Читать книгу Танец воров - Мэри Пирсон - Страница 14

Я проснулась, ощутив тяжелое давление на тело, тепло, ласкающее мою кожу… Руку, закрывающую мне рот? «Т-с-с-с. Не шевелись». Лицо Джейса нависло над моим.

Я дернулась, но он сильнее прижал меня к земле. А потом я услышала…

…шаги.

Хруст листьев.

Дыхание.

Рот Джейса прижался к моему уху и едва слышно прошептал: «Только не вздумай двигаться».

Листья зашелестели. Тяжелые, уверенные шаги снова заявили о чьем-то приближении.

Небо над головой было темным. Свет только пробивался сквозь черную пелену. Мы едва могли разглядеть мрачные силуэты деревьев. Я почти не видела лицо Джейса, но слышала, как его сердце колотилось о мою грудь.

К нам приближалась колышущаяся черная гора. Каждый ее шаг вызывал во мне дрожь. Джейс не мог говорить, но я чувствовала, как напрягались его мышцы в попытке меня обездвижить. Мои инстинкты говорили совсем другое. «Беги, Кази, прячься». Но я замерла под его весом, чувствуя, как пот струился между нашими телами. Существо понюхало воздух и заметило нас. Его пасть, точно пещера с огромными зубами, широко раскрылась. По лесу прокатился страшный рев. Мои мышцы напряглись, но Джейс держал меня крепко, не позволяя двигаться. Существо подкралось к нам, так близко, что его тяжелое дыхание коснулось моей кожи. От него исходил ядовитый, удушливый запах, будто внутри него пылали адские печи. Он зарычал в знак предупреждения. Его рот попробовал воздух, попробовал нас; язык прошелся по моей коже. И вдруг он зарычал, почти разочарованно, и отвернулся. Мы не шевелились, пока над нами разгорался рассвет, но как только шаги существа окончательно стихли, Джейс наконец выдохнул и убрал руку с моего рта.

Он посмотрел на меня, не шевелясь и не отводя лица. Короткое мгновение растянулось, превратилось в долгие, застывшие секунды. Его грудь билась о мою. Джейс моргнул, взяв себя в руки, а потом скатился с меня и устроился рядом.

– Я не хотел наваливаться, – признался он. – Но у меня не было времени на сладкие пробуждения. Ты в порядке?

Была ли я в порядке? Страх, конечно, ослабевал, однако пульс не сбавлялся. Я все еще чувствовала давление его тела и жжение его кожи.

– Все хорошо, – прохрипела я. – Что это за существо?

Джейс рассказал о кандокских медведях и попытался меня успокоить, сказав, что те отдавали предпочтение рыбе. Но если медведь видел в человеке угрозу, спасения можно было не ждать. Обычно, если не делать резких движений, они не нападали.

Обычно. Теперь я поняла – все еще ощущая язык медведя на своем лице, – почему Рен так хотела разобраться в пищевых предпочтениях ракаа.

– Пора уходить, пока он не передумал, – позвал Джейс, поднимаясь на ноги.

Сделав два шага вперед и явно забыв о цепи, он споткнулся и упал.

– Черт. Я забыл об этой штуке.

Джейс встал, схватил рубашку с камня, куда положил ее сушиться накануне вечером. Я смотрела, как он одевался, видела, как чернильные перья на его коже исчезали под тканью. Я вдруг подумала, что он забыл о цепи и мертвом грузе, но все равно меня защищал.

* * *

За следующие несколько дней мы сумели войти в удивительно легкий ритм. Мы редко молчали, и за это я была благодарна. Джейс рассказывал о животных, обитающих в этом регионе. Среди них было несколько смертельно опасных, но с ними, к счастью, мне не довелось встретиться. Он надеялся, что мы наткнемся на холмик меймола – сочной, вкусной птицы, которая прокладывала туннели и гнездилась под почвой. Взглянув на заостренный конец своей трости, Белленджер заверил, что птицу нетрудно подцепить копьем.

– Откуда ты столько знаешь о местности? – изумилась я, махнув рукой в сторону горизонта.

– Это территория Белленджеров.

– Здесь? Мы ведь более чем в сотне миль от Дозора Тора.

