то, что иногда Ирен быстро выходила из себя. Теперь планы менялись, и, по сути, это наоборот было к лучшему для зверюги, если исходить из того, что всегда Лана старалась быть подальше от Ирен и пыталась избежать проявления ее чувств. Но сейчас варг выглядела определенно недовольно, да и губы непроизвольно надула, что точно говорило о неприкрытой досаде. Но то, что прозвучало потом. Слова девушки о любви и вовсе сконцентрировали все внимание Ланы на кусочках багряных, неогранённых каменьев, блестящих неровно и бурно. В этих глазах варг пыталась найти признак опровержения эмоциям. Вампирша ведь далеко не глупа и знает, с кем живет, могла научиться пародировать чувства, чтобы снова заманить в ловушку зверя. Вот только, как не смотрела Лана, сделав взгляд чуть ли не пожирающим целиком предмет своего внимания, а патока нежности никуда не утекала из демонических глаз.

– Нет… ты, наверное, шутишь, – прошипела варг, отдалившись, при том нахмурив брови, изогнув красивую их форму, от чего излом бровей поднялся вверх, предавая особый выразительности ее эксцентричному нраву. – Между нами было, конечно, многое, но уж точно этому название не любовь. Было желание, была ненависть, была ярость, была обида, был гнев, Ирен, да и боль была, но только в толк не возьму, как же ты так решила, что это любовь? Ирен, неужто ты теперь не видишь жизни без наших каждодневных ссор, ворчаний и надоедания друг другу? А еще попыток перекусить друг другу горло, как только подвернется на то веский повод? – уточнила Лана, выглядя при этом до предела напряженной. Вены на шее выпучились, мышцы натянулись. Варг начала постепенно двигаться на сближение, лапки выбрались из укрытия одеяла, почти бесшумно сдвигаемые. От варга исходили едва уловимые волны, бил в нос гремучий запах смеси ярости, злости и чего-то еще. Пышная грива зверюги упала на виски, прикрыла кончики бровей завитками, а на сей раз сквозь щель нежных светло-розовых губ показались острые белоснежные клычки. Зверюга кралась, точно кошка, готовящаяся к броску.

– Это не может быть тем, что ты называешь. Возьми свои слова обратно! – прорычала разъяренная до предела варг и сделала бросок. Ух… как же сверкали гневом эти голубые бесподобные глаза, будто сотканные из голубого пламени. Как быстро наполнилось жизнью и энергией ее юное, прекрасное тело, будто не было ран, будто не было всех тех травм, что скрылись за одеждой. Всё естество стало одним инструментом на пути к цели. Ох, как же беспокойно, свирепо и буйно цеплялись лапы зверюги, что была готова Ирен разорвать на месте. Нет, здесь было определенно что-то другое, кроме гнева. Никто не выходит из себя так сильно, просто оскорбившись или увидев ложь. Неужели…

– Не возьму, – холодно отрезала Ирен и сделала шаг навстречу.

«Ничего эта зверюга не сделает. Абсолютно ничего» – уверенно шептало сердце, ускоряя свой ритм. Ирен невольно улыбнулась и продолжила говорить тише, мягче и теплее.

– Я не возьму их обратно, потому что уверена в том, что сказала. Будь ты кем-то другим, думаю, я бы сделала это, но это не кто-то другой, Лана. Разве любовь появляется лишь при взаимной симпатии? Обязательно для влюбленных проводить время за милыми беседами и никогда не ссориться? Мне кажется, что наша жизнь будет интереснее всех этих мыльных иллюзий… – вампирша поймала варга за руку, потянув на себя, и захватила второе запястье, заведя за спину, но только на миг. Рука отпустила кисть, дабы не делать больно, и легла на плечи, прижимая к своей груди. Алые волосы упали на нежную кожу Ланы, а губы коснулись макушки светлых, мягких, как шерстка котенка, волос.

