Читать книгу Он вернулся - Михаэль Кондратовец - Страница 3

Рыжий ничего не ел. На протяжении этих трёх дней он последовательно отказывался от жирной сметаны, куриного фарша и дорогих рыбных консервов. Он безвольной тряпочкой лежал на колючем шерстяном свитере, и видеть это было настолько тягостно, что пришлось вызвать ветеринара.

Ветеринар приехал, осмотрел, наговорил всякой ерунды про больше двигаться и свежий воздух, напоследок сделал какой-то укол, за что был исцарапан в кровь и за что пришлось доплатить лишнюю тысячу рублей.

Три дня назад пропал Саня. Рано утром выехал по делам в другой город, к вечеру не отзвонился, на сообщения не реагировал, а после и вовсе выпал в «телефон абонента выключен».

К ночи его младший брат Герман разволновался окончательно. Понимая, куда уехал Саня, Герман не находил себе места. Он переходил из комнаты в комнату, будто каждая из них могла ответить на вопрос, что произошло, но в конце концов осознал бессмысленность этих блужданий и дал себе слово спокойно выждать следующий день, не поддаваясь беспокойству, которое бешенством набросилось на Рыжего в то самое утро.

В то самое утро Рыжий взбесился. Он мешал Сане собираться в дорогу. Он валился ему под ноги в коридоре и когтями цеплялся за штаны. В прихожей кусал за пальцы, не позволяя завязывать шнурки на ботинках. Шипел и ужом выворачивался из рук, пока Герман удерживал его, не подпуская к входной двери. А когда та за Саней захлопнулась, вырвался, в два прыжка оказался у окна и, высмотрев во дворе удалявшуюся спину хозяина, быстро-быстро заскрёб передними лапами по стеклу и совсем не по-кошачьи завыл. Он будто предчувствовал, и предчувствие сбылось – Саня ушёл и больше не вернулся.

Ещё на что-то надеясь, Рыжий прождал до вечера, не двигаясь с места. Когда совсем стемнело, спрыгнул с подоконника, вяло полакал воды и улёгся на Санин колючий свитер, опрометчиво оставленный на постели. Так он и пролежал на этом свитере все три дня, проявив свой характер лишь однажды, когда пришлось поставить на место этого ветеринара, противно пахнувшего лекарствами и собачьим кормом.

На третий день, выполнив данное себе обещание, Герман принялся за обзвон. Санина невеста Ксюша, общие знакомые, больницы, морги – всё с нулевым результатом. «Не беспокойся. Не в курсе. Не видели. Не поступал», – успокаивали его, но Герман уже вплотную приблизился к панике. Его заявление в полиции принимать отказались. Не понимая, что делать дальше, он так и остался перетаптываться у окошка дежурки, протягивая бумажный листок, будто прося милостыни, и это сработало – над ним сжалились, пробили по своим каналам и сообщили: «Жив. Находится в Крестове. Задержан по подозрению в убийстве».

Германа тут же отпустило, и в груди снова образовалось свободное место. Герман глубоко вдохнул, вежливо поблагодарил, почти возлюбив этого хамоватого сержанта, потом вышел на улицу, перешёл дорогу и только на той стороне его догнал смысл сказанного.