– Наверное.

Я хмыкнула, но ничего не сказала. Между нами возникла неловкая тишина.

Наконец он вздохнул, и ухмылка натянулась на его лицо.

– Ладно, Кази из Брайтмиста, дай мне определение слову «вор».

В его тоне не было злости. Скорее, это походило на искреннее желание понять меня. Интересно, а не размышлял ли он над этим вопросом с тех пор, как несколько дней назад я назвала его вором?

– Венданское определение ничем не отличается от других. Ты берешь вещи, которые тебе не принадлежат.

– Например?

– Например, скот.

– Ты намекаешь на шотгорна, которого мы забрали у венданцев? Это была плата за незаконное вторжение.

– Вы не имели права даже на одного шотгорна. Но вы перешли все границы: вы сожгли их поля, разрушили загоны, забрали припасы.

Джейс покачал головой.

– Мы взяли только шотгорна. Все остальное, о чем ты говоришь, – приукрашивание поселенцев.

– Я видела своими глазами.

– Тогда это сделал кто-то другой. Не мы.

Я взглянула на его лицо, размышляя, не лгал ли он. На его шее дернулась жилка, и он, казалось, был захвачен новой информацией. Эта новость его заметно встревожила. Или, может, его беспокоила я?

Я не отступала:

– А как насчет торговых караванов, на которые вы совершаете набеги?

– Только в том случае, если они пересекают нашу территорию.

– То есть если они пересекают дорогу тебе?

Джейс замер и повернулся ко мне.

– И это тоже. – На его лице не было и намека на сожаление, а добродушный тон в мгновение испарился.

– Но ваши границы не определены. Вы не имели права селиться в Кам-Ланто. Вы нарушаете закон, закрепленный договором. Как вы можете претендовать на эти земли?

– Когда составлялся договор, с нами не удосужились посоветоваться. Дозор Тора находится здесь дольше, чем любое из королевств – включая Венду. И у нас есть границы, хотя, возможно, они проведены иначе, чем ваши. Они простираются настолько далеко, насколько необходимо, чтобы мы чувствовали себя в безопасности. Мы живем по нашим законам и выживаем благодаря им на протяжении веков. Венда не имеет права вмешиваться.

– А как насчет вашего вмешательства? Махинации в Хеллсмаусе – это тоже один из законов?

Кожа на его висках покраснела.

– Хеллсмаус был нашим задолго до того, как стал частью Эйсландии. Мы построили город на руинах, и мы защищаем всех, кто там живет. Никому ничего не достается бесплатно.

– От чего вы их защищаете?

Джейс посмотрел на цепь между нами.

– Мне список составить? Наш мир отличается от вашего, Кази. Моя семья не обязана отчитываться перед Вендой.

Я уже хотела возразить, указав, что Хеллсмаус расположен в Эйсландии и защищать город – это обязанность королевства, а не Белленджеров. Но тут вспомнила, что моей главной целью было не просвещение, а добыча информации, в то же время парень начинал злиться. Я понимала, что совсем скоро мы вернемся к молчанию.

Он уже рассказал часть истории Белленджеров, но теперь мне стало интересно узнать и о его семье, о которой он не раз упоминал. Она была движущей силой в его жизни, и я задумалась о перспективе встретить семью головорезов, которые, возможно, укрывали опасного предателя. Зачем им предоставлять убежище преступнику? Скорее всего, это была сделка, ведь Джейс сам заявил, что бесплатный сыр только в мышеловке. Но какую выгоду они получили?

Я смягчила тон, пытаясь перевести разговор в другое русло. Я уже читала язык его тела: прямая, натянутая линия губ, раздувающиеся ноздри, напряженные мышцы шеи, широкие плечи, заведенные назад. Когда дело касалось семьи, гордость и эго Джейса становились его слабостью. Мне нужно было докопаться до истины, так как для вора понимание недостатков противника – главное правило. А он был моим противником. И мне приходилось себе об этом напоминать, потому что Джейс Белленджер оказался не таким, как я ожидала, и какая-то часть меня находила его…

Я не могла подобрать правильное слово. Наверное, безопаснее всего было бы сказать, что я находила его интригующим.