– Всё-таки мы с тобой супруги, а жить лишь с ненавистью и желанием будет слишком скучно, ты сама так не считаешь? Нам предстоит долгая жизнь в компании друг друга, так почему-бы мне не полюбить тебя? Я не хочу жить с тем, кого не люблю, Лана, я хочу быть с тем, кого меня связывают не мимолетные эмоции и чувства. Мы строим свое будущее, Лана, так почему оно не может быть светлым и прекрасным? – чувства переполняли нутро. Их было больше не сдержать. Милая, родная, любимая, она была здесь, рядом, слышала стук сердца и могла все понять. Лана должна была понять это, почувствовать и наконец принять. Пришло время изменить ход этих отношений, время открыться. Слова сами изливались, как вода бьет из родника, а вместе с ней – нежность, которой бы хватило, чтобы согреть самое холодное сердце и растопить на нем корку льда.

– Отпусти, – прорычала горлом варг, рукой освобожденной попытавшись оттолкнуть вампиршу. Зверюга гневно сверкала глазами, что приняли неистово-насыщенный цвет. Негодование. Ярость. Все это так явственно клокотало в них, но вместе с тем, в них было что-то еще. Что-то в глубине, что подпитывало эти чувства, но при том и удерживало хищную натуру от нападения. Лана сгорала от гнева, в один момент резко рванув руку к себе, отвернувшись. Сжимая руки до хруста костяшек, девушка стояла, сдерживая звериные порывы. Зверь. Он заявил о себе, но пошел против хозяйки, стремясь прильнуть, а не загрызть. Лана уже совсем не понимала себя. От столь сильного напряжения всю фигуру зверюги пробила рябь дрожи.

– Даже не думай, что когда-нибудь получишь от меня взаимность, Цепеш! Этот брак – решение вампиров! – выпалила Лана, смолкнув. Брови девушки резко перешли в обычное положение, и сама варг удивилась своему поведению.

«От чего ты так на взводе, Лана? Тебе серьезно есть, чего бояться?» – подумала варг, попытавшись понять в коем веке саму себя, разобраться в поведении. Если все равно ведь, то никто никогда не выходит из себя по пустякам. Да что там! Цепеш говорила глупости о чувствах, и пусть тогда она выглядела наивной дурой, но говорила, и на это было все равно. Так что же изменилось теперь? И в другой момент, удивившись своему открытию, зверюга вновь рефлекторно отшатнулась от Ирен.

Вид у хищницы оказался при встрече взглядов удивленный, испуганный, даже беззащитный. Побледневшая и оторопевшая девушка рухнула на постель, при неловком движении вызвав в ноге хруст. Теперь уже дернувшись от боли, хищный звереныш сжал зубки, издав только сжатый гортанный рев, оповестивший о вновь усилившейся боли только зажившего повреждения.

– Дарг! Когда эта нога уже пойдет! – взвыла болезненно Лана, коснувшись обеими ладонями колена. Девушка убедилась в том, что сустав еще не восстановился и кусочек кости отломился. Оскалив клыки, зверюга самостоятельно приблизила кусочек обратно к костям. Придерживая дрожащими пальцами его на месте, Лана сделала жест супруге и испросила бинт.

– Вон там, позади чайника. Подай его, пожалуйста, сюда, – попросила она сжато, осипшим голосом. Да, это определенно была не музыка для ушей, но сейчас, видимо, варг настолько растерялась, что и не пыталась очаровывать своим мелодичным голоском.

Ирен прикусила губу слишком сильно – не так, чтобы кровь фонтанчиком брызгала, но пара капель по подбородку скатились. Она отстранилась от варга и вздохнула. Взаимности? А разве Ирен о взаимности просила? Просто сказала, что слишком скучно будет жить, испытывая к друг другу лишь благодарность, ненависть, желание и отвращение. Слишком разные и такие похожие. Гордые, своенравные и эгоистичные.

– Глупая. Если продолжишь в том же духе барахтаться, то тебе и месяца не хватит, чтобы восстановиться, – вампирша подошла к указанному месту, взяла моточки плотного белого бинта и вернулась с ним. Ничего не спрашивая, присела на колени рядом, накрыла ладонью руку супруги. Отстранилась. Тогда-то Ирен тихо заговорила, перебинтовывая поврежденное колено варга:

– Постарайся не вставать хотя бы эти два дня без особой на то нужды. Я позову слуг, и они будут стоять за дверью. Они смогут тебе в любой момент помочь, Лана, так что ни о чем не беспокойся. Я пока займусь некоторыми личными делами, так что можешь не переживать, меня здесь не будет, – Ирен закончила с перевязкой и завязала узелок сбоку. – Приятного отдыха, – аловолосая пальцем стерла со своей кожи кровь и собрала грязную посуду, уложив на поднос. Без промедлений Ирен покинула комнату и отдала всё, что было в руках, первой же служанке, что встретилась по пути.

