Читать книгу Добывайки (сборник) - Мэри Нортон - Страница 3

Арриэтта со вздохом отложила дневник и пошла на кухню. Она взяла у Хомили кольцо лука и, повесив его на шею, принялась искать кусочек бритвенного лезвия.

– Фу, Арриэтта! – воскликнула Хомили. – На чистую кофточку! Ты хочешь, чтобы от тебя пахло, как от мусорного ведра? На, возьми ножницы…

Арриэтта переступила через луковое кольцо, словно это был детский обруч, и принялась рубить его на части.

– Отец запаздывает, – снова проговорила Хомили, – и это я виновата. Лучше бы я не…

– Что «не»? – спросила Арриэтта. Глаза её налились слезами, в носу щипало; она громко шмыгнула носом и подумала, как было бы хорошо вытереть его о рукав.

Хомили откинула назад прядь жидких волос. Мысли её витали где-то далеко.

– Это всё та чашка, что ты разбила… – сказала она.

– Но я разбила её давным-давно… – начала Арриэтта, моргая глазами и снова громко шмыгая носом.

– Знаю, знаю. Ты тут ни при чём. Это всё я. Не в том дело, что ты разбила чашку, а в том, что я сказала отцу…

– Что ты ему сказала?

– Ну, я просто сказала… там же есть ещё чашки, в этом сервизе, сказала я, там, наверху, в угловом стенном шкафчике в классной комнате.

– Не вижу в этом ничего плохого, – возразила Арриэтта, кидая кусочки лука один за другим в кипящий суп.

– Но он очень высоко висит, этот шкафчик, туда надо забираться по портьерам. А твой отец в его годы… – И она вдруг села на пробку с металлической головкой от бутылки с шампанским. – Ах, Арриэтта, лучше бы я никогда не упоминала об этой чашке!

– Не волнуйся, – сказала Арриэтта, – папа знает, что ему по силам. – Она вытащила резиновую пробку от флакончика из-под духов, которой было заткнуто отверстие в трубе с горячей водой, и выпустила несколько капель в жестяную крышечку от пузырька из-под пилюль. Затем добавила туда холодной воды и принялась мыть руки.

– Может, и так, – сказала Хомили. – Но я без конца твердила ему про эту чашку. Ну зачем мне она?! Твой дядюшка Хендрири никогда не пил не из чего, кроме простой желудёвой чашки, а он дожил до преклонного возраста, и у него хватило сил переехать на другой конец света. У моих родителей был один-единственный костяной напёрсток, из которого пили все по очереди. Но если у тебя была настоящая фарфоровая чашка… ты понимаешь, что я хочу сказать?

– Да, – ответила Арриэтта, вытирая руки о полотенце, сделанное из бинта.

– Главное – портьеры. Ему не взобраться по портьере в его годы… по этим бомбошкам…

– Со шляпной булавкой взберётся, – возразила Арриэтта.

– С булавкой! И этому тоже я его научила! Возьми шляпную булавку, – сказала я ему, – привяжи кусочек тесьмы к головке и подтягивайся на ней. Это когда я просила, чтобы он добыл часы с изумрудами в Её спальне. Хотела знать, сколько времени печётся пирог! – Голос Хомили задрожал. – Твоя мать дурная женщина, Арриэтта. Эгоистка, вот она кто.

– Знаешь что? – внезапно воскликнула Арриэтта. Хомили смахнула слезу.

– Что? – еле слышно сказала она.

– Я могу взобраться по портьере.

Хомили встала.

– Хорошенькое дело! Да как ты смеешь говорить мне такие вещи?!

– Но я могу, могу, могу! Я сумею добывать всё что надо.

– Ах! – чуть не задохнулась Хомили. – Гадкая девчонка! Как у тебя только язык поворачивается?! – И она снова рухнула на табуретку из пробки. – Вот до чего, значит, дошло!

– Мамочка, не надо, пожалуйста, – взмолилась Арриэтта, – ну не расстраивайся же так!

– Как ты не понимаешь… – с трудом начала Хомили; она уставилась на стол, не в состоянии найти убедительные слова, наконец подняла к дочери осунувшееся лицо. – Детка моя, – сказала она, – ты не знаешь, о чём говоришь. Добывать совсем не так легко. Ты не знаешь… и, слава богу, никогда не узнаешь, – голос её упал до боязливого шёпота, – как там, наверху…

Арриэтта ничего не сказала. Но через минуту спросила:

– А как там, наверху?

Хомили вытерла лицо передником и пригладила волосы.

– Твой дядюшка Хендрири, – начала она, – отец Эглтины… – И тут она остановилась. – Послушай!.. Что это?

Издали донёсся еле слышный звук… словно защёлкнули щеколду.

– Отец! – воскликнула Хомили. – Ой, на что я похожа! Где гребешок?

У них был даже гребешок – крошечный серебряный старинный гребешочек для бровей, выпавший когда-то из ларчика в верхней гостиной. Хомили быстро провела им по волосам, сполоснула красные, заплаканные глаза, и когда появился Под, она, улыбаясь, разглаживала обеими руками передник.