Но когда Джейс говорил о семье, она вовсе не казалась его слабым местом. Кроме того, меня поразило число его родственников. В Венде ни у кого не было больших семей. Никогда. А у Джейса, кроме матери, было шесть братьев и три сестры. Также были тети, дяди и двоюродные братья. Еще больше родственников жили в городе. Он назвал имена, но их оказалось слишком много, чтобы запомнить. Я лишь удержала в голове, что Ганнер и Титус были его старшими братьями, Прая – сестрой. Нэшу и Лидии было всего шесть и семь лет, и они являлись младшими из детей – слишком маленькими, чтобы присутствовать на семейных собраниях. Собрания, к слову, считались формальными мероприятиями, во время которых члены семьи собирались за столом, решали семейные дела и голосовали за важные решения.

– Еще есть Мэйсон, – добавил Джейс. – Он тоже мой брат. Ему девятнадцать, как и мне. Родители взяли его, когда ему было три года. Его родных родителей нет в живых. Мы – единственная семья, которую он когда-либо знал. Он тоже голосует.

– И какова твоя роль?

– Я патри. Я принимаю окончательное решение.

– Даже невзирая на решение семьи?

– Да. Но, как ты заметила, я еще и дня не провел в новой роли.

– И ты, конечно, винишь меня.

Молчание – знак согласия.

Потом он добавил:

– Мне не следовало идти в тот переулок в одиночку. Но я ожидал встретить тебя, а не охотников. Именно поэтому я отозвал стражу.

– Стражу?

Джейс объяснил, что стража – это личная охрана. Она была у всех членов семьи.

– У тебя так много врагов?

– Имея власть, ты невольно обретаешь врагов. А у тебя? У тебя есть семья?

У меня перехватило дыхание. С тех пор как я потеряла мать, я воспринимала семью только как обузу. Даже сближение с Рен и Синове казалось мне ужасным риском. Мир был намного безопаснее, когда терять приходилось только себя.

– Есть, – ответила я. – Оба моих родителя живут в Венде.

– Какие они?

Я искала ответ, что-то, что заставило бы его прекратить дальнейшие расспросы.

– Счастливые. Довольные. И очень гордятся единственной дочерью, – добавила я, а затем перескочила на другую тему.

* * *

Хотя голод был мне знаком, наши запасы продовольствия были довольно скудными. Поэтому я так обрадовалась стеблям желаний на берегу реки. Меня удивило, что Джейс ничего о них не знал. В Венде их считали весенним лакомством, растущим в зарослях на болотах. Мы с мамой ходили их собирать за стены города. «Расскажи свою мечту, Кази. С каждым стеблем загадывай желание на завтра, на следующий день и на следующий за ним. Одно из них обязательно сбудется».

Волшебство этого заключалось в том, чтобы найти в глубине души скрытое желание, облечь его в слова и бросить в таинственную неизвестность, способную тебя услышать. Хотя даже в шестилетнем возрасте я знала, что желания не сбываются, но все равно их загадывала. Это было удивительное чувство, такое же прекрасное, как редкий ужин из голубя и пастернака. На несколько минут желание вкладывало меч в мою руку и дарило власть над мраком мира.

Я выбрала несколько стебельков, молча загадала желания. Джейс смотрел на них, как на сорняки.

– А что еще они делают? Ну, кроме исполнения желаний…

Было очевидно, что Джейс Белленджер никогда в жизни не пропускал ни одного приема пищи, не говоря уже о неделе, проведенной без еды.

– Увидишь, – ответила я.

Мы сели на берегу, погрузив ноги в ручей, и я приказала Джейсу жевать стебель.

– Не ешь его, просто глотай сок, – предупредила я, объяснив, что сок не отличается от нектара и так же питателен. – Но настоящее волшебство заключается вот в чем. – Я взяла разжеванный стебель и расщепила его. – Дай сюда лодыжку, – велела я, указывая на наши скованные ноги.

Джейс вытащил ногу из ручья, и я приложила расплющенный стебель к ране под кандалами.