– Позови Айри, скажи, что я сказала, чтобы она и несколько человек из прислуги приглядывали за Ланой. Не отходите ни на минуту и… пусть трость отнесёт, – Ирен говорила рассеяно, витая в мыслях. Даже не заметила, что от нее прилично веяло холодком, а в глазах ничего, кроме безразличия, не выражалось. Закончив отдавать поручения, вампирша направилась в свою комнату и первым же делом забежала в ванную. После всех водных процедур девушка надела красное платье, что было чуть светлее её волос. Его дополняли бант и ленты черного цвета.

***

– Благодарю за помощь, – отозвалась несколько сухо варг, но голос девушки все еще звучал слишком неестественно.

И все же, чем была занята Лана все это время, с трудом можно было представить. Просто к обеду ее след простыл из комнаты, а к ужину вернулась двуколка в поместье. Вид у вернувшейся был премного уставшим, но первым делом, найдя взглядом Ирен, девушка взяла ее за руку, другой рукой с усилием заменяя себе опору ноги тростью. Ирен в это самое время спокойно себе ужинала после целого дня чтения документов, касающихся владений их рода и писем, которые прислал отец, описывая сложившуюся ситуацию.

– Пойдем. Есть разговор, – отозвалась Лана тихо, а голос, не лишенный мелодичности, звучал менее спокойно, чем следовало.

– Это так срочно? Ужин оказался таким вкусным, а я ещё не съела всё… – Ирен вела себя, словно ребёнок, и тому было оправдание. За подобным поведением, как уже повелось, Цепеш пыталась скрыть волнения, что заполнили разум и сердце. Вот только дело не ждало, а рука дернула за запястье. Пришлось согласиться. Варг довела Ирен до кабинета. Просторной комнаты, выполненной строго, но со вкусом. Стол из красного дерева гармонировал с книжным шкафом и резным широким креслом. Филин сидел на подставке ровно и смотрел на все своими изумрудными, каменными глазами.

– Садись, Ирен. Мне важно решить с тобой один вопрос. Это касается нас, – девушка дошла до кресла, стуча с усилием тростью, перепрыгивая с нее на здоровую ногу.

Только в мягкости кресла варг смогла расслабиться, устроившись на нем. Ирен же оставили на выбор только диван, что был почти того же цвета, что и стол. Лицо Ирен изменилось, с него пропала недовольная мина, но появилось более серьезное выражение лица. Устроившись на диване весьма себе комфортно, подобрав пышные юбки, вампирша положила локоть на подлокотник, а ладонью подпирала теперь голову. Часы на стене отбивали мерно такт секунд, ни быстрее, ни медленнее положенного.

– Ирен, то, что между нами происходит… Ненормально. Пожалуй, мы это обе понимаем. Но сделанного не воротишь, что я не могу отрицать. Поэтому нам нужно решить, как дальше быть. И у меня есть предложение, но перед этим я внимательно выслушаю то, что ты скажешь, и обязуюсь чутко отнестись ко всему, что услышу, – Лана отложила трость в сторону, облокотив на стол. Теперь, освободившись, лапки варга оказались на столе, сжимая перекрещенные пальцы. Надетый на девушке жилет передавал весьма четко движения ребер при каждом глубоком вдохе и выдохе, и по ним можно было понять, что Лана нервничает. Ирен же, слушая варга, накручивала локон на палец, рассматривая его старательно, делая незаинтересованное лицо, но стоило зверюге закончить свою речь, как вампирша прекратила, с тяжким вздохом, словно собиралась поднять неподъемный груз, заговорила.

– Говоришь… то, что между нами происходит? А разве между нами вообще хоть что-то происходит? – усмехнувшись, Ирен всё же взглянула на варга. Теперь Цепеш заметила движения супруги, как надменная точеная фигура обратилась в сосредоточение чутья и восприятия, пыталась уловить малейшую перемену в самой вампирше. Как же смешно. На губах непроизвольно возникла улыбка, но тут же пропала. Ирен заговорила вновь четко и ясно, а резким движением руки смахнула пряди алых волос назад.

– Вот тебе моё предложение. Нам надо расторгнуть брак. Разве не этого ты с самого начала хотела? Я ведь лишь лишний груз для тебя, лишняя ответственность, проблема. Как еще ты говорила там? Вроде именно так. Знаешь, наверное, я и буду всегда для тебя проблемой, хотя каждая из тех девушек, что стояли на построении, ожидая моего выбора, считали это великой честью. Союзов между вампирами и варгами уже давно не заключали. Не думала, что-то, за что я возьмусь, окажется таким безнадёжным занятием. Это дело надо заканчивать, потому что жить с той, которая, как огня, боится любви и выражения симпатии… это слишком, или ты считаешь иначе? – казалось, что огорошить сильнее утреннего шока нельзя, но, как показала практика – возможно. И теперь, когда Ирен высказалась уже битые три минуты назад, а часы мерно отщелкивали четвертую минуту, Лана все еще не могла найти, что сказать. Не то, чтобы варг была немногословной, скорее каждый раз девушка показывала обратное даром красноречия. Только сейчас ни единой мысли здравой в ответ не было. Лана показала свою слабость супруге, взбесилась, обожгла и перегнула палку настолько, что она сломалась. И теперь, сидя с обломками, зверюга билась мысленно над проблемой их соединения, но был ли выход?

Даже когда пришли на помощь слова, их нужно было произнести. Только сейчас дыхание было сперто, а язык отказывал ворочаться, чтобы издать хотя бы одно слово или внятный звук. Вместо этого варг теперь сидела полубоком, насильственно сжимая трость рукой, будто желала ее раздробить и пустить на щепки, но крепкая древесина не поддавалась, как и мысли в голове. В горле у девушки настолько сильно пересохло, что казалось, если не будет сделан глоток свежего воздуха, то скоро и сознание покинет тело. Ослабив небрежно рваным движением воротник, светловолосая бестия поднялась на ноги и прошла к окну, распахнув его настежь. Ветер бил прохладой в лицо, насыщал легкие и остужал горячую голову. Еще некоторое время длилось молчание, которое достигало мрачной семиминутной тишины. Казалось, зверюга больше не решится заговорить.

– Насколько мне известно… Это невозможно, – заставила себя подать голос варг, от чего он прозвучал с дрожью, уж как-то слишком неубедительно. Девушка постепенно развернулась, и стук трости оповестил об этом. – Глава службы достаточно ясно мне об этом сообщила, как и глава старейшин. К сожалению, не только политические, но и иные браки у нас не аннулируются, возможно, у вас… Но не у нас. Поэтому я была далеко против подобного с самого начала, и в этом ты права. Когда я тебя встретила, то и вовсе сомневалась в том, что мне следовало отвлекаться от службы, чтобы сопровождать тебя и защищать… Но это сначала… – девушка запнулась, взяв перерыв, чтобы перевести дыхание, которое в конец сбилось.

Сердце оглушительно стучало, било по голове, а на плечи будто стены рухнули и давили своей тяжестью. Со стуком трости варг добралась до своего прежнего места, вдыхая явственно вечерний воздух. Кажется, подобное немного снимало напряжение, и вскоре девушка вновь открыла глаза, бросив пронзительный взгляд ясных глаз на вампиршу.

– Но все стало иначе, когда я поняла, что мне не избежать этого. Когда я думала даже сбежать из Империи, то вдруг осознала, что могу поставить все на кон, лишиться своей семьи. И все же чаша весов перевесила, и мы здесь и сейчас… Более того, меня не забрали те развалины, где нашли свой конец мои родители. Судьба распорядилась так, чтобы мы были вместе даже после того… – девушка вновь смолкла, на сей раз опустив взгляд в нерешительности. На щеках появился слабый, болезненный румянец, в глазах —

беспокойный блеск, а губы нервно поджались. Колеблется? Но над чем? Что этим хочет сказать эта проклятущая варг?!