– Скоро ты почувствуешь разницу. Свойство этого…

Внезапно я замолчала, подняла глаза и увидела, что взгляд Джейса был устремлен на меня, а не на лодыжку. Я замерла. Может, он хотел что-то сказать? Пока мы пристально смотрели друг на друга, я заметила в его глазах вопросы, но не такие, на которые могла бы ответить. Мое дыхание, казалось, остановилось в груди.

– Неловкая ситуация, правда? – заговорил он первым.

– Ты о чем? – спросила я, едва дыша.

– О моментах, когда мы не ненавидим друг друга.

Сглотнув, я отвела взгляд. Однако смотреть было не на что. Момент становился все более неловким, а моя челюсть уже болела от напряжения. Джейс был прав. Ситуация и правда казалась странной. Кроме того, я не привыкла к близости: я умела лишь убегать, отдаляться, исчезать. Я не знала, как научиться оказываться с ним лицом к лицу, не имея при этом и трех футов пространства между нами. И я ненавидела себя за то, что находила его… приятным. Он не должен был мне нравиться, но я замечала мелочи, которые привлекали мое внимание: как его волосы ниспадали на глаза, когда он наклонялся, чтобы развести огонь; или как изгибалась его правая бровь, когда он сердился; или четыре маленькие веснушки на руке в форме буквы «J»; или как свет выделял щетину на его подбородке. Да, я была знатоком деталей, но эти детали выводили меня из равновесия. Мне не нравилось, что я находила его привлекательным. Не только его внешность, но и уверенность, расчет во взгляде, задиристость, его голос. Я ненавидела нелепое сальто, которое делал мой желудок всякий раз, когда ловила на себе его взгляд. Я не была Синове!

Но больше всего меня раздражало, что я нашла в нем доброту. Мне пришлось смириться с истиной: он хотел помочь мне заснуть в первую и последующие ночи. Те, кого в прошлом я обманывала и у кого крала, никогда не были добрыми. Именно поэтому я легко обманывала их и обкрадывала.

– Ты говорила о свойстве?.. – он попытался вернуть меня к теме разговора.

– Стебли обладают целебными свойствами.

– Тогда давай я наложу его на твою лодыжку.

– Я сама. – Я взяла разжеванный стебель и начала прикладывать его к лодыжке.

– Думаю, ты правильно приложила, – сказал он.

Я наконец оставила стебель в покое.

Несколько минут мы сидели молча, пережевывая стебли и ломая их пополам, чтобы засунуть в карманы. Джейс наклонился и взглянул на свою лодыжку.

– Жжение прошло. Спасибо.

Его голос… Я не ошиблась, услышав в нем участие.

Я кивнула и наконец почувствовала себя готовой взглянуть на Джейса.

– И тебе спасибо.

– За что это?

– За то, что держал меня, когда пришел медведь. Я запросто могла стать его завтраком.

Джейс нахмурился.

– Вряд ли. Один укус – и он бы тебя выплюнул. Ты даже близко не похожа на что-то сладенькое.

Я подавила улыбку. Мне было гораздо спокойнее от его пренебрежительных замечаний.

Джейс встал и протянул руку, чтобы помочь мне подняться.

– Нам пора, Кази из Брайтмиста.

Я приняла его руку и встала.

– Похоже, тебе нравится меня так называть. Почему?

– Потому что я не уверен, что это твое настоящее имя. Мне кажется, у тебя много тайных сторон. Ты жонглируешь, загадываешь загадки, заваливаешь парней и угрожаешь перерезать их красивые шеи.

Я сморщилась и покачала головой, оценивая его шею.

– Не такая уж она и красивая.

Джейс потер шею, будто обидевшись.

– Мне следует о чем-то знать? Что ты скрываешь?

– Если я расскажу, будет не так весело, правда?

– Мне стоит беспокоиться?

– Возможно.

Они обвели нас вокруг пальца. Их голоса были ласковыми, головы склонились. Они выглядели не опасными, а напуганными. Напуганными, как и мы.

Пока мы не открыли ворота.

Они ударили Разима ножом, рассмеявшись. Они оставили его умирать, и пока не ушли, мы не могли открыть дверь, чтобы забрать его внутрь.

Когда они убегали, я услышал имя одного из них. Однажды я стану сильнее. Однажды я назову его имя и убью.

– Тео, 11 лет