– Не тяни… не говори только, что хочешь чего-то вроде примирения? Разве не ты вчера мне ясно дала понять, кто я и кем не стану. Сама прекрасно сказала, что взаимности я не получу. Так что же ты тогда хочешь ещё добавить? – Ирен говорила спокойно. Даже слишком спокойно для столь импульсивной девушки, как эта. – Вы ведь считаете нас существами, совсем не способными к мыслительным процессам ни о чем, кроме удовлетворения своих плотских потребностей. Жестокие кровопийцы без единого понятия о чести и достоинстве. Праздные ночные существа, заботящиеся лишь о своем благополучии… мне продолжать? Или же рассказать о том, что думают вампиры о варгах? Если ты скажешь… Просто скажи, что хочешь развестись. Думаю, старейшины для меня не будут столь большой проблемой.

Ирен иногда поглядывала на Лану, что сильно нервничала. Сейчас в вампирше говорила обида, и она пела свою заунывную песнь, давила на сознание зверя, подливала масла в огонь. Обида за всё то, что Ирен услышала ранее. За всё то, что произошло. Следовало думать о последствиях прежде, но юность мало кому преподносит дар мудрости и дальновидности. Девушка перевела взгляд в сторону двери и вздохнула, думая о том, что же хочет сказать варг. Столько предположений, и до сих пор нет ответа. Ожидание разрывало на кусочки, хуже пыточного оборудования и ножа, заставляя испытывать невыносимую боль и беспокойство.

– Возможно… ты права, если бы мы встретились при других обстоятельствах, может быть, у нас бы и получилось что-нибудь. Возможно, что-то прекрасное. Но, как ты уже сказала, судьба распорядилась так, что мы до сих пор вместе, но без единых уз, что могли бы скрепить наш брак… конечно же, кроме клятвы, – варг раздраженно оскалилась, поставив вторую ладонь на трость, сжав ее для лучшей опоры. – Не продолжай. Я и так прекрасно знаю, какими глупыми, слабыми и ничтожными даже ты считаешь варгов. Ты об этом постоянно твердила во время встреч с претендентками, – высказалась довольно бегло и раздраженно хищница, оскалив клыки. Зверюга тряхнула своей гривой довольно резко от раздражения и подступающего к горлу гнева. Пышные вьющиеся локоны закрыли лицо на половину. Теперь только вздернутый вверх кончик носа был заметен, а еще не стоило труда чистокровному вампиру уловить дрожь сильных лап зверя.

– Я лишь пытаюсь сказать, что все же ты стала мне не настолько безразлична, насколько мне это казалось. Но учитывая все то, что сказала ты, так же я желала предложить возможность мне уехать. Довольно скоро мне могут вновь дать задание, Ирен. Служба – дело такое, оно будет всю жизнь и занимать большую долю времени и сил, и я не верю, что меня усиленно тренировали просто ради забавы. Возможно, эскорт наследника Императора или что-нибудь более опасное в землях демонов ждет меня впереди… Вполне естественно будет, если я туда отправлюсь одна. Большинство заданий таковы, – подытожила варг, буравя взглядом пол. Видно, наконец девушка достаточно перенервничала, чтобы вести себя на вид спокойно, холодно, как сталь, хотя что-что, а вампира не обманешь. Пульс все еще был быстрым. Очень.

– Слишком громко стучит, – тихо подытожила вампирша, намекая на учащенное сердцебиение варга, переводя взгляд с её груди на лицо, заостряя внимание на шее. Против инстинктов не попрешь, Ирен слышала все слишком хорошо и просто не обратить внимание не могла. Этот звук, этот признак беспокойства провоцировал вампира, что ощущал слабость, но слабость к чему? Тот еще вопрос, на который не стала себя обременять поисками ответа. Сейчас важнее то, о чем говорит эта зверюга. – Но… если ты уедешь, то мне придется остаться одной, а возможно, и с задания ты уже не вернешься ко мне, так? – Ирен выдержала паузу и продолжила с тяжелым вздохом, – Что за вздор. Думаешь, я позволю отправить ту, которую люблю всем сердцем и душой, одну на сложное и опасное задание?

Вампирша осклабилась и показала белые зубки, несдержанно облизнула верхнюю губу:

– Моё. Пока мы супруги, даже Императору в обиду не дам, – прозвучало это всё слишком уверенно и без единой запинки, что говорило о полной серьёзности. – Ты зря переживаешь. Всё, что я сказала до этого… Лана, надо было лишь вспомнить, что я призналась тебе в любви. И, даже если взаимности не получу, сердце всегда будет биться сильнее лишь при виде тебя. Но признаюсь… Наша беседа оказалась забавнее, чем я ожидала. Ты, как я и предполагала, восприняла всё всерьёз. Спасибо за пищу для размышлений.

Ирен поднялась на ноги и поднесла к губам кольцо, что было на безымянном пальце, оставляя на нем полный нежности и чувства поцелуй. Её губы расплылись в милой улыбке, демонстрирующей самые кончики клыков.

– Дарг. Только посмей ко мне подойти! – прошипела варг, оскалившись. Вот тут уже была знакомая зверюга. Гневная, яростная, правда, в этот раз яростно защищающая саму себя. Лана быстро отстучала тростью, оказавшись около двери, и так же быстро покинула комнату, бросив только вслед, – Не ходи за мной, – и, как ужаленный зверь, попыталась сбежать, скрыться в своем укромном месте. Ирен же показала вслед уходящей язык и хмыкнула, крикнув:

– Хоть бы раз доверилась! Нет уж! Беги! Не пойду за тобой! – и направилась в противоположную сторону, а Лана бросилась прямиком в комнату младшей сестры. А когда на пороге оказалась старшая зверюга, ошалелая, с побитым взглядом, шумно дыша и валясь с трости на дверь, Алиссия вынужденно поддержала девушку, обняв крепко руками. После такой пробежки варг отдышаться не могла, пыхтя, как загнанное животное. Вот только на множество осыпавшихся на голову вопросов сестры Лана нашлась простонать только одно:

– Алиссия, все пропало. Я так больше не могу!

Конечно, на жалобный вид сестры, обычно такой уверенной и насмешливой, а теперь несчастной и напуганной не могли не отреагировать. Еще и эти слова. Лану усадили на стул заботливые родные руки, они же заперли на замок добротную дверь, и только потом прозвучал нежный голос сестры, решив успокоить беглянку:

– Успокойся, родная. Теперь все хорошо. Видишь? Здесь только мы, ничего страшного. Расскажи мне. Что с тобой? Что произошло? Объясни, а то от твоего состояния у меня волосы дыбом станут.

***

– Тс… чтоб её… – вампирша ругалась всю дорогу до входных дверей, хотя и на улице ничего не изменилось. Аловолосая оседлала коня и запрыгнула на него, отправляя того вскачь. Ох уж эта варг. Вампирша решила немного остудить голову, так что конная прогулка с ветерком была сейчас в самый раз, хотя служанки и отговаривали девушку, ссылаясь на то, что уже темно и опасно, на что та лишь зубы оскалила.

– Я ночное существо! Мне свойственно гулять ночью! – вот такими репликами она парировала все уговоры прислуги, которые сами собой исчезли, когда конь миновал ограду и умчал наездницу вниз по улице заснувшей столицы Империи.

***

Рассказ Ланы был долог и весьма затруднителен. Даже сестре довериться было тяжело, но в такой ситуации варг это сделала. А Алиссия каждый раз легко подмечала, когда Лана даже саму себя обманывала, и сейчас девушке предстояло быть судьей своей собственной сестры. Сложная и едва ли возможная в мыслях обязанность.

– Лана, дорогая, если ты сказала все так, как есть, то ведь для беспокойства мало причин. Ты всего лишь переняла эмоции своей супруги, и тебе это ничем не грозит, – постаралась ее успокоить и смягчить сестра, но от слов девушки Лана лишь больше помрачнела, а Алиссия в свою очередь странно улыбнулась. – Но если все же мое чутье верно, то тебе уже бесполезно беспокоиться, и стоит смириться, – мягко, стараясь говорить нежнее, будто тяжело раненного успокаивала, отозвалась младшая сестра, было решив коснуться старшей.

– Вот смириться – значит, признать поражение, – прошипела варг, шлепнув Алиссию по руке.